«ᥙ ⲅⲗⲁⳅⲁ ⲉё, ⲡⲟⲇⲟⳝⲏⲟ ⲗⲩⳡⲁⲙ ⲥⲟⲗⲏцⲁ, яⲣⲕⲟ υⲥⲕⲣυⲗυⲥь ⲏⲉⲏⲁⲃυⲥⲧью ⲕⲟ ⲙⲏⲉ.»
~♧●♧~
Англиская Империя, дворец действующего Короля, 1567 г.г.
— Дай бог и мы захватим Пруссию, Ваше Величество. — говоря свою мысль на карте изложенную, сказал генерал Английской Империи. — И совсем скоро наша армия разгромит врата Люксембурга и мы получим абсолютную власть над немцами. — Прекрасно — прекрасно, я очень доволен проделанной вами работой, генерал. — поглаживая свой изумрудный перстень, сказал действующий Король Англии, Фридрих lll. — Но у меня к вам будет особое пожелание… — О чём речь, мой Король. Всё, что душе вашей милостливой угодно. — одаривая монарха почтительным поклоном, ответил мужчина. — Я желаю, что вы привели ко мне жемчужину Пруссии, генерал. — ровным тоном произнёс правитель, усаживаясь на богато уделанном троне. — Я для своего наследника, найти желаю столь очаровательную… Что мой мальчик от неё голову потерять должен, вы понимаете о чём я? — Не совсем, Ваше Величество. Но как я понял, мне стоит найти самую красивую из немок, в подарок нашему Кронпринцу? — Красота особого значения иметь не должна. Сын мой Тео на женскую красоту не падок, она ему чужда. А вот юное, девичье очарование…как раз то, что нам нужно. — ответил Фридрих. — Найдите ему такую, что при одном лишь взгляде на неё, лик её подобно солнцу и луне отражался в памяти его. — Я понял, Ваше Величество. Клянусь найти такую, что придётся и вам, и принцу нашему по самую душу. — кивая для пущей убедительности, сказал генерал. — Я верю в вас, друг мой. За время моего правления, вы ни разу меня не подводили и полностью оправдали моё доверие к вам. — похлопывая статного мужчину по плечу, одобрительно произнёс Король. — А теперь идите, на сегодня вы свободны. Обсудим остальное завтра на совете старейшин. — Как того пожелаете, мой Король.~♧●♧~
Средиземноморский, Персидский залив, 1567 г.г, Корабль татар.
Перед глазами всё плыло, не давая спокойно сконцентрироваться на происходящем вокруг, гул голосов усиливался с каждой секундной, причиняя нестерпимую боль, голова начала нещадно болеть, а в ушах всё звенело. Тело непроизвольно дёрнулось, но попытку присекли жёсткие верёвки сковавшие юные, нежные девичьи руки в тугой узелок. Наконец картина перед глазами стала проясняться отчётливее, и она уже не видела размытые силуэты людей, теперь перед глазами стояли образы испуганных, обреченных на тяготы жизни девушек. Столь красивых, но столь несчастных.
Её звали Гермиона Грейнджер, она была дочерью Прусского лютеранина Ансельма и его жены, обычной простолюдинки Катарины. На протяжении многих лет маленькая деревушка расположенная на окраине города Щецина страдала от нападений крымских татар, что ради своей выгоды громили деревушки, обкрадывали и увозили в плен красивых девушек и юных, рослых парней, дабы потом продать их на чёрном рынке торговцам пленными. Сегодня их очередной жертвой стала она.
Девушка помнила всё. Как отец отчаянно вновь и вновь пытался спрятать её в стоге сена, дабы укрыть своё любимое чадо от грязных рук крымских татар. Как мать кричала от безвыходности видя то, как татаре волокут по земле, увозя далеко её единственную дочь. Как за ней в след, стараясь догнать бежал её любимый, младший брат Маркус, держа в руках самодельный, деревянный меч. Всё это запечаталось одним ярким воспоминанием, причиняющим душевную боль, отчаяние и ненависть.
(крымскотатарский язык)
— Сегодня улов был хорошим, думаю за этих красавиц нам дадут больше, чем в прошлый раз. — на непонятном для пленных языке, сказал один из татар, мельком глянув на рабынь. — Этим османам не угодишь, то ту подавай, то эту. Устал я, в прошлый раз заказ был на русскую, голубоглазую и тёмноволосую, всю деревню пришлось обойти. А таковой я не нашёл, была лишь светловолосая. — Эх, Темухтар — Темухтар. — противно засмеялся крепкий мужчина, поглаживая свою грязную бороду. — Османы любят русских, они же плодовитые. — Да уж, на русских нынче спрос большой.Пленница с презрением глянула на двоих татар, что пришли развязать узелки, коими сами же сковали девушек, их язык был непонятен, но все же пленные рабыни старательно пытались прислушаться. Продолжая разговор, татаре двинулись в сторону закрытой двери, смеясь и обнажая свои пожелтевшие зубы. Стоило скрипящей двери за ними захлопнуться, как в трюме раздались испуганные голоса пленных.
— О чём эти дикари толкуют? — нежным голоском пролепетала рыжеволосая красавица, одетая в старую, потрёпанную одёжку. — О русских говорят. — ответила ей, другая девушка, хитро блеснув ярко — голубыми глазами. — Ты понимать их язык? — с акцентом на немецкий, поинтересовалась другая пленница. — А чего не понимать, мать моя покойная, татаркой по отцу была и до смерти на татарском верещала. — ответила та. — Это есть очень хорошо, значит ты можешь им сказать нас отпустить! — взволновано затрепетала девушка. — Они совершить большую ошибка! Они не знать, не знать, что я дочь Французкого герцога Де Валуа Жанасье! Мой папа всё узнать и они лишиться головы! — Да, они узнать и продать тебя подороже! — несдержанно съязвила одна из пленных немок. — Тут мозгами думать надо! Поймите же вы, нас сначала повезут к богачам, кому удача выпадет, тех и выберут. А остальных в рабство на чёрный рынок или в бордель! — О милостивый Боже, спаси и сохрани, прошу, спаси и сохрани! — начала креститься дочь священника, Елена.Гермиона лишь молча слушала девушек, вникая в суть их разговора, их испуганные лица и взволнованные голоса ярко опечатывались в голове, создавая некий барьер в сознании. Гудение в затылочной области продолжало, причиняя хоть и минимальную, но всё же боль. Юбка её потрёпанного платья задралась выше колен, доставляя девушке дискомфорт, но не пошевелиться или же вымолвить что-либо она уже не могла.
— Девушки, милые, я красива? Не попаду ли я в бордель? Прошу, оцените меня, только честно! — внезапно выкрикнула одна из других многочисленных рабынь. — Красива — красива, нас поэтому то и взяли, что все мы здесь красивы, но возможно недостаточно! — ответила ранее съязвившая немка. — Туда каждый год отвозят тысячи красавиц, одна краше другой, у них в гаремах наверняка полно намного краше нас вместе взятых! — А тебе видать лишь бы накаркать! Негоже так юных девок пугать, да себя мучить! Лучше б, что-то путное сказала, нежели продолжила всех отпугивать, да ядом плеваться. — недовольно проворчала рослая девушка русских корней. — А ты понимать немецкий язык? Ты ведь русская. — удивленно поинтересовалась француженка, похлопав длинными, светлыми ресничками. — А чего ж не понимать то, у нас при дворе царском, коли делать было нечево, то и сидели от скуки языки изучая. — ответила девушка.Русская красавица хоть и была рослого, подобно мужского телосложения, но личиком была очень хороша, её светлые голубые глаза и светло — русые волосы ярко свидетельствовали о истинно русских корнях. Повадки, поведения, стиль речи красавицы тоже больше походил на мужской, но насколько девушки были осведомлены «у русских — это нормально». Поэтому вопросы отпадали на второй план.
— Я буду надеяться, что меня взять во дворец Короля, дабы оттуда я смогла отправить своему папа послание о моём местонахождении, уверена тогда, этим мерзким дикарям очень не поздоровиться! — разглаживая руками подол своего дорогого на вид шёлкового платья, нервничая сказала француженка. — Я им отомстить! Отомстить этим татарам! — Отец наш Божий, велел детям своим всепрощающими быть, попросту не гневаться и душу нашу грешную молитвами очищать, будь чиста перед Отцом нашим, сестра. Не гневайся попросту, силу Божью не растрачивай. — произнесла Елена — А коли сложно тебе гнев праведный в себе держать, так не глумись, возьми да молитву священную зачитай, глядишь и станет тебе лучше, душа твоя очистится! — Так мне благодарной быть этим татарам, за то, что они увозить меня непонятно куда и решить продать в рабство? О чём ты говорить, дикарка? — в диком недоумении спросила француженка. — Не дикарка она, а дочь…по-вашему епископа. Верующий человек!Гермиона с удивлением заметила то, с каким почтением усадили её татаре, она сидела в дали от всех девушек, в самом укромном и более менее чистом месте, расположенном к маленькому окошку открывающему вид на дивное море. Её непослушные волосы были аккуратно собраны назад, а платье хоть и было до неприличия задрано, но всё же в отличии от грязных, оборванных нарядов других рабынь, её наряд отличался не свойственной чистотой и аккуратностью.
— А ты чего раскисла, дивнокраше? Сидишь поникшая, хоть слово вымолви. — обратилась к ней русская красавица, ожидая от той ответа. — Имя хоть своё нам поведай. Приложив уйму сил немка всё же смогла поднять голову, открывая взору пленных девушек свой лик. — Я…Гермиона. — Ох, имя то какое…заморское. Гермионою звать, ты коли дочь чина богачея пади какого-нибудь? — Нет, я дочь простолюдина. — А лик твой солнечный, да глаза лучистые. Не краса, а само очарование. — глядя на нежное личико прусской красавицы, сказала девушка. — Благодарю.Внезапно за дверью послышался дикий смех татар. Кусок старого дерева дрогнул и с раздражительным скрипом дверь открылась. Перед взором красавиц, стояли слегка опьяневшие, потные и грязные мужчины смотряшие на них с не свойственным блеском в глазах. Один из татар с сожалением взглянул на девушек, резко стыдливо опуская глаза, будто бы чувствуя вину перед ними. Покачиваясь, татар присел около стены подальше от пленных рабынь и с грустью выдал:
— Жалко мне вас, девки. — ковыряя маленькую дырочку на полу коробля, сказал татар, не смея поднимать глаза. — Красивые такие, молодые, вам бы замуж за любимого, да много деток. — Так отпустите нас, прошу! — жалобно пролепетала девушка. Татар схватился за голову, вертя головой в несогласии, казалось в его пустых, бездонных глазах засияли капельки слёз. — Не могу я, не в моих это силах, красавицы.Надежда вмиг вспыхнувшая в глазах пленных девушек мгновенно потухла, они на грани реальности осознали все тяготы, ожидающие их в грядущем будущем. Одно слово татара, один его взгляд и им было ясно, что они им не спасенье. Одна из пленниц не выдержав заревела горькими слезами, криками боли и страха. Татаре потупили взгляд, а затем и вовсем спешно скрылись за дверью, не выдерживая огромную ношу вины. Надежда угасла.
~♧●♧~
В тебе моё спасенье,
Ты вид исскуства, моё творенье.
Раньше про Англию, Гермиона читала лишь в книжках географии, сейчас же Матушка Англия предстала перед ней во всей красе, ярко демонстрируя свою мощь и силу. Пристань была обита торговцами, возбуждённо ожидающих прибыли нового товара, их глаза горели поистине адским огнём, в них была жажда денег, богатства и золота, именно того, что могли предоставить им пленённые девушки.
Гермиона сразу осознала то, что она особый товар и её ожидает особый купец. Всех девушек в трюме вывозили к пристани, на обозрение богатых торговцев и купцов, всех рабынь, кроме неё, уже рассматривали и оценивали. Её татаре отвязывать не стали, оставив в одиночестве в тёмном трюме, с завязанными руками и ногами. В этот момент ни радости, ни облегчения она не чувствовала, ведь ей не было известно, что ожидает её в будущем и для кого берегут её эти дикари.
Внезапно двери трюма отворились, впуская в помещение названных гостей предстоящего будущего. Перед девушкой предстали несколько татар и на вид солидный, богато одетый мужчина восточной внешности с большим, увесистым пузом. Его глаза хищно сверкнули при виде юной красавицы, что укромно сидела в самом краю, губ торговца коснулась одобрительная улыбка.
— Это то, что мне и надо. Беру её и несколько русских рабынь, а так же француженку, египтянку и пожалуй ещё несколько черкешенок, и давайте мне самых красивых и статных! А, и возьму ту немку — татарку, уж больно разговорчива, нынче таких предпочитают. — Как прикажете, господин Ха’афир. — низко склоняя голову перед торговцем, сказал один из татар. — Мухсилибий, приготовь господину самых красивых!Страх заполонил разум молодой немки, овладевая остатком здравого смысла, она испуганно глянула на мужчин спокойно переговаривающих меж собой на английском языке. Торговец одарил девушку взглядом и дружелюбно улыбнулся, заметив искорку страха в её необычных, подобно солнцу глазах.
~♧●♧~
Англия, Невольничий (чёрный) рынок рабов.
Рабынь, подобно живым игрушкам, по линии выстроили в ряд, каждую оценивая по красоте ставили на своё место, самых красивых будто прятали, заставляя строиться в самом конце. Гермиона стояла среди тех, кто стоял в самом отдалении, почти укрытая от чужих глаз, на неё накинули белый платок, заставляя скрыть лицо от ненужного взора. Торговец как можно краше принарядил тех девушек, что стояли в самом начале ряда, украшая своим личиком начало торгов, они по меркам рынка не были настолько красивы, чтобы попасть в такие места как дворец аристократов и именно поэтому торговцы старались продать их обычным богачеям, дабы не отдавать за дешёвую цену в бордель.
Прогремел звон колокола и железные врата невольничьего рынка резко отворились, впуская дивных скакунов и их неприлично роскошно одетых хозяев. Каждый из богачей хищно сверкал глазами, выискивая новую потеху для себя на будущее, обводя своим мерзким взором каждый сияющий лик красавиц. Торговец Ха’афир резко сменился в лице, одевая на себя маску любезнейшего человека и примилого друга, готового угодить любому за определённую плату. Ждать тому долго не пришлось, уже через несколько минут после открытия к ряду строившихся рабынь Ха’афира прискакали несколько пород скакунов, сопровождающих главного богачея.
Мужчина лет шестидесяти с длиной, седой бородой спустился с коня, отдавая уздечку стоящему радом молодому, рослому парню. На вид роскошно одетый, обутый старик был не один, а в сопровождении нескольких охранников и двух дивных красавиц, что с некой тоской и сожалением глядели на новоприбывших рабынь и будущих любовниц их хозяина. Мужчина неспешно подошёл к торговцу, наградив того надменной улыбкой и доброжелательным взглядом.
— Здравствуй, Ха’афир. Давно не виделись. — сказал старик, поднося к лицу торговца свою руку, полностью обитую в разнообразных украшениях. — О, мой милостивый господин! Не поверите, как рад я, встрече нашей долгожданной! Вот! Для вас специально, гурмана нашего премилостливого, я подготовил настоящих красавиц и исскусных любовниц! — целуя руку богачея, угодливым тоном и улыбкой верещал торговец, махнув рукой на пленных девушек. — Вот, поглядите на этих, одна краше другой!Губ старика коснулась одобрительная улыбка, он с любопытством прошёлся взглядом по тем девушкам, что стояли вблизи, неудосуживаясь кинуть взгляд на тех, что стояли подаль. Сделав несколько шагов, богачей остановился около одной из пленных рабынь и его улыбка стала одобрительней прежнего.
— Сколько? — небрежно коснувшись волос пленной красавицы, воодушевлённо спросил старый богач. — Отдам за 80 тысяч галлеонов. — расплываясь в угодливой улыбке, ответил торговец, радуясь подобному. — Молода да красива, господин. — Хм, дороговато. — призадумался старик, пограживая свою седую бороду. — Откуда она родом? — Черкешенка, господин, чистых кровей черкешенка. — пугливо произнёс торговец, до боли крепко задрав голову девушки для убедительности. — Поглядите какая красавица! У меня только лучший товар! — Лучший говоришь? — надменно спросил старик, нахмурившись в не соглашении. — В прошлый раз твоя египтянка спрыгнула с балкона и перекроила себе все лицо, Ха’афир, а ты клялся, что она будет мне покорна! Я был очень не доволен этим происшествием, ведь я отдал за неё 135 тысяч! — О, мой господин. Клянусь вам, на этот раз эта будет покорнее! А иначе… — гневно взглянув на испуганную девушку, с долькой ехидности произнёс Ха’афир. — Не видать ей больше родной сестры, клянусь Салазаром, продам её сестру в бордель! Глаза жадного богача похотливо блеснули при упоминании о другой девушке, он одобрительно произнёс. — Сестра говоришь, покажи мне её сестру Ха’афир, желаю взглянуть кто из них красивее. — О, мой господин, там не на что смотреть! Глаза б мои не видели эту голодранку, уродливее женщины той, не видал я на свете своем. — отнекиваясь, ответил торговец. — Сестра та её, глядите получше то будет. А ну повертись, безродная! Покажись, нашему милостливому господину. — девушка покорно повертелась, сглатывая накопившуюся слюну во рту, из глаз красивой пленницы беспрерывно стекали слезы боли и утраты. Ха’афир одобрительно причмокнул и снова угодливо улыбнулся, повернувшись лицом к своему покупателю, но заметил, что в глазах старого богача уже пропал тот интерес, торговец испуганно залепетал. — Ну что, господин, желаете приобрести? Так и быть, ваша взяла, отдам за семьдесят! — Знаешь, Ха’афир. — отходя от пленниц, начал старик. — Был я недавно во дворце Его Величества, и посчастливилось мне, хоть глазком увидать тех красавиц, что наш принц держит у себя в гареме, и те красавицы коих ты мне подсуваешь, тем и в подмётки не годятся. А самое интересное, что я узнал, что именно ты их в дворец поставляешь, а мне суешь оставшихся. — опасно ухмыльнулся старый богач. Глаза торговца чуть не выпали из орбит, настолько он был напуган сказанным, Ха’афир немедля пал на колени перед бароном государства, целуя тому ноги. — О, мой милостивый господин! Да как же я могу? Всё ложь, всё клевета! — Встань, друг мой, негоже так вести себя перед пленными рабынями, рискуешь потерять их страх, а страх является ключевым фактором их покорности. — О, вы как всегда правы, мой дорогой господин! Как всегда! — Ну что ж, раз ты клянёшься мне в верности, так и быть, поверю тебе. Ты мой давний знакомый и я покупаю своих красавиц исключительно у тебя, и знаешь ли, кроме того случая с египтянкой всё идёт более-менее хорошо, несколько из них подарили мне даже наследников! Так что, я в этот раз беру у тебя эту черкешенку и пожалуй вон ту рыжую. Посчитай их, а Варфоломей отдаст плату. — Как угодно, мой дорогой господин, как угодно!~♧●♧~
Дворец действующего короля Англии, сад южного крыла тайного входа.
Их оставалось совсем мало, из тридцати девушек, что приобрёл торговец Ха’афир осталось всего лишь двенадцать, одной из которых была Гермиона. Ей, торговец уделял особое внимание и даже некое почтение, одев и обув её в самый, что ни на есть шёлк и поистине королевский наряд, обитый различными украшениями. На немой вопрос зачем, Ха’афир лишь ответил, что за неё ему светит большой куш, так что в бордель или к старым богачеям она не попадёт, что нельзя сказать об остальных девушках, коих судьба теперь в руках рядовых слуг дворца.
— Что на этот раз, дикарь? Ты, надеюсь, привёз что-то поистине стоящее, а не как в прошлый раз очередную порцию пустышек, коим пришлось угождать восьмому принцу. — надменно сказала женщина лет тридцати, одевая в строго чёрную одежду с эмблемой государства на груди. — На этот раз всякий сброд я покупать не стану. — Уйди с глаз моих прочь, Сибилла! Ты всего лишь дворцовая служанка, а строишь из себя непонятно кого, хоть бы постыдилась, Ей Богу! — разражительно оттолкнул женщину, Ха’афир презрительно фыркнув на неё. — Я помощница управляющего, а не простая служанка! — Мне нет дела до того, позови лучше главного. Где этот, как его там, Альберт? — хмуря брови, спросил торговец. — Управляющий скоро прибудет, у него аудиенция у Короля. — Я уже здесь, Сибилла. — сказал властный, мужской голос сзади женщины, напугав всех присутствующих.За спиной женщины появился статный, немолодой мужчина лет сорока с серьёзным, слегка высокомерным выражением лица. Его одежда казалась на вид простой, но очень изысканной, не вооружённым глазом можно было заметить, что управляющий дворца был одет в королевский шёлк, причёсан как подобает аристократам и хорошо обут. Эмблема государства так же ярко светила у него на одежде, красиво сверкая на фоне солнца.
— Хм, здравствуйте, уважаемый Альберт. Как дела ваши? Вот, товар вам новый привёз, специально самых красивых выбрал. — снова расплылся в угодливом тоне торговец, но на этот раз не получив столь желаемого одобрения от его любезности. — Здравствуй, Ха’афир. — надменным тоном произнёс управляющий, не одарив торговца и взглядом, сразу принялся изучать лица девушек. — На этот раз берём всех. Без разбору, и ещё…в следующий раз привези на десять девушек больше, поставь нам тех десять, коих ты продаёшь не по меркам дворца, они сгодятся. Лицо торговца засияло, он радостно залепетал. — Как будет вам угодно. — Сибилла, отправь этих девушек к главной лекарше, пусть проверит их. — отдал приказ управляющий, махнув рукой на девушек. — Я, надеюсь, они здоровы, Ха’афир? В прошлый раз… — Здоровы, здоровы, уважаемый. — резко перебил мужчину, торговец испуганно заверещав. — Клянусь Аллахом, как в прошлый раз уж точно не будет! Это всё проклятые татаре, они подсунули мне больную девку, а я и не заметил! — Хорошо. Сейчас обговорим цену.Несколько служанок повели девушек к входу во дворец, попутно с любопытством осматривая их прехорошенькое лица и перешептываясь всякий раз, стоило красавицам ответно взглянуть на них. Гермионе казалось ничего не оставалось как последовать за остальными, но внезапно её руку придержал торговец, взглядом дав понять, что её время ещё не настало. Управляющий с любопытством подметил выходку торговца и не мучаясь в догадках спросил.
— А эту ты не продашь? Особый товар? — Можно и так сказать, ради неё мне пришлось отдать в три раза больше золота, чем за обычных красавиц. Она особый, личный заказ из дворца. — И кто же её заказал? — Генерал, а генералу дал заказ сам Король. — Хм. — призадумался Альберт, вспоминая и обдумывая слова торговца. — Что-то я такого не помню, уверен мне бы о таком сказали. — задумчиво произнёс управляющий, пока к нему не подошла Сибилла шепнув что-то на ухо. — А да? Что ж, хорошо. Сколько стоит эта рабыня? — Триста тысяч галлеонов. — Тебе совсем, кажись, голову продуло. Эта цена за трёх рабынь! — несдержанно съязвила Сибилла. — И что в ней такого, то? — Как что? Ты гляди, какая лучезарная, личико так и сияет ярким солнцем, кожа нежная словно бархат, чистая и невинная, юна да прелестна! За за такую мне бы ещё на чёрном рынке больше названной суммы в три раза больше отдали! — Ну вот и продавай на своём рынке, а мы поглядим за сколько у тебя её купят! — Успокойся, Сибилла. Мы берём эту девушку. — спокойным, ровным тоном произнёс управляющий. — Отведи её к лекарше.Грубая служанка дёрнула девушку в сторону дворца, махом головы указывая на приоткрытую дверь, куда ещё недавно зашли пленные девушки. Гермиона покорно пошла за Сибиллой, попутно оглядываясь назад и пытаясь разглядеть разговор управляющего и торговца. На этом казалось только началась истинно рабская жизнь…
~♧●♧~
Лелея чистое желание,
Приторный запах, ярких снов,
Я знаю, я потерян, и что дальше?
А дальше ждёт меня мир грёз.
Несколько женщин пожилого возраста презрительно осмотрели пленных девушек с ног до головы, каждую из девушек бесстыдно расспрашивали о интимной жизни, которую они возможно вели, но не получив положительного ответа, женщины тут же отправляли рабынь ко входу в гарем. Гермиона устало выдохнула, после длительного осмотра её глаз, зубов и промежной области, признаться осмотр до боли смутил юную, невинную особу.
— Она чиста, может быть свободна.После осмотра девушек повели ко входу в гарем, но прежде чем открыть врата обители наземных красавиц, девушкам выдали огромный свод правил поведения, которых следует придерживаться на время прибывания в гареме принца. Девушек опять же построили в ряд, заставляя прислушиваться к каждому из слов управляющего.
— Отныне вы предналежите королевской семье и являетесь полноправной собственностью Его Королевских Высочеств, двух принцев Англии, принца Теодора и принца Рудольфуса. — величественным тоном произнёс управляющий Альберт, держа в руках свиток правил дворца. — Данная бумага представляет собой свод правил, коих придерживаться вы должны до момента окончания своей жизни в гареме или же если вам выпадает удача стать матерью наследника и принять титул дворца. В том случае, если правила будут вами нарушены то, вас ждёт наказание, и поверьте мне, с этим шутить явно не стоит. Сейчас каждой из вас будет выдано по одному свитку правил, можете прочесть и ознакомиться. Далее начнётся распределение, вас распределят по вкусу, несколькие из вас отправятся в гарем принцу Теодору, другие же к принцу Рудольфусу или же вас назначат в должность дворцовых служанок. Фелицида, пожалуйста начинай. К управляющему подошла немолодая женщина с лучезарно улыбкой, с виду она казалась самим воплощением доброты и искренности. — Итак, девушки. Прошу красавиц обладающих: ярко — голубыми глазами или же светлыми волосами, а так же девушек со стройной несколько пышной фигурой, с одной родинкой на лице или шее, с высоким ростом или же длинными ногами, с большой грудью пройти в левый угол. Отныне вы в гареме принца Рудольфуса. — сказала женщина, улыбнувшись девушкам с подобными чертами. — Далее, а теперь девушек: с длинными, тёмными волосами. С зелёным оттенком глаз, а так же девушек обладающих хорошими познаниями в области искусства, науки и истории. Обладательниц яркой внешности, стройной фигуры пройти в правый угол. Вы теперь в гареме принца Теодора.Гермиона незнала куда себя девать, она хорошо подходила под стандарты принца Теодора, но не сказать, что она вообще хотела становиться наложницей, скорее она рассчитывала попасть в ряд дворцовых служанок, нежели ублажать сыновей Короля. Но всё же под строгим взглядом Сибиллы, она прошла в правый угол, где стояли девушки будущие наложницы принца Теодора.
— Так…ты, и вон та русская с этих дней назначаетесь дворцовыми служанками. — назначала девушек Сибилла, не одарив и взглядом Гермиону. — А ты, как там тебя? — Я Лукреция, госпожа. — испуганно сказала девушка. — Лукреция, тебя я назначаю как главную из новоприбывших наложниц, будешь смотреть, чтобы они не натворили чего, поняла? — Поняла, госпожа.Отныне она наложница принца Теодора.
— Оо, кого я вижу, новый сорт! — внезапно послышался голос сверху, заставив вздрогнуть от испуга присутствующих.На лестнице второго этажа стоял дивной красоты юноша, по его виду можно было предположить, что молодой человек изрядно выпил и еле мог контролировать себя. Его невероятно огненно — рыжие волосы растрепались, а ярко, подобно, змеиным глаза с дикой усталостью и напускным весельем смотрели на новых рабынь. Гермионе не пришлось долго гадать, было ясно, что это один из тех принцев, о которых до этого говорили слуги дворца, оставалось лишь молиться, чтобы им не оказался Теодор.
— Ваше Высочество. — поприветсвовал юношу, управляющий в глазах которого засияло волнение за парня еле стоящего на ногах, да и к тому же рядом с длинной лестницей. — Прошу вас, не предпринимать попыток спуститься, вы можете упасть. — Хватит меня лелеять, Альберт, я давно не ребёнок! — раздражённо прошипел принц, упрямо спускаясь по лестнице вниз.Наконец преодолев преграду, юноша на ватных ногах подошёл к девушкам, но что удивительно его взгляд был прикован, не к тем наложницам, коих собирались отправить в его гарем, а на тех кто числился в гареме его брата. Парень с хитрой улыбкой поочерёдно прошёлся взглядом по каждой из стоящих девушек, несколько раз остановившись на одной. Было ясно, что видимо красавица сумела заинтересовать принца в первый же день, чему видимо была и рада, если судить по выражению её лица.
— Подготовьте — ка мне её на вечер. — хищно ухмыльнувшись, приказал юноша, проходясь взглядом дальше. Внезапно он близко подошёл к Гермионе и его и без того пугающая улыбка, стала ещё более пуще пугать чем раньше, ведь принц видимо оценил внешние данные пленной, прусской красавицы. — А тебя, я желаю видеть в следующий раз… Жаль, что я завтра уезжаю, иначе видит Бог, завтрашнюю ночь я бы посвятил одной тебе, красавица. — касаясь нежной кожи на щеке Гермионы, прошептал принц. — А её подготовьте на следующий раз, сразу же после моего приезда. — отходя на несколько шагов назад, сказал Рудольфус. — Как вам будет угодно. — ответил Альберт.~♧●♧~
Гарем дворца.
На улице, за окном было достаточно темно. Новых рабынь наконец впустили в обитель богинь, ведь никаких иначе, кроме как богини этих дивных красавиц назвать нельзя. Вокруг витала атмосфера красоты и эстетичности, пахло различными цветами, травами, отварами коими натирали нежную кожу здешних обитательниц. Теперь и она была в числе тех, коим предстояло ублажать двух совершенно, кажись, неадекватных принцев — пьяниц, судя по тому, что устроил тот, о ком ранее с такой величественностью говорили слуги.
— Так это и есть, те новые наложницы? Как неряшливо они выглядят, аж забавно. — высокомерно произнесла одна из девушек. — Вы только посмотрите на их вид, убогие! — Ой, будто вы в свой первый день выглядели так, словно с небес сошли, а ну брысь с балкона, дикарки! Ишь, раскудахтались тут. — расгоняя наложниц, сказал внезапно появившийся юнец, по всей видимости евнух дворца. — Южеллиз, веди их по комнатам! — Как угодно! — принялась за работу совсем молоденькая, низкая девушка. — Прошу за мной, дамы! Сейчас вам дадут личные аппартаменты, будете жить по трое в одной комнате, не пугайтесь, комнаты большие и не тесные, несколько правил: соблюдать чистоту и не ругаться, но с этим вы ещё успеете ознакомиться из того свитка правил, что был вам ранее выдан. Итак, вот первая комната. Прошу нескольких девушек из гарема Его Высочества принца Рудольфуса пройти сюда, дальше вторая комната туда могут заселиться девушки из гарема принца Тео. И так по кругу.Гермионе была выдана комната, находящаяся в самом отдалении от входа в гарем, чему она была несказанно рада, ведь после случая с тем принцем, она действительно начала опасаться за свою сохранность. В комнате с ней теперь ещё и жили две девушки, одну из них она знала, это была та самая дочь священника Елена. Её, как обладательницу тёмных волос распределили в тот же гарем, что и Гермиону.
— Я Соерра, а вы? — спросила третяя девушка, растилая свою новую кровать. — Елена я. — ответила дочь священника, грустно выдохнув. — А я Гермиона.Соерра с любопытством глянула на девушку, узнавая в ней ту, к кому проявил в первый же день интерес принц Рудольфус, пожелав увидеть её в следующий раз. Для многих это казалось большой удачей, оказаться в интересе у принца, но при взгляде на Гермиону можно было предположить, что девушка удачей это не считает.
И что же ждёт её теперь?
..........