Синее пламя окутывающее сердце

2000 год. Роддом. Двенадцать часов боли. Плач ребёнка. Таково начало жизни девочки из Японии.

Палата матери ребëнка:

Роды были очень тяжëлые. Возможно, даже нужна бы была помощь врачей, но женщина справилась и теперь отдыхает в палате, улыбаясь, кормит свою дочку. Маленькая, на вид хрупкая девочка, с генами матери. Миниатюрный носик, достаточно большие губки как для ребёнка. Розовые щёчки, мягкие и нежные. Женщина прикоснулась своими губами ко лбу новорождённой, оставляя поцелуй. В этот момент в дверь постучались. — Извините, можно? — из-за двери выглянула молодая девушка, она же оказалась медсестрой. Женщина положительно кивнула и медсестра вошла в палату. — Как Вы назвали свою дочь? — женщина, ставшая матерью пару часов назад, посмотрела на своего ребёнка, который тянул из её груди молоко, ответила: — Т/и, — мать грустно улыбнулась и вновь посмотрела на стоящую и записывающую что-то в блокноте девушку. — Очень красивое имя, — сказала медсестра и подняла голову. — Можете назвать имя и фамилию отца? Его не было во время родов, он не придёт? — мать тут же ещё сильнее загрустила, ничего не сказав в ответ. Медсестра приняла решение записать девочку только на мать, покинув палату.

Пять лет спустя:

Девочка подросла, вчера ей исполнилось пять лет. Мама подарила ей куклу: самую дорогую, самую красивую, ту самую, которую хотела её дочь. Воодушевлённая вчерашним праздником, Т/и вышла во двор, а затем и на дорожку, ведущую к магазину. Дом девочки находится за столицей. До самого Токио тридцать минут пешком, а на транспорте около десяти, но таких возможностей у Т/и нет. Да и зачем идти так далеко, если в её местности есть магазинчик? По дороге домой, кушая свою любимую шоколадку и весело что-то напевая под нос, да ещё припрыгивая от настроения, впереди девочка видит высокого дядю. — Папа! — вскрикнула девочка и помчалась в объятия отца. Тот успел присесть на корточки и словить дочь в объятия. После отстранил её и протянул из-за спины подарок. Это была пластиковая посуда. — Спасибо, а когда ты вернёшься к нам с мамой? — Т/и взяла подарок, который был в пакете, и кинула туда ещё не съеденную шоколадку. — Ещё не скоро, — диалоги между отцом и дочерью именно в этой семье были очень краткие и маленькие. И в этот раз всё точно также: отец мигом ушёл, будто его тут и не было. Девочке остаётся продолжать свой путь домой. Как только она поднялась по лестнице к своему этажу, услышала крики. Это был уже знакомый голос: злой и устрашающий, грубый и низкий. И слова, которые произносил его обладатель, Т/и запомнит на всю жизнь. — Деньги платите! Сколько можно нам лапшу на уши вешать? — повышает голос мужчина лет сорока, чуть ли не срывая его. — Простите! Дайте ещё неделю! — отвечает мать Т/и, наклоняясь на девяносто градусов, а может и больше. Т/и стоит на лестнице, чуть ниже своего этажа на пару ступенек, чтобы было хорошо видно, что происходит, но так, чтобы её не было заметно. Мужчина ударяет кулаком дверь: так сильно, что та ударилась о стену с мощнейшим звуком, и уходит. Попытка Т/и незаметно подсмотреть проваливается. Её мама, как только повернула голову, увидела её стоящую сбоку, и улыбнулась через силу. Вот так прошло детство Ким Т/и, печально и скромно. Отец на постоянной основе отбирал у матери деньги, хотя не имел на это право, потому что они были в разводе. За коммуналку, за еду, да и просто так. Скорее всего "пытался" выиграть лотерею, как всегда и всё терял. Снова. Спустя год мать Т/и скончалась от болезни, и девочке пришлось жить с отцом. Незаконно.

Спустя ещё шестнадцать лет:

— Да что вы творите?! — Т/и в шоке. Какие-то незнакомые ей люди выкидывают из её, чёрт подери, квартиры вещи. Они нагло ворвались, разбросали всё, что только можно, обматерили и выгнали со словами: «убирайся, твой отец проиграл эту дыру.» Девушка пыталась остановить их, вызывала полицию, но они бесполезны. Говорят, что всё по закону. Да какой к чёрту закон, если человека насильно лишают места жительства, плюсом ко всему относятся как к животному, а отец тут не зарегистрирован? Девушка оттолкнула нахального мужика и зашла в последний раз в свою квартиру, чтобы забрать чемодан, не в руках же вещи нести. Собрав разбросанную по коридору одежду и с грохотом захлопнув дверь, Т/и ушла. Ну и что теперь? Куда дальше? Т/и не знала. Когда она вышла из подъезда, было темно. Куда можно направиться, чтобы переночевать эту ночь, оставалось вопросом. Но всё же девушка решила переночевать эту ночь на улице, ибо денег собой не было. Она села на самую скрытую лавочку в парке, устроилась и попыталась уснуть, но ничего не получилось. Вертелась со стороны в сторону, но сон никак не брал. На дворе достаточно тепло, несмотря на то, что передавали похолодание. Тёплый ветер щекочет кожу лица и обнажëнные части тела. Луна освещает улицы, тёмные переулки и самые закрытые места, в том числе и скамейку Т/и. Светит ярко, прямо в лицо девушке, от чего она морщится. Теперь у неё нет дома, нет места, где она выросла. Нет отца, даже если он и проиграл квартиру, но всё же он был прекрасным любящим папой. Дарил любовь, как мог. И за это спасибо. Но во всём остальном пусть идёт к чёрту. А мать ушла слишком рано, оставив дочь с отцом-алкоголиком. Болезнь, которой женщина заболела, была неизвестна людям, поэтому лекарств не было. Конечно, её пытались вылечить, хоть как-то помочь, но увы, скончалась в двадцать восемь лет, когда дочке было шесть. И кажется, Т/и уснула, усталость взяла верх. День сегодня был ужасный. В университете всё плохо, с деньгами тоже, да ещё и зарплату задерживают. Неизвестно, сколько прошло времени от начала сна, но возможно, немного, девушка всё ещё чувствует усталость даже во сне. Подул студёный ветер, слишком резкий и сильный, вследствие этого девушка распахнула голубые глаза. Перед ней открылся лес с высокими ёлками, с кучей кустов и травы. Свет Луны отражался на земле, точнее в воде. Это была река, на вид довольно большая. А сама Луна была очень яркой, освещала как Солнце, только другим цветом. Т/и сделала первый неуверенный шаг в сторону леса, затем ещё один и ещё, пока не набрала темп ходьбы. Она молча бродила по тёмному лесу, стараясь рассмотреть что-то, но из-за густых деревьев свет Луны не попадал сюда. Сколько прошло времени, всё так же неведомо. Шагала со стороны в сторону и в итоге вышла на протоптанную тропинку. Видимо, здесь есть люди, хотя это могут быть и животные, как и домашние, так и дикие. Идти будет рискованно. Однако, девушке всё равно нечего делать, да идти обратно, чтобы бродяжничать и путаться — не лучший вариант. Эта дорога вывела к деревне, наверное. Где-то в метрах пятнадцати или больше виднелся свет. Сразу появилось желание пойти и проверить, что же там, вот только было до жути некомфортно. Идти туда, куда не знаешь может быть не очень хорошо, а возможно, после даже запахнет кровью. Впрочем, Т/и решила пойти проверить местность, кто бы там ни был, она попытается выяснить, что происходит. Как только девушка начала приближаться ко входу в деревню, её голова резко заболела, в глазах потемнело, а ноги подкосились. В последние минуты, находясь ещё в сознании, Т/и услышала мужские голоса: — Попалась,— кто попался? Куда попался? Т/и не поняла и потеряла сознание. Девушка проснулась в какой-то комнате, связанная и сидящая на деревянном полу. Осмотреть комнату получилось плохо, взгляд ещё немного размыт. Это была полностью деревянная комната и всё. Нет мебели или чего-то ещё, только четыре мужчины сбоку, играющие во что-то, сидя на полу. Т/и не растерялась, но была напугана. Как ни крути, они здоровые мужики, и переломать хрупкой девочке кости — раз плюнуть. — О, смотрите, проснулась! — выкрикнул один из мужчин, привлекая внимание к Т/и. — Слышь, — он толкнул другого мужчину в бок, чтобы тот посмотрел на него. — Джахён, иди-ка поговори с ней. — Джахён, как назвал его первый мужик, ухмыльнулся и встал с пола, откладывая свою бутылку с алкоголем в сторону. Он подошёл к девушке, немного наклонился вниз в это же время закуривая сигарету, и поднял женский подбородок кверху. — Рассказывай, где твой главный! — мужик сдавил нежную кожу лица в ожидании ответа, но его не последовало. Руки мужчины были грубые и шершавые, что очень давило на молодую кожу и ранило её. — Дура, колись! Где чёрный?! — Джахён ещё сильнее сдавил щёки девушки, а она по-прежнему не отвечала, лишь зажмурила глаза от страха. — Ещё раз спрашиваю, где Чонин?! — в этот раз к шее девушки был прижат холодный металл — это был нож, острый и наточенный. Лезвие надавило на сонную артерию Ещё бы чуть-чуть, и нож вошёл под кожу, если бы не один из мужчин. — Она тебе так ничего не скажет, вы же ей в рот дрянь запихали, — этот мужик был самым спокойным, ему было всё нипочём, продолжал себе тихо пить алкоголь. Мужчина, стоящий около Т/и, зашипел и вытянул изо рта девушки качан кукурузы. Т/и тут же выдохнула ртом — дышать, когда мозг наполнен страхом, сложновато. — Говори, иначе убью, тупой Ёка́й! — мужик был взбешён и больше надавил на нож, после чего просочилась струйка крови. — Да не знаю я ни какого Чонина! Тем более я не Ёка́й! — наконец-то дала отпор Т/и, но сильно не дёргалась, чтобы ещё больше не разозлились и так злого мужика. — Не ври, уродка! Он тебя подослал, не так ли?! — Да никто меня не подослал! — мужик ещё больше сжал зубы, ему явно было наплевать на слова молодицы. Огромная дверь откатилась в сторону и на пороге появилась светловолосая женщина, лет так двадцати пяти. Один из мужчин тут же возмутился: — Розэ, женщинам сюда запрещено! — Это дом моего отца, вхожу куда хочу, — женщина перевела взор на сидящую и прижатую ножом к стене напуганную девушку. — Это про неё вы говорили? — голос был безразличный, холодный. Кто-то положительно кивнул и женщина подошла к девушке, заставляя собой убраться с дороги мужика стоящего около Т/и вместе с ножом. — Ты — Ёка́й? — от её голоса идут мурашки. Розэ прикоснулась кончиком длинного меча к подбородку обвиняемой, слегка приподняв. — Я уже говорила, я не Ёка́й! Я вообще здесь в первый раз и местности не знаю! — Т/и была на взводе. Ей не по себе, её могут убить даже в эту секунду, но характер твёрдый. Женщина пристально всматривалась в глаза заключённой, будто искала подтверждение словам, и в итоге убрала меч, приказывая отпустить девушку. На вопрос, заданный тем самым тихим мужчиной, женщина ответила на выходе из комнаты: — Она не Ёка́й. Вам стоит быть внимательнее или окажетесь на её месте. Только без помилования, — и покинула комнату. — Айщ, чёрт! — от ярости мужик под номером один кинул в стену тот самый нож. С такой силой, что он застрял в дереве над головой Т/и, буквально в паре сантиметров. «Вот это везение...» — подумала Т/и, осознавая то, что только что чуть не стала калекой. Тихоня, он же четвертый мужчина, встал с пола и подошёл к девушке, попутно вытащив небольшой ножик. Т/и тут же напряглась, она не думала, что тихоня будет покушаться на её жизнь. Однако, он только разрезал верёвку, чтобы она освободилась от тесноты. Все мужчины покинули комнату, кроме четвертого, он продолжил тихо пить алкоголь, сидя в том же углу. — Простите, но как мне можно уйти? — аккуратно спросила девушка. — Как ты сюда попала? — заинтересовался мужчина, усаживаясь более удобно чем раньше, отвечая вопросом на вопрос. Вопрос обескуражил Т/и. Она и сама не знала как жизнь привела её к такому, а тут ещё и вопрос в этом духе. В итоге оставила без ответа, она и так задавалась этим. Сначала проснулась посреди леса, потом в этой комнате с мужиками, которые с ног до головы в татуировках, лишь четвёртый один выглядел нормально. — Не скажешь? — мужчина. — Я с другого посёлка, случайно заблудилась, когда собирала травы, — фантазировать пришлось на ходу, но мужчина вроде поверил и не стал больше задавать вопросов. Пока Т/и была в своих мыслях, стараясь выяснить происходящее, её ноги онемели, руки постепенно тоже. А дышать становилось сложнее. Сознание смутно притупилось, глаза начали закрываться от усталости, и в итоге Т/и уснула. И тут же проснулась, резко вздрагивая. Она сидела на той же скамейке, с тем же чемоданом сбоку. Сообразить было тяжело, но после глотка воды всё пришло в норму. После размышлений, от которых крутилась голова, девушка пришла к выводу: сон. Ну а как можно объяснить это? Обычный сон и не больше. И не такое может придумать человеческое сознание.