Inter nos

             В тишине комнаты громко зазвенел будильник, пронзая ночную пустоту. Мари, словно автоматически, протянула руку, чтобы выключить его, хотя сна этой ночью так и не было. Она устало взглянула на экран телефона — утро. Наступил первый день в школе. С тяжёлым вздохом девушка медленно поднялась с кровати, чувствуя, как каждый шаг даётся ей с трудом, как будто невидимая тяжесть тянула её обратно, в постель. Подойдя к зеркалу, она задержала взгляд на своём отражении. Глаза, покрасневшие от слёз, лицо бледное и уставшее, как будто вся жизнь покинула её за одну ночь. Волосы растрепались, словно отражая хаос, царящий у неё внутри.              Мари вздохнула снова, прикоснулась пальцами к лицу, проводя по щекам, пытаясь стереть последние следы вчерашнего ужаса. Она знала, что должна собраться и отправиться в школу, как будто ничего не произошло. В голове уже сформировалось чёткое решение: никому ни слова о том, что случилось этой ночью.              «Как я могу рассказать кому-то об этом?» — думала она, стараясь подавить панику, которая вспыхнула с новой силой. Как она могла признаться своей подруге, вампиру, что если однажды потеряет контроль и убьёт кого-то, то превратится в её смертельного врага? Как рассказать своим друзьям, что всё, что они знали о ней, — лишь ширма, за которой скрывается совсем другая реальность?              Мари чувствовала, как грудь сдавливает от осознания того, что её жизнь была ложью, в которую она сама верила до этого момента. Каждое воспоминание казалось ложным, каждый момент — фальшивым. Но как бы сильно её не разрывала эта внутренняя боль, она знала одно: никто не должен узнать правду. Не сейчас. Не сегодня. Она должна притворяться, даже если это будет стоить ей собственного спокойствия.              Мари быстро привела себя в порядок. На этот раз ей было плевать как она выглядит, возможно даже впервые девушка не посмотрела в зеркало перед тем как выйти из комнаты. Спустившись вниз, она сразу почувствовала запах свежезаваренного кофе, который наполнил кухню уютом. Отец, как обычно, стоял у плиты, что-то тихо помешивая на сковородке. Мари молча заняла своё место за столом, её взгляд рассеянно скользнул по комнате. Она не произнесла ни слова, ожидая завтрак.              Кристиан услышал, как дочь спустилась, почувствовал её присутствие, но не обернулся. Он понимал, что ей нужно время. Взяв в руку сковороду, он краем глаза посмотрел на неё и наконец нарушил тишину.              — Доброе утро, милая, — спокойно произнёс он, накладывая на тарелку её любимые блинчики, те самые, которые каждое утро готовила её мать.              Мари опустила взгляд на еду, мгновенно вспомнив, как мама с любовью готовила эти блинчики. Внутри всё сжалось. Она резко подняла глаза на отца, но молчала.              — Спасибо, но я не голодна, — сказала она наконец, отодвигая тарелку. — Просто выпью кофе.              Она понимала, что этим жестом, своей холодной маленькой забастовкой, невольно причиняла ему боль. Но не могла заставить себя притворяться, что всё как прежде.              В тишине она выпила кофе, пытаясь не думать о том, что каждое её действие отзывается в сердце отца. Когда Мари уже почти вышла за дверь, она внезапно остановилась. Не оборачиваясь, она быстро вернулась, подошла к нему и, без лишних слов, наклонилась, нежно поцеловав его в щеку.              — Удачи на работе, — тихо произнесла она, прежде чем уйти.              На школьной территории было шумно и оживлённо — повсюду собирались ученики, которые смеялись и оживлённо обсуждали, как провели каникулы. Никто из них и не подозревал, что среди этой беззаботной толпы стояла Мари Остерман — одна из популярных девушек в школе, но теперь ей было абсолютно всё равно на все их разговоры, шутки и смех. Скрывая под маской равнодушия внутренний хаос, она глубоко вздохнула, когда к ней подошла Кэролайн, улыбаясь, как всегда, и оглядывая весёлую компанию вокруг.              Чуть дальше стояла Бонни, наблюдая за происходящим с лёгким прищуром. С другой стороны к Мари подошла Елена, натянувшая шарф на шею, явно скрывая то, что произошло прошлой ночью в стенах школы. Они все казались такими обычными снаружи, такими привычными, и только Мари знала, как много тайн скрывается за этими улыбками и дружескими приветствиями.              Мари мельком посмотрела на своих друзей, но ей всё меньше хотелось быть частью этой лживой игры. Внутри неё что-то изменилось — тяжесть правды, которая недавно открылась, тянула её вниз, заставляя отстраняться от этого мира.              Кэролайн осмотрелась вокруг и с наигранным энтузиазмом произнесла:              — Ну вот и он — выпускной класс!              Но её улыбка быстро потухла, как только она заметила подавленное настроение подруг.              — Мне одной кажется, что это чересчур ответственно? — с сомнением в голосе спросила Бонни, бросив взгляд на Мари и Елену, которые явно не поддерживали атмосферу радости. Кэролайн закатила глаза, явно пытаясь встряхнуть компанию.              — Да, ночь приколов не удалась, но давайте признаем это и пойдём дальше, — попыталась подбодрить их блондинка, делая шаг вперёд. Остальные, немного молча, последовали за ней.              — Ты права. Почему я должна грустить из-за того, что мой парень видит призрак своей бывшей подружки? — с иронией заметила Бонни, разводя руками. Мари сдержанно хмыкнула в ответ, а Кэролайн, казалось, иронии не уловила.              — Именно! И я не позволю тому факту, что мой парень стал гибридом, испортить такой чудесный день! — продолжала Кэролайн, искренне не замечая сарказма.              По мере того как они приближались к зданию школы, Мари заметила, как Елена немного отдалилась от группы. Через мгновение та вдруг произнесла, обращаясь к подругам:              — Сегодня наша годовщина, — голос Елены был тихим и грустным. Подруги остановились, повернувшись к ней. — Мы со Стефаном познакомились в первый учебный день прошлого года.              Елена грустно вздохнула, а Мари почувствовала внезапное раздражение. За последние три месяца она столько раз слушала о Стефане, что ей стало тяжело сдержать желание закатить глаза.              — Что ж, — протянула Кэролайн с тяжёлым вздохом, — осталось узнать у тебя, Мари, что может испортить тебе первый день, чтобы посмотреть, кто же выиграет соревнование на самый плохой старт года.              Мари едва не выпалила всё, что знала, и как ей хотелось сбросить с себя груз секретов, который она так тщательно хранила. Но она сдержалась, понимая, что сейчас не время.              — Уверена, что хочешь быть здесь? — спросила Бонни у Елены, заметив её напряжение.              — Я должна, — ответила Елена, будто убеждая себя. — Я должна забыть об этом, — добавила она, на что Кэролайн энергично закивала в знак поддержки.              — Новый год — новая жизнь, — прошептала Елена, проходя мимо подруг и устремляясь к школе.              В особняке Сальваторе музыка гремела на всю громкость, эхом отражаясь от стен. Старший из братьев, Деймон, спускался по лестнице, едва переступая через разбросанные тела, и поморщился от увиденного. Войдя в гостиную, он застал странную сцену: одна девушка, истекая кровью, пыталась играть в «Твистер», в то время как Стефан с ещё одной девушкой на коленях лениво крутил указатель игры.              — Александра, — Стефан позвал девушку, не отрывая взгляда от происходящего, и та послушно подошла. — Левую руку, пожалуйста, — он тут же впился клыками ей в кисть, утоляя жажду.              — Две брюнетки только что испортили мой персидский ковёр, — произнёс Деймон с недовольным тоном, потягивая свой напиток. Стефан оторвался от девушки и перевёл взгляд на брата.              — Ты хотел сказать «наш персидский ковёр», — поправил его младший брат с ухмылкой. — Это ведь и мой дом тоже. Не хочешь присоединиться? — предложил он, указывая на дощечку «Твистера».              Деймон, раздражённо потянувшись к своему стакану, саркастично ответил:              — Клаус это имел в виду, когда сказал охранять Елену?              Не успел Стефан ответить, как в дверь громко постучали. Деймону пришлось подняться и пойти открыть, нахмурившись от недовольства. На пороге стояли две блондинки с сумками в руках, которые тут же вошли в дом, совершенно игнорируя его.              — Где Стефан? — спросила Ребекка, не удосужившись даже взглянуть на Деймона. Ада лишь с ухмылкой следовала за ней.              — А ты кто такая? — спросил Деймон, глядя ей вслед, после чего перевёл взгляд на Аду. — Давно не виделись.              — Он бросил меня, — сказала Ребекка, направляясь прямо к Стефану. — Мой брат бросил меня здесь.              — Нас, Бекс, он бросил нас, — добавила Ада, следуя за ней.              Стефан, не скрывая сарказма, усмехнулся и произнёс:              — Прости, но ты, видимо, думаешь, что меня это волнует. Но это не так.              Деймон подошёл к Аделаиде, не скрывая своего любопытства.              — Ты сестра Клауса? А ты ему кто? — спросил он, обращаясь к д’Авалос. — Не припомню, чтобы Элайджа упоминал это.              — Ребекка. Очень приятно, — с фальшивой улыбкой представилась вампирша.              Ада, явно не желая углубляться в объяснения, кивнула:              — Ну, это сложно объяснить. Я…              Ребекка перебила её с лёгкой усмешкой:              — Член семьи. Пусть и не по крови, -после этого Майклсон повернулась к Стефану: -Где моя комната?              Сальваторе лишь посмотрел на девушку с улыбкой:              — Ты здесь не будешь жить.              — Грубияны, — бросила Ребекка, бросив взгляд на обоих братьев. — Ада, дорогая, пошли выберем комнаты.              — Иду, а ты Стефан мог бы и рассказать обо мне брату, как никак мы провели с тобой три месяца, — Ада хлопнула Деймона по плечу и последовала за Ребеккой, скрываясь на втором этаже.              Джереми пытался угнаться за Бонни по коридорам школы, стремясь поговорить со своей девушкой. Он чувствовал напряжение в воздухе и знал, что она злилась, и у неё было на это полное право. Однако парень не понимал, почему она так настроена, ведь с Анной он разговаривает лишь для того чтобы помочь Деймону. Парень хотел сберечь отношения с Бонни.              Одновременно с этим, Мэтт припарковал машину на школьной стоянке, заглушив двигатель, и тяжело вздохнул, чувствуя как волнуются мысли. Вики была его сестрой, единственным человеком, оставшимся у него от семьи. Увидеть её вновь, даже в таком виде, потрясло его до глубины души. Он стоял на парковке, прислонившись к машине, и всё думал о том, как ещё год назад они были неразлучны, как она всегда поддерживала его и делала каждый день чуть легче.              — У тебя это всегда получалось лучше, чем у меня, — раздался неожиданный голос рядом, заставив Мэтта резко обернуться. На пассажирском сиденье, как будто ниоткуда, появилась Вики — её призрак, со слабой тенью улыбки на лице.              — Извини, — произнесла она, замечая его испуг.              Мэтт сглотнул, собираясь с мыслями, и, слегка прищурившись, ответил: — Перестань так внезапно появляться. Ты меня всегда пугаешь.              — Я призрак, Мэтт. Это всё, что я умею, — с сарказмом отозвалась Вики, но её глаза выдавали мягкость, которую он так хорошо помнил. — И, кстати, я бы здесь не появилась, если бы ты обо мне не думал, — добавила она, бросив взгляд в сторону школьного двора, где толпились ученики, обсуждая каникулы.              — Просто вспоминал… как всё было год назад, — проговорил он, с тёплой улыбкой смотря на школьное здание. — Я боялся подойти к Елене, а ты сказала…              — Соберись, будь мужчиной, покажи ей, что она теряет, — подхватила Вики с насмешкой, которая согрела его сердце.              Мэтт кивнул, и улыбка медленно сошла с его лица. — Да… она выбрала вампира, — проговорил он уже тише, отворачиваясь и устремляя взгляд в даль.              Вики, наблюдая за ним, нахмурилась. — Ты в порядке, Мэтью? Ты выглядишь… несчастным.              Мэтт едва слышно вздохнул и пожал плечами. — Да, такая у меня жизнь, Вики. Ты умерла, мама сбежала… и всё это теперь на мне. — Он перевёл взгляд на сестру, и его глаза потеплели. — Но я рад, что могу хотя бы так с тобой поговорить. Скучаю.              — Я тоже скучаю, — тихо ответила она, в её голосе звучала тёплая грусть. — А что, если я скажу, что ты можешь помочь мне вернуться?              Мэтт нахмурился, не зная, что она имела в виду. Но, прежде чем он успел осмыслить её слова, его внимание привлёк громкий стук по капоту. Он повернул голову и увидел Тайлера, который стоял рядом с машиной, с улыбкой на лице.              — Донован! — Тайлер смотрел на своего друга с приподнятой бровью, как будто замечая что-то странное. — Что ты тут делаешь?              Мэтт замешкался, словно застигнутый врасплох. Он посмотрел на пассажирское сиденье, где только что была Вики, но сейчас она исчезла, оставив его наедине с ощущением пустоты.              — Ничего, — пробормотал он, чувствуя себя так, словно его поймали за чем-то неловким или неправильным.              Тайлер на это лишь усмехнулся, с некоторым облегчением хлопнув его по плечу. — Идём, чувак, — сказал он, отходя от машины и кивнув в сторону школьного двора, где начинали собираться ученики.              Мэтт глубоко вздохнул, еще раз взглянув на пустое сиденье рядом, прежде чем выйти из машины и двинуться за Тайлером.              — Болтаешь сам собой? — Тайлер продолжал с улыбкой поддразнивать друга, явно наслаждаясь моментом.              Мэтт фыркнул, не желая делиться тем, что происходило несколько минут назад, и попытался сменить тему:              — А ты чего такой весёлый? — он прищурился, пытаясь понять причину его энтузиазма.              Тайлер, как всегда полный уверенности, только шире улыбнулся и расправил плечи, словно весь мир был у него под ногами.              — Мы же выпускники! — заявил он, его лицо осветилось от радости. — Жизнь прекрасна, чувак, впереди свобода!              Мэтт усмехнулся, но его мысли всё ещё блуждали где-то в тени тех разговоров, что он вёл с Вики. Ему хотелось бы почувствовать ту же лёгкость, которую излучал Тайлер, но воспоминания и их разговор с сестрой всё ещё не отпускали его.              Пока Тайлер и Мэтт заходили в здание школы, атмосфера внутри была наполнена смехом и разговором, но в другом месте, в укромном склепе, Кэтрин Пирс была погружена в борьбу с вампиром, который, похоже, решил не вставать с «постели».              — Давай, завтрак! — пыталась она разбудить Майкла, размахивая мышью над его иссохшим телом. Но вампир не реагировал, и это стало слишком. Не выдержав, она закричала: — Майкл, проснись!              Вместе с её криком прозвенел и телефон. Кэтрин, находясь на грани срыва, взяла трубку, прервав свой очередной неудачный эксперимент.              — Что?! — раздражённо вырвалось у неё.              — Что значит «что»? — так же раздражённо ответил Деймон. — Я второй день тебе звоню.              — Именно столько я тебя игнорирую, — отрезала Кэтрин, продолжая размахивать мышью, как будто это могло сработать.              — Джереми сказал, что вы нашли Майкла, — продолжал Деймон, не обращая внимания на её сарказм.              — Типа того, — вздохнула вампирша, чуть приуныв. — Только он бесполезен. Не хочет есть, — добавила она, выпуская мышку прямиком на спящего вампира, который всё ещё не проявлял признаков жизни. Не теряя ни секунды, она тут же скрылась, словно боялась, что её ждёт какая-то участь в этом мрачном месте.              — Я уже всё перепробовала! Могильщики, вдовы, мыши, крысы, летучие мыши! Он не реагирует… — с отчаянием произнесла Кэтрин.              — Старайся лучше! — взорвался Деймон, его раздражение возрастало. — Он должен убить Клауса до того, как Стефан разрушит мой дом!              Кэтрин хотела было ответить что-то в ответ, но её взгляд наткнулся на мужчину, который проходил между могилами с цветами в руках. Это было неожиданно, и её коварная улыбка вновь расцвела на лице.              — Ладно, попробую ещё раз, — произнесла она, уверенно выходя из склепа. Возможно, этот неожиданный гость станет её билетиком к успеху.              Мари и Елена вышли из здания, стараясь перевести дух. На свежем воздухе их обступила тишина, но вскоре у Гилберт зазвенел телефон, нарушив её спокойствие.              — Это Деймон, — произнесла Елена, глядя на экран своего телефона. Мари кивнула, но её внимание отвлекло другое. Она взяла свой телефон и увидела на экране множество СМС от Клауса. С тех пор как произошли все эти события, она умело игнорировала его сообщения. Но сейчас, глядя на одно из последних, ей вдруг захотелось ответить.              «Надеюсь, ты выспалась перед первым школьным днём» — гласило самое свежее сообщение от первородного гибрида. Мари бросила взгляд на Елену, которая была занята разговором с Деймоном. Писать тому, кто вчера чуть не убил Гилберт, находясь рядом с ней, было выше её сил. Но пальцы Остерман сами начали писать ответ:              «Ты переживаешь больше за этот день, чем я». Мари старалась игнорировать все сообщения, касающиеся вчерашней ночи, но ей было любопытно узнать больше о семье её матери.              «Скорее за тебя», — пришло ответное сообщение от Клауса, и Мари даже на мгновение представила его, проверяющим телефон каждую минуту. Эта мысль заставила её улыбнуться. Гилберт бросила на неё вопросительный взгляд, но Мари этого не заметила, погружённая в свои мысли.              «Не нужно, я в порядке», — написала она, нажав кнопку «отправить». Подняв голову, она заметила, что Елена внимательно смотрит на неё, и, пытаясь скрыть улыбку, не смогла сдержаться. Перед тем как Гилберт успела задать вопрос, рядом с ними появилась Кэролайн с ярким постером, который гласил о предстоящей вечеринке.              — Я совсем забыла про «Костёр», — Елена взяла один из постеров, удивлённо рассматривая его.              — Да, я тоже как-то выпустила из виду, — добавила Мари, взяв ещё один постер с ярким изображением школьного праздника.              — Вы просто обязаны прийти! Это же первое мероприятие года, которое задаёт настроение на весь учебный год! — Кэролайн оживлённо начала уговаривать подруг, её глаза сверкали от энтузиазма.              — Расслабься, Кэр, мы будем, — Елена с улыбкой кивнула на Мари, ожидая её подтверждения.              — Да, мы придём, — ответила Мари, мягко улыбнувшись. Её лёгкий настрой тут же улетучился, когда внимание подруг привлекла неожиданная сцена.              Кэролайн не успела продолжить свои уговоры, как неожиданно её поцеловал Тайлер, словно появившись из ниоткуда. Мари и Елена неловко переглянулись, когда Локвуд отстранился и широко улыбнулся.              — С началом учебного года! — бодро заявил он. Кэролайн ещё несколько мгновений касалась губ, ошеломлённая его внезапностью, а Мари тем временем заметила на его футболке тёмный пятно и нахмурилась.              — Это кровь? — спокойно спросила она, кивая на след на его одежде.              — О, нет! — Кэролайн сразу достала салфетки и начала вытирать пятно, сердито глядя на Тайлера.              — Что такого? — Локвуд с недоумением огляделся, явно не понимая, в чём проблема.              — Первое правило: не носить завтрак в школу! — укоризненно сказала Кэролайн, лёгким хлопком по плечу стараясь донести своё недовольство. Елена и Мари тем временем осмотрели двор, убедившись, что вокруг не было слишком много лишних глаз.              — Это всего лишь контейнер с кровью! — оправдывался Тайлер, не понимая, почему Кэролайн так сердится.              — Вам лучше уйти, — серьёзно произнесла Мари, заметив приближающихся студентов. Кэролайн коротко взглянула на них, потом быстро взяла Тайлера за руку и потащила прочь, пытаясь избежать лишнего внимания.              Когда пара удалилась, Елена перевела взгляд на Мари. Остерман почувствовала, что сейчас начнётся допрос о её загадочной улыбке и сообщениях, но её снова выручил неожиданно появившийся Стефан, привлекая к себе внимание Гилберт.              — Что ты здесь делаешь? — строго спросила Елена, не сводя взгляда с Стефана.              — Привет, Елена, — Сальваторе проигнорировал её тон, его голос прозвучал спокойно. Он перевёл взгляд на Мари, добавив: — Привет, Мари.              — Что ты тут делаешь? — уже спросила Мари с лёгкой ноткой сарказма. — Я думала, что ты будешь… ну, не знаю, устраивать кровавые вечеринки. Впрочем, я не совсем знаю, чем занимается потрошитель, — добавила она, оценивающе посмотрев на него. — И, честно говоря, слава богу, что не знаю, — пробормотала она себе под нос.              — А что ещё? Хожу в школу, как положено, — ответил Стефан с ухмылкой. — Вперёд, волки! — добавил он, делая вид, что совсем не замечает раздражения Елены.              — Что? Зачем? — спросила Мари, не сводя с него настороженного взгляда, пока Елена пыталась собраться с мыслями.              — Клаус попросил меня присматривать за его «мешком с кровью», — Стефан бросил многозначительный взгляд на Елену, затем снова посмотрел на Мари. — И за его… Извини, но я понятия не имею, почему он просил присмотреть и за тобой, — сказал он, наслаждаясь лёгкой растерянностью Елены. — Я просто выполняю приказ.              — Ой… Я опаздываю на урок, — попыталась уклониться Елена, делая шаг в сторону, но Стефан быстро схватил её за руку.              — Кабинет вон там, — он указал пальцем за спину Мари, и та вздохнула, осознавая, что ей придётся вмешаться. Но что она могла сделать против вампира?              — Отпусти меня, — строго сказала Елена, пытаясь высвободиться.              — Думаешь, я рад снова быть выпускником? — усмехнулся Стефан, глядя на неё с холодным презрением. — Нет, но у меня тоже нет выбора, так же, как и у тебя.              — Мы поняли. Отпусти её, пожалуйста, — спокойно проговорила Мари, удивляя всех своей невозмутимостью. К её удивлению, Стефан её послушал, но тут к ним подошёл Аларик, нахмурив брови.              — Что здесь происходит? — строго спросил он, оглядывая их всех.              — Ничего, — Стефан театрально поднял руки, как бы сдаваясь, но вдруг резко прижал Аларика к стене.              — Стефан, прекрати! — прошептала Елена, но он снова проигнорировал её, как будто её и не было.              — Здесь люди, — спокойно напомнила Мари, подходя к Стефану и Рику. — И даже если тебе наплевать на них, они видят, как ученик прижал учителя к стене, — её голос был ровным и уверенным. Стефан огляделся и, увидев любопытные взгляды, немного расслабился.              — Не вставай у меня на пути, — проговорил он с усмешкой, не ослабляя хватку на плече Рика. — Понял? — Он, наконец, отпустил его, слегка похлопав по плечу, а затем повернулся к ним. — Увидимся на истории, — ухмыльнулся Стефан и ушёл, оставив позади себя напряжённую атмосферу.              Елена, Мари и Аларик обменялись тревожными взглядами, понимая, что с Стефаном всё сложнее, чем они думали.              Они проводили взглядом Стефана, пока не услышали рев мотора и громкую музыку, заполнившую школьный двор. Развернувшись, все трое увидели, как к школе подъезжает ярко-красная Ferrari Testarossa, привлекая внимание каждого. Вокруг начался шёпот, кто-то достал телефон, чтобы запечатлеть это зрелище.              Когда машина припарковалась, музыка стихла, и из неё вышли две блондинки. Аделаида надела солнцезащитные очки, а Ребекка, оглядывая всех вокруг с лёгкой насмешкой, ухмыльнулась. Они прошли вокруг машины, обменявшись самодовольными взглядами и, грациозно ступая, направились к школьному входу. По пути Ребекка кинула презрительный взгляд на Елену, но на Мари задержала взгляд чуть дольше, в котором промелькнул интерес.              — Только не говорите, что они будут учиться с нами, — произнесла Елена, слегка нахмурившись и наблюдая, как блондинки исчезают в дверях школы.              Мари и Аларик переглянулись, понимая, что спокойные дни для Мистик Фоллс явно остались позади.              — Что они все здесь делают?! — воскликнул Зальцман, не в силах отвести взгляд от двух девушек, уверенно шагающих по школьному двору.              — Стефан здесь, очевидно, присматривает за мной по приказу Клауса, — Елена тяжело вздохнула, её голос звучал неуверенно. — Ведь я единственное средство для того чтобы создавать армию гибридов.              — Почему-то он присматривает и за мной, — добавила Мари, осознавая причину, но не желая углубляться в эту тему. Она сама не понимала, почему это происходит, и не была готова делиться своими мыслями с друзьями.              — А что насчёт Аделаиды и Ребекки? Деймон говорил, что они поселились в его пансионе, — заметила Елена, настороженно глядя на Рика. — Очевидно, Клаус их бросил.              — Ясно, — пробормотал Рик, проводя рукой по лицу, как будто пытаясь смыть всю эту путаницу. — Нам пора на урок, пойдемте.              Собравшись с мыслями, троица направилась к зданию школы, ощущая, что атмосфера вокруг становится всё более напряжённой с каждым шагом.              Уже находясь в классе, Мари снова взглянула на свои сообщения. Ей неожиданно захотелось написать Клаусу, закусив губу и стараясь не привлекать внимания одноклассников, которые постепенно заполняли помещение. Быстро напечатав, она отправила сообщение:              «Ты вообще в курсе, что твоя сестра и… Ада, прости, не знаю, кто она тебе, решили начать грызть гранит науки?»              Она отложила телефон в сторону, но мысли о его реакции не давали ей покоя. Внутренний голос подсказывал, что это может быть глупой затеей, но её интерес всё равно не угасал. Вдохнув глубоко, Мари вновь схватила телефон и написала ещё одно сообщение:              «Зачем ты приказал Стефану присматривать за мной? Это странно для остальных.»              Убедившись, что одноклассники больше не обращают на неё внимания, она снова посмотрела на экран, ожидая ответа, и невольно почувствовала легкое волнение.              Рик начал писать тему на доске, а Мари улыбнулась, заметив, что Кэр заняла парту рядом с ней. Но когда она увидела, что Форбс смотрит не на неё, её улыбка исчезла.              — Это моё место, — заявил Стефан, прогоняя парня, который хотел сесть рядом с Мари. Затем он сел с другой стороны Остерман и улыбнулся ей. Девушке это совсем не понравилось. Её мысли запутались: почему он выбрал сидеть рядом с ней, а не с Еленой?              Рик начал урок, прерывая её раздумья:              — С возвращением, — произнёс Зальцман, вытирая руки от мела. — Освежим нашу память и начнём с первых основателей наших земель — коренных американцев.              — А как же викинги? — раздался вопрос от Ребекки, которая только что вошла в класс.              — Действительно, викинги намного интереснее, — согласилась с ней Ада, следуя за ней в класс.              — Нет никаких доказательств, что викинги жили в Соединённых Штатах, — ответил Рик, наблюдая, как девушки занимают свободные места, — А вы кто?              — Моё имя Ребекка, и история — мой любимый предмет, — представилась первородная вампирша.              — Моё имя Аделаида Изабелла д’Авалос, — с ухмылкой сказала Ада, — я тоже люблю историю, особенно Испанской Империи в её Золотой Век.              Стефан закатил глаза, понимая, что за три месяца, проведённых с Адой, он усвоил одну важную истину: она не упустит возможности полить грязью каждого, кто осмелится оскорбить Неаполь. Словно ощущая его мысли, Ада обернулась к нему с вызывающей улыбкой.              После нескольких напряжённых уроков Мэтт решил пройтись по местам, где его сестра раньше проводила время, в надежде продолжить разговор, который начал со странным ощущением, что она снова рядом. Сейчас он оказался за школой, где собирались местные отщепенцы, те, кого привлекала тёмная сторона жизни. Его немного передёргивало от обстановки, пока он осматривал окружение, но тут появилась Вики.              — Что ты тут делаешь среди наркоманов? — спросила она, приподняв бровь с лукавой улыбкой.              — Решил, что тебе здесь будет комфортнее, — Мэтт попытался отшутиться, отвечая сестре. Вики, кажется, нашла это забавным и улыбнулась в ответ, а потом её взгляд стал серьёзным.              — Ты говорила, что я могу помочь тебе вернуться? — спросил Мэтт, не теряя времени и переходя к тому, что тревожило его с самого начала. Мысль, что у него есть шанс помочь ей, не давала ему покоя.              Вики задержала взгляд на брате, раздумывая, и слегка прикусила губу, словно оценивая, насколько можно быть откровенной.              — Сейчас я могу появляться только тогда, когда ты обо мне думаешь, — объяснила она. — Но есть способ освободиться от этого… от этой привязки.              — Как? — Мэтт нахмурился, всё ещё не до конца понимая её слова.              — Это звучит безумно, — Вики на мгновение опустила взгляд, но затем снова встретилась глазами с братом. — Но у меня есть поддержка на той стороне.              — На той стороне? — Мэтт пытался понять, что она имела в виду. Он знал, что хотел бы видеть сестру даже после её смерти, но как это возможно?              Прежде чем Вики успела ответить, их внимание привлек Джереми, который неожиданно вышел из школьного здания. Он направился к Мэтту, заметив его за школой.              — Эй, чувак, а что ты тут делаешь? — Джереми подошёл к Мэтту, окинув взглядом двор.              — Могу задать тебе тот же вопрос, — сказал Мэтт, бросив взгляд на призрак сестры, который, казалось, становился всё более неуловимым.              — Ищу своего напарника по лабораторке, — Джереми пожал плечами, оглядываясь. — Ладно, увидимся позже. — Он помахал Мэтту и пошёл обратно в школу.              Когда Джереми скрылся, Мэтт обернулся к Вики и с тревогой спросил:              — Он тебя больше не видит? — Его голос дрогнул от внезапного волнения.              Вики посмотрела на него серьёзно, её лицо снова стало твёрдым и решительным.              Тем временем Джереми, войдя в школьный туалет, огляделся, чтобы убедиться, что никого нет, и начал говорить:              — Мэтт только что разговаривал с Вики на улице, — произнёс он, посмотрев в сторону, где уже возник призрак Анны.              — Как это возможно? — обеспокоенно спросила она, нахмурившись.              — Видимо, он начал её видеть после того, как чуть не умер, — Джереми, задумавшись, поделился своими мыслями. — Она сказала, что может вернуться и что у неё есть какая-то поддержка на той стороне.              — Поддержка? Что за поддержка? — Анна подошла к нему, её лицо выражало волнение.              Одновременно с этим Мэтт узнал от Вики, что её поддерживает ведьма с другой стороны, которая поделилась знанием о ритуале, способном вернуть её в мир живых.              — Так это реально? — Джереми почувствовал лёгкую тревогу. — Она правда может вернуться?              — Да, но только если найдёт точку опоры, — ответила Анна, наблюдая за его реакцией.              — Ты имеешь в виду якорь? — уточнил младший Гилберт.              — Да, якорь. Например, я привязана к тебе — ты моя единственная связь с этим миром, — Анна улыбнулась ему, чуть смягчившись. — Но если у Вики будет якорь…              — …то я смогу появляться и исчезать, где захочу и когда захочу, — с улыбкой объясняла Вики Мэтту, который слушал её с беспокойством. — Я больше не буду зависеть от тебя.              — Но ты всё равно останешься призраком, — настороженно ответил он, явно не убеждённый.              — В этом городе, полном вампиров, оборотней и ведьм, я легко впишусь, — пожав плечами, произнесла Вики.              — Серьёзно? Ты думаешь, это такая уж шутка? — Мэтту всё меньше нравилась эта идея.              — Успокойся, меня всё равно никто не увидит, кроме тебя, — Вики попыталась убедить его, что ритуал безопасен и её возвращение никак не повредит ему.              — Это очень плохо, вокруг неё тьма, — Анна встревоженно смотрела на Джереми, и он уловил беспокойство в её глазах.              — Мы же говорим о Вики, — попытался оправдать Гилберт, ещё не понимая, откуда могла взяться эта тьма вокруг сестры Мэтта. — Она не плохой человек.              — Нельзя просто так нарушать природный баланс, — Анна попыталась убедить Джереми, что всё это может быть куда серьёзнее, чем кажется. — Она использует энергию мёртвой ведьмы, и за это придётся платить.              Параллельно с этим Вики отчаянно смотрела на своего брата, слёзы накапливались в её глазах.              — Я могу вернуться к тебе, Мэтт, в твою жизнь, — сказала она, пытаясь убедить его в правильности своего желания. — Сейчас я совсем одна, — тихо добавила она, и одинокая слеза скатилась по её щеке. — Я одна на той стороне. Но если ты мне поможешь, тебе больше не придётся быть одному.              Мэтт отвёл взгляд, обдумывая её слова. Он чувствовал, что нужно быть осторожным и думать не только о себе и Вики, но и о том, будет ли это безопасно для других. Однако, взглянув на свою сестру, заметив, как она тихо смахнула слезу, он почувствовал, что не может ей отказать.              — Что нужно делать? — спросил он с грустью в голосе, подойдя к ней ближе.              Услышав это, Вики наконец улыбнулась, поняв, что её брат согласен помочь.              Мари Остерман зашла в женскую раздевалку, предвкушая спокойствие — урок физкультуры требовал спортивной формы, и в раздевалке, казалось, было тихо. Это значило, что она здесь одна, и эта редкая возможность порадовала её. Открыв шкафчик, она быстро переоделась в спортивный топ и велосипедки, затем достала расчёску и принялась заплетать две косички, оставляя передние пряди. Закончив с причёской, она бросила последний взгляд в зеркало и поправила помаду. В этот момент дверь раздевалки тихонько открылась, и, обернувшись, она увидела новых знакомых.              — Не думали, что застанем тебя здесь одну, — Ребекка оценивающе оглядела её. — Неужели твои друзья тебя бросили?              — Мои друзья не твой брат, чтобы бросать кого-то, — ответила Мари, стараясь сохранить самообладание. Но упоминание Клауса всё же вызвало неприятные чувства.              — Ой, да ладно тебе, Беккс, — Аделаида сделала шаг вперёд, ухмыляясь. — Она единственная из их Escuadrón Scooby, кто мне приглянулся. — Ада посмотрела на Остерман с хитрой улыбкой. — Ну, это ведь тебе последние… два месяца, кажется, пишет Ник? — она наклонилась чуть ближе, заметив, как сердце Мари забилось быстрее. — Ага, в точку, угадала.              — Что? Ник пишет ей?! — Ребекка подошла ближе, переводя взгляд с Мари на Аделаиду. — Почему?              — Думаю, это вопрос к нашей pájaro, — Аделаида с ухмылкой посмотрела на Мари.              — Я… — Мари попыталась что-то сказать, но задумалась. Одна из них — сестра Клауса, а вторая, хоть и не по крови, тоже считает себя членом его семьи. Скорее всего, он бы и сам рассказал им обо всём. Но с другой стороны, Мари не поделилась этим даже с друзьями. Опустив взгляд, она тихо призналась: — Нам снится один и тот же сон.              — Что? — улыбка Аделаиды исчезла, и её взгляд стал серьёзным. — Это невозможно, — пробормотала она, нахмурившись. — С каких пор?              — Ну… где-то за месяц или два до ритуала, — Мари прищурилась, пытаясь вспомнить, и наклонила голову набок. — Ну, того ритуала, где он снимает проклятие.              — А что на это говорит ведьмочка Беннетт? — заинтересованно спросила Ребекка, выходя из задумчивости. Мари молча взглянула на неё, а потом перевела взгляд на свои руки. — Ха, — Ребекка хмыкнула. — Она не знает. Никто из них не знает, да? — Она подошла ближе к Мари с выражением нескрываемого интереса. — Очень любопытно.              — У меня есть теория, почему это с вами происходит, но делиться ею я пока не собираюсь, — Аделаида бросила взгляд на Ребекку. — Возможно, позже, если он согласится вернуть мне Кола…              — Надейся, — Ребекка закатила глаза. — Он скорее заставит тебя раскрыть её, чем пойдёт на уступку.              — Не начинай! — с досадой выдохнула Ада. — Ты тоже виновата в том, что Кол сейчас в гробу.              Мари наблюдала за девушками, то и дело переводя взгляд с одной на другую. Её зацепило, что Аделаида и Ребекка, хоть и являлись угрозой для города, так открыто делились мыслями о Клаусе.              — Если бы я этого не сделала, он бы и меня положил в гроб! — Ребекка обиженно взглянула на Аделаиду. — Разве ты не понимаешь?              — Тебе не повезло, — бросила Аделаида, переведя взгляд на Мари и не обращая внимания на подругу. Она быстро переоделась и направилась к выходу. Ребекка тоже торопливо оделась и отправилась вслед за ней, оставив Остерман одну в раздевалке. В помещении тихо гудел кондиционер, и она услышала лишь свои собственные мысли.              Мари смотрела им вслед, пытаясь понять, почему ей удалось так легко рассказать об этом Аделаиде и Ребекке — девушкам, которые вчера были угрозой для города. Почему она не могла так же легко довериться своим друзьям? Тряхнув головой, чтобы избавиться от сомнений, она отправилась на поле для занятий.              На поле во всю кипела тренировка футбольной команды, рядом репетировали движения девушки из группы поддержки. Мари, выдохнув с легким раздражением, оглядела всех и направилась к своим — она тоже была одной из чирлидерш. Подойдя к Кэролайн, она улыбнулась подруге и встала рядом. Несмотря на то, что она вышла из раздевалки последней, Ребекки и Аделаиды на поле видно не было. Мари постаралась выбросить их из головы и начала разминаться. Но тут, словно по какому-то своему плану, появились они.              — Где Дана? — спросила тренер, демонстрируя девочкам упражнения.              — Похоже, у вас освободилось место, — Ребекка тут же примкнула к ним с дерзкой усмешкой.              — Могу быть заменой, — с улыбкой добавила Аделаида, вставая между Мари и Ребеккой. Остерман лишь тяжело вздохнула, стараясь игнорировать их присутствие. Их подход заметила Кэролайн, и, нахмурившись, она подошла к ним.              — Что вы делаете? — Кэролайн строго посмотрела на двух девушек, пытаясь привлечь их внимание. Но вампирши просто проигнорировали её и продолжили разминку. — Эй? Вы не можете просто так заявиться и врываться в нашу жизнь!              Ребекка и Аделаида обменялись взглядами, после чего остановились и подошли к Форбс, встав к ней вплотную.              — Мне нужна только твоя, — тихо, но твёрдо сказала Ребекка, вглядываясь в глаза Кэролайн. — Твоя жизнерадостность, твоя популярность, — затем перевела взгляд на Тайлера, тренировавшегося с футболистами. — И ещё твой парень, — добавила она с ухмылкой, возвращаясь на своё место.              — Мне твоя жизнь не нужна, но если тебя так это напрягает, я могу найти кого-то другого, — насмешливо заметила Аделаида, её взгляд остановился на Мари. — Ну что, Ри, не против моей компании рядом? — с лукавой улыбкой она выделила её имя, словно проверяя её реакцию. Она подошла к ней и легонько толкнула её локтем. — Ну же, я жду ответа, pájaro.              Мари растерялась, не понимая, какую игру затеяла вампирша. Но ей было ясно одно — они могут рассказать Кэролайн о её общении с Клаусом. Сделав глубокий вдох, Мари постаралась выглядеть спокойно.              — Почему бы и нет? С тобой лучше дружить, — сквозь зубы ответила она, натянув фальшивую улыбку. Кэролайн, не веря своим ушам, ошарашенно смотрела на подругу. Мари понимала, что позже ей придётся всё объяснить, если её захотят выслушать. Аделаида же довольна ухмыльнулась, наслаждаясь реакцией Форбс.              Кэролайн не успела прийти в себя после слов Мари, как тренер объявил окончание тренировки, и парни начали расходиться. Видя это, Форбс сразу поняла, что Тайлер, вероятно, как-то повлиял на тренера, чтобы освободить команду. Она заметила, что Мари ушла с поля, а за ней увязались Аделаида и Ребекка. Решив прояснить ситуацию, Кэролайн подошла к Тайлеру, чтобы поговорить с ним.              Пока они беседовали, с трибун послышались восторженные выкрики:              — Эй! Смотрите на новеньких! — донесся чей-то голос из толпы.              Ребекка и Аделаида стояли напротив друг друга, а затем, с лёгкостью и грацией, выполнили сальто вперёд, затем колесо и завершили выступление, сев на шпагат, глядя друг на друга. После этого они бросили хитрый взгляд в сторону Кэролайн, явно наслаждаясь её ошеломлением.              — О, господи, — пробормотала Форбс, поражённая этим показным выступлением.              — А они неплохи, — с улыбкой заметил Тайлер и направился в раздевалку, не дождавшись ответа Кэролайн.              Провожая его взглядом, Кэролайн снова обратила внимание на Ребекку и Аделаиду, которые теперь оживлённо переговаривались с остальными чирлидерами. Мари же, наблюдая за этой сценой, закатила глаза, явно недовольная тем, как те старались привлечь к себе внимание.              Мари, выдохнув, закрыла за собой дверь раздевалки. День выдался действительно тяжелым — узнав столько нового о себе, ей не хватало душевных сил делиться этим с друзьями. Она понимала, что накапливает тайны, и если продолжит скрывать правду, то всё это однажды превратится в огромный снежный ком, который неизбежно разрушит её отношения с близкими.              Не успела она погрузиться в свои мысли, как в раздевалку ворвалась Елена. Гилберт, заметив подругу, тут же начала жаловаться:              — Стефан только что повалил парня на землю, и всё из-за того, что он случайно столкнулся со мной! — Елена опустилась на скамейку и тяжело вздохнула, не обратив внимания на то, что Мари явно подавлена.              — Он не контролирует себя, чего ты ожидала? — Мари постаралась быстро отмахнуться от темы, чтобы Елена не задавала лишних вопросов. Она пыталась скрыть свои собственные переживания, хотя в душе ей было неприятно, что Елена даже не заметила её состояния.              — Это уже не тот Стефан, которого я знала, — сказала Елена, нахмурившись и подняв взгляд на Мари. — Нужно что-то с этим делать. Я поговорю с Риком, вместе что-нибудь придумаем, — добавила она, уже в мыслях о плане, и стала переодеваться, снова упустив перемену в настроении подруги.              Мари смотрела на Елену и ловила себя на мысли, что ещё немного — и её внутренние тайны точно превратятся в лавину, сбивающую всё на своём пути.              Кэтрин в который раз пыталась заставить Майкла проснуться, но, казалось, его это совсем не трогало. В гробу перед ней лежал старый вампир, который выглядел совершенно безжизненным. Петрова, с холодной решимостью в глазах, стояла над гробом и смотрела на мертвое тело мужчины с разодранной шеей, из которой медленно текла кровь, стекая прямо на лицо Майкла. Капли крови, смешиваясь с пылью веков, казалось, оживляли древнего охотника. Наконец, после множества безуспешных попыток, кожа Майкла стала понемногу приобретать здоровый оттенок, исчезая серой безжизненностью.              Когда он открыл глаза, его взгляд упал на тело рядом. Охотник хрипло и с болью выдохнул:              — Нет, — его усталый, но решительный голос пронзил тишину. — Убери его от меня, — он перевёл взгляд на Катерину, в глазах блеснула старая, но неизменная решимость.              — Тебе нужна кровь, — Кэтрин нахмурилась, не понимая его отказа, ведь именно кровь могла спасти его.              — Убери его от меня! — Майкл произнёс это громче, его голос стал твёрже и холоднее, несмотря на хрипоту.              Кэтрин закатила глаза и с явным раздражением скинула тело на пол.              — Доволен? — бросила она с иронией, раздражённо отряхнув руки.              — Спасибо, — сухо ответил Майкл, явно не испытывая особой благодарности, но с трудом произнося это слово.              Наклонившись ближе, Кэтрин окинула его оценивающим взглядом и, словно размышляя вслух, тихо произнесла:              — Я тебя помню… Чикаго, двадцатые годы, — её голос звучал задумчиво, а глаза изучали лицо старого вампира. — Ты тогда искал Клауса, — она улыбнулась, вспоминая ту встречу, — жёсткий, непреклонный.              Но в этот момент Майкл снова провалился в глубокий сон, потратив все силы на эту короткую, но принципиальную борьбу с остатками человечности. Кэтрин с тяжёлым вздохом опустила плечи, оглядывая его лицо, покрытое морщинами и следами времени.              — А ты и не такой уж и страшный, — она чуть усмехнулась, — для крутого охотника на вампиров.              Мари тихо открыла дверь, возвращаясь домой, где ей предстояло подготовиться к вечеринке. У неё не было ни сил, ни настроения, но она понимала, что должна выглядеть так, словно всё в порядке. Идти по коридору было как пройти через густую тишину, в которой она наткнулась взглядом на отца, сидящего за обеденным столом, его привычно окружали горы бумаг. Он выглядел отстранённым и погружённым в свои дела, и Мари, не желая тревожить его, тяжело вздохнув, направилась на второй этаж.              Однако, поднимаясь по лестнице, она услышала голос Криса:              — Ты рано, — он уже стоял возле самой лестницы, его глаза были полны обеспокоенности. — Я знаю, что тебе нужно время, но, прошу тебя, не закрывайся от меня.              Мари остановилась, осознав, что его слова, как и его внимание, доходили до неё, несмотря на всю боль. Она понимала, что родители скрывали правду, чтобы её защитить, но от этого на душе не становилось легче. Ещё совсем недавно её отец был всем для неё, а теперь оказалось, что он даже не её биологический отец. Ей с трудом давалась эта правда, как и её неожиданное открытие, что она связана со сверхъестественным миром так же тесно, как и её друзья.              Она повернулась и спустилась на пару ступенек, задумчиво смотря на него:              — Я не закрываюсь… просто… — она запнулась, подбирая слова, стараясь сдержать эмоции, — Просто это так неожиданно. Я могу смириться с тем, что ты не мой биологический отец, но то, что всё это время вы скрывали, кто я на самом деле… — её зелёные глаза отразили боль, от которой сердце Криса сжалось. — Пожалуйста, дай мне время. Но хочу, чтобы ты знал: что бы ни случилось, я люблю тебя, папа, и это никогда не изменится.              Кристиан лишь тяжело вздохнул, глядя, как Мари поднимается наверх, её силуэт постепенно скрывался из его вида. Когда она исчезла на втором этаже, он тихо, едва слышно, прошептал в пустоту:              — Я тоже тебя люблю.              Закрыв дверь своей комнаты, Мари наконец почувствовала, что может расслабиться, пусть ненадолго. Она медленно сползла вниз, прислонившись к двери, как будто собирала силы, словно эта тихая комната стала для неё единственным убежищем. Её глаза наполнились грустью, и одинокая слеза скатилась по её щеке, оставив на лице едва заметный след. Пара минут молчания и пустоты… а затем, глубоко вздохнув, она с трудом поднялась. Несмотря на усталость, нужно было приготовиться к вечеринке.              Мари бросила сумку на кровать, когда телефон завибрировал от поступившего сообщения. Она мельком увидела, что оно от Клауса, но не стала открывать чат, не сейчас. Сейчас ей хотелось одного — горячей воды, возможности погрузиться в ванну и забыться хотя бы на мгновение, прежде чем вновь собираться к выходу.              Она подошла к ванне и пустила воду, добавляя щедрую порцию пены, наблюдая, как она медленно покрывает поверхность. Проверяя температуру рукой, она присела на колени, наблюдая, как тёплые волны заполняют ванну, обволакивая всё. Когда вода достигла нужного уровня, Мари закрыла кран, медленно разделась и осторожно опустилась в воду. Её тело погружалось в тёплую ванну, и, когда вода коснулась шеи, она ощутила долгожданное расслабление. Настроив будильник, чтобы не проспать вечер, Мари позволила себе отдаться уютной тишине.              Тепло воды медленно уносило её тревоги и сомнения, и, чувствуя, как тяжесть дня отпускает, Мари закрыла глаза, давая себе немного забыться.              В тишине тёмного леса Мари бежала, чувствуя, как каждое движение приносит боль. Её ноги уже покрылись ссадинами, а ветки, цепляясь за одежду и кожу, оставляли кровавые царапины на лице и руках. Но это не останавливало её — ей нужно было добежать до поляны, где стоял дом, неважно, какой ценой.              Наконец, выбежав на открытую поляну, Мари замедлила шаг, стараясь уловить каждую деталь дома перед собой. Её зелёные глаза жадно впитывали каждый элемент, пока дом вдруг не начал меняться — из окон медленно, словно густой поток, начала течь кровь. Алая жидкость просачивалась из-под дверей и наполняла воздух тёмным, зловещим запахом. Девушке стало трудно дышать, и, чувствуя ужас, она обернулась. На неё смотрел мужчина, его карие глаза холодно блестели, а в руке он держал нож, остриё которого казалось болезненно реальным. Ещё миг — и этот нож оказался в её шее. Его взгляд, полный жестокости и ненависти, был последним, что она видела, пока кто-то не вырвал его сердце, но уже слишком поздно.              Мари резко выпрямилась в ванной, плеснув на пол остатки воды. Температура в комнате, казалось, ещё сильнее обжигала её кожу после сна, от которого по телу пробежала дрожь. Она обхватила себя за плечи, чувствуя, как ускоряется её дыхание. Впервые за последние месяцы ей приснилось нечто другое, и это заставляло её волноваться. В отличие от повторяющихся снов, которые она привыкла видеть, этот был странным, пугающим, и… слишком реальным.              Мари пыталась найти объяснение. Если бы её ведьминская природа уже пробудилась, такие сны могли быть восприняты как предчувствие или видение. Но пока её волчье проклятие не активировалось, она оставалась обычным человеком. Почему же ей приснилось что-то настолько жуткое и неясное?       Звон будильника вырвал Мари из размышлений. Она тяжело вздохнула, смыла остатки сна, выбралась из ванной и приступила к выбору наряда на вечер. Размышляя, что же ей надеть, услышала звонок телефона. На экране высветилось имя Елены. Вздохнув, Мари взяла трубку.              — Перед костром встречаемся в кабинете Рика, — сразу начала Елена без приветствия. — У нас есть план.              — Привет, Ри, как ты? Готова к вечеринке? О, да, привет, Елена, я готова, у меня всё отлично, спасибо, что спросила, — ответила Мари с сарказмом, изображая обе стороны разговора. — О, это хорошо, у меня есть план, поэтому встретимся у Рика. Ох, какой план, Елена?              — Ри! — не выдержала Елена. — Это серьёзно!              — Да-да, ладно, встретимся у Рика, — Мари сбросила звонок и, окончательно решив, принялась надевать свой наряд.              Она выбрала чёрные брюки и свитер, оставила волосы распущенными. Надев туфли и последний раз взглянув в зеркало, вышла из комнаты. Спускаясь на первый этаж, она заметила отца, готовящего себе кофе.              — Я на костёр, — сказала Мари, чтобы тот не беспокоился.              Крис обернулся, встретившись с её взглядом.              — Хорошо, будь осторожна, — ответил он. Мари кивнула и ушла.              Остерман не обращала внимания на уже немного пьяных подростков, быстро проходя через толпу. Идя по коридорам, она всё же решила ответить Клаусу. Ей казалось, что если она этого не сделает, он обязательно позвонит, а этого Мари совсем не хотелось.              Её взгляд упал на сообщение, которое она проигнорировала до того, как принять ванну:              «Ты почти весь день молчишь, что-то случилось? Или ты обиделась, что я приказал Стефану за тобой следить?»              Мари невольно улыбнулась. Этот тон, с которым он всегда обращался к ней, всегда умел вызвать в ней какую-то реакцию.              «Всё хорошо, не волнуйся, день просто тяжёлый. У нас вечеринка школьная, не волнуйся.» — быстро набрав ответ, она отправила сообщение как раз в тот момент, когда заходила в класс, где уже собрались почти все.              — Я выманю Стефана с вечеринки, когда он отвлечётся, — начала рассказывать Елена, её голос звучал уверенно, но в её глазах было что-то напряжённое. Мари внимательно слушала, стараясь уловить каждую деталь, ведь она знала, как важен этот момент.              — Что если он не пойдёт? — спросил Деймон, его тон был сомневающимся, а взгляд проницательным. — Ему приказано защищать и Мари.              — Если он не пойдёт за Еленой, тогда с вечеринки его выманю я, — Мари говорила спокойно, но в её словах звучала твёрдая уверенность.              — Да, хорошо, независимо от того, кто из вас выманит его, я выстрелю, — сказал Рик, его голос был твёрдым, но он внимательно наблюдал за всеми, как будто тщательно рассчитывая каждый шаг.              — А Бонни не может его как-то заколдовать? — снова спросил Деймон, сидя на подоконнике и прокручивая ситуацию в голове.              Елена пожала плечами и начала отвечать:              — Я не хочу втягивать Бонни, — она сделала паузу, словно пытаясь подобрать нужные слова. — Не хочу, чтобы она пострадала.              На слова девушки Сальваторе закатил глаза, но, не сказав ничего, она продолжила.              — Кэролайн, ты готова? — спросила Гилберт, её взгляд был твёрд и решителен, она направила его на свою подругу, как бы ожидая утвердительного ответа.              — Да, — ответила она, после чего шагнула вперёд, уже настроенная действовать. — Я удостоверюсь, что старая камера Форбс готова, — добавила она, повторяя свою часть плана.              — Мы забываем об основных игроках, — начал Деймон, его голос был спокойным, но он держал взгляд острым, как нож. — Ребекка, куда бы Стефан не пошёл, за ним увяжется она, а за ней и Аделаида, про которую, к слову, мы ничего не знаем.              Мари внимательно слушала Сальваторе, её ум быстро перерабатывал информацию, и она кивнула. Аделаида действительно была самой неясной фигурой в этой истории с Клаусом.              — Поэтому твоя задача держать её подальше, — сказала Елена, её тон был спокойным, но в нём была скрыта решимость. — А там, где Ребекка — там и Аделаида.              — Как? — быстро спросил Деймон, поднимая брови. — Она первородная, а её подруга намного старше меня, — продолжил он, его взгляд был оценочным, будто пытаясь предугадать, как сложится ситуация. — А клинков у нас больше нет, да и если бы они были, что делать с её подружкой?              — Тогда займи её своим обаянием, — спокойно ответила Елена, как будто это было очевидным решением. — А Аделаида будет присматривать за тобой и своей подругой, поэтому она будет с вами.              — Может, лучше найдём клинок? — предложил Рик, но его голос звучал настороженно, как будто он не был уверен в успехе такого плана.              — Может, лучше хватит на меня злиться? — быстро ответил Деймон, его слова прозвучали не столько вопросом, сколько попыткой развеять напряжённость в комнате. Пока Мари переводила взгляд с одного на другого, ей начало надоедать этот план. Всё было как в каком-то замкнутом круге.              — Не хватит, — просто ответил Аларик, и в ту же секунду вошёл Тайлер.              — Простите, что опоздал, — гибрид подошёл ближе к Кэр, его лицо было серьёзным, но он старался держать эмоции под контролем. — В чём дело?              — Ты должен получить доступ к запасу вербены, — сказала Елена, опираясь на учительский стол руками, её взгляд был сосредоточенным. — Чтобы усмирить Стефана, — пояснила она, не отрывая глаз от Тайлера.              — Вы не можете так поступить, — прищурившись, ответил Тайлер, на что Мари нахмурилась. В её глазах мелькнуло сомнение.              — Почему нет? — с непониманием спросила Кэролайн, она явно не понимала, что могло быть не так с таким решением.              — Поверь мне, Тайлер, это в его интересах, — спокойно проговорила Елена, её голос был ровным, но в нём чувствовалась некая настойчивость. На что Мари закатила глаза, считая, что сейчас в интересах Тайлера, скорее всего, было всё, что касалось его кровных интересов: кровь, веселье и безопасность двойника.              — Но не в интересах Клауса, — на это заявление Тайлера Мари подняла брови в удивление, а Деймон заинтересовался. Он явно что-то пытался понять в происходящем.              — Но… Клаус злодей, — легко проговорила Форбс, её взгляд не отрывался от Локвуда, и она была уверена, что её слова не останутся без внимания. На это заявление Ри отреагировала неоднозначно, — Тайлер, почему ты ведёшь себя как какой-то раб гибрид Клауса? — спросила осторожно Кэролайн, а Деймон, отрываясь от стены начал внимательно наблюдать за Тайлером. Форбс пыталась донести мысль до парня. В классе резко стало тихо, и напряжение между ними нарастало.              Мари смотрела на Локвуда. Он был таким обычным ещё вчера, но теперь… Почему он вдруг начал отстаивать интересы Клауса? «Хотя кому судить… я с ним вообще переписываюсь», — подумала Мари.              — Что? Клаус сделал меня таким, Кэролайн, — легко ответил Тайлер, его голос был ровным, но в глазах читалась скрытая боль. Он не знал, как ещё объяснить, что не был в состоянии изменить свою судьбу. К нему медленно начал подходить Деймон, его фигура казалась решительной и несгибаемой. Мари шагнула в сторону, давая вампиру дорогу.              — Я обязан ему, — добавил Тайлер, и в этих словах было столько тяжести, что стало понятно: это не просто жестокая игра, а настоящая зависимость.              — О, боже, — тихо проговорил Рик, его голос дрожал от шока, но его услышали все. Он был явно потрясён тем, что только что услышал.              — Давайте обойдёмся без комментариев, — быстро сказала Кэролайн, её лицо казалось напряжённым, а взгляд — полным недовольства. Она повернулась к остальным, её взгляд скользил по каждому из них, словно пытаясь ослабить нарастающее напряжение.              — Что происходит? — шокировано спросила Елена, её голос был полон недоумения и страха, как будто она не могла поверить в то, что только что услышала. В этот момент Деймон, незаметно для всех, кроме Мари, которая смотрела прямо на него, быстро схватил шприц с вербеной, его пальцы ловко зафиксировали его.              — Я лучше пойду, — Тайлер поднял ладони, пытаясь отгородиться от друзей, его движения были неуверенными, он хотел уйти, но Деймон не дал ему этого сделать. Вампир подлетел к нему на вампирской скорости, словно молния, и сразу ввёл вербену в организм гибрида.              — Что ты делаешь? — с криком Кэролайн подбежала к своему парню, её голос был полон отчаяния, а глаза — полны боли. Она не могла поверить, что это происходило с её парнем.              — Он упырь, — просто ответил Деймон, его тон был спокойным, как будто он только что рассказал о чём-то очевидном и простом.              — Кто? — с недоумением спросила Ри, её глаза были полны вопросов и непонимания. Она не ожидала, что ситуация зайдёт так далеко.              — Упырь, — ответил вампир, поворачиваясь к девушке. Его лицо оставалось бесстрастным, но глаза блестели от скрытой злости. — Он предан Клаусу, потому что был создан от его крови.              Мари даже не знала, как реагировать на это. Смотря на Тайлера, она не могла поверить, что такое вообще бывает.              — На сколько он предан? — спросила Елена, её голос был полон напряжённого интереса.              — Он считает Клауса хозяином, — сказал Деймон, не отрывая взгляда от Тайлера, — Такое редко бывает, наверное, это особенность гибридов.              — И как это исправить? — спросила Форбс, её взгляд был настойчивым, она явно ожидала решения.              — Найти нового парня, — беззаботно ответил вампир, его лицо было словно бы не в теме происходящего, но в его словах слышалась некая ирония. На Кэролайн, которая смотрела на него потерянно, ему не было жалко. Мари было жаль подругу, поэтому она подошла к ней, присела рядом и сжала её плечо в поддержке.              Ребекка пыталась набрать пиво с бочки, её усилия выглядели забавно, и Ада не могла не рассмеяться, наблюдая за этим. Однако она не собиралась вмешиваться, зная, что Беккс предупредила её, что хочет справиться с этим сама. Д’Авалос, держась за пластмассовый стаканчик, с интересом наблюдала за подругой. Но как только к Беккс подошёл Стефан, её улыбка исчезла, и она без колебаний последовала за ним.              — Как делишки? — спросил Стефан, забирая стаканчик с рук вампирши, в его голосе не было ни тени заботы, лишь привычная игривость.              — Я жду Тайлера, — спокойно ответила Ребекка, не желая углубляться в подробности.              — Стефан, это бочка пива, а не крови, — с усмешкой проговорила Аделаида, не упуская возможности поддеть вампира.              — Да ты что, а я не знал, — с притворным удивлением ответил Сальваторе, после чего его взгляд переместился на Майклсон, — Тайлер? А ты ветренная.              — Мы поговорим, когда ты решишь уделить мне время, — с легкой насмешкой проговорила Беккс, забирая стаканчик обратно, — А сейчас у девушки есть потребности.              — Хотя я не одобряю Тайлера, — продолжила Ада, делая паузу, как бы оценивая свои слова, — Он какой-то… ну, не в моём вкусе.              — Да, в твоём вкусе психопаты вампиры, которые вместе с тобой будут вырезать деревни, — спокойно произнесла Ребекка, сделав глоток пива. Не успела Аделаида ответить, как к ним подошла Елена.              — Извините, — сказала она, подходя к бочке и начиная набирать себе алкоголь.              — Елена, — на лице Стефана появилась ухмылка, — Как делишки?              — Я веселюсь, Стефан, — ответила Гилберт, делая глоток, — Тебя что-то не устраивает? — спросила она с вызовом, а потом, не дождавшись ответа, залпом выпила содержимое стаканчика.              — О, нет, только не налегай, — Стефан продолжал забавляться, — Ты слишком быстро напиваешься.              — Правда? — Елена смерила его взглядом, — Думаешь, мне нужны советы кровоголика? — спросила она, набирая ещё один стакан. Затем она развернулась и ушла, оставив за собой тень лёгкой насмешки.              Аделаида и Ребекка, наблюдавшие за этой сценой, не сдержались и рассмеялись. Смеясь, они обменялись взглядами, словно все происходящее было для них очередной забавной игрой.              Пока на вечеринке царила пьяная эйфория, в тишине своего гаража Мэтт Донован погружался в другое состояние. Он сидел среди зажжённых свечей, их мягкий свет играл тенями на стенах, создавая атмосферу зыбкой грани между мирами. В руках у него была старая фотография, на которой он и Вики, его покойная сестра, еще дети, улыбаются. Её голос — тихий шепот — казалось, доносился из самого воздуха: «Думай обо мне, Мэтти».              Мэтт вздохнул и, стиснув нож, сделал болезненный порез на ладони. Кровь медленно стекала вниз, капая на фотографию, словно ритуальный жест. Слова Вики звучали всё отчетливее, будто она находилась прямо рядом, а не в мире, разделённом вечностью. Мэтт сосредоточился на воспоминаниях о ней, на её улыбке, её голосе, и вдруг ощутил что-то… рядом.              — Теперь скажи, что принимаешь меня, — Вики, теперь совершенно реальная, стояла позади него, её лицо озарялось мягкой, почти детской улыбкой.              — Я принимаю тебя, — тихо произнес Мэтт, едва скрывая дрожь в голосе. В ту же секунду страницы книги, лежавшей рядом, захлопнулись от порыва внезапного ветра, а свечи вспыхнули с новой силой. Пламя танцевало, обжигая пространство вокруг. Мэтт инстинктивно отдёрнул руку, его взгляд метался между свечами, затухающими одна за другой, и братским обетом, который он только что дал.              Когда последний огонёк погас, он сделал шаг назад, и почувствовал, как наткнулся на что-то твердое — кого-то. Оглянувшись, он встретился взглядом с Вики. Её глаза светились, словно в них была зажжена давно потухшая жизнь.              — Ты только что… — начал Мэтт, потеряв дар речи, его глаза наполнились тревогой и удивлением.              — Я здесь, Мэтти, — её голос был едва слышным, но звучал настолько близко, будто не было преграды между их мирами. Мэтт почувствовал её присутствие, ощутил прикосновение её рук. Он притянул сестру к себе и обнял, словно боясь, что если отпустит, она снова исчезнет.              Они стояли в этой безмолвной тишине, и в глазах Вики блестели слёзы. Их объятие было словно символом того, что даже смерть не способна стереть ту связь, что была между ними.              — Я здесь, Мэтти, — прошептала она ещё раз, и этот шёпот стал для него музыкой, призрачно наполняющей пустоту его сердца.              Вики сидела перед свечами, заворожённо наблюдая, как пламя обжигает её ладонь. В её глазах светилась почти детская радость.              — Я всё чувствую, — проговорила она с восторгом. — Огонь, тепло… это так невероятно. Я действительно снова здесь.              Мэтт смотрел на сестру с тревогой, он уже начинал сомневаться в правильности своего поступка.              — Ведьма об этом не говорила? — настороженно спросил он, надеясь, что Вики не начнёт увлекаться слишком далеко.              Вики, казалось, не услышала его. Её взгляд был устремлён куда-то в пустоту, словно она пыталась постичь какой-то скрытый смысл.              — В этом есть свой замысел, — пробормотала она скорее для себя, словно отрекаясь от реальности. — Иначе я бы не смогла сделать то, что должна.              Мэтт нахмурился, его беспокойство переросло в откровенный страх.              — О чём ты говоришь, Вик? Что ты должна сделать? — напряжённо спросил он, надеясь, что сестра ответит, но предчувствуя, что услышит нечто пугающее.              — Если я хочу остаться, я должна помочь восстановить баланс, — ответила Вики, и её голос звучал непривычно твёрдо. — Гибриды Клауса не должны выжить.              Она повернулась к нему, держа в руках разводной ключ. Мэтт отшатнулся, осознав, на что она намекает.              — Ты не можешь убить Тайлера, Вики, — сказал он, страх усиливался в его голосе. Теперь он понял, что, возможно, совершил ужасную ошибку, возродив её таким образом.              — Не Тайлера, Мэтт, — её взгляд был ледяным, полным решимости. — Елена — ключ для создания гибридов. Она — тот, кто поддерживает дисбаланс.              Вики попыталась пройти к выходу, но Мэтт шагнул вперёд, преграждая ей путь.              — Что? Вики, нет! — крикнул он, но не успел оглянуться, как в виске пронзила резкая боль, и в следующее мгновение всё погрузилось в темноту.              Он упал на пол, а Вики, взглянув на него с едва заметной грустью, тихо сказала:              — Прости, Мэтти, но я хочу остаться.              Она бросила ключ на пол, и, не оглядываясь, вышла из гаража, решительно направляясь к своей цели.              Мари стояла, держа стаканчик в руке, чувствуя, как атмосфера вечеринки постепенно её захватывает. Даже несмотря на её первоначальное нежелание здесь находиться, веселье, кажется, начало пробираться к ней. Она невольно влилась в толпу, смеясь и подбадривая кого-то из друзей, чтобы тот залпом выпил свой напиток. Сделав глоток, Мари задумалась, вспоминая недавний момент в Чикаго, когда Клаус предложил ей напиток из своей коллекции. Ей казалось, что тот напиток, безусловно, будет изысканнее всего, что она пробовала в Мистик Фоллс.              Внезапно рядом с ней оказалась Аделаида. Мари вздрогнула, едва не выпустив стаканчик из рук.              — Ты меня напугала, — выдохнула она, бросив на подругу недовольный взгляд.              — Я не хотела, — с лёгкой усмешкой отозвалась д’Авалос. — Так что же происходит в твоих снах?              Мари посмотрела на неё с интересом и решимостью.              — Если расскажу, ты скажешь, почему они мне снятся? — спросила она, пытаясь разобраться в том, что тревожит её сознание.              — Я подумаю, pájaro, — ответила Аделаида, и её глаза блеснули озорством.              Мари, прислонившись к дереву, вздохнула, словно пытаясь подобрать нужные слова.              — Ничего особенного… ну, сначала снилось, что Клаус… питается мной, а потом… ну, потом стали сниться странные сцены. Будто мы просто гуляем, — она замялась, чувствуя себя немного смущённой от этих откровений.              Аделаида хмыкнула и задумчиво посмотрела на шумную толпу подростков.              — Очень интересно, — произнесла она, как будто решая что-то про себя. — Я попробую найти что-нибудь в своих книгах.              Мари удивлённо приподняла брови, всматриваясь в подругу.              — Почему ты помогаешь мне?              Аделаида усмехнулась, и в её взгляде мелькнуло что-то таинственное.              — Тебе? — она усмехнулась. — Я помогаю Клаусу. Mi hermano, вероятно, так же, как и ты, не понимает, что происходит. Я просто хочу разобраться.              Мари не успела ответить, потому что Аделаида исчезла в толпе, оставив её наедине с мыслями. Выдохнув, девушка сделала ещё один глоток, пытаясь унять накатившие беспокойства.              Тем временем Аделаида успела вернуться к Ребекке как раз в тот момент, когда Деймон получил удар в живот. Она довольно улыбнулась, наблюдая за его страданиями.              — Хах, какой ты милый, когда издаёшь такие звуки, — с явным удовольствием заметила она, её глаза блестели от удовольствия.              — Я уже забыла, какая ты садистка, — легко ответила Ребекка, одарив подругу насмешливым взглядом, прежде чем они вместе скрылись вдали, оставив Деймона зализывать свои раны.              Мари наблюдала, как Стефан снова оказался рядом с Еленой, и почувствовала, как в груди закипает раздражение. На сегодня ей уже хватило всей этой драмы и неясных взглядов, полных недомолвок и тайн. Ей надоело пытаться изобразить, что всё в порядке, когда на самом деле ей самой нужна поддержка и ответ на миллион вопросов. Решив, что компания справится без неё, Мари просто ушла, тихо покидая шумную вечеринку и направляясь к дому, где её не ждал никто, кроме горьковатой тишины.              Когда она открыла дверь, её встретила лишь слабая, тусклая лампа в гостиной, свет которой едва освещал фигуру Кристиана, крепко спавшего на диване. Мари замерла на пороге, подмечая едва заметные морщины у его глаз, которых раньше не замечала, и неубранные волосы. У его руки, на полу, стояла почти пустая бутылка виски, а на журнальном столике лежала старая фотография — фото Миранды, её матери, улыбающейся и полной жизни. Грудь болезненно сжалась. Сначала Мари хотела было подняться к себе, но ноги сами привели её к спящему отцу. Она осторожно взяла плед и, стараясь не разбудить его, укрыла его. Казалось, он расслабился, почувствовав тепло.              — Я тоже скучаю по ней, папа, — прошептала Мари и, борясь с подступающими слезами, легонько поцеловала отца в лоб. Затем медленно поднялась к себе, чувствуя, как на неё давит груз одиночества, тянущий её к темной пустоте.              Мари быстро взяла свою пачку сигарет и зажигалку после чего выбралась на крышу через окно, где ночное небо было темным и безмятежным, как будто не в нём, а в ней самой кипели все мысли и чувства. Она достала сигарету и зажгла её, погружаясь в едкий, обволакивающий дым. В голове снова и снова всплывали образы её матери, Миранды. Её фигура, голос, добрый взгляд — всё это казалось одновременно таким близким и недостижимо далёким. Мари тосковала. Она думала, что бы сказала Миранда, если бы была рядом, как бы отреагировала на её связь с Клаусом. Может быть, она бы осудила её? Или поддержала? Эти мысли приводили к одному выводу: матери сейчас не хватало больше, чем когда-либо.              Рядом с этими мыслями крепло и другое чувство — горечь вины за то, что её поведение ранит и её отца, Кристиана. Вспомнив, как укрывала его пледом, она ощутила острую, почти физическую боль. Он страдал, и она знала, что именно её упрямство и скрытность лишают его душевного покоя.              И пока Мари погружалась в свои размышления, в другом конце города разворачивалась трагедия. Вики Донован, ведомая тёмными мотивами, пыталась поджечь Елену в запертой машине. Всё это происходило, пока Бонни, сражаясь за душу подруги, использовала своё заклинание, чтобы изгнать дух Вики. Мэтт, со слезами на глазах, прощался с сестрой, чувствуя раздирающее горе и пустоту от её повторной утраты. И, несмотря на всю эту суету, план изолировать Стефана, который мог бы помочь избежать многих жертв, окончательно провалился. А Кэролайн и Тайлер расставили все точки над и.              Смотря на звёзды, Мари ощущала, как одиночество охватывает её всё сильнее. Она не подозревала, насколько реальная опасность витает вокруг тех, кого она привыкла считать своими знакомыми и друзьями.              Пока в Мистик Фоллз разворачивались драмы и каждая из сторон пыталась справиться со своими проблемами, Катерина Пирс шла своим опасным путём, полный отчаяния и планов на месть. Стоя перед гробом Майкла, который только что пробудился, она не могла сдержать смешка, глядя на старого вампира-охотника. Она ожидала найти в нём решение своей давней проблемы — гибели Клауса, и её глаза блестели от предвкушения.              Майкл слегка прищурился, его холодный взгляд блуждал по лицу Катерины, пытаясь понять её истинные намерения.              — Зачем ты меня разбудила? — спросил он, голос был низким и тяжёлым, как будто века сна наложили на него груз.              — Думала, ты знаешь, как убить Клауса, — с притворной лёгкостью ответила она, усмехнувшись, — но, похоже, меня жестоко обманули.              Майкл, с трудом пошевелив руки, попытался снять цепи, но они оставались крепкими и не поддавались. Секунду он изучал их, словно пытаясь прикинуть свои силы, затем посмотрел на Катерину с лёгким оттенком раздражения.              — Ты не поможешь мне выбраться? — спросил он, не скрывая требовательной нотки в голосе. — В цепях я точно не могу убить Клауса.              Слова Майкла вспыхнули надеждой в глазах Катерины. Наклонившись ближе, она почти шёпотом уточнила:              — То есть ты действительно знаешь, как его убить?              — Я могу убить Клауса, — уверенно подтвердил Майкл, — и я это сделаю.              Решение созрело мгновенно. Катерина потянулась и одним резким движением вырвала цепи, сковывавшие его руки. Майкл, почувствовав долгожданную свободу, начал разминать конечности, словно возвращая себе силу, накопленную за годы сна.              — Немного крови быстро вернёт тебе силу, — язвительно добавила она, усмехнувшись. — Просто говорю к слову.              — Я не питаюсь людьми, — спокойно ответил Майкл, его голос был почти ледяным.              Катерина прищурилась, смиряя своё любопытство.              — А чем ты питаешься? — спросила она, не ожидая, что ответ её ошеломит.              Но ответа не последовало. Вместо этого глаза Майкла налились кровью, и он мгновенно бросился вперёд, впиваясь клыками в шею Катерины. Она вскрикнула, чувствуя, как из неё уходит жизнь, её попытки вырваться становились всё слабее. С каждой каплей, что он забирал, её тело наливалось тяжестью, сопротивление угасало, пока в конце концов её сознание не поглотила темнота.              Майкл медленно отстранился, оставив её истощённое тело, и, вытирая капли крови с губ, в его взгляде блеснуло холодное удовлетворение.