Rosa del desierto

Больше всего я хочу прийти к тебе и лечь рядом. И знать, что у нас есть завтра.

Мацуо Монро. Научи меня умирать

Нита открыла глаза глубокой ночью. Она пыталась вспомнить, как оказалась в кровати, но в памяти был какой-то очевидный провал. Она прижала ладонь ко лбу, но вдруг услышала рядом с собой чьё-то тяжёлое дыхание. Повернув голову, Нита обнаружила рядом с собой спящего Джонни. — Просыпайся, — она принялась трясти его за плечо, пока, ничего не понимающий и не отошедший ото сна Джонни, не посмотрел на неё осмысленным взглядом. — Какого чёрта ты здесь делаешь? — зашептала она. — Вижу, тебе уже лучше. — А мне разве было плохо? — Ты потеряла сознание в ванной. — Да? Ничего не помню. — Но было всё именно так. Я просто принёс тебя сюда и решил остаться… на всякий случай. — На какой такой случай? Я же не при смерти. Наверное, просто перенервничала. — И то верно. Я тогда пойду. — Иди. Хотя, нет, подожди. Останься. — Э-э… Утром надо врача вызвать. — Зачем? Со мной всё в порядке. — Кажется, ты ударилась головой сильнее, чем мы думали. — Да иди ты. — Так идти или остаться? — Проваливай. — Ладно. — Нет, останься. — Ты издеваешься надо мной, что ли? — Нет… Не знаю. Я просто не хочу оставаться одна. — Я об это ещё пожалею, — Джонни лёг обратно. Нита смотрела на него, обхватив руками колени. — Если ты передумала, я уйду. — Нет-нет, я не передумала. — Тогда спи. Вдруг, она закрыла лицо руками и заплакала. — О Боже, — Джонни сел и подвинулся к ней ближе, неловко обняв за плечи. — Пожалуйста, перестань. Я совершенно не знаю, что делать с женскими слезами. Джонни не ожидал, что когда-нибудь эта девушка решиться показать ему свою слабость. Сейчас она была именно собой, а не той, кем пыталась казаться. Он обнял её крепче. Анита убрала руки от лица и обвила ими Джонни, впиваясь ногтями в его спину. Её слёзы быстро промочили его футболку насквозь, но он не издал не звука, терпеливо дожидаясь окончания истерики. Видимо, иногда девушкам это просто необходимо, ведь их слёзы красноречивее любых слов. Когда рыдания перешли в одиночные всхлипывания, Джонни погладил её по спине. — Приляг. День вчера был чертовски тяжёлый. Нита не стала противиться и, забравшись под одеяло, сказала: — Пообещай, что не уйдёшь. — Обещаю. Джонни проснулся с первыми лучами солнца. Голова Ниты мирно покоилась у него на груди. Он лежал не шевелясь, вдыхая запах свежей малины, исходивший от её волос, и слушая её мерное дыхание. В свете солнечных лучей волосы Ниты приобретали медный оттенок. Она обняла его одной рукой и потёрлась щекой об его грудь, едва не мурлыкая. — Джонни, — прошептала она и улыбнулась. — Не ушёл. — Я же обещал. Она провела рукой по его прессу, груди и коснулась небритой щеки, заставляя Джонни напрячься. — Ты ведь не бросил бы меня в беде правда? — Нита приподняла голову и посмотрела на него ещё сонными глазами. — В беде? — Ну да. Если бы со мной что-то случилось, ты бы пришёл меня спасать? «Вот тебе и доброе утро», — подумал Джонни, молча глядя в глаза, полные надежды. Он точно знал, какие у них были указания и протоколы по этому поводу, но как сказать ей, как объяснить, что он раб этой системы? Неожиданное падение выбило из лёгких весь воздух. Джонни лежал на полу и думал, как девушка, которая весит вдвое меньше него, смогла так быстро столкнуть его с кровати. — За что? — прохрипел он. — Ты слишком долго думал. Выметайся из моей комнаты. Джонни поднялся с пола, потирая ушибленные места. — Ну точно ненормальная, — он вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Нита поднялась с кровати и посмотрела в окно. На улице светило солнце, от ночной непогоды не осталось и следа, кроме небольших лужиц на тротуарах. Она приоткрыла окно, впуская внутрь свежий воздух и глубоко вдыхая утреннюю прохладу. Долой печаль! Завтра ведь Рождество, а раз они теперь живут в Америке, то и праздники отмечать придётся по их календарю. А значит… — Дерьмо! — выругалась она, от чего несколько человек, проходивших мимо, подняли голову. — Чего уставились? — прошептала Нита, закрывая окно. Рождество — семейный праздник, а это означает, что мама обязательно будет ждать её в гости… вместе с шотландцем, будь он неладен. Опять эти нежности, игра на публику. Тьфу! И подарки не куплены. С этой долбанной миссией она совершенно забыла обо всём. — Ох, — выдохнула она и вышла из комнаты. Браво только начинали просыпаться, поэтому Джонни одиноко сидел за столом, обхватив руками кружку с остывшим кофе. — Эй, — она махнула ему рукой, — тащи сюда свою задницу. — Опять? — Давай, разговор есть. Джонни нехотя поднялся и вернулся в её комнату. — Что ещё? — Ничего ли ты не забыл, милый? Джонни оглянулся, осматривая комнату на предмет забытых вещей. — Да вроде нет. — А как же прекрасный светлый праздник, к которому мы ни черта не подготовились? — А чего к нему готовиться? Поп-корн есть, фильмы тоже. — Ну какой же идиот, — Нита хлопнула его ладошкой по лбу. — Это семейный праздник. — Ну? — Ни у кого из вас нет семей? — У Ласвэлл есть. — И? — Блядь. Ну конечно, у тебя. — О-олелуйя. — Что будем делать? — Ездить по магазинам и молиться, чтобы там ещё хоть что-то осталось. Джонни и Нита ходили по торговому центру, с облегчением, а может с сожалением, понимая, что ни одни они такие забывчивые. Люди сновали туда и сюда, постоянно натыкаясь на них. Джонни всё время поглядывал на лёгкую куртку своей спутницы, прекрасно понимая, что здесь зима отличается от мексиканской. — Может, вещей тебе прикупим? — Зачем? У меня есть одежда. — В Нью-Йорке твоя одежда тебя не согреет. Пошли, — он взял её за руку и завёл в один из павильонов. — Не совсем то, что надо, но можешь выбрать себе что-нибудь. — Это же платья, Джонни. — Не хочешь приодеться к празднику? — Джонни снял с вешалки одно платье и протянул Аните. — Розовое? Я по-твоему кто, барби? — Просто примерь, — он буквально сунул платье ей в руки. Поняв, что спорить бесполезно, она взяла платье и удалилась в примерочную. Выйдя оттуда через несколько минут, она недовольно посмотрела на Джонни, который, увидев её, поднялся с кресла. Он смотрел на неё взглядом, полным восхищения. Увидев это, Нита немного стушевалась. — Только не говори, что мне идёт, — немного смущённо сказала она. — Ещё как идёт. — С чего это ты вдруг взялся меня наряжать? — Да просто хотел… — А у меня идея. Может, ты тоже купишь себе розовый костюм? — саркастично сказала она. — Пойдём на тематическую кукольную вечеринку. — Почему ты постоянно пытаешься всё высмеять? Разве тебе не нравится? Ты в нём такая женст… — Стоп, — Анита положила палец на его губы, прерывая стереотип женственность=платья. — Я могу быть женственной в брюках и вытянутом свитере. А это мне даже носить некуда. Нита вернулась в раздевалку, уверенно стянув с себя платье, не смотря на то, что оно действительно ей шло. — Эй, оно тебе к лицу, правда, — громко сказал Джонни, борясь с желанием открыть шторку и снова натянуть на неё платье. — Ты сказал, что мы выберем мне что-нибудь тёплое, а это платье меня не согреет. — Ну и чёрт с тобой! Если хочешь, иди в гости к своей матери в джинсах. Анита на минуту задумалась. В её гардеробе и правда не было вещей, в которых не стыдно пойти на какое-то мероприятие, пусть даже это будет просто поход в гости к своей семье на праздничный ужин. Она так и стояла с вешалкой, а затем перекинула платье через руку и вышла из примерочной. — Уговорил, — сказала она. — Серьёзно? — Да. Мы его возьмём, но потом пойдём за курткой. Никаких больше розовых вещей. Не хочу, чтобы мой шкаф стал похож на гардероб какой-нибудь няшки из среднестатистической американской комедии. - Ха, ну ладно. Джонни оплатил покупку и они подошли к витрине другого бутика, в котором Нита увидела короткое кожаное утеплённое пальто. Пока она рассматривала пальто, Джонни рассматривал её, любуясь сосредоточенным лицом. Ему нравилось, как она выглялит, как говорит, её манера речи. Нита никогда за словом в карман не лезет и её ответы ему такие же острые и колкие, как и её, не в меру длинный, язык. Ему нравилось изучать её, узнавать получше, и ему хотелось надеяться, что когда-нибудь она доверится ему, откроет то, что скрыто для всех остальных. Вот бы он ещё знал, как укратить её бунтарскую натуру. Он часто думал об этом и даже не пытался больше с этим бороться. Его интересовало только одно - думает ли Нита о нём?