Солнце, солнце, выгляни в оконце

      На бумаге одна за другой появлялись буквы. Под присмотром Томоко ребятня писала первый столбик хираганы, учась красиво выводить гласные.       — О, умница, — похвалила она ребят справа от Мегуми. — Хорошо держишь руку, правильно.       Мегуми старательно засопела, пытаясь сделать ещё лучше, чтобы когда очередь дойдёт до неё, Томоко-сенсей не поскупилась на похвалу. Около окна Хишири помогала Ру, обхватив его ручонку своей ладонью. Ру корпел над прописями, сдвинув тонкие брови, и пыхтел, как настоящий паровоз. Мегуми стало смешно. Она отвернулась и захихикала, морща нос.       — Так, а у тебя что? — раздался сверху голос Томоко. — О, неплохо. Только делай их покруглее, особенно «а», а то она у тебя острая такая получается, как-будто злая. А ты помнишь, какая буква «а»?       Мегуми покивала, глядя на Томоко. про то, что буковки добрые и дружелюбные, им уже рассказывали. И все-все они, от «а», до «н», хотели познакомиться с ребятами и стать с ними друзьями. Мегуми верила в это и старалась вычерчивать буквы ровными, чтобы те увидели себя, таких красивых, обрадовались и сразу остались в памяти.       — Молодец, — улыбнулась Томоко-сенсей, огладила Мегуми по голове и пошла проверять дальше.       Гордая за себя, Мегуми важно засопела и доделала весь ряд.       Рядом, прикусив большой палец, сосредоточенно выводила буквы Йороки. Мегуми с любопытством заглянула в её прописи. У Йороки от макушке снова была заплетена красивая косичка, прятавшая свой пушистый кончик за шеей.       — О, красиво, — ахнула Мегуми, облокотившись на край стола, и потыкала в прописи Йороки. — Ты прямо как Эмма пишешь.       Та покивала, отодвинув ладонь и показав всю страницу.       — Это потому что я старше тебя. Я вообще красивее всех буду писать и стану писателем.       — Ого, правда? — удивилась Мегуми, округлив глаза. — А я тоже хочу!       — Ну, это сложно, — со знанием дела заметила Йороки и помотала в воздухе оттопыренным пальцем. — Надо много трудиться.       Уяснив это, Мегуми схватилась за прописи и с ещё большим усердием стала обводить контур. Усердствовала она настолько сильно, что едва не порвала страницу, благо Томоко-сенсей объявила, что с письмом на сегодня они заканчивают. Посоветовав дома ещё потренироваться и серьёзно взяться за прописи она велела собирать портфели. Мегуми бросилась складывать в пенал ручки и цветные карандаши, раскатившиеся по парте, аккуратно уложила прописи и книжку с наклейками рядышком и закрыла рюкзак. Поставив его себе на колени, она немного полюбовалась на вышитого Эммой зайку — коричневого, с длинными ушами — и закинула рюкзак за спину.       В раздевалке их учили быстро пройти к своему шкафчику, не толкая остальных, переодеться в уличную одёжку, сменить белые ботинки только для помещения на чёрные туфельки и собраться у выхода.       Примостившись сбоку от Ру на скамейке, Мегуми задрала ногу и спихнула ботинок с пятки. Тот улетел в угол и глухо стукнулся об стену.       — А ну-ка не хулиганим, — строго сказала Томоко-сенсей.       — Ой, — испугалась Мегуми и прижала к себе руки. — Я случайно…       Ру смешно моргал, держа рот открытым, и глазел на её белевший в углу ботинок. Потом спрыгнул со скамейки, подбежал к стенке и вернулся уже с ним.       — Ты лучше не кидайся, — посоветовал он и улыбнулся Мегуми. — А то вдруг в кого-нибудь попадёшь.       Она пробормотала благодарность, сунула ботинки в шкафчик и накинула синюю кофту. Рассыпавшись по раздевалке, ребята галдели и смеялись.       — Собираемся! — перекрикивая гомон, сообщила Томоко-сенсей. — Уже пора выходить, вы же хотите домой?       — Хочу, хочу, — закивала Фуютсуки, поправляя шляпку. — Эй, Сано, пойдём!       — Я иду! — откликнулась Мегуми, спешно просовывая руку в лямку рюкзака. Бросившись к выходу, она запнулась об ножку скамейки и едва не растянулась на полу.       Томоко-сенсей стала пересчитывать ребят, пока мегуми пристраивалась в пару к Фуютсуки, потом кивнула и вывела их на улицу.       Утром их собирал автобус, а днём по домам ребята шли сами — уже не надо было никуда торопиться, да и дорогу они выучили. Мегуми чувствовала себя жутко взрослой, когда самостоятельно заявлялась на порог, ожидая, когда её сейчас будут встречать. Томоко-сенсей с Хишири довели ребят до границы территории и распрощались с ними, улыбаясь и маша руками. Мегуми живо болтала ладошкой в воздухе, разевая рот в широкой улыбке, и всё время оглядывалась, ловя взгляды воспитательниц.       — А шея не заболит? — обеспокоилась Фуютсуки.       — Не-не, — весело бросила Мегуми. — Не заболит. Я вообще не болю.       Они зашагали вдоль невысоких домиков, держась за лямки рюкзаков. Апрельское солнце, щедрое на тепло куда больше, чем зимнее, гладило по головам.       — А Эмма ведь уже в школу ходит? — полюбопытствовала Фуютсуки,       — Ага. Она вообще така-ая умная, — похвасталась Мегуми.       — О-о, какая она…       — А ещё Ма-чан! — добавила Мегуми и улыбнулась. — Он тоже в школе. А Шини-чан уже нет. Ему э-э…       Она остановилась и насупилась, считая на пальцах. Но на десяти пальцы закончились, и Мегуми обескураженно ойкнула.       — Не понимаю. Ну, Шини-чан просто уже совсем взрослый. Он во-от такой! — протянула она, привстав на носки, вытянула руку и поболтала ладонью высоко над головой. — И даже выше       Фуютсуки запрокинула голову, поморгала и выдала:       — Ого. Как фонарь.       — А то!       Сзади раздался топот, и девочки обернулись.       — Э-эй! — закричал Ру, догоняя их. — Под-дождит-е!       Его голос смешно подрагивал, а шляпа едва не слетела с головы. Округлив глаза, Ру прижал её к затылку и подбежал совсем запыхавшийся.       — Ох, всё… Догнал. Я с вами пойду! Мне тоже сюда.       Возражений у Мегуми с Фуютсуки не было. Выстроившись в ряд, ребята зашагали по тротуару и перед первым переходом остановились.       Переходить широкие дороги в несколько полос Мегуми побаивалась: они были шумные, оживлённые, а машины так и сновали туда-сюда. А пот маленькие дорожки были славными и приятными. На них дежурили волонтёры из пожилых людей или студентов, помогавшие дошколятам переходить дорогу. И вот сейчас рядом с пешеходным переходом стояла женщина. В её чёрных волосах белела седина, а морщинки вокруг глаз заметно виднелись.       — Здравствуйте! — обрадовалась Фуютсуки и поклонилась женщине. — А нам туда надо.       — Сейчас перейдём, — кивнула та и посмотрела направо.       Машина пронеслась мимо и оставила дорогу свободной. Женщина помахала рукой, загородив собой пешеходный переход для машин, и ребята быстро перебежали на другую сторону.       — Спасибо, — улыбнулась Мегуми и поклонилась женщине.       Та улыбнулась, морщины выделились ещё чётче.       Каблуки туфель звонко стучали по асфальту, машины проезжали мимо, а старый и любимый парк, куда Томоко-сенсей отводила их гулять раз в неделю, остался позади, когда Фуютсуки вдруг ойкнула и застыла на месте.       — А вы слышите? — наконец шёпотом спросила она и уставилась на Ру с Мегуми.       — А что слышим? — таким же шёпотом полюбопытствовала Мегуми.       Вместо ответа Фуютсуки ткнула пальцем куда-то в кусты, ограждённые бордюром, и подобралась к ним поближе. Прислушавшись, Мегуми различила писк. Любопытство взяло над ней верх, и она опустилась на корточки рядом с Фуютсуки. Ру не стал долго ждать и примостился рядом с ними, глазея на только-только зазеленевшие кусты. Он положил ладошки на колени и открыл рот, видно, тоже пребывая в растерянности.       Так они и сидели втроём, таращась на зелень, пока писк не стал громче, а из-за веток не показались треугольные уши.       — Кто это… — выдохнула Мегуми, во все глаза глядя на зверька. — Ой, это же котёнок.       — Ага, — покивала Фуютсуки и повернула голову. — А откуда они здесь?       Мегуми растерянно помотала головой.       — Не знаю… Ой, какие хорошие!       Она уставилась на второго котёнка, вылезшего следом. А потом появилось ещё двое. Ребята удивлённо глазели на них, а котята пищали, вертели головами и моргали. Они забавно разевали рот, показывая маленькие зубки и шершавые языки, и прижимали уши к макушке.       Котята были похожи: все рыжеватые, с бурыми пятнами на шёрстке. Только двое с белыми лапками, а двое полностью светло-коричневые. А у одного на ухе красовалось чёрное пятнышко, похожее на круг.       — Потерялись, наверное, — пробормотал Ру.       Мегуми поёрзала, расправила на коленях юбку и озадачилась:       — А можно их погладить? Фую, можно, можно?       — Не знаю, — растерянно ответила та и свела брови домиком. — А вдруг поцарапают? Я не хочу, чтобы они вас царапали.       Мегуми вздохнула и отдёрнула руку. Но потом всё же решила рискнуть — выглядели котята совсем безобидно.       Она подняла ладонь и аккуратно коснулась уха одного котёнка. Тот вздрогнул, выгнул спину и задрал голову, не понимая, что случилось.       — Тихо, тихо, — зашептала Мегуми, вскинув брови, — я не буду тебя бить. Я хорошая.       Котёнок понял не сразу и попятился. Мегуми насупилась и резво опустила ладонь ему на спину. Замерев, котёнок моргнул. Мегуми стала аккуратно водить ладошкой по его спине от головы до хвоста и приговаривать, какой он пушистый.       — Видишь, говорила же, — победно хмыкнула она, когда котёнок больше не стал возражать.       Ру с Фуютсуки немного посмотрели на неё, потом тоже бросились гладить котят. Им это, кажется, даже понравилось — раздалось тихое мурлыканье. Мегуми помнила, как Эмма рассказывала ей про котов: если те мурлычут, то они довольны, и это хорошо. Котята были такие приятные на ощупь, пушистые и мягкие, что хотелось только гладить их и гладить. Мегуми очень понравились их маленькие ушки и смешные тонкие хвосты.       — Жалко их, — пропыхтел Ру, оттопырив нижнюю губу. — Бродят тут одни, без еды. Это ведь дети кошки?       — Да-а, это же маленькие коты, — бросилась объяснять Фуютсуки. — А у кого ещё могут быть котята, как не у котов?       — А где тогда их мама кошка? — спросил Ру, озадачив этим девочек.       Они переглянулись, не зная, что сказать, и пожали плечами.       — Наверное, ушла в магазин, — неуверенно сказала Мегуми и потрепала облюбованного котёнка за ухом. — Вот где твоя мама?       Отвечать котёнок не захотел, только зажмурился, запрокинул голову и потянулся за рукой Мегуми.       Где-то далеко за кустами послышался лязг, а следом и грохот.       — Эй! — заорал кто-то вдалеке. — А ну иди сюда, урод!       Раздался топот, потом послышались невнятные окрики. Мегуми переглянулась с ребятами и удивлённо поморгала. Это что за хулиганы?       Кусты вдруг дрогнули и грозно зашатались, ветки страшно затрещали, а пара юных листочков упала на землю. Мегуми испугалась, пискнула и схватила котёнка, побоявшись, что неизвестное чудовище сейчас съест его. прижав пушистый комочек к себе, она отскочила в сторону и уставилась на Ру с Фуютсуки. Остальные котята разбежались в стороны, а тот, что был на руках у Мегуми, стал отчаянно вырываться и оцарапал ей пальцы. Визгнув, Мегуми опустила руки и поспешила избавиться от него.       Из кустов показалось совсем не чудовище. Раскрасневшаяся физиономия выглядела сердито и очень знакомо.       — Баджи, — удивлённо выдала Мегуми и тут же нахмурилась, уставив руки в бока. — Ты что, ломаешь растения? Это плохо!       — Чё? — с вызовом спросил тот, осклабившись, но, заметив девочку, расслабился. — А, это ты… О, и вы тут, малышня.       Он опёрся руками на колени и заозирался по сторонам, тяжело дыша. Потом с досадой махнул рукой.       — Свалил… Ох, ну и урод. Я бы ему как… — воинственно пообещал Баджи и замахал кулаками, потом снова обречённо вздохнул. — Но он свалил. А вы чё тут? Играете?       — Домой идём, — ответила Фуютсуки. — И вот… Ты их напугал.       Она кивнула на котят, отбежавших к высокому дереву.       — О, хы, — обрадовался Баджи, уставившись на зверьков, и фыркнул. — Ну бывает, подумаешь. Чё они бродят-то тут, ходили бы где-нибудь в другом месте.       — Они хорошие, — насупившись, сказал Ру и скрестил руки. На фоне Баджи он выглядел совсем маленьким, но серьёзным. — И они, кажется, потерялись. Не знаешь, где котята могут жить?       — Может, они домашние, — бросил Баджи, пожав плечами. Он сощурился, взглянув на небо, потёр бок и поскрёб затылок. — Я слышал, там звали кого-то, может, как раз их. А вас не потеряют дома-то? Уже поздно становится.       Фуютсуки насупилась и замотала головой.       — Мы идём!       — Ну да, вижу, — хмыкнул Баджи. — Ох, давайте я с вами что ли пройдусь, всё равно этот от меня убежал. Вы прям бродячие дети, слоняетесь по улице с котятами.       — О, здорово! — обрадовалась Мегуми, ухватила Баджи за руку и повисла на неё. — Идё-ом!       Баджи ухмыльнулся и, как мог, выбросил руку вперёд. Мегуми счастливо визгнула, немного пролетев над землёй.       — А я тоже хочу-у! — заголосила Фуютсуки, уставившись на Баджи.       — И я, — несмело добавил Ру.       — Давай, — кивнул тот. — Сегодня так и быть бесплатно. Погнали!       Он немного покатал ребятню, пока руки не устали. По дороге Фуютсуки и Ру свернули к домам, а Баджи проводил Мегуми до самого додзё Сано. Там было тихо — занятия уже прошли.       — Всё, дотопали, — бросил Баджи, устроившись перед мегуми на корточках. — Давай краба.       — А как это? — удивилась Мегуми.       — Во как!       Баджи растопырил пятерню и велел шлёпнул по ней ладошкой, что Мегуми с радостью сделала. Баджи ухмыльнулся, ухватил её ладонями за щёки и прислонился носом к носу, а затем помотал головой в стороны. Его глаза слились в один большой, что привело Мегуми в восторг. Так с ней раньше делал Шини-чан.       — Бывай, — улыбнулся Баджи, поднявшись на ноги, и потрепал её по чернявой макушке.       — Пока-пока! — воскликнула Мегуми, замахав ему, и бросилась к дому.