Затмение Солнца и Луны

       Сначала в нос ударил душистый запах лекарственных трав, потом сквозь веки светил утренний луч солнца, сквозь сладкую негу усталости тело ощущало под собой мягкую постель и чувствовало два шевелящихся мягких комочка по бокам, а слух уловил родной голос, напевающий жуткую колыбельную. От удивления расширив глаза, Вэймин удивленно и радостно воскликнул:        — Мама!? — действительно, рядом сидела она, Нин Руолань. Она была самой прекрасной женщиной в мире в глазах Вэймина, впрочем мать всегда красивее всех. Глядя на них обоих, сразу понятно, что они семья. Те же глаза карминового цвета, те же волосы цвета слоновой кости, тот же оттенок кожи, словно пепел. Та улыбнулась заботливо и поправила выбившуюся прядь сына.        — А-Ши, вижу в Облачных Глубинах ты веселишься. Представь мое удивление, когда Лиссандра связалась со мной, спрашивая: "Все ли в порядке?". А потом, через несколько дней, всполошился Пепельный Филин. Я спешила как могла сюда, понимая, что ты такое вряд ли выдержишь все это без серьезных последствий. — беспокойно рассказала сыну про причины своего нахождения здесь мать. Чуть не сгорев от стыда за свою безалаберность, тот все же оправдался:        — Прости, в тех ситуациях, это были наиболее удобные варианты. Обычное искусство ведьм не спасло бы. — млел он от заботливых поглаживаний по голове.        — Я понимаю. Надеюсь судьба не будет так придирчива к тебе. — понимающе вздохнула она, сетуя на чересчур насыщенную жизнь своего сына.        — Не беспокойся, мама. Я справлюсь, как и все до меня. Где я? Это не моя комната. — спросил он, осматривая окружение. на низких столиках цвели мелкие кусты, в шкафу у дальней стены покоились тяжелые свитки, вероятно, по целительному делу. Проход на балкон обеспечивал свежий воздух и солнечный свет.        — Лазарет Ордена Гусу Лань. Племянник Сичень выделил тебе целую комнату, стараясь загладить вину перед тобой. — усмехнулась она, припоминая извинения от наследника Лань.        — Как я? — спросил про свое состояние здоровья.        — Истощение тела. Пусть регенерация от Звездного пламени и исцелило твое тело, от дурной крови, что просочилась внутрь, она не избавила. В энергетическом плане все отлично. Помощь нашего Древнего Бога пусть и нагрузила твою духовную систему, но в то же время усилила ее. Это было твое первое явление в виде Верховного Ведьмака. Скачок сил положительных, так и отрицательных. Золотое ядро развилось, темный источник расширился, но в то же время должен быть более послушным. Последствия исчезнут как раз к завтрашней ночи. Нужно подготовиться к полнолунию. Пора представить тебя Ковену. Одновременно уплатим долг трем холодным сестрам, пусть они и изъявили желание простить мне его, но это будет не по гордости не только мне, но и тебе.        — Как мы уплатим? Точнее чем? — Вэймин помнил детали той традиции Ковена, схожий тип энергии поможет другому клану ведьм расширить свои знания в магии. Звездное пламя Пепельного Филина точно не подойдет ледяной магии трех сестер.        — Завтрашняя ночь будет весьма благоприятной. Представлю тебя Ковену. Ты уплатишь долг водной энергией Бездонного Омута, и в то же время принесешь в дар Древним Богам его сознание, состоящее из тысяч порабощенных душ. Так Повелители вернут их в цикл перерождения или придумают что-то еще, даже я полностью не понимаю их замыслы. То есть мы поможем Ордену твоих двоюродных братьев, и ты как раз воздашь твари по заслугам. Весьма знаменательное представление тебя как будущего Верховного Ведьмака будет. Не беспокойся, я помогу с ритуалом. — ответила и объяснила все сыну. Вэймин же просто восхищался гениальностью матери.        Тут под боками шевельнулось что-то. Два создания прыгнули на вздымающуюся грудь Вэймина, любопытно глядя на него. Два кролика, как день и ночь. Белоснежный мех одного ярко светилась под солнечными лучами, в то время как другой черный кролик их как-будто впитывал. Осоловелый взгляд цвета насыщенной бронзы белого кролика лениво держался на глазах блондина. Черный кролик энергично прыгал по телу юноши, пока не оказался в руках ведьмы, багровым взглядом изучая все.        — Хуайсан, твой новый друг, принес их мне. Говорил, что они находились на той поляне, когда ты бился с лютыми мертвецами. Они поглотили твою энергию, которую ты выпускал в природу тогда и тоже самое делали этой ночью во время твоего сна. Можно сказать, что они стали навками. Беленький – на светлой ци, черненький – на темной. — объяснила мама причины их нахождения тут. Почесав мордочку кролика, тот млел от ласки, Вэймин спросил:        — Как остальные, раненых много?        — Ни одного серьезного. Разве что Вэй Усянь невольно поглотил темную энергию, но благодаря моим урокам, он справился с этим. Его талант к заклинательскому искусству делают его мишенью для темной ци. Видимо Цансэ не хотела ограничить своего сына, раз не провела обряд отречения от тьмы над ним во младенчестве. Да и вряд ли на горе Бессмертных используют этот костыль. Там заклинатели своим разумом подчиняют все хаотичные перемещения ци вокруг себя, не то что в Орденах. А теперь отдыхай этим утром, скоро твои друзья прибудут. — попрощалась Нин Руолань, отпустив гиперактивного кролика.        — Ты куда? — из любопытства желал узнать Вэймин.        — Побеседую с Лань Циженем. Объясню ему, что так фривольно относится к безопасности никак нельзя. Дюжина лютых вырвалась на свободу из минши в Облачных Глубинах! — холодным тоном ответила ведьма, но после с грустью дополнила. — После навещу могилу сестры. Также надеюсь увидеть Ванцзи. Я так и не знаю, как он выглядит. — и покинула лазарет.        Черный кролик начал прыгать вокруг своего собрата, пока тот спокойно сидел на коленях юноши. Заметив любопытную схожесть, блондин усмехнулся и понял кому поручить заботу о зверьках. Климат Юньмэна вряд ли пойдет на пользу им, пусть они и сверхъестественные создания, да и Облачные Глубины их привычный ореал. Спустя минут десять, как Нин Вэймин в одиночестве игрался с кроликами, в комнату зашли три его друга.        — А-Мин, а мы тебе сладкого принесли! — пропустив приветствие, прокричал Вэй Усянь. Они несли по пищевой коробке в руках, потом поставили их рядом с кроватью. — Это что, кролики?        — Хватит звать меня А-Мин! — привычно рассердился блондин, но потом ответил и спросил. — Да, кролики. Хуайсан принес их маме. Как ты? Я слышал, что на тебя тоже напали лютые мертвецы.        — Это мы тебя должны спрашивать. Не я пролежал в лазарете всю ночь, беспокоя всех твоим здоровьем. — не ответил он на простой вопрос.        — Ответь на мой вопрос! — рассердился опять Вэймин, раздражаясь ускользания Вэй Усяня от вопроса. Видя его эмоции, Цзян Чэн дал Вэй Усяню подзатыльник и прикрикнул:        — Не беси его! Иначе он тебя на койку отправит, чтобы удостовериться в твоем плохом самочувствии.        — Все со мной хорошо. Парочка ран да агрессивная темная энергия. Сейчас я как новенький. — в уверенном движении и демонстрации пафосной позы уверил блондина Вэй Усянь.        — А-Мин, как ты? — спросил Цзян Чэн, обследовав тело взглядом на признаки боли или ран, а после прямо взглянул в карминовые глаза. Слегка увлекшись пурпурной бездной, Вэймин все же ответил:        — Пока усталость, но она скоро пройдет. В полдень можно уже выйти из лазарета. Откуда появились мертвецы, к тому же лютые?        — Учитель Лань поймал их после Совета Кланов по пути обратно. Сказал, мол учебный материал для учеников. Мертвецы были в минши, но умудрились как-то сбежать. Колокол в башне прозвенел, и все адепты Лань устремились на их поиски. Я как раз нес ваши мечи и поспешил найти вас. Сначала услышали Лань Ванцзи, потом Вэй Усяня. Тебя с Не Хуайсаном почувствовали по необычной энергии мертвецов. Ни разу не видел такой смешанной ци. Даже ваша магия ведьм не была такой. Дальше ты уже знаешь. Лютые были обезврежены, а ты... весь в крови. — ответил Ваньинь, вспоминая подробности вчерашнего инцидента.        — Мертвецы были необычные. — солгал Вэймин, не желая рассказывать о Ковене. Они и так думают, что он с матерью необычная семья, но не понимают в какой степени.        — Хуайсан тоже так рассказывал. — согласился Вэй Усянь. Заметив задумчивый взгляд наследника Не, блондин незаметно кивнул ему, как бы говоря, что подробности вечером. Тот понимающе моргнул, но потом извинился и поблагодарил:        — Прости. Если бы не моя слабость, ты бы так не пострадал. И спасибо, что защитил меня. Я знаю, ты бы мог просто отступить, что никто бы тебя не услышал. — повинился Хуайсан, скрывая стыдливой взгляд в поклоне.        — Хуайсан, мы друзья. Мы все тут друзья. А друзья всегда помогают и никогда не бросают в беде. А на счет собственной слабости... тренируйся сквозь пот и кровь, расти над собой. У меня тоже есть уязвимости. У нас всех. Мне не нужно твоё поражение – я хочу видеть, как ты учишься. Мы учимся, когда действуем. Двигайся – или умри.        — Я... Я буду стараться. — решительно согласился Хуайсан, не желая больше подводить никого. Ни клан. Ни друзей. Ни брата.        — Хорошо. Мы поможем тебе. — предложил Цзян Чэн, видя твердый его взгляд. — не только А-Мину тебя учить.        — Благодарю вас!        — Все. Хватит кланяться, Хуайсан. Вежливость тут не к чему. Кстати, а почему Цзян Чэну ты позволяешь звать тебя "А-Мин", а мне нет? Ты любишь его сильнее, чем меня? — спросил Вэй Усянь хитрым голосом, держа в руках сопротивляющегося белого кролика, но потом получил подзатыльник. — За что?        — За наше душевное здоровье! — воскликнул Цзян Чэн, но все же любопытно посмотрел на Вэймина, желая узнать ответ. Черный кролик все продолжал суетится на койке, но вскоре разделил участь с белым, оказавшись пойманным Вэймином. Впрочем, зверь не сопротивлялся.        — Не неси чепухи. Просто он меня не обижал. — ускользнул от ответа блондин, отворачиваясь от друзей. Слабый румянец лишь проявился на высоких скулах. Чувствуя, что ему не поверили, он сменил тему. — Сладости?        — Ага. Вэй Усянь и Цзян Чэн на рассвете спустились в Гусу и купили так много, что в комнатах осталось еще шесть таких ящиков. Мне пришлось зачаровать их, чтобы еда не испортилась. Зато теперь в них даже мороженое не растает еще долгое время. Его мы тоже купили. — рассказал Хуайсан, достав переносной сосуд для еды и открыв верхний из трех секций. Там покоились рисовые пирожные, маня своим запахом балованного сладкоежку в Вэймине. Взяв предложенную ложечку для десерта, он мигом съел одно пирожное, застонав от наслаждения. За месяц с небольшим в Облачных Глубинах Вэймин так и не попробовал здешние сладости, питаясь пресной едой, как и все остальные ученики. В Цайи он так и не успел толком отдохнуть, а в Гусу ему лень спускаться.        — Мвах, спасибо! — поблагодарил друзей блондин, облизав пальцы от сиропа, что был на танхулу. Цзян Чэн от чего-то завороженно смотрел за сим действом, но вскоре встряхнулся и смутился. — А вы чего не пробуете? Раз уж пропустили утренние занятия, то присоединяйтесь. Хорошая драка, друзья и еда – это всегда чудесно! — и друзья принялись за сладости.        — А когда моя мать появилась в Облачных Глубинах?        — Всех пострадавших расположили в этом лазарете. Тебя нашли последним. Когда Цзян Чэн принес тебя в руках и крикнул позвать целителя, первый молодой господин Лань выделил эту комнату и решил сам тебя вылечить. Но не тут то было. Твоя матушка вошла стремительно, подобно молнии в грозу. Цзян Чэн даже пискнуть не успел, как ты оказался в ее руках, и она заперлась в этой комнате с тобой без сознания. Спустя некоторое время она вновь появилась и начала лечить остальных пострадавших наряду с другими целителями. — рассказал Вэй Усянь подробности позднего вечера.        — Вэй Усянь. — обратился Вэймин к нему. — Не желаешь ли ты сделать подарок Лань Ванцзи? — спросил он, продолжая гладить млеющего кролика.

***

       Руолань шествовала к учебному зданию по каменной тропе. Полы ее темно-багрового ханьфу с белыми элементами развеивались от ее шага. Решительное выражение лица не изменялось даже от красочных картин природы, что пытались усладить ее невозмутимый взор, но атмосфера вокруг нее оставалась вымораживающей. Все молодые люди, что встречались с ней по пути, отходили в сторону и почтительно кланялись перед искусной заклинательницей. Наряду с Пурпурной Паучихой и Золотой Осой сестры-близнецы были известны как Багровая Королева и Благая Целительница. Конечно, дни былой славы давно прошли, ее сестра мертва, а остальные заняты делами своих орденов, но ее силы лишь увеличились.        Путь был окончен, глава бродячего клана Нин стоит у входа в учебный зал и наблюдает за уроком. Не желая больше ждать, она произнесла:        — Учебный день закончен. Вы все свободны. — обратила на себя все внимание в помещении. Ученики удивленно рассматривали красивую женщину, стоящую у входа, начиная припоминать ее деяния. Лань Цижень, сохранив хладнокровие, приказал:        — Продолжайте.        — Если ты хочешь, чтобы наш разговор разлетелся по всему ордену, так тому и быть. — усмехнулась Руолань, а после обвинила его. — Твоя халатность чуть не обернулась трагедией!        — Хватит! Ученики, оставьте нас на время, но не расходитесь. — не выдержал учитель и выгнал всех. Понимая, что сейчас лучше не привлекать внимания, они послушно вышли из учебного зала, обходя рассерженную женщину. Они далеко не уходили, желая узнать подробности. Спустя некоторое время, когда остались лишь они, Руолань сконцентрировала багровую энергию в кулаке, а после выпустила ее увеличивающейся сферой в воздух, что отделило стеной от внешнего мира происходящее здесь.        — Теперь никто нам не помешает. — ухмыльнулась она.        — Вы просто неуправляемы. Прервали учебный день, нарушили дисциплину, множество правил и не ставите моральные ценности других выше собственного эго! — повысил тон учитель Лань.        — Законы, правила – это все ложь. Адепты вашего ордена – рабы, скованные ею! Что же до морали других. Если мой поступок пошатнет их жизненные устои, то грош им цена. А теперь молчи! Говорить. Буду. Я. — дала отпор его отповеди Руолань.        — Да как вы смее... ммм! — яростно начал возмущаться Лань Цижень, но тут же невольно заткнулся, видя сияние магического заклинания в левой кисти женщины.        — Послушный мальчик. А теперь. Я не возмущалась, когда моя сестра, та, что была со мной всю мою жизнь от самого зачатия, добровольно вышла замуж за Цинхэна. Не обвиняла вас прилюдно в жестокости, когда она одна жила в добровольном уединении. Не забирала свою близняшку домой, когда она последовательно родила двух мальчиков, что нонсенс в нашем клане, чтобы исцелить ее от такого стресса, ведь наверняка это повредило ее здоровью, моему точно, когда родился Вэймин. Я лишь плакала, когда Жилань умерла от, хах, болезни. Как же так, та что была известна на всю Поднебесную как Благая Целительница, умерла от обычной болезни. Потому что это был выбор моей сестры в любви, остаться навеки в клане своего возлюбленного навеки. — злая слеза проскользила по бледной коже, пока женщина говорила. Но скорбь по сестре в ее карминовых глазах сменилась яростью матери. — Но ваша безответственность чуть не лишила меня сына! Моего первенца, которого я вырастила и воспитала. Того, кто является центром моей жизни. Наследника клана! Я понимаю, что Бездонный Омут трудно распознать и мой сын сам вызвался помочь. Неудивительно, ведь он такой человек. Но когда в якобы безопасных Облачных Глубинах гуляет целая дюжина лютых мертвецов, почти половину из которых пришлось упокоить с миром юноше шестнадцати лет от роду без меча, без длительной подготовки! Это уже крайний пик. Моя сестра погибла здесь. Я не хочу, чтобы здесь была еще и могила моего первенца. Если подобное случится еще раз, ваши Облачные Глубины сгорят в звездном пламени, и я заберу сына и моих племянников от вас и ваших старых маразматиков-старейшин. Я. Ясно. Сказала!? — яростно закончила свою угрозу, но после спокойно продолжила. — И ты будешь наказан за свою несдержанность, тебе не привыкать. А теперь откланяюсь, мне надо наконец увидеть Ванцзи.        Пока Руолань говорила, атмосфера все накалялась, багровые тона наполняли учебный зал, даже солнечные лучи не спасали, лишь добавляли кровавые оттенки. Лань Цижень в безмолвном ужасе смотрел на женщину, внимая ее обвинениям и угрозам. Пепельная кожа ведьмы потусторонне светилась, выделяя яркие карминовые глаза и придавая облику жуткий характер. На миг перед взором учителя предстала другая картина, что ясно отпечаталась в памяти. Та же женщина, но в другом обличии и в другом окружении. Острые когти заканчивали длинные пальцы. Костяной нарост у левого глаза. Роскошное темно-бордовое платье со сложными элементами. Гордые крылья за спиной. Темный лес с тяжелым густым туманом. Каменные тотемы филина. Кровавая полная луна на звездном небе. Слух уловил какой-то первобытный рокот, будто древнее существо очнулось ото сна. Он так и не заметил своего одиночества в учебном зале и очнулся он лишь тогда, когда любопытные взгляды учеников осматривали привычную обстановку. И учителя Ланя. Без бородки и усов.        Сбросив злость, Руолань инстинктивно направилась к Ванцзи, ощущая почти знакомую светлую ци. Если Лань Хуань схож с Жилань по энергии, и она чувствует его в ханьши, то Ванцзи наверняка больше пошел в своего отца. Она слышала, что Два Нефрита клана Лань чуть ли не близнецы, если бы не разница в возрасте. Что же, пора удостовериться в этом.        Пройдя к знаменитой библиотеке Гусу Лань, ведьма усмехнулась, так как почувствовала скрывающий полог. Сейчас он ее не волновал. Интуитивно зная расположение племянника, она зашла в отдельный читальный зал, где сидел за низким столиком Лань Ванцзи. Тот читал классическую литературу, считая, что это успокоит его мятежный разум. На уме только один человек. Вэй Усянь мелькает в мыслях. Вэй Усянь ему снится в порочных действах. Вэй Усянь непринужденно болтает с ним. Вэй Усянь предлагает вина. Вэй Усянь просит наказать его с неизменной усмешкой, стоя на коленях. Вэй Усянь просит освободить его руки от лобной ленты, пока Ванцзи изучал желанное тело. Вэй Усянь то, Вэй Усянь там. Вэй Усянь везде. Услышав, что кто-то побеспокоил его в библиотеке, Лань Чжань взглянул на посетителя и был шокирован. Те же светлые волосы. Те же черты лица. Тот же заботливый взгляд, как у матери. Но только глаза карминовые.        — Лань Ванцзи? Я... — запнулась Руолань, не зная с чего начать, но потом нашла повод. — Не желаешь выпить со мной чаю?        — Да, благодарю за компанию. — дал согласие Лань Чжань, убирая лишнее со стола, чуть ли не нарушая правило о спешке. Руолань грациозно села напротив, доставая из рукава цянькунь чайный сервиз. В молчании прошли несколько минут, пока легкий душистый пар распространялся по воздуху.        — Представлюсь. Мое имя – Нин Руолань. Старшая сестра-близнец твоей матери, соответственно твоя тетя. Ты много раз встречался с моим сыном, Вэймином. — начала она, разливая чай по пиалам. Лань Ванцзи с благодарностью принял одну и сделал глоток.        — Лань Чжань. Имя в быту – Ванцзи. Ваш сын посещал этот зал целый месяц наряду с Вэй Усянем. — рассказал он, опуская подробности.        — С Вэй Ином? Лань Цижень успел их наказать в первые дни. Вэй Ин понятно. Но Вэймин? Дай догадаюсь, он помогал Цзян Чэну, хотя это было запрещено, не так ли? — докопалась до правды Руолань, зная характер всех троих. Цзян Чэн не мог устоять перед жалобными глазами А-Мина, когда тот смотрел на сладости, сын всегда относился по-особенному к наследнику Цзян, Вэй Усянь каждый раз подначивал их. Но всех их объединяли дружеские узы. Помня храброго мальца, Хуайсана, что поднес ей кроликов, она сразу же причислила его к ним в друзья.        — Все так. — спокойно согласился с ее догадкой, удивляясь ее прозорливости        — Я смотрела и видела, как сыновья моих подруг выросли в прекрасных юношей. Своего сына я воспитала в одиночку. Конечно я знаю их как облупленных. Не удивляйся. Тебя я так и не увидела за все эти годы. Лань Хуаня видела и в младенчестве, и в отрочестве, и в молодости. Но ты уже юноша. — грустно закончила она.        — Я не виню вас. Я понимаю. — успокоил ее печали племянник. Та улыбнулась и сделала последний глоток из пиалы, потом наполнила сосуды чаем снова, а после с ностальгией посмотрела в его глаза.        — У тебя такие красивые золотые глаза, глаза матери. Я не надеялась их увидеть вновь.        — Расскажите о ней. — нетерпеливо попросил Лань Чжань, взглядом моля о ее согласии. Та удовлетворила его просьбу. В историях молодости прошло много времени, рассказы не прекращались, пока на балконе не появился Вэй Усянь с кроликами в руках.        — Лань Чжань! Лань Чжань! У меня есть для тебя подарок! — осмотрел он зал, а после наткнулся взглядом на маленькую чайную церемонию. — Извините, госпожа Нин!        — Ничего, Усянь. Я уже задержалась здесь. Рада тебя была увидеть, А-Чжань. Чай пока еще остался, Вэй Усянь. Составь компанию Ванцзи.        — Прощайте, госпожа Нин. — сказал он, после раздраженно взглянув на Вэй Ина. Несмотря на это, Ванцзи разлил чай в последнюю свободную пиалу, что почему-то она оставила здесь.        Руолань безмятежно ступала по каменной лестнице, что вела к могиле ее сестры. Солнце окрашивало западный горизонт в оранжевые цвета. Тени удлинялись и удлинялись, пока ведьма не оказалась на пике горы. Каменное надгробие освещалось закатными лучами, цветущее персиковое дерево росло близко с ним. Она коснулась ладонью ее шершавого ствола. Жизнь перетекает в смерть. Смерть – в жизнь. Вечный круговорот в природе. Поэтому могилой ведьмы было, есть и будет живое создание природы. От холодного камня проку ноль.        — Давно я тебя не посещала, прости, сестра. — повинилась она, но вскоре улыбнулась. — Я встретила Ванцзи... видно, что он гордый воспитанник Ордена Гусу Лань. Но твои золотые глаза. Если кто и способен любить подобно тебе, то только он. Я это чувствую. Не ведьминским чутьем или женским. Нет. Как человек, что любила тебя. Как человек, что любит супруга перед природой. Как человек, что любит сына. Я надеялась, что племянника не коснется колесо судьбы нашего рода, но уже сейчас у него сложности в первой влюбленности, но единственной любви. Лань Сичень... он целитель. Не как ты конечно. Без ведьминских сил ему до тебя не добраться. Но не позволю им их получить, и хотела бы отгородить от знаний о Ковене, но тут как судьба решит. Да и поздно уже, должные ритуалы ведь ты не провела. И слава Богам. Мы не хотели возлагать ни на одного из них такую ответственность. Не тот у них характер. Заклинатели до мозга костей. Они не Вэймин. Он достойный наследник Замшелого трона. Он достойный сын. Он мой сын. — руки сжали кору персикового дерева, глаза с заботой и беспокойством смотрели вдаль. — Я боюсь за него, ведь то, через что я прошла для становления Королевой Верховных Ведьм, для него может быть сложнее. Тогда было спокойное время. Сейчас же назревает серьезный конфликт в мире заклинателей. Но это проблемы живых, не буду тебя беспокоить ими. Когда он родился, А-Ши был таким крохотным и слабым, но он упорно жил, пока его отец не нашел средство, но заплатил своей свободой с семьей. Супруг мой где-то там, под знаменем солнца в зените, вспоминает о нас, обо мне и собственном сыне. Такова нить судьбы на нашем роду. Не видеть своего первенца, своего наследника. Я так люблю его, но не могу даже с ним встретиться. А-Ши понимает это. Он станет достойным почитателем Пепельного Филина, уже им стал. И он найдет Верховную Ведьму, что возьмет на себя твои обязанности.        Смотря на то, как солнце закатилось за горизонт, она продолжала рассказывать о себе, семье, друзьях. О том, что ее сестра пропустила в своей смерти. Проказы Вэймина, его воспитание, характер. Чаепитие с Лань Ванцзи, подаренные ему кролики Вэй Усянем. О боевых подругах, госпоже Цзинь и Юй Цзыюань, как они воспитали достойных детей. О том, что Яньли и Цзысюань помолвлены. О Вэй Усяне, сыне Цансэ и Чанцзэ. Обо всем, что было важным для Жилань.        — Прощай, сестра. Я предчувствую, что скоро встретимся мы в следующей жизни. А пока я сделаю все что должно, чтобы наша семья жила счастливо. — открыла она свои тревоги и ушла к сыну.        Умиротворение было в ее мыслях, Руолань приняла свои печали и скорби, и осталась лишь светлая грусть от удушающих эмоций. Теперь она вдоволь наслаждалась горной природой под лучами прибывающей луны. Слушала нестройные, но такие живые и приятные звуки. Добравшись до жилых зданий учеников, ведьма вошла в домик Вэймина и постучалась в комнату, где была четверка закадычных друзей.        — Мама! — открыл Вэймин, тут же обнимая ее.        — А-Ши. — обняла она собственного сына, но тут же принюхалась. — Сколько сладостей ты съел? — строго спросила Руолань, зная о его чрезмерной любви к сладкому.        — Пару-тройку... десятков. Может чуть-чуть больше. — замялся Вэймин, отвечая перед матерью, но тут же оправдался. — Я ел не один. Со мной были мои друзья. Да? — обернулся он к ним.        — Да, Госпожа Нин! — тут же дружно кивнули Цзян Ваньинь, Вэй Усянь и Не Хуайсан.        — И что же ты пробовал? И сколько осталось? — слегка поумерила материнский гнев ведьма, любопытно глядя на сына.        — Танхулу, яблоки в карамели, различные пирожные из рисовой муки, фэн лису, мороженное. А осталось еще шесть пищевых коробок. — сказал он правду матери, та догадается о недомолвках.        — Одна коробка в неделю. Для вас четверых. — урезала она количество сладкого до четверти привычной нормы Вэймина для всех. И то это много для нормального человека.        — Хорошо, мама. — слегка вздохнул он, но тут же вскоре радостно спросил. — Как прошел твой день? Мы подарили кроликов Лань Чжаню. Точнее Вэй Усянь подарил. Возьми одну коробку. Ты видимо мало ела сегодня.        — Прекрасно, спасибо. Надеюсь Лань Сичень приказал принести ужин ко мне в комнату. Ты обедал сегодня?        — Да. Рис и овощи. Убивать в Облачных Глубинах запрещено. — тускло ответил Вэймин, но вскоре замлел от ласк матери по голове.        — Приедешь домой, я буду готовить тебе много мясного, как ты любишь. — погладила его за щеку мать, ласково обещая покормить вкусно в Юньмэне. — Уже скоро отбой, хах, в девять часов. Изверги. Поэтому поспи хорошенько, завтра важная ночь.        — Да, мама. Спокойной ночи. — отдал коробку сладкого ей в руки.        — И тебе сладких снов, А-Ши. До свидания. — попрощалась она со всеми, и вскоре покинула здание.        Спустя некоторое время, когда Вэймин и Хуайсан вернулись в свою комнату, блондин попросил друга:        — Хуайсан, активируй талисман тишины.        — Хорошо. — тот взял веер из многочисленной коллекции и раскрыл, пуская ци в него. Янтарная сфера вырвалась из него и расширилась, но ограничилась лишь этой комнатой. Вэймин начал свой рассказ:        — Ты ведь знаешь, что заклинатели не первые пользователи сверхъестественных сил. И не единственные. Они подчиняют себе светлую ци через чистоту разума и следованиям многочисленным дао. Ты так же знаешь, что мой род относится к другим сверхъестественным людям, ведьмам. Но кое-что скрытно от других. Мой клан несет свою историю от самой первой Королевы Верховных Ведьм. Ковен — это собрание Верховных Ведьм, высшая власть над другими ведьмами после Королевы. Верховная Ведьма – главная почитательница природы и лидер в своем клане, хранительница баланса на своей территории. Ведьмам вне кланов ничего не известно о старших. Если магия ведьм находится на стыке между светлой ци и темной, то магия Верховных более мощная и более... первородная по своей сути и она рождается в симбиозе с Древним Богом. Верховные Ведьмы скрываются от прочих, так как они уже слегка превысили смертный план, чтобы не рисковать целью Ковена и выполнять обязанности, возложенные природой, без вмешательства остальных. Я юноша, первый колдующий в роду ведьм, но все же наследник клана и титула Верховного Ведьмака и претендент на Замшелый трон моей матери, нынешней Королевы Верховных Ведьм. Миру известны лишь обычные ведьмы. Про Ковен никто не должен знать.        — Так значит твоя мама, Верховная Ведьма. И мать двух Нефритов клана Лань, Сиченя и Ванцзи. Никто из заклинателей не знает о вас? — спросил Не Хуайсан.        — Почти. Мой отец точно знал, ведь он супруг перед природой для моей матери. Те заклинатели или другие пользователи сверхъестественных сил, которые вошли в кланы ведьм, точно знают. Цинхэн-цзюнь не знает, так как не принадлежит к клану Нин. Или подруги моей матери, мадам Юй и Госпожа Цзинь. Прошу тебя хранить тайну Верховных. Я рисковал тогда, когда предстал в частичном обличии Верховного Ведьмака в твоем присутствии. Рискую сейчас, рассказывая про Ковен. — серьезно посмотрел на Хуайсана Вэймин.        — Я не предам твоего доверия. Я не предам твоей жертвенности, что ты проявил тогда, на поляне, чтобы защитить меня. Я не предам своего друга. Но как же Цзян-сюн и Вэй-сюн? — дал своеобразную клятву наследник Не, но вскоре спросил.        — Надеюсь, мне не придется рассказывать об этом им. Они знают, что мы владеем ведьминскими силами, но про Ковен нет. Это не только моя тайна. Пусть мир так и дальше считает ведьм слабыми духовными пользователями. Ковен силен. Но еще сильнее, когда о нем мало кто знает. У нас есть полномочия, мы их выполняем. — ответил блондин, объясняя свое нежелание рассказывать своим друзьям детства. — А теперь спать. Тебе надо переварить новую информацию. Мне – подготовиться к завтрашней ночи.