Память о нём

Как же легко стало работать воплощениям стран, когда достроили Город Стран. Собрания проходили каждый день, а не раз в пять лет. Стало проще составлять торговые договоры. А также можно было уменьшить количество войн, ведь теперь двух воплощений могли помирить их коллеги. В общем, всё стало только лучше. РСФСР каждый день наблюдал за тем, как его отец и братья разбирали какие-то бумажки. Он даже один раз помог Империи разобраться с договором, и РИ отметил политический талант сына. Но гораздо хуже обстояли дела в учёбе. Когда Республике было шесть лет, он начал учить французский. Но каждый урок был для него как первый. Намного интереснее было изучать физику, механику и немецкий язык. Уже в возрасте восьми лет мальчик понимал, что эти предметы ему пригодятся больше. Хотя этим нельзя объяснить тягу к немецкому. *** Республике уже десять. Сегодня отец впервые его взял на бал. Там он увидел дядю Британию, тётю Францию, дядю Америку и ГИ с Рейхом. Последний был как всегда немногословен и говорил так, будто заучил фразы. Но РСФСР понимал причину этой застенчивости и не очень пытался лезть в семейные дела немцев. Но кроме Германии на балу не было сверстников младшего русского. Поэтому надо разговорить его. —Привет. Будешь опять молчать? —Я не собираюсь отвечать на твои провокации,—твёрдо заявил немец. —Думаешь, я не понимаю, почему ты такой? Я ж знаю, что ты пытаешься угодить своему отцу. А когда своя голова появится?— все русские, наверное, чересчур прямолинейные. Не ожидая такого напора, Рейх молчал.—Какую идеологию ты хочешь взять в основу своей политики?—внезапно спросил РСФСР. —Эээ... Социализм. Но только для немцев. —А что такое "социализм"?—этот вопрос немного удивил Тройку. Вся Европа уже пыталась ввести социализм, а у русских такого не было? —Это идеология, по которой все слои общества становятся одинаковыми, все живут одинаково, без деления на бедных и богатых. А высшая форма социализма–коммунизм. —Отец хочет, чтобы у меня с братьями в странах был консерватизм, максимум–республиканская монархия. Но я всегда хотел, чтобы все были равны. —А ты мне говорил, что я всё по указу делаю,—усмехнулся немец и, тем самым, показал свои не человеческие зубы. Клыки были чересчур острыми и длинными. Наверное, это его особенность, как у Казахского Ханства белоснежные крылья. —Ну я только в политике слушаю отца, а вообще мне можно и самому думать. Если бы я отказался ехать сюда, то остался бы дома. —Это не значит, что ты лучше меня. Я немец. А ты славянин, второй сорт,—горделиво заявил маленький нацист. —Не задирай нос, а то в будущем получишь. —За что? За то, что я ненавижу евреев и поляков. Когда я буду править, я подчиню себе всю Европу. —Какой уверенный! —А в первую очередь я подчиню Польшу. —Ага! Только со мной поделись! —Хорошо!—мальчики уже немного смеялись, понимая всю абсурдность ситуации. Когда Республика и Рейх уже без всяких барьеров общались, их заметили РИ и ГИ. Они стояли поодаль от мальчиков. —Как бы твой выродок не испортил моего сына,—сказал немец. —Мой сын общительный и это поможет ему в будущем. А с нацистскими взглядами Германия далеко не уйдёт, как и ты. —Смешно. Только вот я своему сыну вовремя мозги вправил. А ты умрёшь, наблюдая, как твоя империя рушится. Ведь ты уже знаешь, как нужно вести политику, а твой сын грезит об идеальном мире. Это тебя и убьёт. —Может, я и не хочу, чтобы была монархия? Этот вид власти уже изжил себя. РСФСР сделает то, что считает правильным. И если он захочет ввести режим пролетариата, то пусть. Не глупый же. —На счёт последнего высказывания поспорю. —Тебе напомнить конференцию в Токио? —Тебе лишь бы кулаками махать. —Так ты не нарывайся,—сказал русский и пошёл к сыну.—РСФСР, нам пора,—Республика не стал возражать и просто попрощался с Рейхом. *** —Не советую водиться с сыном ГИ,—сказал РИ, когда они приехали домой. —Ну не должен же я показывать высокомерие, как он. —Но, тем не менее, не надо иметь тесные связи с этими нацистами. —Пап, я в будущем хочу иметь нормальную экономику. И лучше же будет, если у меня будут нормальные торговые связи. —Вот же умник! Лучше бы остались в Петербурге. С нормальными детьми общался бы. —Но зато я стану великой страной! —...Мечтатель... *** Следующая встреча Республики и Рейха состоялась через месяц на собрании стран. Обоих отцы стали приобщать всё больше к политике и взаимодействию с другими воплощениями. По части общения РСФСР был просто обаяшкой: со всяким мог найти общий язык. А вот Тройка нуждался в практике общения, ведь обычно ГИ брал его на работу для того, чтобы сделать отчёт о воспитании, и лишь иногда Рейх бывал на балах. *** Собрание началось вполне нормально. Во время перерыва РСФСР решил поздороваться со знакомым. —Привет. Разговаривать не разучился? —Здравствуй. Тебе бы манеры... —Зачем сейчас они? Мы ж ещё не полноценные страны,—перебил немца русский.—И ты проще разговаривай. —Уж лучше нет. Да и мне рекомендовано не разговаривать с тобой. —Пф, ты всю жизнь будешь следовать указам отца? —Если честно... Я не хочу, но выбора-то нету... —Ладно...—Республика понял, что был немного резок.—Если что, можешь приезжать к нам. —Ага! А мне это нужно? —Не строй из себя скалу. Я понял, что ты ни с кем не общаешься. Так что, можешь приезжать. Я слышал, что здесь есть библиотека. Ты не знаешь, где она?—РСФСР быстро перевёл тему. —Она на третьем этаже, два поворота направо, один налево, третья дверь справа. —Слишком много информации! Давай покажешь?—попросил Республика, понимая, что нужно тренировать память, и если бы его слышал его отец, то обязательно сказал бы: "Я говорил тебе, чтобы ты ел всё и учил стихи". —Ну хорошо,—согласился немец, и они вдвоём, предупредив родителей, пошли в библиотеку.—А у вас нету библиотеки дома?—спросил Рейх, когда мальчики уже были в пункте назначения. —Есть. Огромная. Но там нет нужных мне книг,—Республика начал искать нужную книгу.—Хоть папа и говорит, что не будет противиться выбору любой из идеологий, но он игнорирует все разговоры про социализм. —Тебе помочь найти книгу? —Если не сложно,—ответил русский. Тройка приступил к поискам, и через минуты три они нашли пару книг про социализм, марксизм и коммунизм. Следующие пару часов воплощения ещё несуществующих стран разговаривали сначала про их планы, а потом про жизнь. Оказалось, что Нацистская Германия–весьма интересный собеседник. Он умный, сообразительный, начитанный, но немного замкнутый и будто боится сболтнуть лишнего. У младшего русского даже интерес разыгрался: что ж этот маленький нацист скрывает?