Герой асфальта

Незаметно прошел семестр. Ученики разьезжались по домам, Шилов повез Скотинина и семью в усадьбу Малфоев. На протяжении многих месяцев Иван так и не смог рассказать Шилову о своем прошлом, хотя и понимал, что без этого они так и не смогут никого засудить. -Может, Ваня, решим вопрос без таких карательных методов? – спросил незадолго до процедуры Эдмунд. -Боюсь, что ничего не смогу тебе рассказать, - отвечал Ваня. Они прошли по длинному коридору и дошли до Ванькиной комнаты. Обстановка там царила такая же, как и в ваниной комнате в доме под Вологдой. Скотинин был весьма уравновешенным человеком, поэтому у него все было в голубых тонах. У окна был стол из черного дерева, на нем стоял ноутбук. Рядом с ним- шкафы с книжками и одеждой. У двери стояла двуспальная кровать, а на полу был клетчатый ковер. Скотинин закрыл за собой дверь и скинул верхнюю одежду. -Не сопротивляйся – попросил Шилов. Ваня встал напротив него и стал ждать. Наконец Эдмунд тяжело вздохнул, взмахнул волшебной палочкой и произнес: «Легилеменс!» Скотинина стало колбасить. Уже секунд через десять он беспорядочно метался по комнате. Перед глазами Шилова возникла следующая сцена: Ваня стоял у леса. У него в руках было ружье, которое он стащил из тира. В мгновенье ока Иван сделал ловкое движение рукой, закинул винты и стал стрелять в воздух: «Бах! Бах! Бах!» А потом сел на пень и стал истерически хохотать. «Как он мастерски стреляет!» - подумал Шилов. Когда сцена переменилась, Ваня уже не контролировал себя. Он сидел на математике. Была контрольная, а он пытался что-нибудь решить. С видом, полным страха и отчаяний, он взглянул на доску, но Алла оборвала Ивана со словами: -Работайте. - Вот что я могу тут сделать? - А вот и много чего. Мы уже это проходили. -Ну тогда объясните, пожалуйста! -Не надо было в дурдом попадать и на уроки опаздывать. -Но как не опаздывать, раз у меня часов нет?! -Вставайте на пять минут раньше, жрите быстрее. Не мое дело. -Ну вот одно дело Ян, у которого все есть, а другое – я, у которого ни черта нет? Какой из нас будет учиться лучше? -Без разницы. У каждого из вас одинаковый размер мозга и одинаковые способности, следовательно, и одинаковые возможности. -Ну слушайте, у меня нет документов, более того, я даже не помню собственного имени, я перебираюсь случайными заработками типа мелкого воровства, но все равно уже который месяц сижу на черном хлебе и перебираюсь с хлеба на воду… -Не выдумывайте. У нас в государстве просто не может быть такого… -А вот и может. И я – яркий тому пример. По миру миллионы детей живут без попечения родителей и занимаются тяжелой работой за копейки, воровством, рэкетом или справляя чьи-то похотливые дела. И в бедных, и в развитых странах есть такие дети, и главное – на это всем плевать. Я пытался… -Так, возвращаемся к контрольной. -Я пытался достучаться до опеки, да меня послали на три веселых буквы. Потом я и в ночь, и в день, зачастую вместо школы в любую погоду стоял под дверью опеки с плакатом «Помогите, хочу есть». А там на меня все чихать хотели! Я перся на митинги с тем же плакатом, но на меня никто не обратил внимания. Все на меня чихать хотели! -Воз… -И ВОЗ в том числе! Я до всех пытался достучаться! Плевать всем было на меня, мол, иди, дурик, в пень, ничего тебе не дадим! И у меня даже дурацкой корочки из какой-нибудь музыкалки или художки нет, даже грамоты нет, просто чтобы подтвердить, что я не верблюд, а я даже элементарно не знаю, как меня зовут! -Я не обязана больше продолжать этот диалог. -А я не обязан больше претерпевать такие условия. А когда нельзя элементарно жизнь более-менее нормальную обеспечить, о обеспечении образования и речи быть не может, Не хотят по-хорошему – будет по-плохому. Я отстоял перед Вами свою точку зрения, и все популярно объяснил… -Как и с алгеброй… -Вспомните то, что я сказал ранее. Все, разговор окончен. До встречи. И тут Скотинин схватил собранный во время разговора портфель и вышел из класса, хлопнув дверью так, что чуть ее не выбил. Так как это был последний урок, Иван вышел из школы. Пока шел, ревел. Тут на него напал Столяров. -Плакса-вакса! Рева-корова! А ну деньги гони! – издевательски заверещал он. -А вот и хрен тебе! – ответил Скотинин. -Не хочешь умом – получишь силой! Получай! Ваня разъяренно бросился на Яна и дал ему кулаком в челюсть, локтем в плечо и кулаком в солнечное сплетение. Ян скорчился, а Скотинин с разбегу отправил его в сугроб лицом вниз, но добивать не стал, а поспешно удалился. Через полчаса по Рахова дошел до дома, где Столяров жил. Ваня решил попросить еды. Его встретила Нина Никитична, Янова мама. -О, Ваня, привет, голодный? – говорила она, пропуская глаголы – будешь кушать? -С удовольствием – ответил Иван. Он вошел и разулся, Столярова налила ему борща. Пообещав поставить в микроволновку, куда-то ушла, а Скотинин схватил ложку и ополовинил миску. Тут Нина вернулась. -Ты… ты уже половину съел? -Да, очень вкусно, спасибо. -Бедный ты… в супе плавал жир, а едой нормальной в дурдоме не кормили… Давай я тебе поставлю. И она ему разогрела нормально суп. Скотинин опустошил миску за считанные секунды. -Спасибо большое, ну я пошел… -Постой, не говори, давай поговорим. И проводила Ваню в гостиную. -Садись –предложила она. Ваня плюхнулся на диван. -Ну поплачь –предложила женщина. Следующие минут десять Скотинин плакал. Столярова спросила: -Вань, мы с тобой тут уже долго сидим. Не знаешь, где Яша? -Может, идет еще. -От школы досюда от силы минут пять идти, а от конца уроков прошло минут двадцать. -Загулял, значит. К Спичкиным, может, пошел. -Ох уж он… давай поговорим? И они часа два говорили о жизни и пили чай. Скотинин нарочно тянул время, чтобы не ночевать в спартанских условиях. Скотинин сходил в душ и стал больше похож на человека. Прошел еще час, Скотинин даже сделал некоторые уроки. -Спасибо Вам, Нин Никитична… -Пожалуйста… Иван уже было дернул ручку двери, как вдруг ее с противоположной стороны дернул кто-то другой. Это был Яша. -Здрасьте, молодой человек, - язвительным тоном произнес Иван. -А ты шо тут делаешь? – наорал на него Столяров. -А вот потусить пришел. Ты ж ко Спичкиным пошел, вот я и к Столяровым пошел. Пока ребенок где-то от матери гуляет, у нее тем временем сидит другой ребенок. Долг платежом красен. Давай иди, пока мать распил не устроила. И толкнул его в кухню. - Мама! Ты как это домой пустила! Нина ответила: -Ваня – весьма приятный молодой человек, и не шарится абы-где. Иван оборвал: -Нина Никитична, ну я пошел. Даже не знаю, как вас отблагодарить. -Незачто, Ваня, приходи еще. Помнишь про профессора Шилова, о котором мы с тобой говорили? Так вот – повесь, пожалуйста, это объявление на какой-нибудь видный столб. Можешь даже по Волге пустить в дальние края, – тут она подхихикнула – в-общем, приспособь его куда-нибудь. -Хорошо. До свиданья и еще раз спасибо. -Незачто. Счастливо! -Счастливо! И Скотинин покинул квартиру. Позднее он приляпал это объявление на столбе у дурки. Шилов подумал: «Ваня, ты большой молодец». Он бы даже поаплодировал, но это было совсем не то, что ему нужно. После этого он просмотрел еще десять сцен, где Скотинин терпел насмешки Яна, воровал, стоял у стен опеки и сидел на уроках. Двенадцатую сцену Шилов уже хорошо знал: на ней Скотинин пинал омоновца. Но тринадцатая оказалась самой страшной. На прошлых сценах у Ивана был грубый для своего возраста голос. А тут он звучал как детский лепет. Ваня с каким-то взрослым делал уроки, причем разговаривали они на повышенных тонах. Эдмунд понял – действие происходит еще до дурдома. Были слышны недовольные возгласы, и вся сцена была очень жуткой. Она закончилась так: -Ээ-эх, Ваня, вот что мне с твоими гумманитарными мозгами делать… нас же не возьмут в 10 класс! Это ужас, это выходит за все рамки! – орал женский голос. Тут за открытой форточкой показалась страшная фигура, не то человека, не то пресмыкающегося, не то зверя. «Блин, дементор!» -в ужасе прошептал Шилов. -Вот посмотрите – вот что с ним делать?! Учиться не хочет… Но дементор не слушал. Он налег на Скотинина и стал делать поцелуй. -Что вы делаете, отпустите его! –кричала женщина, судя по всему, мать Скотинина. Но было уже слишком поздно. Дементор ускользнул в окно. Над Скотининым еще поиздевались несколько минут, а потом… сдали в дурдом. Скотинин очнулся в помещении казенного вида. С потолка сыпалась штукатурка, пол был дощатый, стены беленые. Но палата была двуместная. Скотинин взглянул в окно. Судя по отражению, он постарел лет на двадцать. «Хватит уже» - подумал Шилов и закрыл связь. Скотинин свалился на пол и провел в таком положении минут десять. Тем временем Шилов пошел к себе, включил компьютер и набрал все полученные сведения в хронологической последовательности. Когда пошел печатать, его встретила Елена. -Эдик, мы такие вещи про Столярова узнали! -Какие же? -В-общем, если мы ничего не сделаем, то нам конец. Он рассказал нам, что мать обещает вывезти его в Англию. -Вот это реально плохо. Когда это будет? -К концу июля. -Я, кстати, видел Столяровскую квартиру, они, даже можно сказать, люди зажиточные. Но Нинка – мать ответственная, она с Иваном разговаривала на равных, похоже, что и Яшку своего будет держать на поводке. -Хотя кому интересно путешествовать на поводке? -Вот именно. Пока Столяриха спит, Яша этот «поводок» как раз-таки перекусит. И убежит искать нас и сдавать нас. -Но как? -Яша не дурачок, сядет в товарный вагон и до нас доедет. Вопрос в том, как он узнает где мы? -А он может поехать на экскурсию, он признался, что сам хотел бы сюда съездить. -А к Ване он питает неистовую ненависть. Когда спалил его с матерью на квартире, то сказал: «Это еще что за маргинала ты сюда привела?» -А она отвечает: «Раз от матери сын гуляет у другой матери, то у матери гуляет сын той матери, у которой гуляет ее сын». -Так сказал Ваня. И Яша впал в ступор. И вдруг сзади появился Ваня. Он сказал: -Так чего мы сидим! Давайте писать жалобы! В верховный суд, президенту, в ЕСПЧ, куда угодно! Эти гады за все ответят, за все, до малейшей провинности! Помнишь, Эдмунд, как ты мне прошлым летом сказал: эти гады у меня землю есть будут! Так пусть едят! Давайте сядем и напишем! Шилов ответил: -Ваня, разумно, только тут все не так-то просто. -Пусть эти подонки все получат: от моих родителей до бабки с дедом из Иваново! За все ответят!