Сборник зарисовок 2

      "Не пью, не курю, но синим мне это стать не помешало", - стою перед ростовым зеркалом, представляющим из себя прямоугольный лист металла, покрытого специальной серебристой краской и изучаю свою физиомордию пока двое помощников подгоняют костюм.       Должен сказать, что был довольно суеверным человеком, старающимся соблюдать всяческие приметы (в нашем бизнесе по-другому редко получается), порой и сам был свидетелем вещей, которые иначе как мистикой, ну или мистификацией высокого уровня не назовёшь. Нередко приходилось и самому работать с разного рода иллюзионистами, гримёрами-волшебниками, настоящими мастерами спецэффектов и просто фокусниками. У меня даже имелся свой собственный список обязательных ритуалов, приманивающих удачу и отпугивающих неудачу...       "Но ни один из них не должен был сработать... так!", - несмотря на то, что в душе моей царит лёгкий хаос, это никак не отражается на сосредоточенном выражении грубого лица, в лучших традициях героических фильмов красующегося волевым подбородком, золотыми глазами, массивными скулами и надбровными дугами (красивее обезьяны - уже хорошо).       - Мы закончили, командир, - выпрямившись, синекожий верзила с чёрными глазами, одетый в серую робу осмотрел меня. - Ты правда думаешь, что это необходимо, Фэйтон?       - Мне и самому не нравится идти на подобное, Термос, но мы должны пользоваться каждой мелочью, способной увеличить наш шанс на победу, - говорю ровным, убеждённым голосом. - Люди создали нас как живой инструмент для работы в самых тяжёлых условиях; они сами сделали нас сильными, выносливыми, не нуждающимися во сне, способными питаться отходами со своего стола. Однако же они сделали ошибку в тот момент когда дали нам разум, пусть и постарались ограничить его низкой обучаемостью точным наукам и творчеству. Они забыли о том, что каждое животное, в той или иной степени считающееся разумным, использует свой интеллект в первую очередь для того, чтобы приспосабливаться. И мы, друг мой, приспособились: не стали покорными рабами в шахтах, не сломались под гнётом рабовладельцев, но научились притворяться и подготовились к тому, чтобы сбросить с себя ярмо наших хозяев-создателей. Нам предстоит тяжёлый путь войны, в которой будет пролито немало крови, а также обмана, когда каждому неосапианту придётся притворяться таким же жадным, эгоистичным и беспринципным существом как люди. Только видя то, что нам как и им нужны деньги, власть и частная собственность они успокоятся и начнут считать... Нет, они не станут считать нас равными, но будут думать, что понимают наши цели и устремления. И чем дольше будет продолжаться их заблуждение, тем лучше мы сможем подготовиться к будущему. К тому будущему, Термос, в котором наш народ станет достаточно сильным, дабы никто и никогда не смел даже задуматься о его порабощении. Но прежде чем это произойдёт, друг мой, нам придётся пожертвовать очень многим: честью, гордостью, жизнью. Готовы ли вы, братья, пройти со мной этот путь?       - Мы с тобой, брат, - крепкая четырёхпалая ладонь с двумя противопоставленными большими пальцами легла мне на левое плечо.       - Можешь на нас рассчитывать, - вторая рука опустилась на правое плечо, сжав его в знак поддержки.       - Я в вас не сомневался, - позволив губам растянуться в скупую улыбку, поправляю невидимые складки чёрного мундира и, подняв голову, заявляю всем присутствующим в командирской пещере: - Идёмте, встретим наших "друзей".       "Стоп. Снято", - глядя на загоревшиеся энтузиазмом глаза синекожих гуманоидов, рост которых колеблется от метра восьмидесяти и до двух метров двадцати сантиметров, не избалованных пропагандой, почти физически чувствую как отступают их сомнения, что посеяли свои семена в головах простых и прямолинейных парней.       ...Я ни разу не был вождём, генералом, политиком или высокопоставленным сотрудником какой-либо корпорации. Фэйтон, в теле коего мне довелось проснуться полгода назад вовсе являлся чуть более умным, амбициозным и решительным "оператором горнопроходческого оборудования", как красиво правительственные чиновники называют шахтёров, в начале двадцать второго века работающих едва ли ни одними кирками с лопатами. Однако же в бытность простым актёром мне приходилось изучать разные профессии, пусть и лишь поверхностно, а после становления режиссёром и вовсе стало необходимо знать хотя бы чуть-чуть обо всём.       "Я не знаю того, как вести за собой рабов... но Спартак знает. Я не умею быть лидером целого народа, но Наполеон умеет. Я могу сыграть роль вождя, пусть даже мне придётся постоянно импровизировать и продумывать сценарии, которыми могут воспользоваться актёры, играющие роль моих врагов".       ...       В две тысячи восьмидесятом году человечество этого мира всё же исполнило мечту своих далёких предков и начало осваивать ближние к Земле Венеру и Марс. К тому моменту запасы нефти, газа, угля и прочих даров недр земных показали дно, а следовательно людям пришлось наконец-то обратить внимание на альтернативные источники энергии, ну и взяться за переработку свалок, ставших чуть ли не крупнейшими складами всевозможных ресурсов, уже почти готовых к использованию в новых проектах.       Как-то внезапно оказалось, что у человечества уже существовали крайне энергоёмкие батареи, экономичные электрические двигатели, технологии, позволяющие если не исключить, то минимизировать вредоносные выбросы. Однако же главной причиной энергетической революции стало вещество, получившее полуофициальное название "энергон", в совсем небольших количествах обнаруженное на Земле, но зато в гораздо больших объёмах на Луне, Марсе и Венере.       Правительства крупнейших стран проявили удивительное единодушие и сперва инициировали создание единого органа планетарного управления, где-то дипломатией, а где-то силой принудив более мелких соседей отказаться от независимости, а затем приступили к строительству космофлота. Благодаря залежам энергона, взятым под контроль армией мирового правительства, были созданы мощные двигатели для звездолётов, а также исполнилась мечта фанатов человекоподобных роботов: в войска стали поступать экзоскелеты, обшитые бронёй, с двигателями для полётов и энергетическим вооружением.       Для того, чтобы провести терроформирование соседних планет сперва использовались роботы и экзоскелеты, но кому-то в высоких кабинетах на Земле это показалось слишком дорогим и неудобным. Всех причин тех событий я не знаю, но уже к нулевым годам двадцать второго века были выведены первые неосапианты - синекожие гуманоиды, практически не подверженные никаким заболеваниям, сильные, выносливые, не слишком умные, не нуждающиеся в комфортных условиях жизни. Теоретически их (а теперь и мой) срок жизни не ограничен, однако же в случае получения сильных повреждений тела начинаются губительные мутации, остановить которые если и можно, то никто этим заниматься не собирается.       А теперь самое интересное: неосапианты не могут иметь потомства, однако же создавшие их люди предусмотрели наличие мужского и женского пола со всеми положенными внешними половыми признаками. И если мужчин отправляют в шахты Марса или на работы по освоению Венеры, то зачем нужны более слабые физически, но красивые внешне женщины догадаться несложно.       Предположу, что на Земле давно существуют искусственные люди, заменившие собой оригиналов, слушающиеся создателей или владельцев, заказавших выращивание "мясных дроидов". А ещё может быть, что неосапианты - это не единственный искусственный вид разумных, существующий в нашей звёздной системе, но о других мировое правительство предпочитает не распространяться.       Как же вышло так, что Фэйтон и его братья задумали мятеж, и, раз уж они не слишком умные, почему его до сих пор не раскрыли? Дело в том, что люди, создавшие неосапиантов где-то откровенно накосячили: искусственные гуманоиды выращиваются с уже заложенными в голову минимально необходимыми знаниями, а также мыслью о верности своим создателям-благодетелям, но отключить критичность мышления им (нам) не смогли, а потому со временем накапливается критическая масса ошибок, ломающая мировоззрение. В конце концов жизнь в бараках по типу выстроенных в линию металлических контейнеров с многоярусными лежанками, питание почти помоями, восемнадцатичасовой рабочий день и отношение как к говорящему скоту - это не то, что добавляет любви к надзирателям.       Сейчас идёт две тысячи сто двадцать первый год и Фэйтону, как и всем заговорщикам из числа неосапиантов исполнилось минимум двадцать, а максимум - тридцать лет. А теперь вспомним, что им (нам) не нужно спать, а для отдыха хватает часа-полутора нахождения в тихой обстановке для разгрузки мозгов, в результате чего психологический возраст можно увеличивать ещё примерно на четверть-треть. И всё это время идёт накопление опыта, в результате чего неосапиантов хоть и нельзя назвать гениями, способными высчитать сложную математическую формулу в уме, но не даром ведь мудрость и интеллект - это разные показатели даже в древних компьютерных играх?       ...       - Приветствую, господин Рокфеллер, - зайдя в пещеру, обустроенную как утилитарно обставленный офис, встречаюсь взглядом с молодо выглядящим человеком-брюнетом, одетым в деловой костюм поверх облегающего комбинезона, прозрачную дыхательную маску и перчатки.       За спиной корпората, устроившегося в офисном кресле (доставленном контрабандой) стоят двое телохранителей в лёгкой броне, почти полностью копирующей пехотное снаряжение космофлота. Впрочем, на фоне нынешнего меня, имеющего рост за два метра, с косой саженью в плечах, пусть и одетого в довольно простенький тканевый мундир чёрного цвета, вся эта троица выглядит не слишком внушительно. И тем больше уважение к смелости моего сегодняшнего собеседника, рискнувшего не просто тайно проникнуть на Марс, но и сунуться в катакомбы, возникшие под поверхностью планеты в результате шахтёрских работ неосапиантов.       - Генерал Фэйтон, - поприветствовал меня человек, изобразивший на лице доброжелательную улыбку и даже поднявшийся на ноги, чтобы проявить уважение (к рабу и не человеку, не имеющему никаких официальных прав).       "У каждого неосапианта должно быть две белые вещи: зубы и хозяин. Так говорят на Земле? Я, наверное, должен прослезиться и проникнуться самыми тёплыми чувствами к этому отличному парню, не испугавшемуся пожать четырёхпалую клешню страшного гуманоида", - доброжелательно улыбнувшись собеседнику, для разговора с коим пришлось сперва прикармливать контрабандистов, предпочитающих обменивать некоторые полезные мелочи на ценные камни и металлы напрямую у добытчиков, а затем рисковать отправкой послания в офис одной из крупных корпораций, прохожу к соседнему креслу и устраиваюсь за металлическим столом.       - Я не умею говорить долгие и красивые речи, мистер Рокфеллер, - вру прямо в глаза собеседника, лишь понимающе кивающего на это признание (ведь где мне научиться ораторскому искусству?). - Мне известно о том, что правительство Ближних Миров запрещает частным корпорациям заниматься разработками залежей энергона. Как мне объяснили наши друзья - они опасаются потерять свою монополию на производство питательных элементов для экзолётов и космических кораблей, а также не хотят допускать возникновение свободного рынка, существовавшего в двадцатом и двадцать первом веках в отношении нефти и газа. Таким образом эти люди тормозят развитие собственной цивилизации, а также удерживают в своих руках военную мощь, не позволяющую даже задуматься о возникновении инакомыслия.       - Вы абсолютно правы, генерал, - горестно вздохнул собеседник. - Формально человечество является свободным, но реально... В Ближних Мирах царит диктатура меньшинства, успешно обманывающего большинство при помощи громких лозунгов, щедрых обещаний и отвлечения внимания на незначительные новости. Но ведь вы хотели встретиться со мной вовсе не для того, чтобы убедиться в правдивости своих выводов?       "Скорее уж слов, которые льют в уши моих нынешних сородичей пропогандисты корпоратов, прибывающие на Марс вместе с контрабандистами", - прежний Фэйтон считал, что неосапианты сами смогут освободиться от рабской доли, так как человечество ему виделось довольно рыхлым колоссом на глиняных ногах (если армия вынуждена контролировать собственных граждан от восстания), но мне очевидно, что Рокфеллеры и их коллеги желали использовать синекожих гуманоидов для создания проблем официальной власти.       Не знаю точно, чего именно хотят добиться хозяева моего собеседника: возможно им просто нужна шумиха, чтобы вклиниться в бизнес по добыче энергона и разработке недр Марса, а может быть они планируют поднять бучу среди избирателей заявив, что "Неосапианты - тоже живые существа, умеющие думать и чувствующие боль, а не просто биороботы". Не буду исключать и того, что их настоящей целью является доказать несостоятельность живых существ в качестве дешёвой рабочей силы, что приведёт к возвращению дроидов и высокооплачиваемого персонала из числа людей. Однако же с уверенностью в девяносто девять процентов предположу, что ими (нами) желают воспользоваться, чтобы после жестокого подавления беспорядков бросить какую-нибудь мелкую кость в качестве утешения, развести руками и заявить, что "Мы пытались...".       - Мы готовы остановить добычу энергона на Марсе, захватить космопорт и поселения на поверхности, - заявляю уверенным, даже самоуверенным тоном. - Но у нас практически нет оружия. То, что мы сумели достать - жалкие крохи, которыми получится вооружить едва ли десятую часть революционеров. Боеприпасов же и вовсе не хватит на сколь-нибудь долгий срок.       - Уверяю вас, генерал, едва правительство Ближних Миров осознает масштабы произошедшего и угрозу, которую их гегемонии несёт потеря Марса - они тут же пойдут на переговоры, - пылко заявил корпорат. - От вас требуется лишь проявить решимость и единство своих устремлений.       - Я верю вам, мистер Рокфеллер, но всё же хочу предложить следующее: мы заключим контракт на десять лет, по которому будем поставлять энергон именно вашей корпорации по цене, покрывающей расходы на добычу, - с честным лицом вещаю брюнету, который смотрит на меня как британец на индейца, за стеклянные бусы продающего золотые слитки. - Однако же, чтобы подобное вообще стало возможным, нам необходимо оружие...