Парабеллум

      Рыхлый снег проваливался под ногами, льдинки забивались за края ботинок и неприятно касались обожженной холодом кожи. Двое шли в тишине, нарушаемой только звуком их шагов. Завывал ветер, налетавший со стороны озера, путался в длинных прядях волос, раскидывая их по лицу. Оливия впервые видела темную гладь Арсу-Ала, простиравшуюся далеко, почти к самому горизонту. Невольно любовалась. Воды сковала пока еще тонкая корка льда. По поверхности ветер разгонял снежные узоры, беспрестанно скользившие и извивавшиеся. Девушка сильнее закрылась воротником куртки и вопросительным взглядом коснулась спины шагавшего впереди Ярма. Его светлые волосы трепали порывы ветра. Он не сказал, куда они направляются, Оливия только отметила, что они шли прочь от набережной в сторону темного елового леса. Впереди открылась поляна, с трех сторон окруженная высокими деревьями.       Впервые за все время казалось, что Ярм в хорошем расположении духа. Ему выпал один день выходного, который ему дал Раза. Мягкая улыбка игралась на его лице. Про себя девушка отметила, что выглядел он уже лучше, пропали темные тени, залегавшие под его глазами, на щеках проступил легкий румянец. Глаза впервые вспыхнули своим здоровым блеском.       В этот день у Зеффа родилась дочь. Вся стая была приглашена на празднование. В счастливом предвкушении каждый ждал момента поздравить бородача. Однако прежде похода в таверну Ярм настоял на том, чтобы Оливия последовала за ним к озеру. В свои планы он ее не посвятил. Ярм разбудил ее рано утром, выдернул из кровати, не принимая никаких возражений. Отчасти она ненавидела его за это.       Глаза еще неприятно слипались. Белый снег блестел раздражающе, почти причиняя боль, заставляя все время щуриться, хотя солнце и редко мелькало в небе. На бедре Ярма мерно покачивался меч при каждом его новом шаге. Помощник наместника почти всегда должен был носить оружие с собой, но сейчас эта деталь напрягла, поднимая в голове вопросы.       Ярм прошел вглубь поляны и наконец остановился, оборачиваясь на девушку. Его уши раскраснелись от мороза, в глазах блеснула усмешка, теплая, почти задевающая. Кажется, после визита Дерека он обрел странное душевное спокойствие. Оливия все еще мучительно желала выяснить, о чем они говорили. Но Ярм отклонял все ее расспросы, качая головой и загадочно улыбаясь. И от этого становилось еще больше не по себе. — Посмотрим, чему тебя научил Вемир, — его голос смешался с шумом ветра.       Девушка удивленно замерла. Дрогнули тонкие струны нервов, отдаваясь воспоминаниями о далеком прошлом. Таких светлых, таких ранящих. Она вдруг отметила, как повзрослело лицо Ярма, какие приобрело твердые мужские черты, сменившие юношескую нежность. И он был красив. Более, чем прежде. Она не могла отвести взгляда, любуясь им.       Изменилась ли она сама? Вряд ли. Ее черты сохранились, застыв в миг их расставания, и более не были подвластны ходу времени. Прекрасное проклятие. Она отвела взгляд в сторону, скользя им по снегу, краем зрения примечая, как Ярм вытащил меч из ножен.       Борьба с ним вызывала мало с чем сравнимые эмоции. Неуловимо похожий на нее, он дрался умно, предчувствуя ее следующие выпады. Знакомая техника поединка. Его сбивающая с толку улыбка. Он тоже наслаждался, хоть Оливия и ощущала его тяжелое дыхание, иногда совсем близко, когда он напирал, и мечи их скрежетали друг о друга. И тогда раздавалась его усмешка, наглая и самоуверенная, заставлявшая сцепляться еще яростнее, отталкивать его и нападать вновь. Оливия тоже улыбалась, сама не зная, почему, втягивала морозный воздух полной грудью, ощущая, как режет легкие. Отскакивала в сторону и делала несколько шагов, рассматривая своего соперника, вычерчивая линию на сугробах. И он тоже смотрел на нее, и искра безумия мерцала в его глазах, в самой их небесной глубине. По спине стекал пот, одежда липла к коже.       Девушка мотнула головой, откидывая с лица темную прядь. Смотрела на Ярма: он уже несколько мгновений медлил, оглядывая ее, держась на расстоянии нескольких шагов. Она и сама не нападала, выжидая, переводя сбившееся дыхание.       Ярм немного подрастерял навык, но все же был хорош в бою. Неожиданно он убрал меч в ножны. Его куртка повалилась на снег. Девушка с недоумением остановилась на месте, наблюдая, как он расстегивает верхние пуговицы рубашки. Холод касался его распаренного тела. — Что ты делаешь? — ее глаза расширились. — Думаешь, Раза во время боя будет джентльменом и не станет обращаться? — Ярм криво усмехнулся, склоняя голову и добираясь пальцами до третьей пуговицы. Девушка оторопела, — Тебе же еще не доводилось тренироваться с оборотнем в его истинном обличии. — Нет, хватит, — резко произнесла она, и Ярм удивленно дернул бровью, но все же остановился. Отметил улыбку, коснувшуюся ее губ, — Ты и не оборотень. Сражайся со мной, как положено.       Удивление на секунду мелькнуло на его лице. Но от девушки не укрылось, что предложение его обрадовало. Он желал этого. Меч в ножнах с шорохом и хрустом погрузился в снег. Ярм вскинул на нее глаза, и опасная улыбка отразилась на его губах. Свечение мягко гуляло на его лице, как ветер скользя по щекам, отдавалось в радужках и делало их почти прозрачными. Девушка внутренне приготовилась.       Меч резко дернулся в ее руках и чуть не вылетел, перехватываемый ловкими пальцами. Ярм забавлялся. Пускай. Лезвие описало круг, и вдруг волна света ударила Оливию в лицо, заставляя зажмуриться, капли выступили в уголках глаз, под веками неприятно заныло, и она отвернулась, укрываясь от источника, как от яростно вспыхнувшего солнца. Резко отсекла свечение мечом. Будь кто другой на ее месте — получил бы неприятнее ожоги. Щеки раскраснелись, и Оливия улыбнулась, аккуратно краем глаза примечая Ярма. Воздух вокруг него дрожал и покрывался мелкой рябью, становясь почти зеркальным. Девушка ощутила громадную силу, скрытую под его кожей, чистую, расходящуюся волнами в пространстве, что достигали ее и неизменно пробуждали что-то внутри. Редкий, драгоценный дар. Не мог не вызывать восхищения у знатока.       Что-то мерцнуло в воздухе на краю ее зрения. И, прежде чем она успела оценить опасность этой слабой вспышки, ее ощутимо ударило в спину, толкая вперед. Оливия сделала неловкий шаг и обернулась. Глаза девушки забегали по окружающему пространству, цепляясь за любое слабое изменение. Еще удар, сбоку. Она резанула наугад мечом и услышала тихую усмешку Ярма. Он наблюдал издали, точно не был причастен. Губы изящно изгибались. Издевается.       Девушка недовольно фыркнула. Приходилось признать: не только Ярм давно не использовал свои способности в полную силу. Сражаться с людьми — одно дело. Сражаться с мирославом, используя только сжатый в руках клинок, пускай и созданный особым образом, считалось безумием. Уголок губ девушки дернулся. Надо было вспоминать свои былые навыки. Лезвие засверкало быстро и ловко. Техника движений изменилась. Невидимый враг разозлил не на шутку. Она ощущала, что Ярм отыгрывается на ней за несколько лет, вкладывая всю душу.       Оливия почувствовала в бою непривычную утомленность. Все сложнее было оставаться сосредоточенной. Когда ведешь игру с магией, нужно предвидеть действия соперника, угадывать их заранее по слабому напряжению мышц, по изменившим очертания на лице теням. Иначе всегда будешь в дураках. Или трупом, что вернее в настоящей схватке. Как давно ей не пригождались эти знания. Оливия успела вытоптать целую площадку в снегу, отбиваясь от налетающих со всех сторон ударов. Потребовалось несколько жестких стычек с невидимой силой, прежде чем она поняла, что следить надо не за едва уловимыми бликами света, что появлялись там и тут, а за движениями глаз Ярма. Они указывали, откуда последует следующая атака. Девушка плотно сжала губы, перевернула меч в руке и быстро нанесла два секущих движения по кругу, разрушая структуру заклинания. Подняла глаза на Ярма, который улыбался с чрезмерно довольным видом. — Давай что-нибудь поинтереснее, — она сдула с лица мешавшуюся прядь волос, пытаясь хоть немного угомонить сбившееся с ритма сердце. — Поинтереснее? — Ярм усмехнулся, приподнимая бровь, — Как пожелаешь.       Он медленно поднял руку и склонил голову набок. Прищурил глаз, точно примеряясь. Несколько искр вспыхнули в воздухе вокруг девушки. Они разгорались ярче, выбрасывая над поверхностью всплески плазмы. Искусство магии завораживало. Ярм создавал слепящие, яростные… солнца. Оливия замерла, не в силах отвести взгляда, приоткрыв рот. Пламя отражалось в ее радужках, глаза слезились, влага скапливалась над ресницами и стекала из уголков, когда она быстро моргала, но девушка держалась еще несколько мгновений, не в силах заставить себя не смотреть. Она окидывала взглядом растекающуюся плазму, что теперь превращалась в окружающий ее купол. И запоздало ощутила скачок сердца к самому горлу, понимая, что это смертельная сила, что вот-вот запрет ее. Кислорода стало мало.       Оливия бросилась вперед и рассекла светящуюся плазму лезвием. Стена тут же сомкнулась вновь. Смотреть становилось нестерпимо больно. Девушка вдохнула до предела, ощущая, что воздух разогрелся и жаром прошелся по легким. Она стояла слишком близко к горящей поверхности, колеблющейся волнами, как лава в жерле вулкана. Щеки пылали. Капли пота выступили на висках и тонким ручейком сбежали к подбородку. Девушка сжала зубы от злости: мечом тут не обойтись. Ярм вынуждал ее использовать силу. Она захотела рискнуть. Но прежде натянула на голову капюшон и хорошенько спрятала под ним волосы. Замерла, стоя спиной к плывущему свечению, ощущая, как даже сквозь ткань мгновенно нагревается спина.       «Купол-то становится меньше» — усмехнулась она про себя, понимая, что Ярм ждет от нее действий, и резко шагнула назад, будто там ничего не было.       Несколько уверенных шагов, и жар, что должен был убить, лишь теплом скользнул по коже открытых рук. Девушка прикрыла глаза, покидая купол. Она попятилась назад и ощутила дрожь в коленях. Ноги показались ватными и ненадежными. В глубине души Оливия знала, что собственная стихия не могла ей навредить. Но все эти законы остались так давно в прошлом, во временах ее обучения, а пламя игралось своими бликами перед ней сейчас, норовя коснуться кожи. И вдруг она поняла, что все было на самом деле хуже. Она уже несколько лет боялась своей стихии, как боялась встречи со своими знакомыми, как боялась и Ярма — все потому, что ощущала себя отринутой от них. Никто более не готов был принять ее с этой разъедающей изнутри тьмой. А значит, огонь должен был ее убить. Нет ничего хуже для мирослава, чем потерять доверие к собственной стихии.       Она ударилась спиной о грудь Ярма, и тут же одна его рука обхватила ее талию, придавливая к себе, а другая опустилась на горло, нажимая так, что ее макушка уперлась чуть выше его подбородка. — Вот ты и попалась, — шепот скользнул по волосам, и девушка услышала, как Ярм усмехнулся.       Он крепко держал ее, явно наслаждаясь таким положением дел, его губы коснулись ее волос, Ярм шумно вдохнул, провел рукой от ее талии к бедру. Он точно поддался наваждению, которое возникло, когда она оказалась так близко, когда он почувствовал дрожь, бегающую по ее спине. И привычная мягкая кожа шеи под загрубевшими от мороза пальцами не позволяла ему мыслить ясно.       Только когда ад замерзнет, я, возможно, захочу, чтобы ты осталась.       Уверен, что так обстоят дела, Ярм?       Ладонь скользнула ниже и отпустила. Ярм отступил на шаг и отправился за своими вещами, оставленными в снегу. Девушка так и стояла на месте, пытаясь успокоить сердцебиение и разобраться в окативших ее с головы до ног эмоциях. От купола остались только растворяющиеся в воздухе крохотные светлячки и оплавленный снег. Ярм поднял меч, закрепил на поясе и бросил взгляд на Оливию. Ему нравилось такое ее растерянное состояние, и он улыбнулся: — Думаю, хватит на сегодня тренировок. А то мы опоздаем на праздник к Зеффу.       От девушки не укрылось, что он и сам порядком устал. Передышка ему бы не помешала. Бродить по сугробам ему стало заметно сложнее. Ярм подошел ближе и замер на мгновение, поравнявшись с ее плечом: — Жаль, что ты отказалась от поединка со мной в обличии оборотня. Ты упустила, наверное, последний шанс увидеть меня голым.       Оливия усмехнулась, опуская голову ниже и качая ею: — Так в аду наступило похолодание?       Ярм промолчал на ее замечание, пряча улыбку, и направился далее к городу, по пути натягивая куртку. Оливия последовала за ним. Любопытно. Она почему-то не задумывалась о том, в кого именно обращался Ярм. Раньше она бы предположила, что в волка, но эти существа не были в почете в стае Раза. В баргеста? Довольно подозрительно. Тогда кого же он выбрал?       В таверне было шумно, как и полагалось в выходной день в городе. Время было обеденное, на улице — знатный мороз. Вваливались новые жители со стужи, притянутые ароматными запахами запеченной курицы и утки. Они потирали раскрасневшиеся руки и падали за дубовые столы. Между ними шагали пышногрудые девицы с подносами, заставленными крупными кружками пива. Оливия сидела на скамье, одним плечом едва касаясь плеча Ярма. Среди стаи Раза она чувствовала себя чужой. Ярм веселился, закидывая в рот обжаренный, почти подгоревший картофель. Глаза его горели уже слегка пьяным огоньком. Лишь иногда после очередной шутки он бросал смеющийся взгляд на свою Вторую. И она отмечала, как расплываются его зрачки в прищуренных глазах. Оливия вновь облизнула все время сохшие губы. Обвела взглядом мужчин, что сидели рядом с ней.       Зефф весь лучился в этот день. Его щеки и нос уже раскраснелись, движения были плавными и не очень ловкими. Но от одного взгляда на него становилось тепло. И от мысли, что теперь этот знатный, крупный и веселый мужчина был отцом.       Даже Кара повеселел в этот день и был снисходителен к тому, что бородач как обычно много пьет и развязно шутит, не стесняясь никого из присутствующих. Замечания командира звучали мягко и по-дружески. Оливия удивлялась, отмечая на его лице теплую, едва уловимую улыбку. Раны Кара быстро затянулись после лечения нужными травами. И это тоже успокаивало.       Шер, сидевший на другом конце стола, казался здесь менее чуждым, чем она. Волк в стае баргестов. С ним не слишком-то считались, и все же на общий праздник позвали. И он разделял радость с остальными, хотя часто его взгляд удивительно синих глаз падал то на девушку, то на Вэла. И очень многое в этом взгляде читалось.       Оливия уперлась ладонями в скамью, опустила взгляд на свои колени, игнорируя стоящую перед ней тарелку. Она была маленькой девочкой в городе громадных и опасных людей-оборотней. Она не знала их законов. Она не понимала их и на треть. Оливия впервые осознала, что ей предстоит задержаться здесь на долгий срок. Не самое приятное открытие. Но быстрого разрешения истории не предвиделось. Никакая маска бравады или дерзости не продержится столько времени. Наружу стали просачиваться настоящие эмоции, которые она не могла более скрыть, и первая из них — потерянность. Она могла сбежать. Сейчас же или сегодня вечером. Могла отправиться в любое другое место и там попытаться снова…       Ее взгляд зацепился за темную ткань брюк, обтягивавшую ноги Ярма. На то, как вырисовывались из-под нее натренированные голени мужчины. И тут его ладонь опустилась на ее колено, мягко поглаживая, прикосновение отдавалось на коже уютным теплом. Девушка вскинула взгляд, встречая его светлые глаза, и вдруг поняла, как глупо должно быть выглядела в своем неуместно-задумчивом состоянии. Улыбка скользнула по губам Ярма, слегка ободряя. Она улыбнулась в ответ, давая понять, что все в порядке. Хоть это и не было правдой.       Она попыталась завязать беседу с сидевшим справа от нее Адио. Этот мужчина нравился ей. Особенно она прониклась к нему, когда увидела, как ловко он нянчился с новорожденным ребенком Зеффа, когда они все вместе со стаей зашли проведать Якову, поздравить ее с первенцем и вручить подарки. Но даже разговор с Адио быстро затух. Оборотни, может, и принимали ее. Она их — нет. Завести друзей не получалось, потому что на деле она сама этого не желала, предпочитая держаться ото всех отчужденно. Интересно, когда она так изменилась? Наверное, последние несколько раз она обожглась серьезнее, чем думала.       Оливия увела взгляд на Вэла, что сидел почти напротив и частенько украдкой поглядывал на нее, откусывая очередной кусок куриной ножки. После происшествия с вампиром Ярму удалось убедить Раза, что проще было позволить им видеться и общаться, чем вытаскивать их из таких переделок. Заставить их не встречаться было невозможно.       Вэл наверняка успел хоть что-то понять за прошедшие годы об этом проклятом мире. Стоило приблизиться к нему. Стоило обернуть его на свою сторону. Он будет полезен. Хотя бы он человек. И ему удавалось быть частью стаи хоть как-то, Оливии — вовсе нет. Она каждую секунду ощущала себя инородным предметом здесь. Проблема состояла в том, что ни в одном из миров она более не находила себе места. — Хватит. Ты слишком громко думаешь, — дыхание Ярма коснулась ее уха, губы замерли совсем близко, почти мучительно, — Если хочешь, мы скоро уйдем.       Девушка отрицательно качнула головой. Ей нужно было научиться находить себе место. Даже если требовалось для этого переступить через себя. Оливия приметила фигуру, вошедшую в таверну, но пригляделась к ней, только когда встрепенулись крайние столики, вытягиваясь по струнке и провожая вошедшего взглядом. Раза все же появился на празднике, когда уже никто в это не верил.       Темная куртка, обрамленная роскошным мехом, кожаный пояс с клинками, стягивающий бедра. Кулон, слабо покачивающийся и ударяющийся о широкую грудь — символ власти. Наместник не изменял своим традициям. Зефф, не веря своим глазам, вскочил, чтобы поприветствовать его. Поднялись и другие члены стаи. Раза молчаливо кивнул им, шепнул поздравления бородачу, пожимая его крупные руки, пускай теперь и обезображенные отсутствием пары пальцев, и опустился на место рядом с Вэлом, от чего тот заметно вздрогнул. Оливия наблюдала за этой сценой, не двигаясь и не спуская глаз с наместника. Каждый раз она точно пыталась проникнуть в его природу и терпела поражение. И вынуждена была отдавать дань его силе и непроницаемости лица. Раза тоже взглянул на нее и уважительно кивнул. Она не разглядела в его глазах ни надменности, ни гнева или презрения к ней, с которыми ожидала столкнуться. Все это было неуместно в праздничный день, когда они сидели за одним столом. Смешно. Через несколько суток они сойдутся лицом к лицу в поединке, и тогда она увидит в этом черном взгляде всю свойственную ему холодность и жестокость. А сколько в действительности осталось времени? Хотя неважно. Это не сегодня. Раздался глухой звон поднятых бокалов.       Наместник не задержался надолго, прикрывшись необходимостью удалиться по делам. Вряд ли в этом скрывалась истинная причина. С тех пор, как Раза занял свой новый пост, он перестал находить покой в окружении стаи и предпочитал заботиться о своих людях, держась отстраненно. Оливия отметила, как Вэл помрачнел после его ухода и стал прикладываться к пивной кружке с пущей жадностью. Девушка его более не интересовала. Казалось, что вообще все за столом уже привыкли к ее молчаливому присутствию и больше не придавали этому значения. Все изрядно выпили, особенно новоиспеченный папашка, принимавший с удовольствием поздравления со всех сторон. Шер, уже не скрываясь, не отводил взгляда от Вэла. И только Оливия ощущала, что алкоголь на нее особо не действовал. Зря Ярм остерегался, не давая ей бутылку в первый вечер их встречи — ее разум прочищался мгновенно, разве что тело утратило безупречную ловкость. Оливия вновь вспомнила, что проклята, открывая новые недостатки своего нынешнего состояния. За окнами уже наступали сумерки.       Зефф неудачно извернулся и повалился со скамьи, теряя баланс. Его ноги взметнулись вверх, приземляясь на столешницу, руками он попытался ухватиться за проходившего мимо мужика и в итоге утянул и того вниз. Послышались отборная ругань и кряхтения. Оба в результате оказались валяющимися на полу, Зефф сполз, ворочаясь на грязных, залитых пивом половицах, и Оливия было усмехнулась, но увидела вспыхнувшие гневом глаза незнакомца. Пьяные выкрутасы Зеффа не произвели на него впечатления. Он резко поднялся и пнул бородача сапогом под бок. Мужчины за столом напряглись, прерывая беседу. По изменившемуся лицу Вэла Оливия поняла, что ничего хорошего ожидать не приходится. — Эй ты, пьяница. Ты за кого вздумал хвататься? Совсем мозги пропил? Думаешь, раз в стае наместника, тебе все можно?       Девушка отметила, как по его лицу пробежали черные змейки, искажая черты. Зефф лежал, смотря на него снизу вверх, но пьяное помутнение в его глазах исчезло, веки стали напряженными, а взгляд неподвижным. Губа, скрытая густой бородой, дернулась. Но незнакомец наплевал на это, он оторвал ботинок от пола и наступил им на шею Зеффа, придавливая того и заставляя извиваться: — Ты мерзкий обрубок, что теперь от тебя толку. Наместник только порадуется, если я избавлю его от забот о тебе. Никому не нужна в стае такая бестолочь.       Уже вся таверна замерла в жадном предвкушении, наблюдая разворачивающийся конфликт. Казалось, многие хотели поставить на место стаю, занявшую особое положение в этом городе без особого на то права. Кара развернулся на скамье, перекидывая тяжелую ногу через нее, резко поднялся и со всем своим напором вытолкал мужика за двери, сам скрываясь вместе с ним. Зефф вскочил и последовал туда же. Девушка окинула быстрым взглядом Адио, что сидел по правую руку от нее, и неожиданно отметила, что все привычное дружелюбие испарилось с его лица, являя совсем чуждые, жесткие черты прорывающегося наружу зверя. Другая стая встрепенулась, вставая на защиту своего человека. Оливия увидела шестерых крупных мужчин, что начали как по команде подниматься со своих мест. Кем они были? Волки? Львы? Пардусы? Она не имела понятия. Она лишь почувствовала, как качнулась под ней скамья, когда с нее поднялись сидевшие рядом и, не произнося не слова, последовали на улицу, откуда уже раздавался шум. Повскакивали и многие другие посетители таверны, влекомые любопытством.       Оливия испуганно переглянулась с Вэлом, не понимая, как действовать, вскочила и рванула на улицу, обгоняя зевак, задевая кого-то плечом и выискивая взглядом свою стаю: народ тут тоже уже толпился, готовясь к интересному зрелищу. Драка, да еще какая! Стая на стаю! К тому же здесь люди наместника! Оливия ощутила, как рука Вэла опустилась на ее плечо, точно пытаясь сдержать. Судорожно взглотнула. Зефф стоял уже по пояс обнаженным и расстегивал ремень. Когда оборотни сбрасывали одежду, ничего хорошего это не предвещало. Они готовились сцепиться в своих истинных обличиях.       Девушка выловила среди других лицо Ярма, уже совершенно протрезвевшего. Его скулы остро вырисовались на лице, выступая из-под светлой кожи. Выражение холодной решимости застыло, как маска, в его чертах. Рука ловкими движениями принялась расстегивать пуговицы рубашки, и от этого движения по коже девушки пробежал мороз. Не осознавая себя, она сделала несколько быстрых шагов вперед, сбрасывая с плеча руку Вэла. — Исчезни. — Она столкнулась взглядом с пугающе ледяными глазами своего Первого, и этот приказ заставил остановиться на мгновение, ошарашивая своей непривычной жесткостью.       «Не так уж и долго пришлось ждать, Ярм» — грустно хмыкнула девушка про себя, наблюдая за движениями его руки, обнажающими тело. Она хотела ступить еще, но застыла, скользнув взором по открывшейся морозному воздуху груди мужчины. Из-под рубашки показался уродливый длинный шрам. Глаза ее распахнулись, губы остались приоткрытыми на вдохе. Ее пронзило. Она не могла двинуться и не могла отвести взгляда от грубого рисунка, украшавшего его кожу. — Возвращайся в дом и жди меня там, — резко проговорил Ярм. — Что, шавка, даже твоя девчонка сильнее тебя, раз так рвется на твою защиту? — провоцировал его, надсмехаясь, мужик из другой стаи, стягивая ботинки и путаясь в шнуровке.       Ярм игнорировал его, не отводя жесткого взгляда от девушки. Угадал, что заставило ее перемениться, и стиснул сильнее зубы. Черные ленты скользнули по низу его живота. Он интуитивно подражал тем оборотням, которых видел, и с точностью успел перенять особенности их гнева. Обращение было близко.       Вэл увидел растерянное состояние Оливии, подошел ближе, вновь решаясь коснуться ее. Вид шрама ошарашил и его, взметнув в голове вопросы, но Вэл постарался о них забыть, сосредотачиваясь на чем-то более важном. Он не знал, стоило ли увести девушку или позволить ей быть рядом и вмешаться, если что-то пойдет не так. Он проклинал в голове Раза за то, что тот так быстро оставил их, скрывшись по каким-то своим делам. Иначе всего этого не было бы. Но Оливия сама сделала выбор. Она медленно развернулась и направилась прочь от центра толпы, позволяя Вэлу сопровождать ее. Бросать девушку в таком состоянии он не решился.       Ее глаза метались, не замирая ни на одной определенной точке, руки неосознанно теребили висевший на запястье браслет. Уже отойдя на приличное расстояние, она обернулась, услышав хрипучий рык за спиной, и краем глаза увидела мелькнувшую над толпой морду и затем загривок громадного, роскошного ирбиса. Пасть была распахнута, обнажая опасные, острые клыки. Вэл повлек ее дальше, не позволяя задерживаться, бросая злые взгляды на жителей, что бежали к месту стычки, боясь что-то упустить.