two boys, one room

Автобус трясёт неимоверно, а Сонхуну лишь приходится глотать воздух ртом и считать до ста. Он даже не знает, что ему сейчас мешает больше: его «выносливый» вестибулярный аппарат или всё же осознание, что он увидит Сону спустя неделю. Впервые они разъехались на такое долгое время, Сонхуну кажется – вечность. Но Сону всё такой же светлый, солнечный и уютный. Стоит в своей огромной куртке, в любимых белых шапке и шарфе, которые делают его на вид ещё крошечнее, и высматривает нужный автобус. Сону – то самое Солнце, которое греет одним только своим присутствием. Сонхун не врал об этом, просто его душа тает из-за лучей этого светила. Его Солнца. Невыносимо хочется прижать Сону к себе, захватив того в объятия, и не отпускать. Но надо держать себя в руках, чтобы не спугнуть это маленькое счастье, которое только-только решило появиться. Сонхун думал. Всю неделю думал, пока листал фотки Сону. И пришёл к выводу, что Ким обманывать его не может. Сказал, что хочет быть его Солнцем, значит, хочет быть его Солнцем. Нет в этом загадок – всë прямо. – Сонхуни-хëн! – Сону бежит неуклюже по льду, пытаясь вырваться вперёд и успеть раньше остальных забрать свой «багаж», – Сонхуни-хëн! Приходится снова ловить его руками, смеясь при этом, замечая красные (явно не от холода) щëки, и просто наслаждаться чужим (с̶в̶о̶и̶м̶) теплом, которого хватает на двоих. – Я скучал, – признаëтся Сону, укладывая голову на плечо старшего, – не мог ночевать в нашей комнате без тебя. Да даже дома не мог заснуть, всё ждал пока ты снова начнёшь болтать перед сном. – Тебя же это раздражало, Солнце, – Сонхун гладит по спине легонько и сдерживает себя, не позволяя пока оставлять поцелуи, – ты просил меня замолчать. – Не молчи, пожалуйста. Говори со мной, даже если я тебе не отвечаю, хëн. Я, может, и скажу тебе заткнуться, потому что спать хочу, но ты не затыкайся совсем, ладно? – Я буду говорить с тобой всё время, не волнуйся, ещё успею тебе надоесть. В общежитии становится комфортнее, чем было до этого. Почти как дома. Потому что вторым домом Сонхун всё же назвал бы человека – Ким Сону. Того, кто сейчас наливает им чай, чтобы отогреться после улицы; ищет плед, устраивая место для просмотра фильма, который Ким хотел бы посмотреть, но «одному не прикольно»; и улыбается, встречаясь взглядом с сонхуновым. – Сону-я? – зовёт тихо и не так решительно, как хотелось бы. – Да, хëн? – Ты правда не против стать моим Солнцем? А у Сону только смущëнная улыбка на губах расцветает, щëки розовеют, и волосы вновь подсвечиваются солнечным светом, как было и в самую первую их встречу. Сонхун ведь и тогда назвал его так, потому что новый руммейт затмевал огромную звезду, становясь единственной для Пака. – Нет, – младший качает головой и подходит ближе. – И не боишься моей репутации плейбоя? – Я уже у Джей-хëна спросил об этом, – вздыхает Сону, – и он сказал, что ты только флиртовал всегда безобидно, а в последние месяцы и этого не делал. – Я думал, что так смогу забыть тебя, потому что твой отказ сломал бы меня, – Сонхун тянет младшего за собой на кровать и накрывает пледом обоих, – я тупой, да? – Не называй себя тупым. Я ведь тоже тебе ничего не говорил, значит, и я тупой. Сону хмурится и жмётся к старшему, хотя до этого почти никогда инициатором объятий не был – только позволял Сонхуну тискать себя как мягкую игрушку. А тут сам. – Ты априори не можешь быть тупым, Солнце, ты же самый умный мальчик. Пак даже внимания на фильм не обращает, пока Сону своей ладошкой перехватывает чужую и переплетает пальцы: – И вообще, тебе позволено глупости совершать. На правах моего Солнца.