Долг совести

      — Никого, — Трусова убрала бластер в кобуру. В отличие от нее, Туктамышева вообще не расчехляла свое оружие, ссылаясь на то, что бояться нечего и некого. Но вот младшей хватило того, что корабль был угнан балосаркой совместно с Щербаковой, а о последней ходят не самые лицеприятные истории в этой местности.       — Я тоже ничего странного не заметила, — Лиза отключила комлинк, направляясь к Саше, — Странно все это.       — Если ты не заметила, все странно с самого начала, — рыжеволосая уставши падает в кресло, — Надеюсь, что Аня убила ее.       — Не будь такой злой. Она же тебе лично ничего не сделала.       — Выстрелы в Алену это для тебя ничего, а для меня… — Саша отворачивается, вспоминая состояние возлюбленной, которая предпочла ей проблемную девушку из имперской академии. Нет, она по началу злилась и ненавидела Щербакову, но после, узнав ее лучше, проведя много времени вместе, в конце концов, увидев, на что она готова идти ради их общей любимой и команды в целом, Трусова приняла девушку. Да, в открытую не показывала, но сама Аня чувствовала это. Это подмечала и Женя Медведева, которая для Саши была эталоном.       — Ты никогда не говорила.       — Ну, у каждого свои секреты. Я столько лет не знала, что ты запала на лейтенантшу, которая, к слову, пыталась тебя убить. А я много лет назад, когда еще была Республика, была влюблена в юного джедая Алену Косторную, — у Саши на лице возникла улыбка, по которой Лиза сразу же поняла — ее коллега, да уже и подруга, придалась ностальгическому настроению.       — Иронично, однако.       — Что?       — Мы обе влюблены в тех, кто любит друг друга. О нас можно писать слащавые романы, — Туктамышева присела рядом, изучая свой корабль. Ничего не изменилось, будто и не было тех дней, когда у них из-под носа его похитили.       — Жаль, что в нем все герои, включая главных, обречены страдать. Мне страшно встретить Аню. Раньше я хотела этого, но сейчас страшно.       — Мне тоже.              Дни для обеих девушек тянулись невероятно долго, словно кто-то поставил их жизнь на замедленный просмотр. Особенно момент, когда до Саши дошло осознание: она больше никогда не увидит улыбку Косторной, не услышит ее голос, не сможет заглянуть в зеленый омут, манивший ее долгие годы с первой встречи на Акиве.                     Лизе страшно представить то, что жизнь сделала с той милой, но хитрой, с той притягательной, но пугающей Аней, которую она на какое-то время приютила на своем прежнем корабле.              Мечты их обеих рушились, словно карточный домик.              — Ну, теперь мы снова вдвоем, как и было раньше, — Лиза слегка ударила подругу, да, именно подругу, ведь их объединило куда больше, чем просто побег с Юланта четыре года назад. За их плечами столько приключений, из которых они лишь чудом вышли живыми. В какой-то момент, неосознанно, для Лизы частью их команды стала и Камила. Возможно, сыграл тот факт, что она была знакома с ней и раньше, охотница даже успела проникнуться к ней симпатией как к напарнице. Но сейчас… — Я буду скучать по Валиевой.       — Возможно… — у Саши от собственных мыслей голова кружится и в горле пересыхает, она откашливается, — Мне некого даже будет обвинять во всех грехах.       — У тебя всегда есть твоя «лейтенантша», — Лиза звонко смеется, отчего Трусова теряется, обижается, но после и сама начинает также громко смеяться, пока не слышит какой-то лязг внизу.       — Ты слышала?       — Ага!                     Девушки резко метнулись из кабины пилота, припав к люку в грузовой отсек, а Саша на всякий случай подготовила бластеры. Обе переглянулись, у Лизы в глазах читалась недоумение, мол, а зачем.              — Кто знает, какие подарки нам подготовили два самых ненавистных мне человека, — Трусова жестом указала, чтобы открывали, а сама уже направила оружие на люк.       — Справедливо, — охотница тянет на себя люк, отмечая кромешную тьму внутри и чье-то недовольное шипение, — Не дергаться, иначе стрелять будем.       — Ооо, это вы, — балосарка вышла из тени, помахав девушкам рукой, — Если бы вы только знали, как я скучала по вам.       — Камила? А что ты тут…. — Лиза удивляется и ненамерено радостно хмыкает.       — Ты жива что ли? — Саша сразу же убирает бластер, протягивая руку к люку.       — Жива, как видите, — балосарка поднимается, скалясь во все зубы, а после, уже с натяжной улыбкой добавляет, — Надеюсь, что меня жизнь больше никогда не свяжет с Анной Щербаковой.              ***              Длительный разговор, который случился между тремя девушками, затянулся до поздней ночи. Трусову, как наиболее впечатлительную во всех смыслах, это приводило в шок, ужас и восторг. Она внимательно вникала в каждое слово, а когда речь зашла о планах на будущее, отключилась.              Лиза и Камила, как некогда раньше, остались наедине. Старшая открыла бутылку рома, налив себе и собеседнице, какое-то время, молча играя в голо-шахматы. Когда она убедилась, что Саша спит крепко, она решила не затягивать разговор, наболевший за эти дни.              — Ты же не все рассказала, да? — Туктамышева пригубила напиток, прищурилась и сделала ход, — Почему ты в наручниках? Почему ты настолько категорична была к Ане, когда мы тебя нашли?       — Я вам рассказала о том, что хотела сделать Щербакова, о том, что у нее не получилось это. Все. Мы вернулись сюда. Она была разочарована провалом и сразу же исчезла, — Камила обхватила бокал двумя руками, поскольку наручники все еще были на ней. Руки предательски тряслись, — А наручники… Я сама попросила оставить меня тут. Помнишь, как было четыре года назад? Я решила вернуться к этому, чем еще раз получить шансы быть свободной.       — В каком плане свободной? — охотница подперла голову руками, смотря на то, как меняются эмоции на лице балосарки.       — Она мне предложила свободу в обмен на помощь угнать корабль. Но цена этой свободы… Мне сложно. Лучше уж я с вами всю жизнь в грузовом отсеке проведу.       — Ты странная. Ты могла улететь, когда она только вошла в храм. Ты сказала, что она вернулась спустя трое суток, после чего вы улетели. У тебя было столько времени. Может… Слушай, Камила, может ты и не такая уж и плохая, какой хочешь казаться?       — Не знаю… Поэтому, возможно, я тут, с вами, а не где-то рассекаю космос в лютом одиночестве. Я бы хотела, чтобы вы мне помогли. Давайте улетим отсюда.       — А Аня?       — Она не оставит Алену, — Валиева прикусывает губу, отводя взгляд в сторону.       — Алены нет, — констатирует Туктамышева, а Камила с сожалением прикрывает глаза.       — Моя вина.                     Камила решает, что это было правильным решением, не рассказывать в деталях об их миссии с Аней. Как минимум, обе начнут беспокоиться из-за известий о встрече с Вейдером, да и сама девушка не знает никаких подробностей о событиях в пещере, пока она сама была в отключке. А самое главное, Лиза узнает о том, что балосарку с Щербаковой связывает не только задание, но и куда более личная интимная связь. Валиева не хочет никому делать больно. Ее саму же это напрягает, но, в конце концов, она не лжет себе — эти двое ее единственный шанс выжить.       ***                     Гранд-инквизитор ступил через порог, сразу склонив колено перед величественной фигурой. Его уже давно лично не вызывали на аудиенцию к Вейдеру, только какие-то распоряжения по зачистке на покинутых базах повстанцев, получаемые через голосвязь. Старший брат был долгое время в предвкушении нового особого задания, и наконец-то все сбылось. Как только его личный корабль достиг ангара звездного разрушителя, он немедленно направился в покои ситха.              — Лорд Вейдер, прибыл по Вашему указанию.       — Несколько дней назад один человек, чувствительный к силе, попытался похитить знания с Коррибана. Ей удалось скрыться, но мы смогли отследить ее путь в гиперпрыжке. Эти данные привели нас сюда, — Вейдер жестом приказал подняться с колен служителя Империи, — Задание для столь опытного бойца простое. Отслеживание неопытного джедая. К сожалению, Император вызвал меня в столицу. Мятежи разрослись, а значит у нас более серьезная угроза. Однако, я считаю, что даже мелочами не стоит пренебрегать в борьбе с восстанием. Проблему надо решить раньше, чем цель потенциально присоединится к повстанцам.       — Какова моя задача?       — Уничтожить Анну Щербакову и всех, кто окажет сопротивление на Юланте.                     ***                     Коляда старательно тайно отслеживает различные сигналы, которые могли бы вызвать у него подозрения. Четыре года назад любые упоминания об имперских преступниках в лице Щербаковой и Медведевой, а также их помощнице Трусовой, навсегда исчезли из голосети. Конечно, ажиотаж, связанный с первыми двумя, будоражил умы только в первые два года, после о них вспоминали все реже, а дальше и вовсе забыли. Миша мог увидеть в этом два исхода: либо Империя не видела в них угрозы, раз девушки никак не угрожали ей, либо они обе мертвы.              Мужчина потратил слишком много времени, пользуясь ресурсами повстанческого отряда, к которому он примкнул. Отдельные перехваченные сообщения его цепляли, а после он уже узнавал, что это ничего более, как местные мятежи. Собственно, как определить среди вороха сообщений то, которое ему надо было, он сам не знал. Возможно одно такое, из тысячи, он уже давно пропустил. Однако, внутреннее чутье ему все время говорило, что это не то, что он ищет.              Его поиски — это поиск иголки в стоге сена. А может уже и искать некого.              — Не может, чтобы все они… — пилот истребителя повстанческого флота откинулся, изучая еще два десятка активностей Империи в разных частях галактики. Его уставшие глаза уже не особо считывают информацию, поэтому он почти решает прекратить поиски, в последний раз заглядывая в монитор. Если кто-то узнает, что он тайно этим занимается, подвергая весь отряд опасности, ему не светит ничего хорошего, а он верит, что увидит мир без Империи. Не его ребенок, как обещала Щербакова, но хотя бы он. Тем более надежда есть.              — Щербакова, — Миша напрягается, когда слышит за спиной голос Леи Органы, — Анна Щербакова. Знакомое имя.       — Извините, принцесса, — Коляда вытянулся струной перед начальством, — Я…       — Это не беглый офицер Империи, о котором трубили несколько лет назад?       — Она.       — Империя вновь объявила на нее охоту, — альдераанская принцесса тревожно переводила взгляд с монитора на пилота, — Обозначено, что обязательно к уничтожению… И давно ты тайно отслеживаешь сигналы Империи?       — Простите…       — Повстанцы борятся за общее благо, а не личные цели. Что ты хотел найти?       — Много кого…       — Например? — Органа не злилась, но была встревожена тем, что рядовые пилоты переступают границы, — Причина?       — Любое упоминание о Косторной, Щербаковой, Медведевой, Трусовой. Они связаны с моим прошлым.       — Двое из них бывшие имперцы. Близкие?       — В какой-то степени. Косторная и Щербакова чувствительны к силе, выбрали путь джедаев. Медведева и Трусова просто отличные бойцы, которые не стали следовать Империи.       — Хочешь на Юлант?       — Я не хочу подвергать опасности флот. Учитывая способности Анны, там наверняка будет все не так просто.       — Но ты один не справишься.       — Я понимаю.       — Я поговорю с руководством. Возможно, мы могли бы получить хороших союзников, — Лея потрепала парня за плечо и направилась к выходу, — Пожалуйста, больше не отслеживай. Так и нас могут найти.       — Да, конечно… Спасибо, принцесса Лея.                     ***              Аня вскочила с кровати и моментально грохнулась на пол, споткнувшись о маленький столик, неизвестно как здесь появившийся. К ситхам! Кому пришло в голову поставить его здесь? Явно не ей, на такое способен только идиот, обожающий каждое утро набивать шишки и получать свежие синяки. Щербакова вскипала.       Впрочем, на этом смелые дизайнерские решения не кончились. Комната выглядела не так, как раньше, точнее, не так как она привыкла. Многие вещи стояли не на своих местах. Она тупо уставилась на стену. Нет, до самой стены ей не было ровным счетом никакого дела, хоть покрасьте ее в серо-буро-малиновый цвет.              Зрелище, конечно, замечательное. Лучший выпускник имперской академии, несостоявшийся джедай-ситх Анна Щербакова ползает по полу, пытаясь приподняться. Девушка сосредотачивается на деталях, понимая, что это не каюта на ее старом корабле, не кресло пилота на корабле Лизы, не ее пещера, где мебели вообще никакой не было. Она, вместо того, чтобы вернуться к себе домой, после столь долгой и тяжелой поездки, отключилась в доме у Даши.              Наконец-то разобравшись с пространством, она нашла, где можно ополоснуть лицо. Аня даже боится представить, сколько она проспала. И первые две мысли, навестившие ее голову, пугают: во-первых, она не ринулась сразу же к Алене после прилета, а застряла тут; во-вторых, улетел ли корабль Лизы с Камилой на борту.              — Не привязываться, — вторит себе Щербакова и покидает «уютное» помещение. Сегодня солнце палит еще сильнее, чем в тот день, когда она вернулась на Юлант. А может, ей просто кажется, да и настроение у нее такое, мол, не подходите ко мне. Раздражает каждая вещь, которая попадается к ней на глаза. Собственно, как и люди, — Сколько я спала?              Анна встречает одиноко сидящего Даниила, который нехотя отвлекается от своей работы.              — Без двух часов сутки. Даша в городе, а я не слишком хочу разговаривать.       — Я тоже… — Аня шепчет себе под нос, осматривая округу, — Не улетели.       — И зря.       — Почему?       — Я слышал сводки, что несколько часов назад На орбите Юланта повис имперский крейсер. Не знаю, но они не похожи на лояльных к Империи. Боюсь, у них будут проблемы.       — Или у меня…              Девушка стремительно покидает собеседника, направляясь к своему прежнему дому. Внутри она не ощущает ничего, кроме тревоги. Но это тревога не за того, кто внутри, а за тех, кто на Юланте, за планету в целом.              — Привязалась, — Щербакова закатывает глаза, проникая внутрь пещеры. На ее плечи сразу присаживается катарн. Ничего внутри не изменилось. Аня подходит ближе к капсуле, — Ну, рассказывай, что это было все четыре года, пока нас не убила Империя.              «Спроси себя», — девушка отшатывается, когда впервые за эти годы слышит ответ на свой вопрос. Она присматривается. Капсула больше не показывает никаких датчиков жизни.