Каждому вбойщику по музе!

Мирон стоит перед зеркалом, зажатый, смущённый, горящий. На нем одно нижнее белье: узкие трусики и легкая полупрозрачная маечка. К рукам и голеням прицеплены пластины из красного композита, как на его классическом концертом костюме. На ногах туфли с небольшими каблучках. Подобного рода одежда для Окси непривычна. Да что уж тут, всё что происходит с ним непривычно. Готовиться к съёмкам и концертам для Мирона в новинку. А вести нормально соцсети он перестал со времён Оксфорда. Пришлось удалять все посты и ставить три "X" на аватарку. Тип загадка... Слава тогда весь вечер его стебал за "так тупо слиться мог только Дима Шокк.." Сейчас же КПСС где-то пропадал, оставляя Мирона со своим костюмом. Вроде просто одежда , а сколько эмоций вызывает. Почему нельзя было дать ему, например новую коллекцию антихайп мерча или типа того? А, да, точно... Главными идеологами этой фотосессии и конкретно данного наряда оказались Замай и его, видимо, друг Юрий Дудь- главный редактор журнала "Гнойный". Юрий Александрович (Андрей предупредил, что на площадке всех называют по имени отчеству) был на первый взгляд серьёзным, строгим журналистом, но Хан объяснил, что Юра намного мягче, чем может показаться, прося следить за выражениями. Думать откуда Замай знает такие подробности не хочет. Зато хочется узнать откуда такая идея взялась. Как, зачем, а главное почему? Но его размышления прервали тихие шаги со стороны двери и быстрый прыжок с последующим "Бу". -Я не испугался.- уверенно сказал Мирон, оборачиваясь. Вбойщик стоял в классическом черном костюме с белой рубашкой и красным галстуком. Мужчина закатил глаза, цокая. -Да я что-то не удивлён.- Слава улыбается, целуя музу в щёку.-Какой же ты красивый в этом костюме. Жду когда завоюешь кучу сердец.- Карелин по-дружески хлопает Федорова по плечу, замечая как напрягаются мышцы под чужой ладонью.- А чего ты такой дёрганый? Всё же хорошо, да? -Да, мне некомфортно просто...- пробормотал Мирон, почёсывая свой затылок. -Вопрос: Почему тебе некомфортно? Типа тебе где-то жмёт, тебе не нравится одежда, или тебе не нравится как твоё тело выглядит в этой одежде?-спрашивает КПСС, садясь напротив стоящей музы. -Третье, но... -Понял.-быстро перебил Слава, утягивая Федорова на колени так чтобы Мирон мог смотреть на себя в зеркало.-Давай посмотрим вместе, что тебе не нравится, м?- Окси опустил взгляд вниз. Карелин берёт музу под подбородок, поднимая взгляд.-Ноги, руки в ахуенных татушках, торс, твой не любимый еврейский шнобель? -Да не знаю.-вскрикивает Федоров, выдёргивая своё лицо из чужой руки.-Наверное мне просто непривычно. -Помню я блять твоё непривычно.- ответил Карелин, хмурясь.- В наш первый раз сыковал полностью раздеваться. Ты же из-за этого минет делал.-Федоров отвернулся.-Мирош.- пробормотал Слава, почесав музе затылок.- Ты ж красивый. Я с уродами не сплю. Наслаждайся своей внешностью.- в ответ Федоров мелко кивнул, вставая с чужих колен. Оглядев часы, Окси пробормотал: -Надо идти.- процоков каблуками муза прошла к двери, помахав в сторону выхода. Вбойщик тихо вздохнул, входя фотостудию. Тихое помещение с разноцветными фонами, зелёным хромакеем в углы и стойками со светом. Карелин бывал в десятках, если не в сотнях. А Мирон ,видимо, впервые. Муза огляделась, осмотрелась, после зависая, не зная куда деться. Вдруг из соседней с гримёркой двери вышли Замай и парень лет двадцати пяти на вид, высокий (чуть выше Славы) с короткой стрижкой и серой футболкой. Он обошёл Андрея, подходя к Мирону. -Юрий Александрович.- послышалось от Дудя. Он протянул руку вперёд в ожидании рукопожатия. Окси пожал чужую ладонь нервно улыбаясь. -Мирон Янович. -Знаю.-кивнул Юра.-Когда вы работали преподавателями и писали исследовательские по литературе я задумывался о том, чтобы взять у вас интервью. Но я рад, что мы встретились именно как журналист и артист. Фёдоров меняется в лице. Губы узко поджимаются. В глазах всплывает влажная горечь, умело скрываемая под веками. Парень даже не замечает, как Замай, настроенный на разговор, замолкает, отходит к Ване и отводит туда же Дудя. Слава, стоящий у реквизита, подходит к музе, касаясь чужого плеча. -Миро, всё хорошо?-Мирон встрепенулся. Оглянувшись он наткнулся на взволнованный взгляд вбойщик. Мирон пару раз хлопнул ресницами, улыбаясь. -Да, да конечно... -А я вот не уверен.- прошептал Слава, уверенно добавляя.- ты всегда можешь ко мне обратиться. -Я знаю, спасибо.- кивает Окси подходя к локации съемок. Карелин не отставал. Парни подошли к Рудбою. В руках он сжимала коллекционный карбоновый фотоаппарат, а в глазах читались просьбы о помощи. Рядом стояли Замай и Дудь, активно о чем-то споря. Ваня бросил умоляющий взгляд на стоящего позади музы вбойщика -Из-за чего опять сретесь?-спрашивает КПСС.- Вроде проблему с годовщиной решили. Что начали, то. Андрей с Юрой лишь мельком взглянули на подошедших, продолжая спорить между собой. -Они определиться с камерой не могут. Один за плёнку, другой цифру. Решить никак не могут. И как им, сука, объяснить, что цифру как плёнку обработать можно, а мне с проявкой ебаться не хочет.- Евстигнеев обвёл недовольным взглядом мужчин перед собой. -А они всегда так?- шепчет Мирон на ухо Славе. -Всегда.-кивает Карелин. -И как вы с этим справляетесь? -Да никак наспорятся и ладно. У них вообще отношения тяжёлые, но Андрей вроде счастлив. В ответ Федоров понимающе смотрит на вбойщика, переводя взгляд на Замая с Дудем. И вот Хан уже шепчется и улыбается с стоящем рядом парнем. Рудбой показывает палец вверх, кивая в сторону большого кресла с высокой спинкой и массивными подлокотниками. Рядом с ним Мирон смотрелся маленьким ребёнком с родительским стулом. -Садись.- говорит Ваня, смотря как Федоров аккуратно падает на стул, расслаблено облокачиваясь на спинку.- Слав ты тоже подгоняй. Карелин подходит ближе к креслу. Полы широких брюк едва касаются подошвы ботинок. Вдруг КПСС падает на колени прямо возле Мироновых ног. -Так сойдёт или ближе, чтобы все догадались, что мы ебемся?-иронично спрашивает вбойщик, кладя голову на чужие колени. Окси буднично чешет Карелина за ухом, словно кота. Для правдоподобности КПСС тихо мяукнул, вызывая смех у музы. -Слав, давай серьёзней?- вздохнул Ваня, отстраняясь от камеры на штативе.- Мирон сделай серьёзное лицо. Слава так и сиди.- Рудбой повернулся к камере. В студии прозвучал щелчок. Видимо, подошедшие позже, Замай с Дудем дали Евстигнееву полную свободу действий, потому что тот буквально засветился от счастья. Иван стал вертеть парнями в кадре так как ему хотелось. Пару фотографий на коленях, ещё несколько фоточек у Мироновых ног, некоторые в полный рост, что выглядит удивительно органично. Высокий вбойщик и муза, которая на голову ниже. Только сейчас Федоров замечает насколько они с Карелиным разные. Слава высокий с короткой чёлочкой и вечной улыбкой. Небольшой лишний вес не выглядит инородно, а наоборот лишь дополняет и без того красивую картину. Рядом с ним худой Мирон с лысиной и черными татуировками выглядит, мягко говоря странно. Славу видимо это не интересовало. Он как обычно веселится, шутит, флиртует. Под конец фотосета парни, делают ещё пару кадров, один из которых с нежным поцелуем в губы. Рудбой кивает, улыбается, махает Замаю, которые что-то раздраженно объясняет сидящему рядом Дудю. -Ну что? Закончили?- Андрей больше утверждает, чем спрашивает. Он взглядом проходится по комнате, замечая улыбки на лицах парней. - можете быть свободны. Завтра ждите статью в "Гнойном". И не забывайте про вбойку через неделю. Удачи, Мирон.- Хан подходит ближе, протягивает музе руку, крепко пожимая. -Спасибо.-отвечает Федоров, прикрывая глаза. -Ну всё, бегите.Нам ещё многое нужно обсудить с Юрием Александровичем.- косясь на Дудя, проговорил Андрей. Слава в ответ понимающе кивает и уводит Мирона в гримёрку. Сидеть в ней пришлось долго, так как пластины на руках и ногах музы идеально прилегали к телу и тяжело отдирались от кожи. Через полтора часа Окси наконец-то одел свою будничную одежду. Чёрные брюки, мерчовую толстовку, кепку и очки, которые с недавнего времени стали обязательным элементом его образов. Парни вышли из студии, поймали себе такси- просторный экипаж черного цвета с зелёными просветами с темной крышкой из нейроволокна. Холоп, управляющей чипорованными лошадями, получил свои боливары, трогаясь с места. Через пару минут за окном замелькал Сити. Мирон, сидевший у окна перевёл, взгляд на Славу, что-то писавшего от лица своей голограммы. -Андрей и Юрий Александрович всегда такие?- спрашивает Федоров, отвлекая вбойщика. -Какие?- КПСС вопросительно приподнимает бровь. -Ну конфликтные... -А ну да.- кивает Карелин.- Андрей может и мирный, но поспорить любит. Юра тоже. В этом они похожи. -Хорошо что мы не такие.- смеясь, фыркает Мирон. -Да ладно. Главное им комфортно. -Ну, и то верно.- вздыхает Федоров, снова поворачиваясь к окну. Сити- это непросто Москва. Это единственное, что осталось от карбона. Дома конца карбоновой эры, старомодные вывески и знаки дорожного движения. Сити единственное, что связывает их и тех карбоновых поэтов, художников, писателей, рэперов... -Слав?- шепчет Мирон, продолжая смотреть в окно -М? -Что у нас по альбому? "Горгород", да? Ты начал писать текст? -Ага.- кивает Карелин.-Уже зарисовки сюжета накалякал. Скинуть?- Мирон кивает. На его телефон пришло уведомления. Окси пролистал текст до конца, редко хмурясь и улыбаясь. На лице часто мелькало недопонимание. Свернув вкладку с текстом, Федоров смотрит на вбойщика. -Всё хорошо, только есть один вопрос.Что такое яд легенд?-Слава засмеялся. Наклонившись к чужому уху Карелин шопотом отвечает -Сам не ебу. -Серьёзно?- Мирон недовольно приподнимает бровь. -У всех гениев есть недосказанности. У Булгакова, например, или Достоевского. Это, как бы, печать гениальности. Загадка- гений, Тайна- талант. Даже у КГБТ было что-то подобное. Только Салават оказался чуть тупее, карбоновых писателей- не успел во время подохнуть. -Ему не дали. -Может.- согласился Слава.- А может сам не захотел. Люди всегда стремились сохранить свою "душу". -А ты? -А я убью себя, когда выпадет снег.- отвечал КПСС, смотря на то как на Москву падает первый снег.