Tinder Song

      Несмотря на то, что сейчас примерно 5:40 утра, аэропорт Инчхон переполнен людьми разного возраста, все они занимают свободные места или бродят по магазинам. Чимин оглядывается вокруг, все с нетерпением ждут своего рейса. Примерно за два часа до этого авиакомпания объявила, что рейс задержится на несколько часов, что раздражало всех ожидающих пассажиров.       Чимин, однако, невозмутим. Его телефон настроен на режим полета, чтобы предотвратить несколько деловых звонков, которые он получает после единственного оставленного им сообщения — мой рейс задерживается, я приношу извинения за свое позднее прибытие — и он подключен к Wi-Fi в аэропорту, который, на удивление, работает отлично. На его бедрах лежит ноутбук, открытый на презентации, которую он должен был провести в шесть, но вместо того, чтобы работать над ней, Чимин сидит в Tinder.       Тиндер       До сих пор у Чимина не было времени на личную жизнь. Унаследовав компанию своего отца, юный генеральный директор занялся поглощением бизнеса. К несчастью, это означало отказ от значительной части его общественной жизни, и в конечном счете это привело к потере нескольких друзей, которые у него были в университетские годы.       Единственными, кто остался, были его друг детства Ким Тэхен и Ким Сокджин, еще один молодой генеральный директор, чья компания сотрудничала с компанией Чимина. Все трое учились в одной и той же школе, поэтому между ними завязалась крепкая дружба, которая сохранилась даже сейчас, десять лет спустя. Их также объединяло еще кое-что: они стали молодыми наследниками франшизы стоимостью в несколько миллиардов вон, и им пришлось справляться со многими трудностями.       Чимин устало трет глаза, просматривая сотни людей, отражающихся в его мобильном телефоне. Он считает, что большинство привлекательных людей выглядят разумно, но важно то, выглядят ли они так, как будто они будут вести хороший разговор (а также выглядят ли они так, словно хотят общаться с ним только из-за его денег).       Сейчас он в основном проводил пальцем влево, не интересуясь людьми, отражающимися на его экране. Женщины с чёрными, выпрямленными локонами, сильным макияжем и розовыми губами, а также парни, которые одеты в темные эстетичные джинсы, подчеркивающие фигуру, следуют друг за другом, как карты домино, опрокинутые искусными пальцами Чимина.       Так продолжается в течение десяти минут, пока он не натыкается на интересный профиль. Чимин смотрит на него, читая подпись (чего он раньше не делал). Чон Чонгук, 24 года, художник. Чонгук значит, какое прекрасное имя. Человек на фото светится гранью знаний, незнакомых генеральному директору, — как будто искусством жизни управляет он и только он, и Чимин не может это контролировать. Фото немного размытое, предположительно сделано в помещении, на парне пуховик, а под ним — белая футболка. Его губы розовые и искусанные, и, несмотря на то, что фото размыто, его медовый цвет лица сияет.       Чимин забывает, как работает приложение, и вместо того, чтобы провести пальцем вправо, он проводит пальцем влево. Проклятие срывается с его губ, когда он отчаянно пытается найти профиль, но безуспешно. И тогда он слышит это. Кто-то позади него весело кашляет, Чимин оборачивается и видит живую версию художника, которым он был так очарован, и он смотрит на него с полуулыбкой.       — Ой. Итак, «нет» для этого парня? — спрашивает мужчина, точнее Чонгук, хотя, похоже, он осознает тот факт, что это была ошибка. Чимин бросает на него свирепый взгляд, который затем превращается в застенчивую улыбку, и он смущенно потирает шею.       — Ты же знаешь, что я случайно смахнул налево, Чон Чонгук-щи, — бормочет Чимин, вызывая короткий смешок у младшего. В отличие от фотографии, Чонгук одет во всё темное, что идеально формирует его фигуру. На нём большая серая джинсовая куртка, клетчатая рубашка и брюки-карго — Чонгук выглядит готовым к зиме.       Изумрудная водолазка Чимина и длинное пальто полностью отличаются от образа художника, но вместе они идеально сочетаются. Маска младшего натянута до подбородка, в то время как маска Чимина лежит в его сумке, но на лице Чонгука появляется эта улыбка: очевидно, что он не может сохранять невозмутимое выражение лица.       — Что ж, я рад, что это произошло случайно, дорогой незнакомец, — отвечает Чонгук. На этот раз его голос звучит мягче, и он протягивает руку к старшему. — Я Чон Чонгук, но ты уже это знаешь.       — Пак Чимин, но ты этого не знал, — парирует Чимин, хватая младшего за руку и крепко пожимая её, прикосновение задерживается ещё на несколько секунд. Он приходит к выводу, что Чонгук — дразнящий тип, и что он не позволит подобным инцидентам ускользнуть из его памяти. И всё же вместо того, чтобы продолжать чувствовать себя смущённым, Чимин моргает, позволяя ободряющей улыбке появиться на его лице. Его щеки мерцают даже в неясном освещении аэропорта, и его глаза вскоре начинают понимать, что губы Чонгука приоткрываются в улыбке.       — Рад познакомиться, — продолжает он, убирая руку более уверенно.       Увидев приоткрытые губы, принадлежащие младшему, можно с уверенностью сказать, что он тронут, немного сентиментален из-за того, что он случайно смахнул слева, но тем не менее счастлив, что ему удалось нормально поговорить с человеком, стоявшим перед ним.       Судя по всему, он может сказать, что Чонгука не интересует чьё–то богатство — он сам выглядит довольно богатым, судя исключительно по его одежде, но в этом Чимин в настоящее время не уверен — поэтому он чувствует облегчение.       — Ты ждёшь рейса в Токио? — спрашивает Чонгук. Чимин кивает.       — У меня деловая встреча, на которой я должен был быть…сейчас…но с задержкой рейса и всем прочим, можно с уверенностью сказать, что она официально отменена.       — Деловая встреча? Ты кто, генеральный директор или что-то в этом роде? — спрашивает Чонгук, сначала поддразнивая, но его голос срывается, когда он понимает, что Чимин никак не реагирует. — Правда что ли?       — Наследник компании отца, — подтверждает Чимин. Он ожидает изменения в выражении лица Чонгука, но оно меняется от любопытства к безразличию. — Это сбивает тебя с толку или что-то в этом роде? — даже он слышит сомнение в своем голосе, но его вопрос встречен твердым покачиванием головы.       Реакция последовала незамедлительно.       — Я просто удивлен, вот и всё. Ты выглядишь очень молодо, чтобы самостоятельно управлять компанией. Должно быть, это занимает много времени.       Чимин застывает. Когда он раскрывает свой статус другим людям, его встречают кокетливыми прикосновениями или комплиментами, но никто не затрагивал тему трудовой этики. Обычно они касаются его внешности, всегда упоминаются такие слова, как «красивый», и он устал даже разговаривать с такими людьми. Вот почему он чрезвычайно удивляется — и его щеки окрашиваются мягким розовым оттенком, — когда его ценят за часы, проведенные в современном и большом офисе, за то, что он каждый вечер делал и редактировал презентации, за то, как он пожертвовал бессмысленной дружбой, чтобы заставить своего отца гордиться, как он понял, что понятие дружбы священно, а настоящие — с людьми, которые стараются так же сильно, как и он… Несмотря на то, что Чонгук не знает его лично и никогда не видел, чтобы Чимин оставался на вращающемся кресле в своем офисе с утра до ночи, спал на офисном диване, чтобы отдохнуть хотя бы часок, его комплимент в конечном итоге согревает сердце Чимина. Это заставляет его чувствовать себя противоречиво и радостно одновременно, но ему нравится это чувство.       — Верно, — вздыхает он. — А мне двадцать шесть. Уже не так молод.       — Ты всё ещё молод. Я уверен, что наследование целой корпорации должно быть было трудным процессом, — Чонгук пожимает плечами, его теплый взгляд встречается с мягким взглядом Чимина. Они сидят неловко, Чимин вытягивает шею, чтобы посмотреть на него, поэтому младший встает, с легкостью занимая свободное место рядом с Чимином.       — Несколько ночевок в офисе, оценивающие сотрудники и золотоискатели — одни из немногих трудностей, — упоминает Чимин, понижая голос, когда начинает думать. В Южной Корее чеболи скрывают репутацию тусовщиков и не заботятся о том, куда уходят их деньги, но это не совсем так. Эти вечеринки — это бегство от изнуряющей реальности, от изнурительных комментариев, сделанных за их спиной сотрудниками, которые думают, что они шепчутся (а это не так), и от изнурительных ожиданий родственников. Особенно от отца.       Чимин считает, что ему чрезвычайно повезло вырасти в чрезвычайно гостеприимной семье; его отец начал свой бизнес в том же возрасте, в каком он принял правление, с ограниченным бюджетом и только при поддержке своей жены. Поэтому он точно знал, с какими трудностями столкнется Чимин, когда передаст свою должность сыну, и его совет был тепло принят тогдашним двадцатитрехлетним парнем.       — Сынок, — пробормотал он однажды вечером своим мудрым голосом. Они заказывали напитки в ресторане, где цвели все детские воспоминания Чимина — и так случилось, что тогда Чимин впервые попробовал виски. Чимин кивнул, на языке у него был сильный вкус напитка, на лице была заметна гримаса.       Его отец улыбнулся, прежде чем продолжить.       — Когда ты унаследуешь эту компанию, просто знай, что тебе нужно будет приложить много усилий. В твоих руках будут жизни тысяч людей. Этот телефон в твоем кабинете… на линии будет еще один человек, которому ты нужен для того, чтобы он мог сохранить свою работу и доход. Что бы ты ни решил, это будет оценено и рассмотрено людьми, о которых ты даже не подумал бы. Так что ты должен быть осторожен. Тем людям, которые получают свой доход из бюджета компании после месяца упорной работы, будет наплевать на твои трудности… они заботятся только о своей работе и своём доходе. Ты будешь один. Дружеские отношения, которые ты сформируешь, тоже важны. Такая должность, как генеральный директор корпорации, прольет некоторый свет на то, кто останется с тобой в долгосрочной перспективе в этой продолжающейся игре.       Сказав это, его отец сделал глоток виски из своего прозрачного стакана, вздохнув после глотка горькой жидкости.       — Будь осторожен с теми, кому ты доверяешь, сынок. Это самое главное.       Чимин вскоре осознал истинность этих слов. Хотя так много людей подходили к нему, желая наладить с ним отношения, быстро стало очевидно, что теми, кто останется с ним, будут только Сокджин и Тэхен. В конце концов, они оставались рядом в течение многих лет до этого. Их верность была гарантирована.       И всё же он видит знакомую искорку тепла в глазах Чонгука. Это напоминает ему об отце, о Тэхене и Сокджине, а также о его матери. Тот проблеск принятия, который дает ему волю продолжать, упорно трудиться и достигать своих целей, получать похвалу в средствах массовой информации и не допускать, чтобы он вызвал скандал, который мог бы повлиять на акции корпорации…это видно по глазам Чонгука.       — Я не генеральный директор или что-то в этом роде, — говорит младший. — Но я тоже испытал на себе осуждение других. Думаю, что каждый испытывает это в какой-то момент своей жизни. И большинству из нас это причиняет сильную боль. Моя карьера не та, которую могли бы одобрить мои родители — я не думаю, что быть геймером — это то, что старшее поколение считает стабильной работой, — но нужно быть настойчивым. Я думаю, что это самое важное, помимо усердной работы. Я не пойму точно, через что ты прошел, потому что на меня смотрит не так много людей, но я могу понять твои сомнения и твой выбор в том, с кем говорить.       Несмотря на то, что ему двадцать четыре, в нём есть эта аура мудрости, которая сохраняется после каждого слова, произносимого Чонгуком. Его пальцы играют с очертаниями телефона, постукивая по нему в знакомом ему ритме, несмотря на то, что выглядит так, будто он делает это подсознательно. Его голос негромкий, но ясный, он сохраняет уровень тишины, чтобы его не услышала большая часть окружающей их толпы.       Чимин обдумывает его слова. Возможно, Чонгук тоже знаменит. Хотя он сказал, что за ним мало кто наблюдал, похоже, что так оно и есть. Он обладает уверенной осанкой, хотя большая часть его лица скрыта, и тот факт, что он летит ранним рейсом, может быть вызван тем, что он избегает средств массовой информации. Чимин не уверен — это может быть просто предположение, — но он знает, что это будет первое, что он изучит по прибытии в свой отель: Чонгука.       Конечно, у него должен быть аккаунт в социальных сетях, о которых Чимин мало что знает, потому что он никогда не тратит слишком много времени на такие приложения, как Instagram и Twitter, если только ему не нужно продвигать свой бизнес.       — Ты есть в социальных сетях? — спрашивает он, явно застав младшего врасплох. Чонгук затем расслабляется через несколько мгновений, позволяя появиться ещё одной веселой ухмылке.       — Я позволю тебе быть тем человеком, который обнаружит их, Пак Чимин, — бормочет Чонгук. Его взгляд скользит от пристального взгляда Чимина к стюардессам, которые как раз в этот момент начинают говорить, мешая Чимину выразить свои опасения.       — Рейс 507 в Токио! Пассажиры, пожалуйста, подойдите к выходу, — они торопливо передают свои инструкции, начиная проверять паспорта тех, кто уже стоял в очереди. Чимин не спешит; вместо этого он спокойно поднимает свои вещи, таща свой багаж в VIP-очередь, где его встречает профессиональная улыбка другого сотрудника.       — Ваш паспорт и посадочный билет, пожалуйста, сэр, — она вежливо улыбается, и Чимин уверенно протягивает их ей. Он удивляется, почему сегодня не сел на свой частный самолет — к черту его и его желание лететь обычным рейсом, когда у него была запланирована деловая встреча. Она смотрит на него и закрывает его паспорт, слегка обрезая его билет на концах, чтобы показать, что он утвержден в качестве пассажира. — Благодарю вас, сэр. Пройдите в ту сторону, пожалуйста, — она вытягивает руку в нужную сторону. Чимин кивает.       Он идет медленнее, зная, что Чонгук идет за ним, и мягкая улыбка появляется на его лице, когда он чувствует, как освежающе холодный ветерок обволакивает его фигуру. В отличие от его частного самолета, самолет большой, издающий много шума на ветру. Из двигателя вырываются клубы дыма, и несколько сотрудников занимают свои позиции. Достаточно скоро он слышит торопливое эхо приближающегося к нему багажа, и вот он снова здесь.       — Где ты сидишь?       — В первом классе, — Чимин почти кричит, уши заложило от давления воздуха.       Его встречают кивком, и больше не произносят ни слова, пока они не достигают самолета.       Он не удивлен. Совершенно. Похоже, судьба ненавидит его сегодня.       Из всех мест в самолёте Чонгук должен был сидеть рядом с ним в первом классе. Они сидят не прямо рядом друг с другом, но они в одном ряду, и Чимин издает разочарованный стон, когда видит, как его встречает чрезвычайно веселая улыбка Чонгука.       Младший практически бросается на удобное сиденье, пристегивает ремень безопасности и достает свой ноутбук, мгновенно снимая свою куртку.       — Какое совпадение, Чимин-щи. Похоже, мы сидим рядом друг с другом, — бормочет Чонгук.       — Мне не следовало открывать Тиндер, — бормочет Чимин, пряча лицо в ладонях.       — Не говори так, Чимин-и. Это история любви, которую мы расскажем нашим внукам, — дразнит Чонгук, заставляя Чимина на этот раз стонать громче. Младший смеётся — хотя это больше похоже на злое хихиканье — когда Чимин качает головой в отрицании и отчаянии.       — Ни за что.       — Ты просто не хочешь признаваться в этом, Чимин-и, — Чонгук весело качает головой, отвлекаясь на свой ноутбук и подключаясь к предоставленному Wi-Fi. Он печатает быстро и умело, и вскоре он оказывается в видеоигре.       — Overwatch, — Чимин подвигается, чтобы взглянуть поближе.       Чонгук выглядит удивленным.       — Ты тоже в неё играешь?       — Иногда. Мой друг Тэхен играет в неё, так что я иногда присоединяюсь к нему, — честно отвечает Чимин.       — Тэхен, как Ким Тэхен? — Чимин кивает.       — Да, он. Ты его знаешь?        — Конечно! — восклицает Чонгук. — Мы с ним всё время играем вместе. Ого, я не могу поверить, что ты дружишь с ним.       — Мы дружим со средней школы, вместе с Ким Сокджином. Он тоже генеральный директор.       — Я знаю, он говорил мне об этом раньше, — спокойно отвечает Чонгук. Даже если он выглядит отвлеченным победой в своей игре, Чимин знает, что он прислушивается к его словам. Младший вытягивает шею, эхо хлопка заставляет старшего вздрогнуть, прежде чем он сердито нажимает на клавиатуру.       Через несколько минут Чонгук побеждает, и он издаёт тихий звук удовлетворения, сорвавшийся с его губ. Чимин позволяет Чонгуку сосредоточиться на своей игре, положив голову на подголовник. Полет длится около двух с половиной часов, поэтому генеральный директор хочет восстановить часть потерянного сна с предыдущей ночи.       Прошлая ночь была для него чем-то особенным. Чимин обычно не нервничает по поводу деловых сделок, но токийская франшиза, с которой была запланирована встреча, была чрезвычайно важна для его бизнеса. На встрече они должны были провести переговоры о доставке, а также обсудить поставки друг для друга. Если бы встреча прошла хорошо, Чимин затем отправился бы на деловую встречу с голландскими и немецкими поставщиками, увеличив мощность своей корпорации. Однако бесчисленные сообщения, взрывающие его уведомления, дали ему понять, что встреча будет перенесена на другой день на этой неделе. Он не был виноват в том, что его самолет задержался, но его будут судить за то, что он не воспользовался собственным частным самолетом.       По крайней мере, у него есть оправдание в плохой погоде. Именно по этой причине этот рейс был задержан на несколько часов.       Молодой генеральный директор не позволяет себе сосредоточиться на негативных мыслях, позволяя сну мгновенно овладеть им. Время тикает, и он не замечает нескольких взглядов, брошенных в его сторону профессиональным игроком, который оставляет ему записку в его сумке.