Mr. Evans

— Просыпайся /Т.И./, — сквозь крепкий сон слышу приглушенный голос Левинсона и чувствую поцелуй в плечо, предназначенный для моего пробуждения. Но я не реагирую и отодвинув мои волосы, он целует меня в щеку, щекоча своей бородой мою нежную кожу на шее. — Еще слишком рано, Ари, — натягиваю одеяло до подбородка и зажмуриваюсь от ярких солнечных лучей, что заливают утренним светом пробуждения нашу комнатку. — Пожалуйста, еще чуть-чуть, — прячусь под одеялом и сладко почмокиваю, предвкушая приятные сновидения, прерванные не менее приятными поцелуями. — Пять минут, — Левинсон смеётся, но дает мне поблажку. Он свешивает ноги с кровати и сладко потягивается, не желая выбираться из постели также сильно, как и я. Вынырнув из-под одеяла одним глазком наблюдаю за постепенным пробуждением своего мужчины: Ари взъерошивает свою шевелюру льва, потирает сонные глаза и смачно зевает, несколько секунд глядит на полосу света, пробивавшуюся через шторы, встает и подходит к окну, изучая пробуждающийся мир за окном через узкие щелочки глаз, жмурясь от ослепительного солнца. В утренних лучах Левинсон непозволительно роскошен как Посейдон. — Пять минут прошли, — я прячусь обратно под одеяло и закрываю глаза, подавляя рвущуюся улыбку как маленький ребенок, которого заметил взрослый. — Я видел, что ты уже не спала, /Т.И./, — Ари садится на край постели и стягивает с моего тела теплое укрытие без особых усилий. Я прикрываю лицо ладонью, заслоняя яркий свет и сажусь на постели: растрёпанная и помятая как совёнок, которого разбудили посреди дня и заставили бодрствовать. Левинсон заливается теплым смехом, проникающим мне под кожу и наполняющим меня незримой энергией. Надувшись как ребенок чей сон прервали, подползаю к Ари со спины и обхватываю его за талию, прижимаясь своим сонным и податливым телом к сильному, упругому, готовому к утренним тренировкам телу Левинсона. Животом чувствую, как мышцы его спины напрягаются и твердеют, и лыблюсь, радуясь своей маленькой шалости. — Может мы вернемся в постель и предадимся крепкому сну, — поскрябываю дрожащие кубики пресса Ари и трусь носом о его мягкую бороду. Он расплывается в улыбке и глухо порыкивает, когда я покусываю его плечи и перехожу на шею с влажными поцелуями, перебирая мягкую шевелюру. — Нельзя прерывать тренировки, когда появился прогресс, — слова Левинсона не вяжутся с действиями и он сильнее жмется ко мне. — Ты о моей всплывающей заднице? — улыбаюсь Ари в шею и довольно хихикаю. — Тебе просто нужно больше концентрации, — он разворачивается ко мне лицом и бегло чмокает в нос. — Как скажешь, о великий мастер, — и бьюсь лбом о твердую спину Левинсона, сотрясая его тело толчками негодования и детского нытья. — Переодевайся! Жду тебя на пляже! — с ленивой грацией сытого хищника Ари поднимается на ноги и выходит из спальни, впускаю в комнату свежий воздух и песчинки белоснежного песка, оседающих на моей коже. Вдыхаю полной грудью и шумно выдыхаю с грустью наблюдая за подрагиванием тонких шторок. Добровольно покинуть уютную спальню и выйти под палящее солнца — неблагодарное занятие. Переодеваюсь в купальный эластичный костюм и поглядываю на Левинсона у кромки воды, подумывая о том, чтобы незаметно сбежать. Но на таком маленьком островке Ари найдет меня в любое время суток — всё бесполезно. С полной уверенностью достигнуть определенных успехов в уроках плавания выхожу из комнаты и медленно переставляя ноги по рыхлому песку, блестящему на солнце, подхожу к своему дайверу. — Готова? — солнце нещадно ослепляет и прищурившись он смотрит на моё печальное выражение лица, словно впереди меня ждет не освежающее купание в море, а восхождение на Эверест. Удрученное мотаю головой, но отвечаю тихое: — Да! — Будь добра, втяни свою очаровательную попку, — и с этими словами Левинсон звонко хлопает меня ладонью по заднице, но за длительный период отношений — это скорее дружеское похлопывание по попке, подбадривающее и мотивирующее на дальнейшее действия. Без намеков на возбуждение. Ари заходит в воду: по морской глади бегут мелкие круги, брызги разлетаются в разные стороны, пока пучина морская не поглощает обожателя морских приключений. Левинсон выныривает и зачесывает влажные волосы назад пятерней, широко улыбается и машет мне, застывшей на берегу. Аккуратно и нарочито медленно захожу в воду, даже вдалеке замечая скептически изогнутые брови Ари и мило улыбаясь, продолжаю идти. Достигнув рубежа, когда обычный человек окунается в воду и начинает плыть к своей цели, я лишь погружаю плечи в воду и семеню мелкими шажочками по песчаному дню. Я не умела плавать и никогда не стремилась научиться, но быть девушкой профессионального дайвера в худшем случае обязывает меня хотя бы неплохо держаться на поверхности воды, выполняя роль нетонущего буйка. — Я снова здесь, — Ари удовлетворенно кивает, а я закатываю глаза, раздражаясь его уверенности и не дожидаясь заученных команд ложусь на живот и начинают грести ногами и руками, отталкивая от себя воду. Я гребу несколько секунд, минуту, но ничего не меняется. Я застыла на одном месте без видимых прогрессов. — Кажется, что-то идет не так, — барахтаясь в воде, лежа на животе, пытаюсь группироваться и не дать своему телу расслабиться. В противном случае я всплыву как буёк. — Я держу тебя за ногу, — серьезно? Левинсон приподнимает мою правую ногу, крепко держа её за щиколотку. Я оборачиваюсь, пытаясь засвидетельствовать свой провал. — Но твои попытки были очень милыми и крайне старательными, — чертыхнувшись и обругав Ари, встаю на ноги и обиженно смотрю на голубоглазого, красота которого сравнима с красотой древних богов. — Можно я просто повисну у тебя на шее, и ты покатаешь меня? — не дожидаясь ответа, обвиваю руками Левинсона за шею, а ногами крепко обхватываю его талию. Ари прижимает меня к себе без особых усилий — в воде я легче, чем на суше — и придерживая, плавно раскачивается, пуская по морской воде рябь. — Унизительно, когда твоя девушка не дружит с водой, учитывая твою профессию? — внимательно разглядываю лицо Ари, надеясь найти ответ на свой вопрос, но он остается спокоен и непринужден. Капли воды застывают на его бороде, в голубых глазах мерцает загадочный блеск. Он разглядывает морской простор за моей спиной и улыбается своим мыслям в голове, крепче сжимая мою талию. — Унизительно, когда твой парень не разбирается в современном искусстве и способен только поддакивать в нужных местах? — задорные смешинки в глазах Левинсона — лучший ответ на все мои вопросы. Я прижимаюсь щекой к его влажной бороде и прикрываю глаза, отдаваясь во власть сильных и умелых рук, что никогда не отпустят меня.