Atomic Reactions

      Ты не любила больницы. Родители в детстве часто пугали болючими уколами, злыми врачами и невкусной больничной едой. Да и сам запах помещений, смесь чистящих средств и антисептиков, всегда раздражал нос, заставляя много чихать. Поэтому ты старалась попадать сюда как можно реже. Но работа послала тебя нахер в виде множества пулевых ранений с последнего задания, из-за чего ты большую часть времени провела в палате, сдавая несчётное количество анализов, проходя множество осмотров, хирургических вмешательств и прочее. Тебя сейчас радовало, что опастность как таковая миновала, ещё неделька и наконец-то домой отпустят. Хотя была одна причина, по которой уходить не хотелось...       — Боже, ну и духотень! Т/И, у тебя палату хоть проветривают время от времени?       — Харитон!       Профессор распахивает лабораторный халат и подходит к временами заедающему окну, чтобы его открыть. Не сказать, что в помещении было душно, но всё же дышалось тяжеловато. Открыл, глянул на вечернюю улицу. Тихо, спокойной, только лёгкий ветерок аккуратно остриженные кустики покачивает. И возле кустиков он видит... Нечто. Вроде не робот. Но и не человек. Больше походит на чёрное размытое пятно, как на испорченной фотографии. Харитон на это смотрит. Это смотрит на Харитона. Так бы эти гляделки и продолжались, если бы ты не подала голос.       — Тоша, всё хорошо?       — А? Да... Да, хорошо, просто от недосыпа уже всякая херня мерещится...       Смотрит в последний раз – нет тёмного пятна. Может и вправду стоит взять отпуск и выспаться как следует. Может когда-нибудь это и произойдёт, но не сейчас. Сейчас он двигает стул ближе к твоей койке, фактически вплотную, садится рядом. Ты тут же лезешь обниматься, журишь Захарова за его пренебрежение к своему здоровью, он лишь отшучивается, что сделает тебе в день выписки подарок и ляжет наконец-то спать.

***

      Вы оба не замечаете того момента, как заснули. Ты отошла в царство Морфея после слов "Да не сонная я, глаза на пару минуточек прикрою и норм", Харитон чуть позже, уронив голову на свободный край твоей подушки и чувствуя сильное желание остаться этой ночь с тобой. И просыпается он посреди ночи от сильного, но необъяснимого беспокойства. В груди словно было пусто и тяжело одновременно, сердце тревожно билось, как бы он не хотел тело отказывалось подниматься. Сонный паралич? Вроде нет, вот пальцами пошевели, вот ногой. А что тогда? Вдох-выдох, выпрямляется и разминает затëкшее тело. В палате свежо, но прохладно. Боясь, что ты можешь простыть, профессор через силу встаёт и идёт закрывать окно. Возвращаясь, он застыл в немом страхе, быстро протёр глаза и вновь посмотрел в твою сторону. Всего секунду назад ему казалось, что над тобой склонилась тень, совсем как та, что он видел у кустов. Нет, ему точно надо нормально поспать. Но из палаты он не уходит, садится на место, укладывает голову на свободной край подушки, одной рукой приобнимает тебя настолько, насколько позволяет положение тела. Почему-то уходить он боялся.       Сколько прошло времени Харитон не знал, может несколько часов, а может и всего пара минут. Но началась какая-то чертовщина. То послышится топот ног в больничном коридоре, то кто-то издаст короткий крик с улицы, то словно что-то разобьётся в неизвестном месте. Хотелось встать и посмотреть, узнать причину этих звуков, стоило только приподняться, как тело резко возвращалось в исходное положение. Внутри всё вопило, что нельзя оставлять тебя одну...       А после был запах. Странный, непонятный, но до жути знакомый. И тут Захарова осенило: так пахнет в палатах после смерти пациента. Не кровью, не гноем, не тухлятиной. Пахнет отчаяньем, скорбью, землёй, которую смешали с прелыми листьями. Странный и непонятный аромат, который неизвестно откуда брался. И сердце пропускает удар. Начинает судорожно тебя осматривать, сверять пульс, число дыхательных движений и сердечных сокращений. Всё в норме, ты в подтверждение зевнула во сне, что-то сквозь сон промямлила и немного потянулась, после чего опять крепко заснула. Ты жива, откуда тогда запах? Откуда-то раздаётся душераздирающий крик... Харитон жмётся к тебе ближе, не за себя страшно, за тебя больше, хочет укрыть собой и защитить. А как защищать если не знаешь даже от чего!?       Хотя это похоже очередные глюки. Ты продолжаешь спать, нет тревоги, не слышно какой-либо возни по поводу крика... Жмётся ближе и трётся лбом о твоё плечо. Захаров,ты человек науки, этому всему есть логическое объяснение, не опускайся до уровня плебеев, верящих в вышние силы и барабашек!       Всë затихло... Не было криков, шагов, этого странного запаха... Ничего не было, лишь твоё тихое дыхание над ухом. Профессор взял волю в кулак и отлип от твоего тела и окинул палату взглядом. Всё было красное, словно в крови. Мотнул головой посмотрел на окно. Оно выходило на Восток, на Востоке всходит солнце. Как и сейчас, только это уже было как зарево, алое-алое. А вместе с этим пришёл и покой...

***

      Как позже выяснилось в соседнем крыле скончалась женщина. Вроде здоровая, крепкая, собиралась уже выписываться. А тут посреди ночи случился разрыв сердца по неизвестным причинам. Стало как-то тревожно. А может ему тогда не привиделось? Может всё было реальным? И топот, и крик, сама эта странная тень..?