Безумие на двоих

Роулинг Джоан «Гарри Поттер» Гарри Поттер
Гет
Завершён
NC-21
Безумие на двоих
Поделиться
Содержание Вперед

Часть 20. Непреложный обет

Февраль 1997 ТЕО

— Ты опоздал, — осипший от третьей сигареты голос встретил Драко, стоило тому перешагнуть через порог Выручай-комнаты. Теодор сделал последнюю затяжку и потушил окурок об парту, на которой сидел, оставив тёмный след. — Звучишь как мамочка, — протянул последнее слово, зарывшись рукой в платиновые волосы. — Ах, откуда тебе знать? У тебя же её нет. Грубо. Но недостаточно, чтобы Теодора это задело. Насколько он помнит, Малфой всегда был таким. Стоило другому человеку понять, что у него есть слабость, начинал рубить и отдаляться. Защитный механизм. Их так воспитывали. Стоило пустить слезу, и вот костыль Нотта Старшего попадает по позвоночнику. Малфои, хоть и казались счастливой парой, не значит, что являлись такими. Как может брак быть хорошим, если он по принуждению, ради чистоты крови и статуса. Здесь балл был в пользу его семьи. Отец действительно любил мать. Вот и получились два сломленных человека, не знающие, как проявлять чувства и что такое любовь, выросшие на расистской пропаганде о чистоте крови. Теодор спрыгнул с парты, в два шага сократив расстояние. Драко, приподняв подбородок, ждал. Чего? Что Тео ударит его? Сомнительно, он осознавал мягкотелость друга. — Ты, наверное, перепутал. Я не Грейнджер, чтобы плакать от твоих глупых слов. За столько лет мог бы придумать что-то оригинальное. — Мерлин, — протянул. И только сейчас Теодор почувствовал резкий запах огневиски. — Ты пьян? — Отвали, — обошел друга, двинулся в центр комнаты. — Да что с тобой, черт возьми, происходит? — Нет, это что с тобой, гиппогриф тебя дери? — развернулся. — Сначала читаешь мне лекции о дружбе с магглами и что вся наша философия - фарс. Ведёшь себя как один из них, — он почти кричал. — А затем предлагаешь мне помощь с заданием Лорда. Впустить сюда ораву психопатов. Почему тебе просто не похуй на меня? Зачем тебе лезть в это дерьмо? Ты разве не понимаешь, Салазар. Ты свободен. Свободен! Потому что у тебя нет этой ебаной хуйни на руке! — он подтянул рукав белоснежной рубашки вверх, демонстрируя змею, вылезающую из черепа. — Слишком много маггловского лексикона для пуриста, — усмехнулся Теодор, находя речь друга забавной. — О, завали ебало, — а в ответ очередной смешок. — Ты прав. В кое-то веки я получил свободу, пока мой гребаный папаша прохлаждается в холодных камерах Азкабана. Но ты идиот, если считаешь, что я оставлю тебя одного разбираться с этим дерьмом, — Драко прыснул. — Думаешь, мне прельщает наслаждаться твоей вечно грустной физиономией. Нет. Но ты мой друг, и помочь тебе - моя обязанность. Ты бы сделал также. — Нет. Была бы моя воля, я бы ни за что с этим не связывался. — Значит, я лучше тебя. В любом случае, я беспокоюсь за сохранность твоей жизни и жизни Нарциссы. Твоя мать многое сделала для меня. Сколько раз она спасала меня от очередных шрамов, сколько радостных воспоминаний подарила? Она пыталась заменить мне мою маму. Мерлин, она научила меня завязывать галстук и помогла совладать с метлой, потому что отцу было не до этого. Я должен отплатить ей. А если для этого мне придется починить древний шкаф и пустить в школу пару уродов, то так и быть. Они сознательно упускали пункт с убийством директора. — Надо не допустить, чтобы кто-то пострадал, — прикрыв глаза, сказал Драко. — Не переживай, мы что-нибудь придумаем. Говорят, я умный парень.

***

22 марта 1997

Кетрин зашла в купе и села напротив, повернувшись к окну. Злилась из-за вчерашнего, но Теодор даже и не думал извиняться. Лезть в чужую личную жизнь - перебор. К тому же болела голова из-за вчерашнего. Выпил лишнее, с Драко праздновали починку шкафа, присоединился Блейз, поддерживающий любой повод. К сожалению, антипохмельного зелья ни у кого не было. Что там делают магглы в таком случае? Запивают другой порцией алкоголя? — Кей-ти? — она повернулась, скрестив руки на груди. — Иди ко мне, — похлопал он рядом собой. — Я не котик, чтобы на это вестись. — Разве, Кей-ти?. — Я.., — дверь открылась, и зашел Блейз. — Мерлиновая борода, почему солнце такое яркое? — он сел рядом с Кетрин, закидывая руку на её плечо. — Как дела? Остыла? Не знаю, что натворил Драко, но это было сильно, — усмехнулся. — А вот и наша принцесса, — отозвался он, стоило в купе влететь Пэнси, которая была не в духе. Кажется, хорошее настроение Блейза никто не разделял. Драко решил остаться в Хогвартсе, заявляя, что занимается починкой шкафа. На самом деле не желал находиться дома, когда там буйствует тетя с дядей, превращая поместье в темную обитель, пропитанную криками и болью. Тьма была настолько густой, что её можно резать, она оседала на коже, пачкая.

***

Они прибыли на вокзал. Теодор, держа в одной руке сумку Кетрин, в другой свою, ждал её решения. — Всё еще дуешься? — Да. — И я могу как-то загладить вину? — это было проще всего - просто согласиться с ней. — Я.., — прикусила внутреннюю сторону щеки, обдумывая. — Ты был прав, мне не стоило лезть в их отношения, — быстро вымолвила, бросив взгляд на носки ботинок. — Хм. — Не стоило этого делать. Теперь Драко небось, что о ней подумает. Сама не понимаю, зачем, — спрятала лицо в ладонях. Оставив сумки, подошел Теодор, обняв девушку. — Расслабься, Кетрин. Эти двое сами разберутся, — провел рукой по рыжим шелковистым волосам, улавливая убаюкивающий запах розы. — Поехали домой.

***

12 апреля

Время летело слишком быстро рядом с ней. А всё потому, что он действительно был счастлив. Приятное чувство щекотало внутренние органы, кошмары, казалось, навсегда оставили его. Жизнь налаживается. Осталось закончить курс, и он свалит с Кетрин в Италию до начала войны. Он чувствовал долгожданную свободу, рукой подать. Отправиться в поместье на пасхальные каникулы — одна из лучших идей. Они изучали каждый уголок дома: все полки двухэтажной библиотеки, наполненная запрещенной темной литературой; гостевые спальни; бальный зал; заброшенные и заросшие паутиной спальни и даже крыло отца, многие двери были опечатаны. Провел пальцем по щеке, которую коснулись лучи солнца. Взяв локон, накрутил на палец, убрав за ухо. — Я люблю тебя, — тихо прошептал, зная, что она не ответит. Теодор аккуратно поднялся с кровати, не желая будить девушку. Наспех оделся, и спустился вниз. В холле с щелчком перед ним появилась Линки. — Хо-хозяин, — стала дергать свои длинные уши. — Не беспокойся, я в состоянии приготовить себе кофе самостоятельно, — сказал Теодор, почувствовав напряжение эльфа. Они так быстро заводятся, стоит только попросить соли, как они бьются головой об стену, обвиняя себя во всех смертных грехах. — Хозяин, он тут, — последнее слово сказал шепотом, от чего холодный пот прошиб его. «Он тут. Он тут», — повторял, чувствуя, как стены начинают кружиться. — Кто? — подавив сухой ком, спросил. Опасаясь худшего. — Я, — словно удар гонга, раздался голос за спиной. Эльфийка задрожала, словно осиновый лист на ветру, и скрылась, оставив их наедине. Медленные шаги, которым вторил стук костыля. Теодор обернулся, заметив бледную, заметно исхудавшую, будто натянутую на скелет, оболочку отца. Он будто явился из его кошмаров. Мерлин, хоть бы это был чертов кошмар. И он сейчас проснётся рядом с Кетрин, и всё будет хорошо. «Кетрин. Она в беде». — Смотрю, ты хорошо устроился. Не скучал. Не написал ни одного письма. — Не думаю, что ты так нуждался в общении, всё-таки все твои друзья находились по соседству. Это было ошибкой. Он уже и забыл, что за язвительные замечания можно получить. К хорошей жизни быстро привыкаешь. — Наглый мальчишка, совсем забыл о манерах. Круциатус достиг его взмахом палочки. Тео упал на колени, справляясь с болью. Сжал зубы, стараясь сдерживать крик. Рот наполнился привкусом крови, кажется, прикусил язык. Пытка продлилась недолго, Нотт Старший ещё не полностью пришел в себя после заточения. — Ничего, у меня еще будет время научить тебя манерам, — ударил костылем по кафельному полу. — Жду с нетерпением, — с трудом поднялся на дрожащие ноги. Улыбка сама собой расползлась по лицу. Защитная реакция. — Тео. «Вот дерьмо». Кетрин будто чувствует самый неподходящий момент и пользуется им. Так ещё спустилась в своем блядско-коротком халате, едва доходившем до середины бедра. — У нас гости? — приподнял седые брови отец, находящийся в таком же замешательстве, что и Тео. — Оу, — её щеки вспыхнули, она раскрыла рот но, ничего не придумав, быстро побежала по лестнице вверх. «Отлично, блять». Лишь бы за палочкой, свою он оставил на столе в спальне. — А ты времени зря не терял. — Мне семнадцать, — единственное, что смог придумать в ответ. Наличие здесь Кетрин всё меняло. Неизвестно, как поведет себя она и что будет делать отец. Слишком много неучтенных переменных. Оставалась надежда только на то, что они друг друга не поубивают. А именно таковы и были перспективы. — Я начал встречаться с Джейн, когда той было пятнадцать, — Тео поднял взгляд на Нотта Старшего. Что за хуйня? Когда отец начал вести с ним светские беседы? Особенно личные беседы. Это так дементоры постарались, превратив мозг в мешанину? Тео не знал, стоит ли радоваться такой перемене, минуту назад он ведь ударил в него заклятием. — Я долго за ней бегал, ухаживал. Но она была непреклонна. Но знаешь, что сыграло мне на руку? — его черные глаза встретились с его карими. — Нет. — Финансовые проблемы Смитов. Отлично. Отец буквально купил мать как лот на аукционе. — Здравствуйте, — Кетрин переоделась в кофту и джинсы. Отец быстро отметил маггловский наряд. — Мистер Нотт? — сделала несколько быстрых шагов навстречу. Выдохнул, заметив палочку в кармане. — Верно. А вы, мисс..? — Блэкбери, — глаза отца сузились. — Блэкбери, — цокнул языком, повторив фамилию. — Предатели крови Блэкбери. Отец сжал в руках палочку, Теодор насторожился, ожидая атаки. — Хотя бы не маггла и на том спасибо, Салазар, — но отец на удивление был спокоен и сдержан. И это пугало больше всего. Какое-то безумие. Будто они все играли свои роли, а Теодору забыли выдать сценарий.

***

— Как учёба? — непринужденно спросил отец, намазывая тост маслом. Одно то, что у него в руках был простой столовый нож, пугало. — Великолепно, — прыснул Теодор, ощущая всю абсурдность ситуации. Они завтракали, словно нормальная семья. Будто отец не сбежал из тюрьмы, и будто он не пытал сына, будто он не против предательницы крови за столом, несмотря на уродливую метку на руке. А с другой стороны, что Теодор должен сделать? Вышвырнуть отца из поместья? Силы не равны, даже с обессилившим отцом ему не справиться только потому, что он всё ещё его отец. Да, дерьмовый, но отец. И даже огонь ненависти в груди не помогает поднять палочку. Он слабак, отец прав. Стоило ли отправить сову в Министерство? А кто знает, явится ли сюда кто-то помочь, как много тех, кого смог подчинить себе Лорд? Даже Кетрин была спокойна. Вела себя так, будто пришла знакомиться с будущим свекром. «Охуеть, блять». — Как поживают ваши родители, мисс Блэкбери? — и почему даже этот притворно вежливый вопрос звучит как угроза. — В порядке. — Можно оставить формальности? — шёлковой салфеткой вытер рот и, не дождавшись ответа, продолжил. — Я имел честь познакомиться с твоим отцом еще в начале шестидесятых. Мы вместе играли в плюй-камни и в шахматы в поместье Блэков, когда были детьми. Я помню его первый день в Хогвартсе, — смешок. — Он был как щенок, а я на правах старосты взял его под крыло. Помог освоиться, подсказал правильных людей. Но он, — цокнул языком, взял второй тост, — он после моего выпуска попал под губительное влияние Андромеды. И так опозорил свой род, связав себя с этой, — Теодор почувствовал, как завибрировал кубок на столе, а Кетрин крепко сжимала нож в руке. — В прочем, уже не важно. Это дело минувших дней. — Мистер Нотт, ни для кого не секрет, где и почему вы находились последний год. Вы только что нелестно выразились о моей матери. Поэтому не стоит делать вид, что рады мне. — О, — приподнял брови, перевел взгляд на сына, затем обратно на гостью. — Точно. Я провел достаточно времени в изоляции, так сказать, обдумывая свою жизнь. И поверьте, мне сейчас не до притворных игр. Я удивлён и даже рад, что именно вы сидите здесь, а никто иной. Как я сказал Теодору ранее, хотя бы не маггла и на том спасибо. — Вы оказались в Азкабане за ваши убеждения о чистоте крови. И всё равно продолжаете... — И никогда не закончу. Я здесь благодаря доброй воли нашего Господина, — с нажимом сказал отец, явно давая понять, что разговор окончен. — Обожаю мясной пирог Рорри, — заявил, отрезая себе кусочек. С щелчком появилась Линки, склонив голову в приветствии. — Прошу прощения за беспокойство, но для Мисс Блэкбери пришло письмо, — хрупкая маленькая ручка протянула хрустящий белый конверт. Он узнал печать и раньше видел такую на письмах, что каждую неделю получала девушка. — Спасибо, — отдав письмо, эльфийка поклонилась и исчезла. Она сломала штамп, судорожно извлекая послание. Её глаза пробежались по строчкам, Теодор видел, как росло её беспокойство. — Что там? — Мама и отец просят меня приехать в поместье, это срочно, — она встала со стула, и Теодор поднялся вместе с ней, как того требовали приличия. — Прошу прощения, — видимо и Кетрин вспомнила манеры, раз слегка поклонилась и покинула столовую. — Что там? — поспевая за ней, спросил Теодор. — Мои родственники, они... сложно объяснить, но маме нужна поддержка. Это ненадолго, — Кетрин поднималась уже по лестнице. — Я всё равно собиралась завтра вечером уехать. Прости, — она развернулась, как только они достигли спальни. — Я не должна тебя так бросать. — Всё нормально. — Нет. Твой отец тут. Как я могу быть уверена, что он не навредит тебе, стоит мне только преступить порог, — как бы не хотелось этого признавать, но Кетрин была права. Отец спокойно использовал Непростительное, уверенный, что они одни. — Всё будет хорошо, — опустил руки на её плечи, слегка сжимая. — Я тоже уеду сегодня. — Хорошо, — громко выдохнула. — Не оставайся здесь с ним.

***

Он знал, что Кетрин права. Но в нем всё еще теплилась надежда, что отец мог измениться, даже несмотря на утреннее заверение. Все хотят верить, что их родители безупречны. Но завтрак показал, что еще не всё потеряно. Как минимум, он не проклял его девушку. — О, Тео, наконец-то, — Нотт Старший отхлебнул немного огневиски из граненого стакана, присаживаясь в своем кожаном кресле. — Мисс Блэкбери уже уехала? — Да. — Отлично, — очередной глоток. Открытой ладонью указал на кресло напротив. И Теодор сел. — У меня ведь действительно было много времени на раздумья. Уверен, ты считаешь, что я тебя ненавижу, — опустил стакан на подставку. — А разве это не так? — От части. Какой отец может не любить своего ребенка? Сейчас, рассматривая его так близко в лучах полуденного солнца, он понял, насколько болен отец. Мертвецки бледная кожа, под которой прослеживается карта капилляров, фиолетовые круги под залитыми кровью глазами. Дрожь в правой руке, которой он сжимает костыль, даже сидя. Темный Лорд вытащил его не из-за благодарности за верную службу, а из жалости, зная, как немного осталось старику, в надежде, что тот будет полезнее на свободе. — Ты. — Это не так, — хрип сорвался на последнем слове. Глотнул ещё немного алкоголя, прежде чем продолжить. — Это не так. Я как этот маггловский Иисус, — повел морщинистыми пальцами в воздухе. — Я люблю всех людей, но не грех в них. А ты порочен, сын мой. Маггловская дурь уже плотно осела внутри тебя. И я лишь надеялся, что боль и кровь поможет тебе исцелиться. Как там говорится? — Зная, что не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, но драгоценную Кровию, — несколько ночей, проведенные в церкви, отложились в голове. Нашедший его священнослужитель, израненного после очередного наказания отца, оставил у себя, помог залечить раны, как мог. От того и остались шрамы. А также он постоянно читал Библию и молился, но это не помогло. Теодор чувствовал, как желчь щекочет горло. — Именно. Но, увы. «Да он, должно быть, издевается?» — Я хотел, чтобы ты был достойным слугой Темного Лорда, чтобы занял хорошее место в скором будущем рядом с ним, — а это ещё больше напоминало маггловскую чушь про вечную жизнь на небесах с Великим Отцом. — С меня хватит, — Теодор попытался встать, но его остановил грубый бас отца: — Сядь. Я не закончил. Я наконец-то понял, что на тебе это не сработает. Сколько бы я тебя не учил, боль и кровь не очистят тебя. Но это не значит, что я оставлю тебя на растерзание этому жестокому миру. Нет. Я рад, что ты помог мне найти подход к тебе. Мисс Блэкбери. — Нет, — сглотнув ком, сказал Теодор, понимая, к чему ведёт отец. — Если для послушания тебе нужна покровская шлюха, то так тому и быть. — Нет. — Я предлагаю договор. Её жизнь в обмен на твоё послушание. — А если я откажусь? — Её убьют. — Или я сделаю это раньше, — он направил кончик своей палочки на отца, но тот даже не шелохнулся. Лишь приподнял уголки губ в полуулыбке. — Сомневаюсь. Убей меня. Рискни. Как раз узнаешь, что я уже отправил письмо одному человеку, который перегрызет горло мисс Блэкбери через час, если не получит от меня записки. — Ты не мог, — он до боли сжал палочку. — Проверишь? — Теодор медленно опустил кончик дерева, понимая, что сила не на его стороне. — Молодец. — Что ты хочешь? — Как я и сказал: твое послушание. И всё. Чтобы ты был хорошей слугой нашего Лорда. А после победы можешь забрать её себе, как трофей. Нарожать кучу покровских выводков, мне всё равно. — Неужели? — он чувствовал, как ярость нарастает, а взгляд затуманивает пелена слез. — Ты действительно думаешь, что ты первый такой? — смешок. — Справочник священных двадцати восьми составлял Кантанкерус Нотт. И поверь, он хорошо подчистил за нашей семьей. Теория семи, — добавил он спустя пару секунд. — Если семь поколений связывают себя с чистокровными, то даже маггловский выродок очистится. — Довольно, — встав, ударил ладонями по столу. Он был на взводе. Готовый прямо сейчас произнести Непростительное. Но не мог. — Время идет, Тео. Пора принимать решение. Заключим Непреложный обет. Жизнь в обмен на жизнь? У него нет выхода. Теодор знал, что если представится выбор отдать жизнь за любимого человека, он не поколеблется.

***

15 апреля 1997

— Вот, — Малфой опустил на стол папку. — Что это? — подняв взгляд, спросил Тео. — Спроси у Кетрин, она ведь знает, — и по бегающему взгляду Кетрин, сидящей рядом, он понял, что так и есть. Драко самодовольно усмехнулся. — Кетрин? — но она проигнорировала вопрос, обращаясь к блондину: — Откуда это у тебя? — Я же всё-таки Малфой. У меня есть связи. Будешь знать, как лезть в чужую личную жизнь, — сверкнув зубами, он развернулся и вышел из библиотеки. — Что там? — Теодор потянулся к папке, но Кетрин накрыла её своей рукой. На папке цвета кофе с молоком виднелась печать Мунго. — Послушай, я...— это было редкостью, когда Кетрин не находила слов. — Есть вещи, которые и я не знаю, и не хочу знать. — Мне стоит беспокоиться? — Нет. Он выдохнул, опустив голову в ладоши, массируя виски большими пальцами. Голова и так в последнее время шла кругом. Потребовалось несколько минут, чтобы вновь взглянуть на девушку. — Без секретов? Именно так мы договаривались. Я рассказал тебе про обет... — Что было огромной глупостью с твоей стороны соглашаться на это, — перебила его Кетрин. — Я просила тебя уходить от туда. — А я прошу довериться мне. Она прикусила внутреннюю сторону щеки, обдумывая. — Хорошо. Я уверена, там ничего нет про меня. Только про мою семью, — Кетрин передала папку Теодору. Через полчаса Тео закинул документы в камин гостиной. Языки пламени поглощали бумагу, превращая семейные секреты в пепел. Ничего интересного там не обнаружил. Лишь история болезни тёть по маминой линии. Взаимоотношение психологических заболеваний и нарушении магии. Но ему было всё равно. — Тео? — осторожно спросила Кетрин. — Мы больше не будем это обсуждать. Это не важно. — Даже если я и вправду безумна, — в голосе читалась грусть, он поднял взгляд, а в карамельных глазах застыли слезы, она вновь прикусывала внутреннюю сторону щеки. — Если оно и так, то и я безумен вместе с тобой.

***

Это было неправильно. Прежний Теодор никогда бы так не поступил, не выдал секрета друга, но наступило другое время. Его жизнь больше ему не принадлежит. Всё изменилось. Они обещали, что больше не будет секретов. Поэтому и стояли в Выручай-комнате, осматривая Исчезательный шкаф. — Боюсь спросить, что является основной частью плана? — проведя рукой по деревянной поверхности, спросила Кетрин. — И не стоит, чтобы мне не пришлось врать. — Смерть Дамблдора? — как бы невзначай спросила, от чего Теодор поперхнулся воздухом. И закашлял. — Что? — Это очевидно, если сложить один плюс один. Ожерелье, медовуха, всё это предназначалось директору. Так ведь? — она повернулась к нему. Но ответа не требовалось. — Я помогу. — Как? — Помогу Пэнси и Гермионе держать студентов в дали от суматохи, когда нагрянут Пожиратели. — И зачем тебе это? — Разве не очевидно? Это задевает твои интересы, а значит, и мои. Сюда придет твой отец и потребует присоединиться. Моя задача будет сведена к обеспечению безопасности студентам. Чтобы эти твари никому не навредили. Теодор понял, что Дамблдор не зря назначал встречи Кетрин, на которых выяснял её отношение к приближающейся войне. Она ведь обычная студентка. Но дело было не в магическом потенциале и силе, а в упорстве и жертвенности. Теперь стало совершенно очевидно: Кетрин всё равно на войну и на всю пуристическую идеологию. Её волнует лишь Тео. Он, словно лихорадка захватил её тело. И если ради него надо будет убить или умереть, она так и поступит. И самое пугающе было в том, что это не пугало Теодора, а лишь возбуждало больной мозг.
Вперед