Парабеллум

— Ты сегодня хуже себя показываешь, — Вемир опустился на ступени рядом с ней. — Семейные неурядицы.       Оливия печально усмехнулась. На квадратную площадь двора падал хлопьями снег, ярко вырисовываясь на фоне серых арок здания. Ноги много раз проскальзывали во время тренировки по грубым камням, заставляя в последнюю секунду ловить баланс. Оливия ощущала, как неприятно ее колени отзываются на любое движение: все же раз она хорошенько приложилась о камни, уходя от пролетающего над головой клинка. Теперь, наверное, на ногах зрели крупные синяки. — Ты одиночка.       Слово повисло в воздухе. Оно давно наматывалось вокруг шеи удавкой, но, невысказанное, оно еще не считалось правдой. Теперь же оно грубо, как пощечина, ударило по лицу. Оливия не была одиночкой. Она ей стала — по принуждению обстоятельств. Совсем разные вещи. Все эти мысли обвалились на ее разум в одну секунду, а Вемир продолжил: — Ты не воспринимаешь меня как своего наставника, да и пускай, дело твое. Я не дам тебе спуска здесь. Раз ты способнее, значит, тренируешься еще больше. И соперники твои жестче.       Девушка выдохнула, соглашаясь.       Эти порядки были знакомы и понятны. Ярм нашел, чем занимать ее время, не давая влезать в неприятности. Как с маленьким ребенком, которого нельзя оставить без присмотра — ее сдали няньке. Пускай и с бородой и проблескивающей в коротких волосах сединой. — Красоточка устала?       Зен прошелся по ступеням вниз и замер напротив девушки, выставляя ногу вперед и опираясь на нее. Его сальный взгляд оставлял неприятные ощущения на коже. У Оливии не было желания вступать в словесную перепалку с ним. — Такие тренировки тебя уже утомляют?       Она медленно подняла взгляд на Зена, смотря исподлобья. Промолчала. Но от Вемира не укрылся мерцнувший в ее глазах гнев. Такого случая он и ждал. — Не хотите ли сами посостязаться с ней, Зен?       Зен задумался. Поднял взгляд наверх, к третьему ряду арок, поглядывая на одну из дверей: — Думаю, наместнику в ближайшее время я не понадоблюсь. Он там крайне занят, — Зен хихикнул с явным намеком, отчего девушку передернуло неприязнью. Как же громко и пошло он думал. Зен добавил: — Может, как раз поспею удачно, если быстро с тобой расправлюсь, — он прикусил свою губу ехидно, вновь поглядывая наверх внимательно и явно представляя, что происходит за закрытой дверью. Посмотрел на Оливию, которая уже приподнялась с места, обнажая меч. Жаль, что Вемир запрещал ей пользоваться собственным во время тренировок. — А что же, Ярм уже с тобой наигрался?       Неприятные ощущения покалываниями пробежали по коже. Она почти оголила оскал. — Так и думал, что он ни на что не способен.       Зен вытащил меч из ножен — повседневное движение, не вызывающее никаких эмоций. Посмотрел на голубоватое отражение небес в поблескивающем лезвии. Хорошее, новое. Он не скупился на оружие. Резкость мира возросла до предельных значений. Оливия сжала губы. Приходилось признать: ненависть служила первоклассным топливом.       Не ввязывайся.       Они остановились друг напротив друга посреди площади. Привлекли внимание. Фигуры замирали у арок галерей на разных этажах. Все желали поглазеть на поединок.       Не показывай себя. Уступи.       Пальцы девушки впились в рукоятку меча так, что лезвие начало мелко дрожать. Она перевела взгляд на Зена. Надо оценить, на что он способен. Оливия сделала первый легкий выпад, будто разминаясь. Увидела ухмылку на его губах. Хорошо. Что дальше?       Два звонких удара меча о меч. Пауза. Они смотрели друг на друга, двигаясь по кругу, оба прикидывали следующий шаг. Она угадывала его типаж. Жесток и холоден. Может шутить, выставляя себя дураком, но на деле умен. Самоуверен. И недооценивает ее. В этом его слабость. Оливия вздернула голову. Улыбка сама собой скользнула по ее губам. Она уже знала, как наносить удар. — Побегаем? — проговорила она, встречаясь с удивлением в глазах Зена.       Бросок. Она налетела на него, задевая лезвием ногу, и тут же оказалась уже в семи шагах в стороне. Зен двинулся на нее. Злость проступила на его лице. По порезу на штанах стало расползаться темное пятно крови, но это его совсем не занимало. Меч быстро рассекал воздух, как крылья бабочки — мягко и легко, порождая свистящий звук. Оливия умела производить впечатление. Скользнула мимо его плеча, оказываясь за спиной — и снова в стороне, увлекая Зена за собой. Удары сыпались один за другим — быстро и звонко. Она почти смеялась, играясь со своим соперником. Отбежала, набирая дистанцию и переводя дыхание.       Соперники вновь бросились друг на друга. Камни нещадно скользили под ногами. Оливия пыталась приноровиться к движениям по ним. Еще пробежка — лезвие беспрестанно сверкало в воздухе. Зен вытеснял ее с площади, загоняя в угол. Лицо его искажалось, он крепко стискивал зубы, готовый в любой миг зарычать или вцепиться ей в глотку. Не Раза, но тоже зверь.       Оливия отразила удары и отскочила назад, взбегая по нескольким ступеням и огибая колонну. Зен не поспевал за ней. Лезвие описало круг, почти выбивая меч из его рук, девушка откинула соперника назад и вновь выбежала на середину площади. Замерла, ощущая, как снежинка падает на щеку и тает. Дожидалась его. Зен приблизился. Один резкий выпад, заставивший его неудачно ступить назад: черные сапоги скользнули по брусчатке, и он грохнулся, растягиваясь на камнях.       Холодное лезвие коснулось его подбородка. Будто играясь, прошлось по шее, доходя до линии одежды. Медленно, издевательски. Подцепило верхнюю пуговицу и срезало ее. Зен тяжело дышал. Оливия смотрела на него сверху-вниз, наслаждаясь своим превосходством, втягивая воздух через приоткрытые губы. Прекрасно. Зен не оставит так просто этот момент своей слабости, когда он боится двинуться, сжимаясь под ее колющим, резким взглядом. Под его кожей скользнули черные змейки и исчезли. — Кто еще с кем будет играться, Зен, — проговорила она, ухмыляясь.       Придется еще пожалеть об этих словах, но плевать. Как легко было прикончить его сейчас… Какой соблазн. Что-то огромное и темное двигалось внутри ее мыслей. Иногда оно просыпалось и давало о себе знать. Оливия постаралась отвлечься.       Она приподняла глаза, окидывая взором здание. Слишком много зрителей. Слишком много внимания к этому инциденту. Нехорошо. Взгляд ее выхватил одного человека, что стоял между колонн, неотрывно наблюдая за ней. Светлые длинные волосы мужчины привлекли внимание, не позволяя ему укрыться в тени. Удивление было в его глазах. И узнавание.       Оливия свела брови, силясь припомнить его. Нехорошо это все.       Вемир отпустил ее раньше, решив, что поединка с Зеном на сегодня достаточно. Оливия медленно прогуливалась по городу, лениво поглядывая по сторонам. Все же тренировки утомляли, по телу разбегалась приятная, теплая усталость мышц. Она забрела на небольшую городскую ярмарку, прохаживалась между прилавками. Неохота было лишний раз поднимать руку, чтобы поразглядывать какой-нибудь товар. Она старалась особо не думать о том, что было сегодня. Она ощущала голос в своей голове, как белый шум, что-то непрерывно нашептывающий. Этот голос ей не принадлежал. В толпе он сливался с общим гулом.       На нее глазели. Но это уже мало занимало: про нее все слышали, что она ведьма. А потому старались держаться на расстоянии, что не могло не умилять. Все же один взгляд выбивался из толпы, неподвижный и следящий. Девушка повела плечом, точно пытаясь скинуть этот взор с себя. Оглянулась по сторонам, пытаясь обнаружить, кто же преследовал ее. Подсознательно среди движущихся фигур она искала белые волосы. Но это был Вэл.       Его лицо, скрытое глубоким капюшоном, возникло на мгновение перед Оливией. Ему точно не стоило показываться на виду у жителей этого города, не сейчас, когда всего несколько дней назад они скандировали наместнику «убей его». Оливия двинулась вперед, выискивая его вновь среди мелькающих лиц. — Что ты здесь делаешь? — спросила она немного встревожено, окидывая взором его измученный вид. — Нам надо поговорить, — голос прозвучал непривычно жестко, — Встретимся сегодня ночью в Дыре. Посмотришь заодно, как в этом городе живут люди, — он грустно хмыкнул.       Оливия подалась еще ближе вперед, пытаясь прикрыть его от снующих прохожих: — Нет. — Придется.       Вэл повернулся на пятках и направился прочь, не давая ей шанса что-либо сказать.       Оливия вздохнула, замирая на месте, наблюдая, как он растворяется среди других фигур, исчезая из вида. Еще пару мгновений ей удавалось вылавливать движения его темной накидки. Не хотелось лезть в неприятности. Не хотелось подводить Ярма. Осторожность казалась сейчас небывало важной. Как бы сильно ей самой не хотелось этой встречи.       Ярм направлялся домой в сопровождении Кара. Второй день Раза отпускал его до конца рабочего дня: это означало только то, что наместник, закрывшись в своем кабинете, разбирался с делами, в которые Ярму не следовало совать нос. Ярм так же знал, что Вэла приводили к нему в этот день, но чем история закончилась — он не имел понятия.       Кара навязался ему. Ярм вынужден был следовать в его компании и выслушивать нравоучения, которые уже хорошо были ему известны. Пускай Кара и занимал положение ниже, он почему-то считал, что несет на себе личную ответственность за Ярма. — Ты не имеешь к ней никакого отношения, — громкий голос, досаждая, проникал в уши.       Ярм распахнул дверь дома, проходя внутрь, Кара последовал за ним, не замолкая: — Тебе нужно отказаться от нее, пока ты не влип в неприятности окончательно. Не валяй дурака… — вдруг он оборвался, примечая девушку, выходящую им навстречу из комнат.       Темные волосы струились по ее плечам. На красивом лице возникла легкая усмешка: она подметила, как Кара смутился, увидев ее. Прямая твердая осанка и приподнятый подбородок. Ярм ощутил, что в его доме она была хозяйкой. Будто заняла то место, что всегда ей здесь предназначалось.       Кара умолк. — Вемир отпустил тебя раньше? — заполняя неловкость, поинтересовался Ярм. — Именно. Я отложила нужные травы, — Оливия кивнула на кухонный стол, указывая на сверток на нем. Ярм подошел и развернул его, изучая смесь взглядом: — Состав немного изменился.       Завернул назад и протянул Кара. Тот поморщился, но принял травы, пряча за пазуху. Кратко попрощался и ушел, оставляя их вдвоем. — Да, у меня закончилось прежнее снотворное. Пришлось составлять его самой, как видишь, не очень удачно. Действует медленнее и поражает ткани.       Ярм кивнул, понимая, о чем она: — Ты укрываешься от Дерека, да? Иначе бы он достал нужные склянки.       Девушка оставила его вопрос без ответа. — Думаю, он разъярен, — бросил Ярм слова в воздух, не ожидая на них реакции. Молчание. «Дерек. Хорошая идея» — подумал он, усмехаясь своим мыслям. — Кара прав. — произнесла девушка, подходя к окну и рассматривая улицу. Ее руки были скрещены на груди, лицо погружено в задумчивость, — Тебе стоит отказаться от меня. Я не хочу, чтобы ты нес ответственность за мои поступки. — Этого не будет, — Ярм скинул куртку и опустился на стул напротив окна, — А ты постараешься не подставлять меня. Ты сама уйдешь.       Она едва уловимо качнула головой. Обернулась, опираясь на подоконник: — Ты никому не укажешь на то, что знаешь меня и знаешь, кто я такая. Ни одним словом, ни одним движением. Ты услышал меня?       Приказ в голосе. Почти забытое звучание. Ярм усмехнулся и прикрыл веки, давая понять, что принял ее условие. — Тогда зачем ты искала меня, если хочешь, чтобы я делал вид, что не узнаю тебя? — Искала? — насмешливое удивление отдалось в ее словах. Такое естественное и простое, что оттого сильнее ранило, — Я не искала тебя. Я случайно наткнулась на тебя здесь.       Задело. Наивно было думать, что он вдруг понадобился ей. Ярм откинулся на спинку стула: — И почему же ты отправилась сюда? — Это не первое место, куда я направилась. Сначала я была у брата, — она остановилась, вновь поглядывая на окно, на снежинки, разбивающиеся о стекло и оставляющие капли, — Скажи, меня не одну посещают тревожные мысли? Я думала, это дурная, въевшаяся привычка — постоянно подозревать что-то нехорошее. Но, видимо, не я одна так рассуждала, раз мы оба здесь. Я права?       Ярм молча кивнул, сжимая зубы. Былое предчувствие обострилось. Их научили когда-то давно думать одинаково. — Меня не покидает ощущение, что я что-то упускаю из виду. Огромного медведя, притаившегося за деревом. И я отправилась его искать. Я решила помочь брату, пока он пытается разобраться с остатками отрядов Темных. Мы много говорили с ним. И он убедил меня, что ищу я не там, где надо. Что небольшие кучки наших выживших врагов на Земле не подходят под описание той силы, о которой я говорю. И тогда мое внимание переключилось на это место, поскольку больно оно странное со своими звериными законами. — Ты делаешь то же, что и я. Оцениваешь, кто будет нашим союзником, а кто будет врагом. На войне против неизвестно кого.       Девушка подтвердила.       Забавно, как они были похожи. Два одинаковых слепка, каждый из которых покрылся своими сколами. Раньше Ярм способен был уловить весь строй ее мыслей по одному короткому взгляду. Теперь он вовсе не знал, кто стоит перед ним.       Несколько мгновений они молчали. Девушка вновь отвернулась к окну, присаживаясь на подоконник. Ее нога болталась в воздухе, мерно покачиваясь. Форточка была приоткрыта. Штора приподнималась под порывами ветра и медленно опадала, перекатываясь волнами. Ярм решил чем-то разбавить молчание: — Как дела с тренировками, любимая? — произнес он с издевательской улыбкой. Раз они теперь семейная пара, и разговоры должны быть соответствующие. Она усмехнулась, улавливая его игривый настрой: — Не считая того, что Вемир намеренно испытывает меня, подмечая все приемы, чтобы предупредить о них Раза и указать ему на мои слабости? Вполне недурно. — Говорят, ты завалила сегодня Зена, — смотря искоса, проговорил Ярм.       Улыбка мягко проступала на его губах. Их изгиб был болезненно знакомым. Девушка немного дрогнула, ожидая, что Ярм отчитает ее за сегодняшний инцидент. Он лучше многих понимал, какого врага она нажила себе. И почему-то его одобрение или неодобрение казались важными. — Он сам упал, — кратко ответила она, вызывая у Ярма довольную усмешку: — Молодец. Я давно хотел завалить его на лопатки. Тебе удалось раньше.       Оливия улыбнулась. И тут ей вспомнились глаза, внимательно следившие за ней из темноты колонн: — Что за мужчина с длинными белыми волосами есть в этом городе? — поинтересовалась она.       Ярм задумался на мгновение: — Ты о Шере? — Наверное.       Это вызвало смешок у Ярма: — Как же так, ты выслеживала Вэла, вызнала про его связь с Раза, но ничего не знаешь о Шере?       Оливия посмотрела на него удивленно: — Ты о чем? — Они любовники! Вэл удрал вместе с ним из города от Раза! Потом что-то пошло не так, из всех рассказов я так и не понял, что там между ними было. Говорят, что Вэл едва его не прикончил в итоге. Но тебя-то он почему заинтересовал? — Он узнал меня.       Ярм замер. Медленно опустил руку на стол, проводя ей по гладкой поверхности: — Ты уверена? Откуда? — Он был на том сражении. Мы столкнулись на поле боя. Я могла убить его, но не сделала этого.       Повисла пауза. — Думаешь, кто-то еще из города вспомнит тебя?       Девушка пожала плечами. — Почти всю стаю волков Раза перебил… Так что, думаю, уже мало кто из участников того боя остался, — Ярм задумался, поглядывая на беловатое отражение окна в столешнице. Приметил несколько царапин. Неожиданно усмехнулся, приподнимая уголок губ. Девушка оглянулась на него: — Так вот почему сегодня Шер стал намекать, что непрочь заглянуть как-нибудь ко мне на днях, пропустить пару стаканчиков. Я думал, он хочет со мной поладить спустя пару лет. А он так к тебе хочет подобраться.       Девушка улыбнулась и, поразмыслив, сказала: — Хорошо, если он хочет поговорить со мной, а не с Раза. Надо дать ему возможность. Может, он нам пригодится. — Тогда я приглашу его на ужин на днях, — кивнул Ярм, вдруг ощущая укол привычных слов. Типичная семейная пара. В первый раз они говорили спокойно и естественно с того момента, как она появилась в городе. Как будто… ничего не было. Как будто повисшие между ними сотни вопросов не существовали. Но Ярм решил ступить на болотистую почву, так напоминавшую топи, что окружали город. Чёрная-чёрная вода между кочек, готовая засосать случайного заблудшего путника. — Почему ты ушла? У тебя было то, чего ты хотела: спокойная жизнь с любимым человеком. Почему ты здесь, а не с ним?       Резануло. Болезненно обожгло кожу, как кипятком. Ее лицо переменилось. Ярм и сам ощутил горечь и давнюю, глубоко закопанную обиду. Он все обманывал себя, что ее больше не существует. А теперь она вновь зашевелилась зверем внутри, расшвыривая комья земли, под которыми была скрыта. Девушка проговорила медленно, дробя предложение на отдельные слова: — Ты мне скажи. Ты первым сделал такой выбор, так почему? — Ярм почувствовал, как ком образуется в его горле с каждым новым звуком ее изменившегося голоса, — Я все еще не могу разобрать, что мной движет, может, ты объяснишь? Откуда эта неспособность жить мирно, как другие? Ты мог просыпаться каждое утро с той, кого любишь, обнимать ее и знать, что вечером все будет так же хорошо, и через месяц, и через год. Что смерть не караулит тебя под дверью. Что у тебя может быть семья, и дети, и… — она запнулась, отвела взгляд, пытаясь отдышаться, — Так почему?       Ярм испытал невероятную волну нахлынувшей боли, точно дамба обвалилась под ее натиском, затапливая все его тело до последней клетки. Тем сильнее, чем больше ощущал, как плохо Оливии. Он неожиданно обнаружил то, что было заперто в ее груди. Живое, безумно колотящееся сердце. Стало невыносимо дышать. Порывом он двинулся к ней, замирая рядом, взял в свои ладони ее тонкую руку, привычно стянутую кожаными митенками. Погладил пальцы и невесомо коснулся их губами. Он не выдерживал смотреть на то, какими пустыми стали ее глаза, как надломились ее брови и мелко задрожал рот. Она прикрыла веки — мгновение, и ее лицо вновь затянулось маской равнодушного спокойствия. Это лед покрывал ее непробиваемой броней, что полностью закрыла ее от Ярма.