Сборник зарисовок 2

...Налётчики, разорявшие прибрежные деревни Шотландии действовали по одним и тем же шаблонам: дождавшись утра приплывали к берегу и высаживались на длинных лодках, совершали набег разрушая, сжигая, убивая, насилуя и воруя всё, что им приглянется, а перед закатом - сбегали на свои судёнышки, отходящие подальше от суши. Гаргульи не рисковали их преследовать слишком далеко, а сами варвары опасались заплывать по рекам сколь-нибудь далеко вглубь острова. Так как Малкольм доказал, что гоняться за кораблями по суше - затея бесперспективная (они успевали отплыть прежде чем подойдёт сколь-нибудь большой кулак всадников), нам пришлось пойти на некоторую хитрость, пожертвовав частью имущества. Когда в очередной раз морские бандиты причалили к берегу - проинструктированные простолюдины бросили всё и побежали в лес, предварительно запалив один из сараев. Дым заметили наблюдатели с подзорными трубами и передали сигнал на базу ВВС Шотландии, откуда тут же стартовали дельтапланы. ...Нагруженные горшками с горючей смесью летуны добрались до кораблей и сбросили на них свой груз, превратив деревянные скорлупки в большие костры, тем самым отрезая противнику пути к отступлению. Им же предстояло продолжать следить за потерявшими свой транспорт варварами, с запозданием осознавшими ту ловушку, в которую попали из-за своей наглости. К этому времени в сторону разорённой деревни уже выехал отряд быстрого реагирования, состоящий из воинов с запасными лошадьми, что позволило им скакать активно подгоняя животных. Морские разбойники же, привыкнув к своей безнаказанности, очень быстро осознали то, что бегать по земле от кавалерии - это не то же самое, что улепётывать на шлюпках, а сражаться с хорошо подготовленным, мотивированным и качественно вооружённым воином - не то же, что резать крестьян с мотыгами, косами и другим сельскохозяйственным инструментом. ... Сидя в седле молодой белой лошадки, облачённой в начищенные до блеска доспехи, красуясь воронёными латами со шлемом с поднятым забралом, смотрю на суетящихся вдали пеших людей, одетых в варёную кожу с металлическими нашлёпками, рогатыми шлемами, оставляющими открытыми лица, круглыми щитами, топорами и одноручными мечами. Уже две недели мы гоняем этих дикарей, лишая их шансов на бегство, стараясь разгромить пока они передвигались малыми группами. И вот теперь остался только один полководец - Олаф Рыжебородый, собравший под своей рукой наиболее диких, яростных, бесстрашных рубак. - Шотландцы! - мой голос разнёсся над головами всадников, строящихся для кавалерийского наскока на не успевших добраться до удобной для обороны возвышенности пиратов. - Эти животные, не имеющие ни чести, ни совести, ни жалости и стыда пришли в наш дом для того, чтобы грабить, убивать и сжигать. Они считают себя славными воинами, которым покровительствуют их боги... Они гордятся тем, что убивают немощных стариков, безусых детей, насилуют женщин и уводят в рабство не успевших расцвести девочек... Они хвалятся своими победами над крестьянскими сыновьями, но убегают всякий раз как слышат зов боевых труб и чувствуют дрожь земли под копытами наших лошадей. Они приносят жертвы своим богам... Но какие боги будут покровительствовать столь трусливым, лицемерным мерзавцам?! Здесь и сейчас, шотландцы, мы наконец загнали этих крыс в угол, чтобы раз и навсегда показать всему миру, что будет с покусившимися на наш дом! Однако же, мои братья по оружию, ни в коем случае не забывайте о том, что загнанная в угол крыса бросается на кота и бьётся с яростью, а также отчаянием обречённого. Так давайте же утопим этих морских паразитов в воде, хозяевами которой они себя почему-то считают?! Одобрительный рёв множества глоток огласил пространство, а затем людей заглушили трубы и лес копий качнулся, чтобы начать свой разгон в сторону построения морских разбойников. Солнце медленно скатывалось за горизонт, а его лучи скользили по нашим доспехам и щитам, отражаясь яркими бликами на острых наконечниках. Копыта скакунов взрывали землю, разбрасывая куски дёрна и сминая попадающуюся под ноги растительность. Дельтапланы, зашедшие со стороны солнца летели втыл пиратам, чтобы сбросить свои смертоносные снаряды и разрушить оборонительное построение. "Демона снова будет сердиться за то, что я не дождался заката", - промелькнула у меня в голове какая-то весёлая мысль. ...К сожалению, из-за не слишком хорошей видимости в ночное время суток (даже когда на небе нет туч), рыцарская конница становится почти бесполезна. Из-за этого закованным в латы мужчинам приходится сражаться в строю, что разом снижает их эффективность и манёвренность. "Нужно дать друидам распоряжение - приготовить какое-нибудь средство для обострения ночного зрения как у всадников, так и лошадей", - лёгкий укол досады на то, что не догадался об этом раньше был смыт адреналином, буквально плещущимся в крови из-за предвкушения сечи. ... После того как наша авиация отбомбилась горшками с зажигательной смесью, а также чем-то похожим на порох, что смогли создать мои учёные, построение морских разбойников дрогнуло, но всё же не рассыпалось полностью. Впрочем, этого хватило для того, чтобы лучники не смогли встретить всадников слаженным залпом стрел, а растерянные из-за близких взрывов рубаки попытались разбежаться. ...Стоит заметить, что эффективность "оружия нового времени" была близка к нулевому значению, так как поразить сколь-нибудь серьёзно удалось едва ли полтора десятка человек. Однако же психологический эффект, оказанный на разбойников нельзя было переоценить: некоторые из бородатых мужиков упали на землю, другие - хватались за головы выронив мечи, третьи вовсе бросились врассыпную. Если бы не сам Олаф, громогласными криками, угрозами и пинками приводящий подчинённых в чувства, то на этом бой мог превратиться в побоище. А затем своё слово сказала конница: длинные копья пронзали рассеянных людей, копыта скакунов затаптывали попавших под ноги пиратов, моя кобылка, распалившаяся во время бега, из-за криков и запаха крови вовсе схватила кого-то зубами за руку, мощным движением головы бросив его в грязь. Копьё вскоре сломалось и пришлось выхватывать из ножен меч, чтобы тут же почти снести голову очередному "морскому волку" (скорее уж гиене... если судить по повадкам). Как-то внезапно мой ударный кулак промчался через разбегающихся варваров насквозь, вновь оказавшись на свободном пространстве. Однако же не успели мы притормозить, чтобы развернуться и пойти на новый заход - над побережьем разнёсся яростный, животный крик, заставивший волосы под шлемом зашевелиться. ...Край солнца ещё виднелся над горизонтом, а потому прибытие гаргулий на поле боя сразу отметалось. Впрочем, долго гадать не пришлось: стоило мне обернуться - взгляд сразу наткнулся на особенно рослую рыжеволосую фигуру, размахивающую сразу двумя топорами, один из которых успешно отвёл копьё всадника, второй - снёс голову коня, чтобы затем первый - вонзился в грудь не успевшего взяться за меч юноши. - Олаф! - перекрикивая стук копыт, лязг металла, ржание лошадей и голоса людей, вскидываю меч лезвием к небу, а затем указываю его кончиком на великана. - Ты - мой! - А-ха-ха-ха! - радостно отозвался Рыжебородый, тыльной стороной правой руки стирая с губ чужую кровь. - Я обоссу твой труп и буду пить вино из твоего черепа! Пришпорив кобылу, начинаю ехать к своему противнику, который раскинул руки в стороны и побежал навстречу, продолжая безумно хохотать, поблёскивая широко распахнутыми глазами с расширенными зрачками. Для него словно бы перестали существовать другие враги и соратники, отчаянно старающиеся вновь собрать хоть какой-то строй, каждую секунду погибая под ударами мечей или копий. ...Звуки боя отдалились, а зрение сузилось до одной человеческой фигуры, двигающейся будто бы в киселе. Когда между нами осталось не больше пяти метров - увожу кобылу в сторону и спрыгиваю на землю...