До нашей следующей встречи 16425 дней.

В машине напряжённая тишина. Водитель молча следит за дорогой, когда, как пассажир слегка ёрзает, поворачивая голову, то в окно, то назад, на закрытую дверцу, за которой открывается вид на происходящее в кузове автомобиля. — Товарищ генерал, с вами всё хорошо? — Не отрываясь от дороги спрашивает мужчина лет сорока за рулём. — Что-то не так? — Да вот не знаю, Василич, слишком тихо. — С подозрением отозвался Союз, смотря в окно. — Действительно, фриц, что-то шипко тихий, — Водитель перешёл на менее деловую речь. — Кто он вообще такой? — Ну, он занимал какую-то высокую должность и теперь понесёт наказание за все ужасные деяния. — Бросил СССР, смотря на мелькающие за окном деревья. — Ну вот объясни, чего мы паримся и везём его аж в Москву? — Буркнул Василий, сжимая руль. — Разве не легче его с остальными фашистами засудить? Он же от них вообще не отличается, такая же сволота. — Объяснил бы, если бы мог. — Отстранённо проговорил Советы, опять посмотрев на дверцу. Водитель не ответил, а лишь нахмурился. «Знал бы ты кто он на самом деле.» Пронеслось у Союза в голове, но на деле он лишь откинул голову на кресло. … Потряхивание автомобиля из-за неровностей на дороге не давали Рейху полностью уйти в раздумья, каждый раз заставляя его «Очнуться». И каждый раз немец сожелел, что вынырнул из воспоминаний, в настоящем у него лишь неуверенность в завтрашнем дне и отчаянье. Хоть в кузове помимо него было ещё двое человек, это никак не помогало справиться с чувством тревоги, даже наоборот. Прожигающие взгляды, полные осуждения и ненависти давили, заставляя нервничать ещё больше. Рейх попытался занять руки, точнее свободную руку, что бы справиться с нарастающими чувствами и по привычке потянулся к железному кресту, но на месте его конечно не оказалось. Нацист уже успел пожелеть, что буквально уничтожил предмет, который мог бы услужить, хотя бы в форме успокоения и стать подтверждением, что Рейх всё ещё не выбит из колеи и держит лицо.Хотя это бы была чистая ложь. Немцу ничего не оставалось, кроме как оставить попытку успокоиться и просто ждать. … Грузовой автомобиль затормозил у большого здания. Из машины вышли два человека и поспешили пройти к кузову. Заключённый был под стражей и в наручниках, но доверия не внушал, выглядел устрашающе, отстранённый взгляд, растрёпаные волосы, рана чуть выше виска, но больше внушало страх, не это, а его одияние, нациская форма чёрная, словное вороное крыло, с характерным орлом на плече. Его ведут в камеру, в которой он будет дожидаться своего наказания.