Бродяга из Руконгая

Спал я сегодня просто прекрасно. Никуда не торопился, валялся в кровати и даже подумывал пропустить завтрак, лишь бы ещё немного понежиться. Ну а что? Приём выучен, навыки растут, а жизнь потихоньку налаживается. Если бы не одно «но»… Старик Ямамото, видите ли, решил на выходных устраивать тренировки с утра пораньше, а не после уроков, как в будние дни. И, конечно же, не удосужился нас об этом предупредить. Просто передал это кому-то, а тот — нашему куратору. А уж Горо, по своей доброй традиции, выволок нас из комнат и моральным пинком направил в Первый отряд. — Шунсуй… — начал я сдержанно, чувствуя, как закипает раздражение. — А я-то тут при чём? — развёл руками он. — Какие ко мне претензии, друг мой? — Будь честен. Известен ли твой «старик Яма» ничем не оправданным насилием по отношению к своим ученикам? Сказал я это с таким ядом, что сам удивился. — Я бы сказал, он применяет его довольно-таки умеренно, — усмехнулся Шунсуй. — Наверное, старик испытывает на нас какую-то древнюю методику закалки разума и тела, как в тех старых историях. Просыпаешься затемно, пропускаешь завтрак… и машешь мечом, как проклятый, до обеда. — Надеюсь, всё это действительно что-то закаляет, а не просто оставит меня с недосыпом, — вздохнул я. — Сколько вообще времени? — Наверное, шесть утра? — зевнул Джуширо. — Прекрасно, — покачал я головой. — Даже я не будил Шунсуя в такую рань, совесть мешала. Думаю, теперь стоит начать… — При чём тут снова я? — возмутился Кьёраку. — Мы со стариком даже не родственники! В чём тут справедливость — мстить мне за его выходки? — А я и не стремлюсь к справедливости, — на мои губы выползла злая усмешка. — Я просто хочу выплеснуть злость и продолжить бесконечный круг насилия. Раз уж страдаю я, так пусть же и весь мир прочувствует это. Может, в следующий раз подумают дважды, прежде чем будить меня ни свет, ни заря. Я просто ворчал под нос какую-то мрачную чушь, пока не понял, кого именно цитирую. С такими шутками стоит быть поосторожнее — мало ли, кто рядом. Вдохновлю ещё какого-то сумасшедшего, он натворит дел, а мне потом живи с этим. — Ты звучишь довольно пугающе, когда не высыпаешься, Каору-кун, — с лёгкой улыбкой сказал Укитаке. — Просто шутки, — отмахнулся я. — Юмор у меня такой. Мы передвигались шунпо медленно и аккуратно. Всё-таки утро — улицы забиты шинигами и изредка дворянами, все куда-то спешат. Не хотелось опоздать. Я как раз об этом и думал, когда услышал чей-то относительно знакомый звонкий голос. Перед нами оказались спины людей в капитанских хаори. Обгонять капитанов было бы неуважительно, если верить тому безымянному офицеру. Мы держались от них на относительно безопасном расстоянии, чтобы не дышать прямо в затылок. По фигурам легко узнавались женщины. Одной из них была Унохана. Судя по голосу, вторую звали… как же её… мини-Рирука? Ах да. Фурофуши-тайчо. Интересно, а не связана ли она с каким-нибудь вассальным кланом Кучики? Иначе, как объяснить, что спустя пару сотен лет Шестой отряд практически полностью окажется в их руках. — Рецу, куда ты идёшь? Рецу, ну поговори со мной! — капитан Фурофуши пыталась достать Унохану, как надоедливая муха, повторяя раз за разом набор коротких фраз. Зачем она её провоцирует? Сайто ведь тоже была частью первого состава Готей 13, а значит прекрасно знала, кто такая Ячиру Кенпачи. И всё же — провоцировала. Что-то в этом было почти… дружеским? Как будто та позволяла ей такое поведение. Я знал, что Унохана заботилась об Исане и была довольно милой с членами Ассоциации женщин-шинигами. Но дружба?.. Значило ли для неё что-то это слово? Блуждая взглядом по хаори с иероглифами 4 и 6, я снова для себя подметил: Унохана была довольно невысокой. Даже я, уступая ростом себе из прежней жизни, всё равно прилично возвышался над ней. А Сайто Фурофуши была ещё ниже. К тому же шумная, гиперактивная и довольно назойливая. Чисто комнатная собачка… одной злополучной породы. — Рецу, ну серьёзно, поговори со мной. Мне скучно! Давай хоть твои дурацкие дзен-букетики пособираем. Ну скажи уже, куда ты идёшь? — она даже дёрнула ту за рукав несколько раз. — Сайто-тайчо, разве у вас нет собственных обязанностей? — холодно, но вежливо ответила Унохана. От её тона мороз проникал под кожу, пробирая до самых костей. — Ого, раньше было «сан», а теперь уже «тайчо»? Отдаляешься от меня всё дальше! Но ты заговорила — уже прогресс, — радостно проговорила Сайто, добившись наконец-то ответа от Рецу. — У меня всё под контролем. Лейтенант справится, я уверена. Так скажешь, куда ты собралась? — Ямамото-сотайчо проводит утреннюю тренировку для своих новых учеников, — спокойно пояснила Унохана. — Желаете пойти со мной? — Посмотреть на щенков, что победили гиллиана на первом курсе? Почему бы и нет, — пожала плечами Сайто. — Слухи дошли даже до нас. Надеюсь, они действительно чего-то стоят. Ученики самого сотайчо? Ха! Как будто. Им ещё расти и расти. Как только эта полторашка заявила, что нам «ещё расти и расти», меня чуть не прорвало на смех. Хорошо, что я вовремя прикусил язык. Интуиция предупреждала, что не стоит смеяться над её ростом. Всё могло закончиться… печально. Мы с ребятами переглянулись и, смирившись, потащились следом в Первый отряд. Похоже, сегодня у нас будет публика. Судя по всему, мы не опоздали — пришли ровно в нужное время. Повезло, учитывая все обстоятельства. Старая школа Генджи встретила нас тишиной и скрипом половиц. Здесь всегда пахло древним деревом, стариной и едва ощутимыми следами духовной силы, будто сама структура здания впитала в себя остатки тех, кто здесь учился и умирал. Внутри нас уже ждали. Не только Генрюсай-сэнсэй, но и двое ранее упомянутых капитанов. Сколько внимания к нашим скромным персонам, жуть. — Начнём, — отрезал Ямамото, никак не комментируя ситуацию. Первую часть тренировки можно было, как обычно, опустить. Мы сражались, исправляли свои ошибки под руководством генерала и понемногу становились лучше. Но с каждой минутой ощущалось, как кто-то сверлит нас взглядом. Я скользнул глазами в сторону наблюдательниц. Унохана стояла, как всегда, спокойная и невозмутимая. А вот Фурофуши… она топталась на месте, насупившись и скрестив руки на груди. Глаза её бегали от нас к потолку, потом к двери выхода. Потом снова к нам — уже с выражением «серьёзно, ради этого меня сюда притащили?». Ты же сама напросилась. Чего эта девушка, пару столетий возрастом, вообще от нас ожидала? Когда мы перешли ко второй части — демонстрации техники Рассечения — Сайто даже не пыталась скрыть насмешку. И вправду, с высоты её опыта, наши попытки могли выглядеть жалко. Кто-то вроде нас не должен и за сотню лет выучить подобное, в её понимании. Ямамото взял боккен так, словно держал настоящий меч. Его демонстрация была быстрой и убийственно точной, словно удар молнии. Затем он отошёл в сторону и молча кивнул, вызывая нас по очереди. Первым шёл Джуширо, затем Шунсуй. Оба провалились. Хотя внешне техника была почти безупречна, им не хватало сути. Того ощущения, что я наконец-то постиг вчера ночью. Я бы рад им помочь, но как объяснишь философию приёма, столь многогранного смыслами? Возможно, акцент на безразличной казни, что я нашёл, был не их путём. Возможно, они сами должны были открыть для себя свои «смыслы». Шунсуй разочарованно вздохнул, а Джуширо погрузился в размышления, но оба снова взялись за практику удара. Настала моя очередь. Я только сделал шаг вперёд, как за спиной раздалось фырканье: — Серьёзно? — Сайто даже не старалась говорить тихо, как будто она общалась только с Уноханой. — Мы ради этого сюда тащились? Унохана не ответила. Её взгляд был всё ещё прикован к нам, как у энтомолога, что наблюдал за копошением нового вида насекомых. — Будь честна, Рецу. Это не тренировка — это детский сад. Сотайчо учит их махать деревяшкой по воздуху, — пренебрежительно махнула рукой Сайто. — Разве таким способом познают Надегири? Без крови? Без давления? Без настоящей опасности? — Сотайчо начинает с заложения фундамента, — мягко сказала Унохана, но голос её был ледяным. — Без устойчивого основания любое здание — просто куча бесполезно потраченных материалов, ждущих, когда рухнуть тебе на голову. — Пф. Вне реального боя это всё не более, чем игрушки. Надегири учат, чтобы разрубать врагов, а не воздух, — Фурофуши зевнула и, кажется, уже развернулась, чтобы уйти. — Ладно, посмотрела. Не впечатляет. Убили они гиллиана, делов-то… — Каору. Приказа остановиться не было, — негромко напомнил Ямамото. И правда. Старик даже не повёл бровью. Какая-то там полторашка в хаори не могла поколебать его уверенность в собственных методах. А мы трое невольно отвлеклись на её язвительные комментарии. Я посмотрел в глаза учителю и в них прочитал уверенность. Он будто уже знал, что я готов. Возможно, во мне что-то изменилось: стойка, хват меча, дыхание. Может быть, я стал другим за те несколько часов во внутреннем мире. Он будто хотел, чтобы я здесь и сейчас продемонстрировал этот удар. Заткнул рот наглой девчонке в белом капитанском хаори. А может, я просто проецировал свои надежды на его молчание. В любом случае, я поднял меч и выполнил приём. — Первый удар: Рассечение, — спокойно произнёс я. Название техники не изменилось. Просто теперь я её понимал. Она имела для меня какой-то смысл, намерение. Меч прошёл сквозь воздух легко и точно. Ни всплеска реацу, ни ярких вспышек. Только чистый, отчётливый свист. Это был далеко не идеал, и ранг B напоминал мне об этом. Но удар был настоящим. Я прошёл Испытание Генрюсая-сэнсэя. Теперь я не просто ученик школы Генджи. Я официально Его ученик. Дневник Героя вторил моим мыслям. В голове тут же вспыхнуло знакомое по Академии уведомление:

Вы впервые успешно изучили технику Школы Генджи!

Открыта новая профессия: «Ученик Школы Генджи»!

Неожиданно… но это была приятная неожиданность. Я не стал пока читать описание новой профессии. Скорее всего, она повышала эффективность изучения всего того, чему меня здесь научат. Я не задавался лишними вопросами, как и почему это работает. Частичка Короля Душ, что питала моё Полное Подчинение, была ответом на множество незаданных вопросов. Широкая ухмылка растянула мои губы. Я постарался не выглядеть слишком довольным, хотя сдержаться было трудно. Поворачиваться к уходящему капитану я тоже не стал, чтобы не провоцировать её лишний раз. Сайто недооценила нас, но я доказал, что она не права. И если я что-то понимал в характерах людей, то она была не их тех, кто молча признает неправоту и уйдёт. Фурофуши, уже почти достигшая двери, вдруг резко остановилась. Я заметил, как она обернулась через плечо, уставившись на меня с прищуром, в котором сквозило раздражение и… сомнение. — Ну-ну… — протянула она, а потом, совершенно без предупреждения, метнулась к оружейной стойке у стены. Ловко выхватила боккен, крутанула его в руке и, не меняя ленивой походки, подошла ко мне. — Если ты так крут, тогда… Она подняла меч горизонтально, зажав его двумя руками в блоке на уровне груди. — Давай. Разруби. Если, конечно, можешь, — ухмыльнулась она, явно не воспринимая происходящее всерьёз. Я невольно скосил взгляд на Ямамото-сэнсэя. Старик даже бровью не повёл. Стоял, как камень, с выражением абсолютного безразличия на лице. Что ж… молчание — знак согласия. Фурофуши ухмыльнулась шире, на секунду ослабив хватку, будто уже готовилась отдёрнуть боккен в последний момент, чтобы выставить меня дураком перед всеми. Но в следующую секунду её глаза стали серьёзными. Аура мелкой Сайто Фурофуши ничуть не уступала другим капитанам, будь то Чика или Шиджима. Рядом с ней я чувствовал, словно запутался в острой леске. И лишь от её прихоти зависит то, насколько глубоко она войдёт в моё тело. До самых костей, или вовсе разрежет меня на множество мелких кусков. — Ну давай, «ученик» Генрюсая-сама. Покажи мне свой волшебный приём, — протянула она, нарочито лениво. Я снова поднял меч. Медленно выдохнул. Ни она, ни я не стали наполнять оружие реацу. Это не было откровенным элементом дедовщины, если так подумать. Она просто не верила, что я вообще на что-то способен. Удар нанесён. Я даже не стал вновь произносить его название. Движение получилось на удивление естественным. Лёгким. Мир словно задержал дыхание. Затем — звук. Не резкий треск, не глухой хруст. А чистый шелест, будто кто-то рассек на весу тончайший шёлк. Боккэн в руках Фурофуши распался надвое. Разрез шёл ровно и безупречно, словно кто-то срезал его молекулярным лезвием прямиком из фантастики. Первая половинка глухо стукнулись о пол. Фурофуши осталась стоять, глядя на обрезанный меч в своей руке. Потом медленно опустила взгляд на другую половинку. — …Чё? — только и выдохнула она, совершенно сбитая с толку. На её лице на секунду промелькнуло что-то вроде растерянности, прежде чем оно снова застыло в маске недовольства. Она фыркнула, развернулась и отправилась к стойке за новым боккеном, но Ямамото-сэнсэй наконец заговорил, словно отсёк дальнейшие глупости одним словом: — Фурофуши, — его голос прозвучал низко, как раскат грома, от которого невольно дрожали стены. — Прекрати заниматься ерундой. Либо наблюдай, либо возвращайся к исполнению своих прямых обязанностей капитана. Сайто остановилась как вкопанная, не оборачиваясь. Плечи её едва заметно напряглись. Что самое смешное, такую реакцию вызвала именно часть о работе. Когда Фурофуши с каменным лицом вернулась на место, я встретился с ней взглядом. Она смотрела на меня с какой-то детской обидой. Так, будто болтали мы оба, а отсадили на другую парту именно её. Честно, такая реакция меня даже позабавила. Она не похожа на человека, который станет устраивать мне неприятности из-за такого пустяка. Для неё я — всего лишь муха, случайно оказавшаяся на столе среди важных гостей. Она попыталась согнать её, но муха упрямо вернулась. К тому же начальник велел ей оставить муху в покое и больше не махать руками. Я также невольно скользнул взглядом по Унохане. Та стояла всё так же спокойно, руки аккуратно сложены в рукавах хаори, словно вся сцена перед ней была обычным учебным занятием, не стоившим лишних эмоций. Но её глаза… Спокойные, безмятежные, будто озеро в безветренную погоду, отражали совсем другое. Едва уловимый блеск одобрения промелькнул в их глубине. Мимолётный. И для меня этого было достаточно. Если даже она, бывшая Ячиру Кенпачи, признала твой удар — значит, он действительно чего-то стоит. Занятие продолжилось так, будто ничего не случилось. Ямамото не стал учить меня новому приёму, не произнёс ни напутственных речей, ни комментариев — просто поставил меня перед двумя другими учениками, словно тренировочного болванчика. Теперь моя задача была проста: направлять их и показывать разницу между их ударами и настоящим Рассечением. Они должны были видеть и чувствовать, где именно теряются. Со временем мы синхронизировались. Шунсуй и Джуширо старались не отставать, старались ударить в такт со мной, копировать мой ритм. Получалось у них… с переменным успехом. Но главное, что они упорно шли вперёд. Думаю, через неделю или чуть больше они тоже достигнут результата. Ямамото закончил тренировку очень кратко и даже сухо. Он не устраивал никаких торжественных или мотивационных речей. Просто холодно констатировал: — На сегодня достаточно. Завтра, в то же время. Он развернулся и ушёл первым, давая понять, что дополнительных объяснений не будет. Ученик сам должен осознать, чему он научился и над чем ещё предстоит работать. Я, всё ещё ощущая лёгкую дрожь в руках от беспрерывных повторений, краем глаза заметил, как Фурофуши раздражённо буркнула себе под нос: — Талантливый щенок… И, развернувшись на каблуках, ушла вслед за Уноханой. Шунсуй лениво потянулся, зевнул и, хлопнув меня по плечу, с ленивой улыбкой произнёс: — Ну что, «Гроза Гиллианов и Капитанов». Пошли на полигон. Будешь показывать и рассказывать, как у тебя это получилось. Я с наигранной брезгливостью аккуратно снял его руку с плеча и театрально прокашлялся: — Не торопись так, Шунсуй-кун. Тебя всему научат. Расслабься, у тебя впереди ещё целая жизнь, полная тренировок и работы. Наслаждайся, пока можешь, — я изобразил его голос и манеру речи максимально близкими к оригиналу. — Да ладно тебе, — отмахнулся он. — Это старые новости. Ты же не сердишься на меня за то, что я не научил тебя шунпо? Я был бы отвратительным учителем, тебе бы только навредило моё вмешательство. — Охотно верю, друг мой, — фыркнул я и похлопал его по плечу в ответ. Джуширо тем временем выглядел немного расстроенным: — Значит, ты не поможешь нам? — осторожно спросил он. — Конечно, я помогу, — тяжело выдохнул я. — Вы думаете мне вместо изучения новых приёмов, хочется перед вами Рассечение ещё где-то месяц демонстрировать? — Да ты просто золотой человек, — тут же оживился Шунсуй, сложив руки в молитвенном жесте. — Святой Каору-кун! Переговариваясь между собой, мы добрались до столовой. Животы урчали неистово, так что подкрепиться было жизненно необходимо. А после мы отправились на полигон. Думаю, стоит сказать, что остаток дня мы благополучно убили там же. Я, так сказать, приоткрывал им завесу тайны над тем, как формировать собственное намерение для Надегири. В основном болтал о разных моральных аспектах: о равнодушной казни, о милосердном мгновенном убийстве, даже о способе сказать врагу «ничего личного». Спрашивал об их мыслях, выслушивал. Под конец дня, думаю, некоторые семена в их головах были посеяны. Если всё, что я им наговорил, окажется бесполезным — так даже лучше. Они отбросят мои идеи и сосредоточатся на своих собственных. А с меня взятки гладки: я рассказал им буквально всё, кроме своего способа практики. Всё равно он им бы не подошёл. … На следующий день я уже был морально готов к утренней побудке. К сожалению, ни в этот, ни в следующий день Укитаке и Кьёраку повторить приём так и не смогли. Но не всё было так уж печально! К концу второй недели они уже уверенно его выполнили. К счастью, без новых внезапных визитов капитанов. Ямамото-сэнсэй не торопился переходить к следующему приёму. Он просто сместил акцент в наших тренировках. Теперь вместо упора на зандзюцу мы всё больше дубасили друг друга руками и ногами, оттачивая хакуду. Убавилось ли у нас при этом синяков на теле от боккенов? Не тут-то было. Интересно, а сколько вообще продлится наше ученичество в Школе Генджи? Не похоже, что нам установили какой-то официальный срок. Учёба же в Академии тоже шла своим чередом. Я только и делал, что успевал менять профессии в статусе, чтобы не упустить хоть какие-то бонусы к обучению. К сожалению, в отличии от титулов, профессии нельзя было активировать одновременно. Так что приходилось переключаться. Слухи о нашем ученичестве, наконец, облетели всю Академию, когда мы их официально подтвердили. Зависти хватало — в основном от представителей младших ветвей благородных кланов. Но, если честно, равнодушия, недоумения и откровенного неверия было ничуть не меньше. Больше всего хлопот мне доставлял Сэйген Судзунами. Тот самый рыжий парень, что прикрывал отход нескольких групп во время нападения пустых в Генсее. Четвёртый в рейтинге успеваемости Первого класса — сразу после нас троих. Пятой шла Иба, шестым — Хачиген. Он не строил подлостей, не пытался мне навредить… он просто оккупировал место моего спарринг-партнёра. По всем предметам. Объявил себя моим эдаким «соперником». Я до сих пор не понимаю, почему именно на меня пал выбор. Хотелось бы пошутить, что всё потому, что Шунсуй — начинающий алкоголик, а Джуширо — вечный доходяга. Но нет. Всё было из-за того, что я добил Меноса и получил билет в ученики Ямамото. Сказать, что он мне не нравился? Нет. Он не задирался, не пользовался положением, не притеснял слабых. Был сдержанным. Жёстким, но по-своему честным. Иногда я слышал, как он ворчал, жаловался, даже шутил. Почти как нормальный человек, если бы не одно «но». Что-то щекотало мой мозг каждый раз, когда я слышал его имя, но я никак не мог вспомнить, почему. К счастью, Информационная Справка всё расставила по местам. Его вообще не было в оригинале. Ни в манге, ни в аниме. В другой же реальности — в одной из игр — Сэйген должен был занять место Хирако Шинджи в роли капитана Пятого отряда времён Урахары. Но почему он здесь, в этом времени? Как он сюда попал? На эти вопросы Справка ответа не давала. Что я знал о нём? Была у него родная сестра, причём не из числа шинигами. Клан Судзунами — древний, но не самый знатный. Они являлись одними из так называемых «хранителей реликвий», как и храм Исе. У них имелось некое весьма любопытное зеркальце. И… всё. Впрочем, он не был «злодеем», насколько я мог судить. Меня он особо не донимал, да и Готей лишним шинигами капитанского уровня точно не обделит. Вряд ли что-то может пойти не так?