Белая змея

      Мадара отложил очередной документ с печатью в сторону и тяжело выдохнул. Его уже тошнило от бумаги. Учиха пожалел, что дослужился до этой должности уже через неделю работы на ней, тогда он не знал, что это одна сплошная бумажная волокита и попытки обелить своих дебилов на телевидении. Очередной приказ улетел в шредер, Мадара потянулся к стакану с водой. Хотелось, чтобы там было что-то покрепче, но к сожалению алкоголя он на работе не держал. Хаширама, будто издеваясь решил провести очередную конференцию ближе к выходным. Конечно мэр должен быть близок к народу, но Учиха, который отчасти отвечал за безопасность этой близости, теперь задерживался на работе, чувствуя себя презервативом. Сегодня был четверг. Конференция завтра, а это значит, что пора бы сворачиваться и думать о другом.       Мужчина пригладил волосы и вышел из кабинета, отдавая стопку бумаг, своему заму. Он не для того столько работал раньше, чтобы так вырабатываться сейчас. Учиха закинул папку на заднее сиденье и смог наконец вернуться домой.       Двухэтажное здание встретило его холодом одиночества, несмотря на весну за окном. Мадара отложил папку на комод и скинул обувь. Плечи от постоянного сидения болели и сейчас очень не хватало человека, который мог бы их размять. Учиха прошёл в кухню и закурил, открыв окно. В дом начало пробираться тепло апреля, мешаясь с запахом сигарет, он отошёл и включил чайник. Удобно было иметь всё нужное в кабинете.       Мыслями Учиха был не на работе, как обычно, а в одном из борделей, в комнате шесть. Именно там находился Обито, от воспоминаний о нём, внутри разлилось некое тепло. Мадара налил себе кипяток и пару раз опустил чайный пакетик, оставляя его на дне.       Предыдущий год он каждый вечер пятницы проводил с миловидным красноволосым парнем, который имени своего не раскрывал, а Мадара и не давил. В один момент он пропал, Мадаре сказали, что парень уехал из города, он упоминал об этом как-то нехорошо улыбаясь, но Учиха его исчезновения не ожидал. Ему, предложили другого парня. Учиха согласился, но не верил, что кто-то будет похож на его предыдущего.       Стоило ему открыть дверь, так он опешил и едва смог сохранить лицо. Перед ним сидел подросток по виду, на секунду он даже задумался, чтобы захлопнуть дверь и прикрыть это место к чёртовой матери, но потом он повернулся.       Мадара был поражён — настолько парень показался ему красивым. Он чем-то напоминал самого Мадару, только был намного моложе. Предыдущий был похож на девушку и привлекал этим, а этот, казалось он сочетал в себе все черты, что нравились Мадаре в людях.       А потом он поздоровался. У Учихи едва земля из-под ног не ушла. Его голос был таким тихим, мягким и осторожным.       Обито казался Мадаре хрупким и нежным. Учиха не мог взять в толк, что такой, как он делает в этом месте. Мужчина выяснил у Обито многое, несмотря на его неразговорчивость. Обито, как он говорил, было двадцать слишком заученно, семьи у него не осталось и нигде он не учился. Это заставило Мадару немного напрячься и в очередной раз, когда он практиковал шибари осмотреть его вены с особой тщательностью. Кожа у него была чистой, немного темнее, чем у него самого, но следы уколов найдены не были, зато нашлись шрамы, которые Обито нанёс себе сам. Мадара начал более пристально заглядывать тому в глаза, но они были тёмными настолько, что зрачок и радужку было не отличить. Хотя, по поведению было ясно, что Обито ничего не употреблял, но тогда, что он делает в этом месте?       Спрашивать прямо, Мадара считал неуместным, по крайней мере, пока что, ведь он посетил Обито всего лишь шесть раз. Учиха понимал, что никакого доверия у Сато — такую фамилию ему сказал Обито, у него к нему нет и быть не может. Для него он очередной клиент со странными предпочтениями, которому нужно угодить. И Обито угождал, при этом делая это так натурально, что иногда можно было даже поверить, что ему это нравится. Но для Мадары, несмотря на годы хождения по подобным местам, ощущения неправильности не давало покоя. Мадара предпочитал любовь за деньги настоящим отношениям. У него было много работы, по-своему он был знаменит, и всё это не благоволило свиданиям, как и ориентация Учихи. Тем не менее, Мадаре требовалось сбрасывать приобретаемый на работе стресс.       Сигарета была выброшена в мусорку под раковиной и мысли снова вернулись к Обито и завтрашнему дню. В том борделе, что он начал посещать с пару лет назад, обычно никого не отпускали на вечер или ночь к клиентам домой, но с одним из сотрудников можно было договориться. Это Мадара и сделал ещё неделю назад и теперь, в нетерпении ожидая завтрашнего вечера пил слишком крепкий чай. Мадара понимал, что скорее всего, руководство беспокоится о безопасности своих бабочек. Так он себя успокаивал. Не видя очевидных намёков на что-то странное.

***

      Конференция прошла, как по маслу и Мадара вернулся в снятую на двое суток квартиру чуть раньше. Хоть ему и нравился Обито до дрожи в костяшках, вести его в свой дом, он не мог. Учиха потерял бы должность в ту же секунду, как только его руководство узнало бы, что вечера он коротает в компании проституток. Вернее, он боялся даже не начальства (Хаширама легко бы его прикрыл), а журналистов, сующих свой циничный нос, куда не просят. Эти навозные мухи, хоть и были полезны иногда, но в основном, только бесили, пытаясь, как казалось Учихе, вытравить вообще всю исполнительную власть из города.       Мадара скинул пиджак на вешалку и заказал доставку. Готовить сам он не решался, а сегодня стоило сделать вид, что Обито с ним по доброй воле и он не отдавал за него приличную сумму денег, не договаривался и не придумывал сценарий почти с целую неделю.       Обито привезли к назначенному времени, что странно. Учиха привык к тому, что обычно ночные бабочки задерживались, кажется, так было в каждом боредел, кроме «Serpiente blanca». Когда Мадара открыл дверь, то смог увидеть немного напуганного парня, за которым стоял высокий и достаточно мускулистый мужчина. — Я заеду за ним в четыре, — произнёс он, подталкивая Обито в квартиру. — Проходи, — Мадара отошёл в сторону, пропуская его внутрь.       Сато вошёл озираясь, как котёнок, и нервно теребя уголок слишком лёгкой для такой погоды куртки. Он снял обувь и замер в нерешительности. Одна из черт, привлекающих Мадару. Обито был милым и манящим, действительно напоминал кота. Только какого-то излишне зашуганного. — Душ дальше по коридору, — Мадара указал рукой в сторону, парень, не говоря ни слова, направился в туда.       Мадара, справедливо рассудив, что скорее всего Обито, занимавшийся этим не так давно (по крайней мере ему так казалось, несмотря на слова Обито, которые он сказал на первой встрече), ни разу не выезжал на ночь и поэтому волнуется, вернулся в комнату. Сценарий к этой ночи он готовил неделю, хотелось отдохнуть от суеты. В борделе сделать это мешало жёсткое ограничение по времени и посторонние звуки. Мадаре хотелось насладится телом Обито, изучить его полностью.       Вскоре шум воды стих, Мадара от предвкушения, даже дышать перестал. Раздался звук неуверенных шагов и в дверях появился Обито.       Мадара оглядел его и облизнул мгновенно пересохшие губы. Парень, в халате, что спадал с одного плеча, выглядел просто прекрасно в его глазах. Он всё ещё был чуть напуган и смущался своего вида, но Учиха не мог отвести взгляда, даже чужие засосы на его коже не портили красоты Обито. — Вы на меня смотрите так, словно съесть хотите, — он сдавленно улыбнулся. — Ты так прекрасен, — произнёс Мадара, его сознание было как в тумане.       Обито чуть смутился и на нём появился едва заметный румянец. Он прошёл в комнату и остановился в паре шагов от Мадары. Было видно, что он собирается с мыслями. — Что папочка будет со мной делать? — спросил он, придерживая халат, который так и норовил до конца слететь.       От обращения Мадару словно током прошибло: захотелось стиснуть парня в объятиях и некуда больше не отпускать. Он поманил его к себе рукой и позволил разместиться на своих коленях. Обито уже знал, что делать, он, лаская грудь и живот мужчины сполз на пол и разместился между колен. Позволяя себе вольность — самому избавить клиента от брюк, он, словно спрашивая разрешения заглянул в глаза Мадары, разместив свои ладони на его бёдрах. Учиха был очарован его взглядом, зрачки сливались с радужкой и казалось, что он тонет в микрокосмосе каждый раз, когда заглядывает в них.       Он позволил стянуть с себя брюки и зарылся ладонью в жёсткие волосы Обито, который получив безмолвное разрешение облизнул член Мадары через ткань белья, чем заставил мужчину прикрыть глаза от наслаждения. Обито приспустил ткань и вобрал головку в рот, проходясь языком, щекоча и потирая о нёбо. Мадара поглаживал его затылок, он чуть насадил его, в остальном, как обычно, давая полную свободу. Обито, как и всегда был прекрасен, он, хоть и не мог вобрать полностью, но компенсировал это подвижностью своего языка. Подобное заставляло Учиху закусывать щёку и губы и иногда, когда Обито особенно отличался, издавать низкие стоны.       Мадара дал Сато удовлетворить себя. Парень, как обычно, послушно проглотил и отстранился. Учиха потрепал его по волосам. Можно было представить, что Обито не проститутка, а у них есть какое-то влечение. — Вставай, — мягко произнёс он.       Всё нужное у Мадары было приготовлено к этому дню заранее. Он подвёл Обито к застеленной кровати, вынуждая на неё лечь. На этот раз Мадара вытянул руки парня и связал их мягкой шёлковой верёвкой над его головой. Учиха огладил его предплечья, вызывая толпу мурашек и заставляя Обито прикрывать глаза от смущения. Мадара провёл большим пальцем по его губам. Обито приоткрыл их впуская и позволяя изучать ротовую полость, Учиха был, как обычно аккуратен, стараясь не давить слишком сильно. Он отметил, что теперь у Обито не хватало пары зубов. Он ощупал гладкую десну и вытащил палец, проводя им по шее. — Неужели не все нежны с тобой? — спросил он, не ожидая ответа. — Только вы, — парень в смущении опустил взгляд.       Мадара задумался о том, что скорее всего о возрасте Обито ему врал, но решил отложить этот разговор. Не сейчас, когда Сато, так открыто находится перед ним. Потом уточнит это у Обито, когда закончит. Обито было не очень удобно со связанными руками, но высвободится он не пытался. Мадара часто видел в его глазах смиренное ожидание, это конечно, ему не нравилось, но поделать он ничего не мог. Всё же чувств парень к нему явно не испытывал, хоть и иногда смущался. Мадара понимал, что скорее всего, Обито, как и любой проститутке было важно чтобы платили побольше и закончили пораньше, и не особо напрягали.       Мадара выдавил немного прохладной жидкости на пальцы и ввёл их в Обито. Парень шире раздвинул ноги и расслабился. Мадара без труда нашёл простату и надавил, вызывая у него стон. Учиха прижал связанные кисти Обито к постели, а парень продолжал приносить ему удовольствие своим видом. Обито был для Мадары, как живое порно, горячее живое и сделанное почти на заказ.       Мадара видел, как его лицо искажается от смущения и наслаждения, как он хмурится с, чуть приоткрытым ртом и стонет, поскуливает и старается не смотреть мужчине в глаза. Как на его щеках расцветает румянец, и он, за секунду до оргазма, начинает хватать ртом воздух. Это Мадара определённо отложит в своей памяти.       Обито сглотнул, снова отводя взгляд, Мадара усмехнулся и несильно прикусил мочку уха парня, заставляя его вздрогнуть и прикрыть глаза. Учиха повёл языком по его шее и остановился на, чуть подрагивающем кадыке, легко сжимая зубы, имитируя укус.       Он продолжал ласкать тело Обито давая ему небольшую передышку и возбуждая снова. Мадара намеренно игнорировал прижавшийся к животу член Сато, уделяя внимание то его соскам, то шее, то ключицам. Он сжимал тёмные горошины, поглаживал ключицы, периодически оставляя на них отметины от губ. На шею он обратил особенное внимание перекрывая чужие засосы своими. Обито это не нравилось, он пытался получить разрядку: хныкал, вытягивался, пытаясь потереться от невесомо проходящуюся ладонь мужчины. — Если тебе что-то нужно — скажи, — хриплым от возбуждения голосом сказал Мадара. — Папочка, возьмите меня, пожалуйста, — Обито облизнул нижнюю губу и прикусил кончик языка.       Мадара перевернул его на живот, заставляя опереться на грудь и колени и размазав лубрикант по презервативу на члене вошёл в Обито, вызывая у него не то писк, не то скулёж. Он двигался медленно и не под тем углом, намеренно не давая Сато получить то, чего о так хотел. — Папочка, пожалуйста, — проскулил он, в надежде, что его поймут.       Мадара аккуратно поднял Обито, позволяя перенести вес на себя и ускорился, на этот раз задевая то, что нужно. Сато прикрыл глаза, Учиха оставил отметину на его шее. Одной рукой он продолжал за плечи придерживать парня, а второй спустился вниз, начиная нежно ласкать его член. У Обито он был такой аккуратненький, что казалось, что даже там он идеален для свей хрупкости.       Обито простонал в последний раз, пачкая его ладонь. Мадаре же понадобилось чуть больше времени. Выбросив использованную защиту, он вернулся в комнату и развязал Сато. Учиха кивнул в сторону пары кресел, что стояли рядом со столом. Мужчина решил сделать небольшой перерыв, прежде чем продолжить и перейти к основному.       Обито нерешительно принял бокал из его рук и лишь слегка прикоснулся губами к краю, Мадара жадно наблюдал, ловя каждое его действие. От этого ему становилось неуютно, и он сильно напрягался, отводя взгляд в сторону и краснея. Мадара же и в этом видел что-то откровенно возбуждающее его, заводящее и заставляющее внутри шевелится что-то тёмное. — Почему ты постоянно врёшь о возрасте? — спросил Мадара, изогнув бровь и подлив себе вина. — Ты не выглядишь на двадцать. — У нас такие правила, — Обито поставил бокал на стол. — Поэтому мне ещё долго будет двадцать. — Я надеюсь, ты, хотя бы, старше восемнадцати? — улыбнулся Мадара, стараясь скрыть волнение, всё же развращать малолетних — мерзко. — Мне… — он замялся, пытаясь посчитать. Мадара видел умственный процесс в его глазах. Процесс, который ни к чему не привёл. — Я не знаю.       Это был, пожалуй, первый момент, который напряг Мадару ровно настолько, насколько было нужно, что бы в нём заснул приятный собеседник и проснулся служитель закона этого округа. — Как ты там оказался? — здесь подключилось профессиональное. Обито не должно было быть в этом месте — это он понимал с самого начала, а сейчас в этом удостоверился. Даже тон голоса Учихи изменился, и парень это заметил. — Так получилось, — неопределённо ответил он. — Я не могу говорить с вами об этом. — Обито, — Мадара говорил, как можно мягче. — Если там происходит что-то незаконное, то я смогу помочь.       Учиха собрался изнутри, теперь его гнало не только любопытство, но и долг. Он не для того столько лет на учёбу положил, чтобы допускать подобное. Если его там держат засчёт долгов или компромата, то он поможет, не ради секса потом, а из благих побуждений. — Не сможете, — в голосе Обито сквозила обречённость, он поднял на Мадару полный безысходности взгляд. — Если до этого никто не смог, то и у вас не получится. — Обито, если не дашь тебе помочь, то я и не смогу. Говори.       От последнего парень вздрогнул. Мадаре захотелось его одеть, прижать к себе и не отпускать, но он понимал, что сейчас перед ним сидит самая настоящая жертва чего-то ужасного. Подобное поведение не могло говорить ни о чём хорошем. Раньше, проститутки разговаривали с ним и с удовольствием делились деталями своей жизни. А Обито наоборот был слишком закрытым. Как тот красноволосый парень, который и имени своего не сказал. Обито колебался, его взгляд лихорадочно бегал по пространству, заставляя Мадару анализировать. Он видел такое поведение раньше и мог сделать вывод, что Сато хочет сказать, но его запугали. — Ты там по своему желанию? — Мадара решил начать издалека. Обито помотал головой, уставившись в пол. — Ты можешь покинуть это место? — Нет, только если мёртвым, — произнёс он, не поднимая взгляда.       Мадара подобного ответа не ожидал, вся атмосфера вечера летела в Тартар, но он не чувствовал разочарования. Сейчас должно было вскрыться что-то гнилое и мерзкое, что он не знал об этом месте. — Я из «Белой змеи», — начал Обито, то что он говорил сам, могло значить, что наконец-то доверился. — Это место, оно… вы наверняка о нём слышали.       Мадара кивнул, о приюте он был наслышан и знал о нём лишь хорошее. По крайней мере, сообщений о происшествиях оттуда не приходило никогда, да и приют то и дело мелькал в новостях, как отличное место. Образец хорошего налогового вложения. — Мы, как бы, — он горько усмехнулся, — его альтернативный заработок.       Мадара едва не поперхнулся воздухом от такой информации. — То есть приют предоставляет своих воспитанников борделям? — уточнил он. — Не всех, кто не успел отметится какими-либо успехами или связями с семьёй. В общем тех, о ком беспокоится некому, — Обито не смотрел в его глаза и начинал выговариваться — уже неплохо.       Взгляд Мадары за секунды стал ещё серьёзнее, чем был. Парень выдержал паузу, собрался и продолжил. — В любом случае, вы ничего не сделаете, — он, как было видно по взгляду понял, что наговорил лишнего. — У них слишком много связей. — С кем? — Мадару последнее напрягло. «Ну конечно, без связей это место не просуществовало бы так долго,» — пронеслось в голове. — Я знаю только о комиссаре полиции, но уверен, что и с мером и с мафией и с кем-то ещё, — Сато опустил взгляд. — Так что просто оставьте это дело.       «Не знал, что у меня есть с ними связи, кроме тебя,» — хотел ответить Мадара, но промолчал. Обито лучше этого не знать, для его же блага. — Давайте сделаем вид, что я ничего не говорил, — он улыбнулся, но как-то вымученно, Мадаре стало очень жалко его. Сердце противно сжалось от жалости к нему. — Уже не выйдет, — отстранённо произнёс Учиха. Мыслями он уже был на работе. Ему предстояло разобраться с этим. Понимая, что если сейчас положит диктофон, то Обито замолчит, а привычку фиксировать свои постельные подвиги он никогда и не имел. — Простите, что нагрузил вас. — Я что-нибудь придумаю, — скорее для себя, чем для Обито произнёс он. — Не нужно, вас… — в тоне Сато слышалось волнение, — вас убьют.       Мадара усмехнулся. «Ну, да, как же,» — подумал он. — Это не смешно, — Обито подобрал ноги. — Я не смеюсь, — строго проговорил Мадара. — Теперь рассказывай об этом месте, всё, что знаешь. — Что вы хотите услышать? — Обито начинал нервничать только сильнее. — Всё, Обито, начнём с того, ка ты туда попал, — Мадара больше не притрагивался ни к еде, ни к алкоголю. — У меня не оказалось родственников, когда родители ум… — Обито затих, было видно, как тяжело ему говорить об этом, — умерли. Сначала, там всё было хорошо, но, когда мне было пятнадцать нас разделили. — В каком смысле разделили, Обито? — Кто-то остался там, в приюте без каких-либо проблем, а кто-то оказался, как я. А потом, — Обито нервно облизнул губы, — потом была просто работа, я бы не хотел говорить об этом, если позволите. — Как из белой змеи ты попал в «Serpiente blanca»? — Я не знаю, меня просто привезли туда и всё, — Обито посмотрел на Мадару, его, как холодом из морозилки, обдало отчаянием. Оно веяло от Обито, вынуждая проникаться сочувствием к нему. — Я больше ничего не знаю.       Обито рассказал ещё немного, постоянно повторяя, что он больше ничего не знает, но тем не менее, находил в своей памяти что-то важное. Мадару интересовали все детали, он надеялся, что сможет это запомнить. Даже тело Обито, ранее манившее, больше не привлекало так, как всего несколько часов назад. Их разговор прервал стук в дверь. О том, что там есть звонок и нет необходимости портить обшивку, Мадара промолчал, вместо этого сказав Обито: — Тебе придётся делать вид, что ты ничего не рассказывал, — тихо произнёс Мадара, — я вытащу тебя оттуда. Тебе нужно подождать.       Обито вмиг растерял всю надежду во взгляде и молча начал одеваться. — Обито, это не пустые слова, — Мадара чувствовал себя, словно прямо сейчас предаёт его и это давило на его разум очень сильно, но Учиха не мог забрать парня оттуда прямо сейчас.       Обито на это лишь поджал губы и вышел в коридор, раздался звук открывающейся двери. Мадара всё это время не двигался, перебирая в голове варианты и размышляя о том, что же делать.       Никто не ожидал, что в свой выходной день он объявится на работе, но Мадара, не обращая внимания на перешёптывания своих работников и прошёл в кабинет. Весь день Учиха собирал информацию. Выяснить удалось немногое и это было одной из причин к беспокойству. Он не мог понять, почему о таком месте нет ни статей, ни репортажей, почти что ничего. Таким же странным был и директор, который, словно бы в один день появился из ниоткуда и занял должность. Так же привлекало внимание то, что дети не покидали территорию приюта вплоть до совершеннолетия. Никаких разрешений на перевоз несовершеннолетних не было. Это выяснить было особенно сложно, потому что приходилось делать всё аккуратно, немного лгать, а это Мадара ненавидел.       На следующий день Мадара решил узнать о судьбе воспитанников, которые не имели родственников совсем. Выяснились довольно странные на первый взгляд, но понятные вещи. Квартиры, которые они должны были получать после выпуска, как сироты, все до одной были проданы, когда подошёл срок. А история детей обрывалась сразу же после выпуска: они не поступали в университеты, не получали прав и не устраивались на работу, а просто исчезали сразу после продажи квартиры. Подписи Мадара проверить не смог, поэтому доказательства эти были не такие весомые, но он верил Обито.       Учиха напрягся, теперь он имел дело не только с вовлечением несовершеннолетних в проституцию, но и с явными махинациями с жильём. На это уже можно было надавить и это было что-то. — Сколько же там людей задействовано? — вопрошал про себя Мадара зарываясь пропахшими табаком пальцами в волосы и царапая кожу головы.       А тем временем подробности продолжали вскрываться: на содержание одного ребёнка там уходило, примерно, в три раза больше, чем в других подобных местах, да и работников на такое количество детей было мало. Конечно, неофициальное трудоустройство не вчера придумали, но тем не менее, что-то это да значило.       Мадара не сталкивался с чем-то настолько организованным ни разу за свою карьеру на этой должности. Да, наркомафия с покровительством чинуши, не очень хорошие люди, отнимающие нажитое тяжёлым трудом у других, группы мошенников и ещё многие твари под хорошей крышей. При этом их покровительство имело конец. Найти его у «Белой змеи» было, как казалось, невозможно. На несколько минут он, даже, потерялся не зная, что делать. С одной стороны, к делу следовало привлечь всех, потому что казалось, что одним существованием «Белая змея» нарушает все действующие законы, но при этом Учиха не знал, к кому следует обращаться — если приют так нагло позволял себе творить подобное, то и покровители у них были достаточно влиятельные. Или их не было вовсе и все там обнаглели в край. Одно из двух.       Вспомнились слова Обито о мере. Мадара едва не прикусил губу до крови, он был уверен, что Хаширама в этом никак не замешан, но стоило проверить. Сенджу, конечно, придурок, но не настолько. Забрав папки, он направился к нему.       Хаширама оказался нагло оторван от бутылки, внезапно пришедшим Мадарой, который, как обычно игнорируя звонок постучал. Дверь от такого явно была возмущена, потому что сверху чуть-чуть осыпалась краска. Мадара пригладил волосы и приготовился к ожиданию. Сенджу ненавидел, когда кто-то нарушал его покой, хоть и почти всегда был доброжелательным и прогонял, как можно более мягко. Правда Учиху, как друга, это не касалось, а потому он, чаще всего оказывался, чуть ли не за шкирку, вынесенным за дверь, со словами: «Все рабочие вопросы в понедельник с девяти утра, по предварительной записи».       Вскоре, после пары повторений почти выламывания многострадальной двери, на пороге появился хозяин дома. Мадара вошёл, ничего не говоря. Сенджу на это непонятливо поднял бровь, но прошёл следом. — Соскучился что ли? — предположил Хаширама.       Мадара кинул кучу папок на кухонный стол, листы едва не разлетелись. — У нас проблемы, — кратко описал ситуацию Учиха, начиная разбирать бумаги и протягивая другу особенно важные. — Знаешь «Белую змею»? — Детский дом на окраине? — Хаширама пробегался глазами по бумагам, особо не вчитываясь. Он почти упал на стул, всё ещё недовольный и немного пьяный. — Так вот, я заметил несколько странных вещей, — Мадара кратко рассказал о завышении расходов на учеников, странностях с персоналом. Когда он хотел уже коснуться темы квартир Хаширама его прервал. — Это, несомненно, заслуживает внимания, но Мадара… — друг отложил документы, — тебе заняться нечем, что ты такую херню разбираешь? — Слушай дальше, — Мадара с трудом сдержался чтобы не припечатать лицо, пока что не понимающего Хаширамы об стол. — Все квартиры, что выпускники получали, как сироты, — он нашёл в папке ещё несколько бумаг, — оказывались проданными в течение месяца, когда появилась возможность. — Может, молодёжи уехать захотелось? — бумаг Хаширама снова не читал. — У нас не Нью-Йорк, в конце концов. К тому же, полные сироты, что их тут держит? — Всем? — раздражаясь спросил Мадара. — К тому же, после этого они просто исчезали. Ты понимаешь, что нет абсолютно никаких данных о том, где они учились или работали после. Нет даже страховок и прав. Не привлекались ни за что, даже по административным. — Так, ну это явно уже что-то серьёзное, но, — Хаширама поднялся из-за стола и налил себе воды в стакан, по его лицу было видно, что сейчас ему хотелось лишь одного — покоя, — зачем ты с этим пришёл ко мне, к тому же в выходной?       Мадара вздохнул-выдохнул успокаиваясь. Бить лицо меру и главному лицу муниципалитета папкой с бумагами нельзя. Хотя бы не в первые пятнадцать минут общения. — При приюте есть бордель, — выпалил Учиха и замер, ожидая реакции. Хаширама, ожидаемо, поперхнулся. Мадара хлопнул его по спине и продолжил говорить. — Туда попадают сам знаешь, кто, некоторые из них, оказываются проданными, а некоторые попадают в «Serpiente blanca», ты знаешь, что это за место. — Я должен тебе ответить, что понятия не имею, откуда эта информация? — Хаширама более внимательно изучал бумаги, теперь не смотря на Мадару. — Я не сомневаюсь в каких-то твоих собственных источниках, но это звучит, самую малость, как полный бред. — Поделился один из работников, которого я, абсолютно нечаянно встретил, — Мадара не уточнял какой именно, понимая, как тогда будет выглядеть. — Причин не доверять ему нет. Особенно вкупе с этим. — Сам же говорил, что они… понял, — Хашираме понадобилось больше времени, чтобы принять эту роль.       Учиха хлопнул документами по столу. Оба знали, что ни в коем случае не должны были вот так признаваться в каких-то порицаемых обществом связях, по крайней мере не у Хаширамы в доме. Один раз они попались и второго раза не хотели, чтобы не лишиться должностей, которые, хоть были сложными и обещавшими раннюю седину, но оплачивались и давали себя почувствовать кем-то важным. При этом налагая свои ограничения. — Как ты сам понимаешь, связи у них есть, и они прочные, поэтому, я приехал к тебе, — Мадара замолк, ожидая реакции. — Тем не менее, я не могу ничего сделать. Я тебе верю, но здесь я вижу только мошенничество и любой увидит только то, что у них завышены расходы. Обыск провести не дадут, они отделаются штрафом, в лучшем случае или поднимут вой на болотах, что плохая злая власть лишает бедных деток финансирования. Мадара нужны доказательства получше. Есть конечно вариант, проверенный временем, а что если просто устроить облаву на «Змею» и вытащить оттуда всех? Потом использовать стандартную отговорку, что ошиблись адресом? — А руководство мы потом по навигатору искать будем? — Мадара посмотрел на потолок, ища там хоть какой-то ответ. — К тому же, если планировать всё открыто, то они свалят. Да и мы так в прошлом месяце делали. Не думаю, что сработает. — Ты думаешь, что у них есть свои, среди твоих? — А как по-другому объяснить их существование? И среди моих, и среди твоих, и остальных и не забывай о том, что нам ещё пропавших искать как-то нужно. Да и я понимаю, что это будет непросто. — Всё же, ты уверен, что у тебя надёжный источник? — Хаширама нервно сцепил пальцы. — Я не то чтобы не доверяю, но в силу различных, — он сделал акцент на этом слове, — факторов, я не совсем могу доверять ему. — Исключено. Он слишком нормально выглядел, — Мадара сел напротив Сенджу. — Выглядел, Мадара, может быть он вообще болен? Да, это аморально, но для того, чтобы заставить шевелится тех, кто этим, — Сенджу кивнул на папку, — занимается, доказательства должны быть более весомые. Всё это выглядит подозрительно, но опять-таки выглядит. — Верно, — кивнул Мадара, — и ты мне в этом поможешь. Нужно что бы ты не особо его тряс, помнишь программу поиска родственников? — Прошлогодняя? — Да, сверни её на это время, придумай что-нибудь про финансирование и не эффективность, ты это умеешь и журналистам это скажи, чтобы в «Змее» об этом точно знали. Так же, всё же, сократи их расходы, немного, процентов на десять. — Ты хочешь, чтобы меня на площади повесили? — уточнил Хаширама, смотря на Мадару, как на идиота. — Было бы неплохо, но всё это необходимо. Мне нужно, что бы они расслабились. Если, по словам, они используют тех, о ком некому позаботиться, то эта программа сажает их на… — Такие слова мы в этом доме не используем, но я понял, а сокращение выделяемого на них бюджета зачем? — Чтобы спровоцировать их или доказать, что подачки от государства им и не нужны, понимаешь меня? — Мадара откинулся на спинку скрипучего стула и посмотрел на Сенджу, сложив руки на груди. — То есть, вне зависимости от ситуации если что-то пойдёт не по твоему, конечно же, надёжному плану, то меня снимут с должности? — Да, — честно ответил Мадара, — надеюсь, что мы дойдём до того момента, когда эта угроза будет висеть надо мной. — Эта вся помощь, которая от меня потребуется? — Нет, когда возникнет необходимость, я к тебе обращусь снова. — Иногда я поражаюсь и что тебе на месте не сидится.