Долг совести

      — Некоторые события действительно происходят очень быстро. Мы с Аленой и поженились-то очень быстро, с легкой руки Медведевой, если честно, я не знаю, имеет ли она такое право, но она предложила, мы согласились, и пока Косторная соображала что к чему, вокруг нас заварилась такая каша, которая не дала сделать нашу семейную жизнь. Хоть какой-то намек на нее. Все произошло слишком быстро, хотя минуты ожидания своего конца в камере на крейсере, казались слишком долгими. Хотя я бы назвала это — семейной жизнью с элементами экстрима. Загитова, Туктамышева испортили нам все, — Аня делает паузу, пока ее собеседница созерцает «роскошь» нового жилья беглого офицера империи, — Да и ты тоже, в общем-то, постаралась на славу.       — Ну, знаешь, — Валиева тяжело выдохнула, обращая взор к собеседнице, — Не я, так Лиза бы тебя утащила неведомо куда. Она же это, влюблена в тебя, кажется, — Камила усмехается, проходя ближе к хозяйке «дома», — Уютно, не считая этого гроба.       — Гроб для мертвых, а она жива, — Аня сжимает челюсти, боясь сказать что-то лишнее, — Так, вернемся к нашему разговора у утеса. Зачем ты бежала?       — Сказала же, что за тобой.       — Зачем?       — Узнав парочку интересных деталей из моей жизни, Лиза решила меня убить, благо чокнутая та вовремя приметила тебя, получила люлей и отвлекла Лизу, — Валиева с некоторой долей интереса взглянула в глаза Щербаковой, — У меня к тебе всего два вопроса. Можно?       — Да.       — Во-первых, как ты выжила там? Во-вторых, почему ты не убила меня. Я же буквально сделала это с твоей Аленой. Твоей женой, получается.       — Убийство и месть не вернут ее. Да и я даже немного рада, что ты тут. Сашу и Лизу я бы не стала впутывать в свои планы. А что касается первого вопроса, вот здесь ты мне и должна помочь, — Щербакова взяла девушку за руку, заставляя смотреть в глаза, — Мне нужна помощь.       — Я? Помочь? Ты помнишь, чем обернулась наша последняя встреча? — Валиева усмехается, вырывая свою руку из ладоней Ани. Она могла бы предположить любой исход, но только не свое сотрудничество с девушкой, которую считала мертвой четыре года. Не с той, на чью смерть она глядела из первого ряда. Не с той, жизнь любимой которой она уничтожила.       — Я все помню. И ты не мешала мне идти к цели. За это я благодарна.       — Не мешала умереть? Интересные у тебя цели, — Камила присела на ближайший выступ, пристально смотря на гроб, — Получается, что она жива?       — Она не мертва, это все, что я знаю, — Аня вновь приблизилась к девушке, — Мне нужны знания. Я исписала уже кучу книг по личным наблюдениям о том, чему сама научилась без наставника. Но есть вещи, которые мне сложно объяснить и научиться применять. Понимаешь?       — Тебе нужны знания джедаев и ситхов, чтобы вернуть ее, раз она жива, — Валиева потерла переносицу, бубня что-то на балосарском языке. Отчасти Аня ее поняла, спасибо Марку, отчасти слова были непонятными.       — Не ругайся, — добродушно улыбнулась Щербакова, — Я не буду тебя заставлять отправиться со мной на поиск. Хотя, помощь бы не помешала. Мне нужна немного другая помощь.       — Какая же?       — Корабль.              У Камилы весь логический ход событий сбился с прежнего пути. Она, зная о Щербаковой по рассказам, могла бы предположить любую хитрую идею от этой девушки, но видимо вопрос поставили куда серьезнее. Надо угнать корабль Лизы. Ну, или то, что от него осталось. Предательство, получается. Только кто кого предает. Аня Сашу и Лизу, или Камила их. Хотя, какое вообще отношение она имеет к ним. Она же пленница, не более.              — Тебе нужны деньги на корабль? — Валиева решила зайти из далека, чтобы все-таки понять ход мыслей девушки, а главное, что будет с самой Камилой после такого потенциального сотрудничества, — Спешу тебя разочаровать, я уже четыре года как в плену у твоих подруг. Денег у меня нет. Не считая процента от поимки тебя.       — Все проще. Мне нужен корабль Лизы, — Щербакова довольно хмыкнула, сложив руки на груди, — Мне нужен пилот. А с этим дуэтом я сама разберусь.       — Почему я, а не Лиза?       — Потому что тебе терять нечего, а Лизе, как ты сама уже сказала, важна я. Мне нужен тот, кто не будет бояться меня потерять. Мне нужна гарантия, что мне не будут мешать. Когда я получу свое — ты будешь свободна, — Аня протягивает руку, дабы заключить сделку, — По рукам? Или кто-то уже успел привязаться к Трусовой и Туктамышевой? Согласна, Саша милая, ее сложно не любить.       — Она-то тебя ненавидит, как мне кажется.       — Любит, просто не до конца приняла, что ее любимая ушла от нее ко мне. Но любит, я знаю. Я чувствую. Сегодня я ощутила поток доброй силы, когда она меня заметила. Она хотела, чтобы я была жива. А еще она была бы безумно рада, если бы живой была Алена в буквальном смысле.       — Что мне надо делать? — Камила достаточно быстро сдается, приметив в плане Щербаковой свой шанс. На что? А балосарке еще самой стоит ответить на этот вопрос.       — Пилотировать, Ками. Остальное за мной.              ***              — Саша, Саша, Саша… — Туктамышева нервно ходила по кораблю, пока ее напарница пыталась прийти в себя после сильного удара головой. Меддроида, конечно же, у них не было, поэтому, выживали, как могли. Еще и Камила сбежала. Еще и Сашкины глюки насчет Щербаковой. У Лизы все валилось из рук, — Она мертва. Я же сама устроила ее смерть.              Лиза больше предпочитала склоняться к версии, что у Саши разыгралось воображение от травмирующих психику мест. Она понимает, что, опять же, по ее вине, Трусова здесь пережила слишком много событий: от похищения Щербаковой до чуть ли не похищения самой Саши по просьбе Алены.              Она даже близко не могла понять, каково Саше вернуться сюда. В место, где погибла, можно сказать, ее семья. Лиза никогда не была оптимистом, поэтому настраивала себя на худший расклад. Лиза не привыкла привязываться к существам, ведь в прошлом состав ее команды регулярно менялся, одни уходили сами, другие погибали. Она не привыкла сожалеть об утратах. Но Саша — это другая история. Другой человек.              И даже Лиза скорбит, но старается не подавать вида. Все что сделано — это выбор каждого. Тогда Женя и Алена решили остаться. Тогда, наверное, Аня достойно приняла свой конец. Иначе и быть не может, Щербакова готова была ко всему.              — Что это? — Лиза заглянула в иллюминатор, рассматривая две фигуры, — Камила? Надо же…              Девушка сама опустила трап, подготовив прежде оружие.              — Вернулась?       — Соскучилась.       — Еще и помощь привела. Двое на двое получается.       — Нет, — вторая фигура снимает капюшон, слегка проводя рукой перед глазами девушки, — Вы с Сашей уступите нам корабль по доброй воле.       — Мы уступим вам корабль по доброй воле, — Туктамышева прошептала каждое слово, будто завороженная, после чего спустилась с трапа.              А вот Трусова в свою очередь, вынув бластер, начала стрелять.              — Балосарка, промыла мозги Ане! — девушка еще раз выстрелила, — Так и знала, что оставлять тебя в живых, было плохой идеей!       — Саша, — Аня обернулась к девушке, — Камила друг, она хочет помочь.       — Камила наш друг, она помогает, — та же картина, что и с Лизой, после чего девушки поднялись на трап, — И еще, пожалуйста, присмотрите за жителем моего дома. Я не хочу подвергать вас риску, — Лиза, уже прийдя в себя, ринулась к трапу, но ее остановил тот же поток силы, что несколькими часами ранее сбил с ног Трусову, а рев двигателя дал понять, что шансов у нее нет, — Это моя битва. Не ваша. Помогите мне здесь.              Трап закрылся, пока обе девушки то ли с шоком, то ли с испугом смотрели на медленно взмывающий в небо корабль.              — Аня, я люблю тебя, — выдавила из себя Лиза, пока Саша молча смотрела вдаль, — Вернись, пожалуйста.       — Ее битва? Она отправилась на поиски жены Жени?       — А где Алена?              ***              — Куда путь держим? — Валиева вывела корабль за пределы орбиты, готовясь к гиперпрыжку.       — Коррибан.       — Обитель темной стороны?       — Я и есть темная сторона, — Щербакова отвечает тихо, сжимая плечи своего пилота, а где-то внутри разгорается пожар, который ни для кого незаметно отразился в глазах. Красный, словно угли, которые приблизились к пику своего жара. Такие же, как много лет назад на Набу. ***       Маленькой Ане больно настолько, когда джедаи покидают их дом, не сумев никого спасти, а ведь в ее маленькой голове именно для этого существовали джедаи. Спасти тогда, когда никто не может.       Они просто ушли. Они ничего не сделали.       Аня выбралась из своего тайника, оглянувшись вокруг. Лишь руины и тела ее родителей. Щербакова злится на мир так, что упускает гнев наружу. В потоке своей тьмы она нечаянно разрывает на части огромного банту, чудом выжившем при осаде Набу и дома потомков королевской семьи.       «Тьма, моя тьма, есть только ты и я. И так было всегда».