Птицы надежды.

***

      Я поверю всему.       Я не отпущу твою руку.

***

      Дождь закончился, но они промокли до ниточки! Пока Ханджи сама пыталась отдышаться, она держала его за руку. Мужчина выглядел ещё хуже, чем когда она его только нашла.       Ханджи ругала всех и вся, но больше себя. Это она допустила план Зика. Это она отпустила Ривая на его охрану. Это все она.       Как это могло произойти? Это же Ривай… Ее Ривай.       Когда-то он научил ее ходить, а сейчас его жизнь ей неподвластна. Как бы сильно она не пыталась надавить ему на грудь, как бы не старалась одарить его воздухом через губы, все было тщетно.       Совсем недавно она целовала его просто, нежно, иногда страстно. Иронично, да?       Наверное, было просто неправильно не думать о том, что уйти может он. Ханджи была уверена, что Смерть стоит за ее спиной и дышит в затылок.       Она не знает, сколько кричала и молила, но тогда, когда почувствовала его пробуждение, ей показалось, что она сама умерла там. Будто у самой в легких воздуха не осталось.       Его стошнило — кровью и речной водой. Немного попало на ее рубашку, но честно, Зоэ это совсем не волновало. Она держала его как могла, чтобы не приносить ещё больше боли.       — Какая… — Сказал он, когда приступ закончился. — Мерзость.       — Молчи. Не утруждай себя, просто молчи.       — Что?..       Она видела по его глазам, как он смотрел на неё. И прекрасно осознавала, что он, вероятно, ничего не понимает.       Наверняка уж думал, что умер.       Следом за до жути чувственным и влюблённым взглядом, его глаза вновь замкнулись. Но теперь он дышал более менее равномерно. Подняв тело на руки, она пошла в сторону леса.

***

      Даже зашивать раны было больно. Ханджи никогда бы не посмела думать о том, что эти шрамы нарушили его прелестную внешность, нет, но она так боялась сделать ему больно.       Хотя итак знала, что то, что он вытерпел и пережил это неимоверно больно. А она создала эти копья. Дала им жизнь. И в итоге именно они отобрали ее у Ривая. Точнее, почти.       — Выжил ты… Потому что Аккерман, да?       У них было мало знаний про этот род. Хотя Ханджи очень хотела об этом прочитать. Командующая все равно была приятно шокирована факту его выживания со стороны науки.       Громовое копье должно было его разорвать на части. Должно было убить. А он выжил.       И Ханджи уж не знает, кого благодарить. Богов, самого Ривая, или кровь, что течёт в его венах?       Когда швы были наложены, на костре варилась похлёбка, а недалеко стояла недоделанная повозка, Ханджи просто села рядом.       Для его жизни ей пришлось убить солдат, которые искали их по приказу Флока. Но их одежда и припасы помогли. Хотя спокойно она к этому относиться не могла. Несмотря ни на что, они все ещё были ее солдатами.       Ханджи места себе найти не могла — так она переживала. И пускай он уже живой и полеченный лежит на произвольной постели.       Она перебирала его волосы, стараясь успокоить и себя, и его ощущения. Может, и к лучшему, что он спит.       А если не проснётся? Если это кома?       Кажется, такое когда-то уже случалось. Только с ней, а не с ним. Ривай просидел с Ханджи и с ее больными ногами уйму времени. И теперь все происходит в точности да наоборот.       Женщина положила ладонь на его щеку. Она знала, что область травмирована, но действовала воистину аккуратно.       Другой рукой она поправила ему одеяло, подтыкая повыше. Вдруг ему холодно?       Она уместилась рядом, хоть сама лежала почти целиком на земле. Ей это не было сильно принципиально.       Спать она все равно не собиралась, поэтому руку, что чуть ранее была на его щеке, положила на грудь мужчины, таким образом и физически ощущая его дыхание.       — Только обязательно проснись.       Ханджи слышала, как кричали птицы. Чувствовала их беспокойство. Но здесь, сейчас, вдвоём, с костром… Было так мирно.       Если бы они только могли жить обычной жизнью. Но это просто невозможно. А тем более уже и сейчас.       Но как она хотела! Один дом на них двоих, небольшой огород, тёплые вечера с чаем, объятья и поцелуи чаще, чем раз в месяц!       Если бы она только могла заключить сделку с Богом.       Но сейчас она способно только встать, чтобы поменять Риваю бинты. Все мечты нужно отбросить напрочь.       Аккуратно поднявшись, она схватилась за голову. Та загудела, а в ушах засвистело.       «Почему… Пахнет гарью? Где пожар?»       После Шиганшины у неё появилась необъяснимая неприязнь к этому запаху. По понятным причинам.       А вот что у неё с головой она понять не могла. Она разболелась пуще прежнего.       Но женщина все равно дошла до бинтов, поменяла их на лице Ривая и легла обратно, пытаясь успокоить боль.       Особенно неприятно было в затылке. А боль была будто как от удара. Причём от очень сильного.       — Видимо, за грехи расплачиваюсь, да?       — Да.       Ханджи дернулась, глянула за спину. Там никого не было. Видно, ей все же стоит отдохнуть. И только стоило прикрыть ей глаза, она уснула.       И снилось ей не пойми что. Взрывы, огонь, крики, похороны, птицы.       Но когда она проснулась, его глаза были все ещё закрыты. Хоть и сама поспала она минут сорок от силы. Но и большего позволить не могла. Пошла, проверила похлебку, краем глаза все ещё посматривая на Аккермана.       И как же все-таки она его любила. В какой бы ситуации они не оказались, в каком бы месте, с кем бы.       Она любит его совершенно любого.       Вернувшись, она уселась у его ног, приложив к голове руку.       — Ну и… Что теперь делать? Зика нам не остановить. Придётся положиться на Армина и главнокомандующего Пиксиса. — Ханджи вздохнула. Ривай так и не подал и единого знака. — Даже если Эрен все же предаст Зика… Даже если Йегеристы с помощью спинномозговой жидкости захватят власть, мы до конца жизни будем беглыми преступниками. Что ж, видимо, пришла наша очередь. Я думала, что поступаю правильно, но… Времена меняются. Глазом моргнуть не успеешь — ты уже за решеткой.       Он же все равно ее не слышит, да? И слабости ее он знает. Так нечего терять.       — Может, останемся жить здесь, вдвоём? А, Ривай?       Она ожидала чего угодно. Но точно не яркой, синей вспышки и голоса Эрена. Но это было так быстро, словно и не случалось. Пока она переваривала секунду информацию, то и сама опомнилась.       — Ривай!       Он не просто открыл глаза, а ещё и умудрился приподняться на руках. Мигом уместив свои ладони на его плечах, она заставила мужчину лечь обратно.       — Где… Эта мразь? Зверотитан?       — Не вставай. Зик с Йегеристами ушёл в Шиганшину. Уже полдня как. — Ханджи разглядывала его, пытаясь уловить все, что могла. Знает ведь, что не скажет, что ему плохо. Будет молчать, пока это просто не станет заметным. — Что случилось?       — Я дал маху. Не понимал, что он готов умереть. Я снова… — Подняв через силу руку, на которой отсутствовало два пальца, он приложил ее к женской щеке. Пусть и очень дрожа. — Упустил его, Ханджи. Я думал, что крик Зика и на тебя мог повлиять… Я знал, что ты рядом. И все равно не поверил, когда услышал твой голос.       — Я знаю, что ты жаждешь мести… — Она прижалась к его дрожащей руке плотнее. — Но сейчас нам нужно…       — Нужно что? Спрятаться? Где-то укрыться? И какой в этом смысл?       — А… Так ты слышал, как я болтала тут сама с собой.       Она вся раскраснелась, а Ривай лишь усмехнулся, хоть это и причинило ему боль. Правда, он и сам желал остаться здесь с ней вдвоём. Но у них выбора нет. У них долг.       — Что ты там… Мастеришь? Собираешься тащить меня на этом? С помощью лошади, что ли? — Женские губы дрожали. Он смотрел на неё сверху вниз, не убирая ладони. — Я знаю тебя. Ты не из тех, кто будет стоять в стороне.       — Да уж… Я точно не из них.       Она наклонилась, поцеловав его в лоб сквозь бинты. Аккерман не позволил. Здоровой рукой надавил на ее макушку, заставляя лечь на грудь. Ханджи опешила, но повиновалась. Мужские пальцы оглаживали ее спину, перебирали волосы, а Зоэ просто плакала.       — Прекращай реветь, Ханджи. Все уже… Хорошо. Относительно.       Она улыбнулась его словам. Ну, зато он говорит правду. И не приукрашивает, и не слишком заходит в пессимистическое состояние.       — Тебе не больно?       Конечно, больно.       — Нет, Ханджи. Уже нет. Только я не пойму… — Он тяжело сглотнул. — Зачем ты потащила меня через реку?       — А у нас был выбор? Только этот ход — и все.       — Там очень грязно. Я хоть и был в отключке, но все ощущал.       Ханджи цокнула, но добродушно. Знала, что он шутит. И радовалась этому.       — И все же… Отдохни. Не самое приятное занятие тащить мое тело, ещё и израненное.       — Я бы тебя не бросила!       — Я знаю. Просто отдохни.       И Ханджи спустилась с него, опять легла рядом. Он пытался подвинуться, но она его остановила, а Ривай больше и не мог. Слишком слаб. Слишком уязвим. И все равно, поделившись с ней одеялом, она снова уснула. А он бодрствовал, следя за одинокими слезами, что катились по женским щекам.

***

      Ривай не знал, сколько снова был в отключке. Помнил лишь, как Ханджи защищала чужих детей, тех, Марлийских, потом кормила его с ложки, хотя мужчина сначала пытался перебрать инициативу на себя.       Но руки тряслись. Поэтому пришлось позволить ей это.       А она была довольна. Рассказывала ему итоги разговоров с Марлийцами, будущие планы, точно зная, что не позволит ему участвовать в боях.       А сейчас они уже на корабле, плывут к самолету. Он лежит на койке, а Ханджи уместила рядом голову, придерживая своей рукой его.       Сколько они плывут? Как скоро настигнут цели? И что их вообще там будет ждать?       Корабль дернулся, прерывая раздумья, но после сразу дальше равномерно поплыл. Но побеспокоил сон Зоэ.       — Доброе утро. — Иронично сказал он.       — Привет…       Ханджи улыбнулась, видя его в сознании. Кровать была большая, так что здесь Зоэ уже не воспротивится и не должна начать спорить.       Он слабо похлопал по матрасу, приглашая ее лечь рядом. Она повиновалась, уместившись у окна, справа от Ривая.       — Никто не заходил?       — Нет. Все заняты своими делами.       Женщина придвинулась к нему, прижимаясь ближе, запуская его в свои объятья. Но сильно старалась не сжимать, а вдруг будет неприятно?       Она так не хотела делать ему больно. Но столько раз это случалось.       Кажется, она говорила ему неприятные слова столько же, сколько он ее спасал.       Миллионы раз.       И ненавидела себя за это. Почему она не могла просто подумать, прежде чем сказать? Кто ее за язык тянул?       Все эти слова о ненависти… И к чему они привели их?       Да, сейчас у них уже нет такой ругани. Но зато есть Ривай, настолько ослабленный и раненный, каким она никогда его не видела.       — Что ты загадал тогда?       — Когда? — Мужчина непонимающе глянул на неё здоровым глазом.       — Когда мы смотрели на звёзды.

***

       — Ты понимаешь, как много звёзд на небе? Никто же не знает! Да и не узнаёт, ха! Их просто не сосчитать! — Ханджи, совсем сдурев, легла наземь, раскинув руки. Мужчина не пожелал пачкать свой свитер, итак понимая уже, что придётся стирать штаны. Хотя, он все равно, вместе с ними постирает и все остальное. В том числе, будто и себя, агрессивно натираясь мылом без явного приятного запаха, — Их же может быть…миллиарды! Ты понимаешь! Ривай! — Женщина подскочила резко на ноги, что аж земля посыпалась с её спины.        — Чего?        — Звезда! Падающая! Быстрее, загадывай желание!        — Что?        — Загадывай, кому говорят! — Женщина прописала ему дружелюбный подзатыльник, а после прикрыла глаза, видно загадывая своё. Мужчина повторил за ней, концентрируясь.        Зоэ загадала первое, чтобы все жертвы были не напрасны. А после, наглея, возжелала, чтобы когда-нибудь она просветила Ривая о звёздах и созвездиях полностью, когда для них откроется эта занавеса тайн неба. Потом смущенно добавила, чтобы человек, с которым она пытается контактировать, сдержал своё обещание. Ривай же не соврал, правда?       Мужчина загадал что-то новенькое для него самого. Чтобы они победили и жили долго и счастливого. Все. И черт бы его побрал, успеть добавить это глупое пожелание о том, чтобы Зоэ рассказала ему о звёздах. Читать и изучать ему некогда, поэтому Ханджи его последняя надежда. Проклятое небо, что вызвало у него интерес.       И никто не сказал друг другу о своих пожеланиях.        Тёмное небо смотрит сверху вниз на людишек, что наблюдают за ним и будто дышит своими огнями — звёздами. Ханджи, ничего ему не говоря, посмеялась сама с собой, на что Ривай скривил губы.

***

      — Было такое, да. — Ханджи вся засветилась, словно звезды, осознав, что он помнит. — А говорить о желаниях бессмысленно. Иначе они не сбудутся.       — А твои не сбылись?       — Ещё нет.       — Мои частично. Но я так желала рассказать тебе побольше о звёздах. А тем более сейчас, нам же столько стало известно!       Аккерман решил не рассказывать ей, что тоже об этом мечтал. Но правда стал чуть довольнее, осознав, что они так в чем-то похожи.       — Говори, Зоэ. Я тебя внимательно слушаю.       Усмехнувшись, Ханджи уселась на кровати и принялась рассказывать. Она водила руками по воздуху, объясняла. Иногда улыбалась, смеялась, перескакивала с темы на тему, но не прекращая тараторила.       И Ривай слушал, не прерывая. Они же могут быть счастливы? Хотя бы сейчас. Прямо в этот момент.       Зоэ заткнулась лишь на секунду, заметив за круглым окном пролетевших птиц. Их было две. Но ее смутило то, что они выглядели точно также, как те, из ее недавнего сна в лесу.       Скорее даже кошмара.       — Ханджи? Все хорошо?       — А? Да… — Она опомнилась, стараясь унять вновь нарастающую боль в затылке. — Слушай!       И так они и проговорили о звёздах до прибытия. Теперь их ждёт небо.       А Ханджи — скорое пробуждение.