Серебряная

13. После первой самостоятельной трансгрессии голова безнадежно закружилась, взывая тошноту. От холода по коже пробежались мурашки. Она взглянула на огромный особняк, стоявший посреди Английских полей Уилтшира. Безусловно, Агнесс могла бы попасть в Малфой мэнор с помощью каминной сети, но посчитала, что ей следовало бы научиться трансгрессировать свободно и самостоятельно. Драко пригласил ее на ужин с родителями, пока их поместье покинули почти все Пожиратели, за исключением самих непосредственных хозяев особняка. Девушке очень сильно хотелось увидеть своего друга, ведь они не виделись с самого рождества, а каникулы уже бесследно шли к концу. Миновав величественные кованые ворота, распахнувшиеся с неприятным скрипом, юная волшебница прошла по усыпанной хрустящим под ногами гравием, вдоль величественных садов, и гуляющим в них павлином, которого девушка помнила очень хорошо. Три стука в дверь и к ней начала подходить взволнованная паника, не смотря на то, что она была знакома со всеми ныне живущими Малфоями, все-таки подобное мероприятие проходило впервые. По словам Драко, это была идея его родителей – пригласить ее, поэтому Агнесс даже представить не могла, для чего она там. Дверь распахнулась и в нее вонзилась пара огромных глаз Бобби, того самого эльфа, которому поручили следить то ли за ее здоровьем, то ли в принципе за ней, когда она провела в этом поместье целое лето. Он пригласил гостью внутрь, щелчком пальцев снял с девушки утепленную мантию, оставив ее в бархатном платье, подаренным Драко. Она посчитала, что ничего более статусного в ее гардеробе не найдется, ведь, она идет в гости к богатому и аристократическому древнему роду чистокровных волшебников. Пока она стояла в коридоре, не зная, куда податься, из-за одной из арок показалась светлая голова Драко. Увидев Агнесс, его глаза будто засияли, и он стремительно подошел к девушке, и заключил ту в крепкие объятия, будто они не виделись несколько лет. От него пахло мускусом вперемешку с ароматным чаем с бергамотом и освежающей мятой, такой уже родной и приевшийся запах, но всегда любимый и желанный. После объятий со своим другом на душе стало легче и проще, будто все переживания отошли на задний план. Если бы они не встретились, то, наверное, юная волшебница даже и не поняла бы, насколько сильно она соскучилась по Малфою и его естественному умиротворяющему запаху, подобному успокаивающей ароматерапии. Он аккуратно положил ладони на ее ланиты, и, заглянув в самые потрясающие глаза, осторожно коснулся губами ее чела. Этот парень изредка так делал, проявляя лишь заботу, без капли страсти и желания. И сейчас такой поцелуй был как никогда кстати. Он взял свою гостью под локоть и повел в столовую, расположенную именно там, где проводились многочисленные собрания Пожирателей. В огромной комнате царил приятный полумрак, в центре стоял такой же, как и всегда длинный и пышно разукрашенный стол. Только в этот раз за ним не сидела толпа сторонников Темного Лорда, а над ним не висели его пленные. Люциус Малфой сидел на месте, где она привыкла видеть Волдеморта, будто только сейчас, когда его нет, хозяин поместья может чувствовать себя таковым. Нарцисса расположилась на другом конце, напротив своего мужа, сияя глазами. А места для Агнесс и Драко ждали влюбленных в самой середине, также напротив друг друга, как ни странно. Около каждого стула стояли домовые эльфы, ожидая, кому чего положить в тарелку. Нарцисса Малфой с трудом поднялась со стола, в силу своего плохого здоровья, которое уже никогда не восстановится. А вслед за женой встал и Люциус, переводя надменный взор на девушку. - Добрый вечер, Агнесс, - нежно протянула мать Драко, с неподдельной заботой и нежностью в дрожащем голосе. - Добро пожаловать, мисс Сильвер, - Малфой старший, несмотря на свой потрепанный Азкабаном вид, сохранил свою высокомерную дикцию. Движением руки, они пригласили пришедших к столу. Драко провел ее к своему месту, заботливо и чутко отодвинул стул, и когда Агнесс удачно приземлилась, обойдя длинную мебель, сел напротив нее. На столе стояло несколько блюд, из которых она узнала только запеченный картофель рядом с йоркширским пудингом из говядины с почками, яйца по-шотландски, корнуэльский пирог и бифштекс. Также на нем были парочка неизвестных ей салатов и несколько бутылок с алкогольными напитками. Крапивное вино она никогда не пробовала, а смородиновый ром был слишком дорогим, чтобы даже смотреть на этот напиток. Перед девушкой стояла пустая тарелка, окруженная кучей самых разных столовых приборов, и конечно, ей не было ясно, как ими правильно пользоваться. К ней подошел Бобби, который очевидно, сегодня ее обслуживает. - Чего желает мисс? - Немного запечённого картофеля. Домовой эльф кивнул, размахивая огромными ушами, и тут же к ней в тарелку прилетели три ломтика ароматной горячей картошки, которую она полюбила еще на четвертом курсе в Хогвартсе. Агнесс взяла среднюю по размеру вилку и небольшой нож, не желая долго думать о том, как же произвести на Малфоев нужное впечатление. Драко сам сказал ей, чтобы та была самой собой, поэтому девушка принялась аккуратно ужинать. В тарелке Нарциссы лежал нетронутой холодный салат, она подперла обеими тонкими руками острый подбородок, наблюдая за сыном и его подругой. Люциус не ел вообще, он медленно попивал ром, глядя на их гостью с некой осторожностью. А Драко в свою очередь, просто поедал свой бифштекс, иногда делая несколько глотков вина. Все было бы ничего, но воздушное пространство будто сгустилось, не позволяя спокойно расслабиться. - Мисс Сильвер, могу ли я поинтересоваться, какого быть самым молодым Пожирателем смерти? – Протянул Малфой старший. Она переметнула взгляд с Люциуса на Драко, лицо которого едва искривилось в раздражительном выражении. Неожиданный и крайне бестактный вопрос бросил Агнесс в неподдельный шок. Девушка судорожно искала подходящий ответ. - Тебе не обязательно отвечать. – Сказал парень, встав на защиту юной волшебницы. - Драко, ну где твои манеры? Дай мне познакомиться поближе с нашей гостьей. Агнесс с трудом проглотила огромный кусок картофеля, и решила, что ей стоило бы держать лик гордо, как и всегда. Хоть Малфой старший всегда был не самой приятной личность, такого она точно не ожидала. Возникло неприятное ощущение, будто ее вновь привязали к стулу. Только в этот раз пытали дотошно морально. - Я крайне польщена такой чести, мистер Малфой. – Не найдя ответа лучше, сказала Агнесс, глядя четко в ледяные глаза Люциуса, приподнимая уголок рта в подобии ухмылки. Люциус приподнял брови, уводя подбородок в сторону. Не было достаточно ясно, понравился мужчине такой ответ или нет. Было ясно одно - ответ правильный. Она была совсем на немного младше Драко, но, не смотря на это, фактически она все же являлась самым юным соратником Водеморта. Малфой младший понял, что девушка лжет, но все равно одобрительно и незаметно кивнул, продолжая трапезничать. Несколько последующих десятков минут, все сидели в немом молчании. Агнесс начала медленно понимать, для чего ее пригласили. Кажется, Люциус Малфой желал вывести девушку на чистую воду, или же просто по-человечески поиздеваться. Когда все закончили ужинать, а тарелки опустели, в этой ужасной давящей тишине, раздался тонкий голос Нарциссы: - Простите мне мое любопытство, но, как давно вы вместе? – Она обращалась к обоим волшебникам. Агнесс подобный вопрос застал врасплох больше, чем предыдущий. Но в отличие от своего супруга, интересовалась она о правильных вещах. Драко нахмурил брови, не зная, с какого именно момента они стали «вместе», и озвучил самый логичный на его взгляд вывод: - С конца лета. Нарцисса хмыкнула в непонятной задумчивой эмоции, прикидывая то, в каких обстоятельствах две души так удачно встретили друг друга. Малфой решил, что началу их отношений послужил первый поцелуй случившийся в день рождения Агнесс. Девушка выпила пару глотков крапивного вина под обеспокоенным взором матери Драко, которая рассматривала еще не зажившие кровоподтеки, ссадины и синяки, украшающие девичий лик. Наверное, эта женщина, как никто другой понимала, как пытки сжирают твои внутренности, выворачивая дух наизнанку. - Я надеюсь, этот союз временный. – Люциус сказал это так, будто они обсуждали спаривание кроликов, а не взаимоотношения между людьми. Стало даже противно, но не настолько сильно, как обидно. Оскорбление и унижение залилось в горле расплавленным железом, не позволяя и слова сказать. Жаль, что не было такого заклинания, с помощью которого можно было провалиться сквозь землю. Жена Малфоя старшего неодобрительно цокнула, легонько топнув ногой, где-то под столом, отчего длинноволосый блондин взглянул на нее непонимающим взглядом. Пока глаза его сына выражали лишь невербальные извинения, глядя на ни в чем невиновную спутницу. А юная волшебница виновато смотрела в свою пустую тарелку, как провинившаяся школьница, напрочь позабыв о своей маске безразличия. - Что не так, Цисси? Все мы здесь понимаем, что нашего Драко и мисс Сильвер никогда не объединят узы брака. – Отец Драко был не в самом ясном сознании из-за выпитого на пустой желудок рома. Но почему-то Агнесс была уверена, что будь он трезв, как стеклышко, то сказал бы ровным счетом все то же самое. В этом вся его суть. - Люциус… - В предупредительном тоне начала миссис Малфой, точно не желающая участвовать в унижении сестры по несчастью. Но ее муж только разогнался, и не планировал останавливаться. Он не обращал внимания ни на свою супругу, ни на сына, которые прожигали взглядом Пожирателя смерти. Люциус опустошил свой стакан, глядя на юную волшебницу, чья голова была предательски опущена, и продолжил свой увлекательный монолог: - Мы не оскверняем свой род нечистокровными… Ему не дал закончить Драко, резко вскочивший со своего места, как ошпаренный. Его грудь тяжело вздымалась под звуки глубокого дыхания. На его лице вырисовалась ярость и неподдельная неприязнь от собственного отца, чья речь не впечатлила парня. Вид Малфоя младшего вызывал волну мурашек по коже, словно сейчас он способен на страшные вещи. - Довольно, Люциус. – Процедил сквозь плотно сжатые зубы блондин. Мистер Малфой развел руками, будто не понимая, из-за чего весь сыр-бор. Драко кинул на стол салфетку, до этого расположенную на коленях, и подойдя к Агнесс, увел ее прочь из столовой, пока она пыталась идти с ним вровень. Парочка поднималась по огромной лестнице на второй этаж особняка, когда к глазам Агнесс начали подкатывать слезы. Она не понимала, почему именно сейчас ей захотелось так истошно кричать о своих чувствах, заливая все вокруг слезами. Раньше она рыдала почти каждый день и каждую ночь, оплакивая все свои обиды, но с того момента, как вступила в ряды Темного лорда, она не пролила практически ни слезинки. Сейчас девушка почувствовала такой мощный ядерный взрыв внутри, который пошатнул все ее ментальные стены, опрокидывая воспоминания на пол. Девушка не планировала свою жизнь так далеко, но .... Они никогда не поцелуются под алтарем. Они никогда не отправятся в путешествие в свой медовый месяц. Они никогда не услышат топот маленьких ножек по полу своего дома. Никогда не отведут своего ребенка на Хогвартс-экспресс. Никогда не встретят старость, крепко держась за руки, как встречали все невзгоды. Все это было так нелепо, но так прожигающе больно. Ее тело содрогнулось, в попытке удержать плачь и, заметив это, Драко резко обернулся, увидев раскрасневшееся лицо девушки, искривлённое гримасой истинного горя. Он остановился столь неожиданно, что Агнесс улетела в него, уткнувшись лицом в мужскую грудь. Драко тут же обнял ее обеими руками, поглаживая девушку по шелковистым смоляным волосам. - Прости меня, я не знал, что так будет…. – Его бархатный голос подрагивал, когда он шептал девушке на ухо извинения. Она хотела ответить, что он не виноват, что она не злится и не обижается на него, но выходило только издавать нечленораздельные влажные звуки. Труднее всего выходило держать себя в руках, когда рядом был Драко, всегда готовый утешить Агнесс, выслушать все ее мысли, обсуждать с ней ее забавные идеи, бесконечно слушать рассказы о ее травмах. За всю свою жизнь ее никто и никогда так не поддерживал. Когда она плакала, отец избивал ее мать, потому что та не могла успокоить их капризного малыша. Когда она плакала, Северус игнорировал ее слезы, ни разу не сказав и доброго слова. Когда она плакала, Гарри всегда говорил, что у него нет времени ее успокаивать. Она привыкла справляться с этим сама, держать все в себе, быть закрытой и обособленной от этого мира. Но когда она плакала при Драко, то выплакивала все до последней капли, пока тот гладил ее по голове. - Прости меня…. Он оторвался от нее, и тут же подхватил девушку на руки, относя ее в свою спальню. Драко посадил ту на, будто укрытое первым снегом ложе, и заботливо снял с нее замшевые туфли. Агнесс сразу же легла на кровать, загибаясь будто бы от физической боли. Малфой сел рядом с ней, отодвигая за девичье ухо выбившиеся пряди волос. - Прости меня, Агнесс. В смысле, за все. – Он почесал в затылке, запинаясь. – За то, что не пригласил тебя на бал на четвертом курсе, за то, что так легко отдал тебя Поттеру, за то, что пытался делать вид, что тебя нет, за то, что наговорил тебе тогда, за Люциуса, прости меня за все, Агнесс. Мне плевать на твою кровь, на сохранение чистокровности рода, понимаешь? Мне плевать на Поттера, на Волдеморта в конце концов. Ведь, я... Ты самое важное и дорогое, что у меня есть. Я будто дышать без тебя не могу, понимаешь? Самое важное, Агнесс. Она застыла на этом моменте, задержав дыхание. Ей не послышалось, он только что признался ей в той самой любви, о которой все мечтают. Пускай другими словами, но гораздо более ценными, чем "Я люблю тебя". Поток непрерывных слез тут же прекратился, от пришедшего шока. Превозмогая сильную усталость, Агнесс поднялась на кровати, садясь напротив парня. На его лице виднелись мокрые дорожки от слез. Глаза ждали взаимного ответа, глядя прямо в девичью душу. Она прошептала это так тихо, будто кто-то смог бы ее услышать: - Драко, я - грязнокровка. Лицо парня дрогнуло, выражая то, что это далеко не то, что ему хотелось бы услышать. Девушка понимала, что сейчас она сможет оборвать все, что между ними было. Ведь быть грязнокровной волшебницей не то же самое, что родиться полукровкой, каковой она себя заявила. Она не ждала его скорейшей реакции, давая парню обдумать услышанное, но все же ответ не заставил себя долго ждать. - Я знаю.

***

За окном уже стемнело, а это значило, что скоро Хогвартс-экспресс прибудет в школу чародейства и волшебства. Она немного задремала, лежа на плече Драко, который о чем-то говорил с Блейзом. Три слизеринца сидели за тем самым столом в общем вагоне. Пенси переместилась на место рядом с Теодором Ноттом, который просто сиял от счастья, будто и вправду был немного не в себе. Качка поезда быстро убаюкала Агнесс, которая никак не могла побороться с вечными проблемами со сном. Она проснулась от третьего голоса, и, протерев уставшие заспанные глаза, посмотрела на причину шума. - Нет, это будет закрытое мероприятие, только наша компания. – Бормотал подошедший Нотт, опираясь руками на их столик. - Я пас. – Настаивал Драко, пока Блейз раздумывал над предложением. - Ну же, Драко, обещаю, мы не обидим твою девочку, как и договаривались. При упоминании словосочетания «твоя девочка», Малфой многозначно стрельнул в Нотта своим самым холодным взглядом, который унаследовал от такого же холодного, как лед Люциуса. Тот немного замялся и переместил взгляд на Забини. - Ну что, Блейзи? - Я за. Теодор радостно потер ладони, будто малое дите, и взглянул умоляющим взглядом на Драко, который все еще был зол. Агнесс прижималась к нему еще сильнее, держа его за крепкую мужскую руку. Малфой обернулся на свою возлюбленную и спросил: - Что думаешь? Девушка пожала плечами, - почему бы и нет? Вагон осветила сияющая улыбка Нотта, которой не хватало одного выбитого Малфоем зуба. И почему он до сих пор не обновил свою голливудскую улыбку? - Тогда в субботу, в шесть вечера, столик в «Трех метлах». И Блейз, возьми с собой кого-нибудь, мы там парочками вроде сидим. Забини предстоит делать выбор в пользу одной из Гринграсс, которые никак не могли поделить бедного парня. Только они, видимо, ему не особо были нужны. Агнесс захотелось выяснить это, но только не сейчас. Вечер субботы будет хорошим местом для практики легилименции.

***

Флешбек. - Почему ты называешь Люциуса по имени? Он ведь… - Он мне не отец, ясно? Ответ получился настолько грубым и резким, что Агнесс отпрянула от парня, отводя потерянный взгляд. - Прости, я не хотел, просто… Драко взял девушку за руку, пытаясь поймать ее взор. Она посмотрела на своего друга, чей лик выражал сожаление о своей грубости. - После того, как он подставил всю семью…. Парень спрятал глаза, пытаясь собраться с мыслями. Ему было тяжело вспоминать события лета после пятого курса. Агнесс почувствовала себя неловко, будто давлением вынуждает блондина говорить о сокровенных вещах. Девушка уже пожалела о том, что задала столь глупый вопрос, ответ на который мог прийти к ней сам, если бы она просто задумалась. - Драко, тебе не обязательно отвечать, я уже все поняла. Он замотал головой, и, взглянув на девушку уже каменным лицом продолжил: - Знаешь, я никак не могу выкинуть из головы ту картину: почти бездыханное тело моей матери лежит в клетке на холодном полу. Будто это правильно, понимаешь? Я лечил ее очень долго после ежедневных пыток. Последствия «Круциатуса» ужасны, и я благодарил Мерлина за то, что она сохранила свой рассудок. – Он потер переносицу, - если бы не Люциус, то с ней было бы все хорошо, а я бы не стал Пожирателем. Агнесс гладила его кончиками пальцев по внутренней стороне ладони, слушая душераздирающий монолог. Ей было бесконечно его жаль, ведь никто не заслуживает оказаться в такой ситуации. Их души были настолько изранены, что отчаяние этого дуэта, повисшее в воздухе, можно было потрогать руками. Парень и девушка, у которых просто не было выбора. За них все решили их семьи, которым было мало дела до своих детей. Но у Малфоя была мать, которую он любил больше всего на свете, как и она его. Нарцисса желала самого лучшего для сына. Но при этом, у него не было отца, на которого могло бы положиться все семейство. - Когда Волдеморт поставил мне ультиматум, моя мать кричала сквозь слезы, чтобы он взял в Пожиратели ее, или просто сразу убил бы, но ему был нужен я. Наверное потому что, для моей матери это было самым наихудшим наказанием. Агнесс притянулась к парню, обнимая того одной рукой, положив голову на плечо. Об этом она слышала впервые, и это многое дает знать о Нарцисее Малфой, которая в действительности любила своего сына больше всего на свете. Девушка вдруг поймала себя на мысли, что по возможности, тоже отдала бы за Драко жизнь, но не стала развивать эту думу, продолжая выслушивать парня. - Знаешь, Агнесс, когда я нашел тебя тогда, лежавшую на полу, я почувствовал то же самое. Я испугался, что потерял тебя. Их взгляды встретились. Драко притянулся ладонью к ее кровоподтёку, расположившемуся над бровью, нежно поглаживая его кончиком пальца. Его холодные глаза бегали по девичьему лику, рассматривая каждый сантиметр мягкой изувеченной кожи. Он медленно притянулся к девушке и коснулся губами ко лбу, нежно целуя. Сразу за тем, блондин уперся челом в чело, и потерявшись кончиком носа об ее, нерешительно продолжил: - Когда я пришел, мне показалось, они собирались сделать что-то…. Они не успели. Девушка судорожно проглотила подступившую к горлу желчь. Агнесс задумывалась о том, что ее могли вновь изнасиловать, но слава Мерлину, обошлось. Ей было тяжело представить, какого это оказаться на месте Драко. Он дважды не смог защитить своих любимых женщин, найдя их почти при смерти. Юная волшебница ничего ему не говорила, она просто слушала все, чем он с ней сейчас делиться. Поддержка была нужна всем, не всегда же только ему так отчаянно заботиться о своих любимых. Только вот, юная волшебница никак не могла подобрать момент, чтобы узнать, где эти парни, которые с ней это сделали.