Mr. Evans

— Нужно сбрить эту бороду, — задумчиво произносит Роджерс, глядя на свое отражение в зеркале. — Как говорил Фил Колсон, сейчас такое время, что немного старомодного нам не помешает, — Стив улыбается, вспоминая слова человека, который верил в собственные убеждения и, пожалуй, они не подвели его. — Ты хотел сказать старого? — уголки губ Стивена дрожат в тонкой улыбке и сквозь пенную бороду она выглядит еще смешнее и очаровательнее. Мы забыли, что такое повседневная жизнь. Забыли каково это, быть нормальными и изо дня в день совершать одни и те же действия, заложенные в нас и отработанные как механизм. Сейчас все по-другому. Новый день, как новое испытание, через которое мы проходим и в этом новом дне нет ничего прежнего и старого. — Я на столько плохо выгляжу? — улыбка еще сильнее расползается на лице Роджерса и все вдруг, кажется, таким домашним и...нормальным. — Давай помогу. Стив садится на стул и разворачивается ко мне лицом. От одного взгляду на его белую бороду из пены мне хочется засмеяться, но я почему-то не позволяю себе этой роскоши. Смех тоже перестал быть частью нормальной жизни, и я просто улыбаюсь, почти как раньше. Беру в руки бритву и аккуратно сбриваю то, что в будущем могло называться «усами Капитана Роджерса» над верхней губой. Несколькими движениями и белоснежная пена вместе с бородой исчезает и со щек Стива, оставаясь только на подбородке и шее. Придерживая Роджерса за затылок, цепляясь за отросшие волосы, я заставляю его слегка откинуть голову назад, открыв мне полный доступ к шее. Движением острого лезвия и образ Кочевника Роджерса смывается вместе с пеной в раковину. — /Т.И./, что? — остатки пены я стерла с лица Стива мокрым кончиком полотенца, избегая прямо и открыто взглянуть ему в глаза. — Роджерс, не погибни, — звучит как приказ и Стив понимает, что тревожило меня все это время. — Понимаю, возможно это звучит эгоистично, и я не имею права даже говорить тебе об этом, но... — слова заканчиваются, а вместе с ними и воздух в легких. Я скручиваю кончик смоченного полотенца так сильно, что ладони начинают гореть от трения кожи о плотную ткань махрового полотенца и пульсируют от боли. — /Т.И./, ты знаешь меня лучше и знаешь, что я пойду до конца, — Стив вырывает из моих рук полотенце, считая, что хватит с него мучений, и поднимается на ноги. — Если мир можно спасти, я не могу оставаться в стороне и бездействовать. Ты же понимаешь? — Роджерсу нужна моя поддержка и даже если он погибнет, ему требуется мое одобрение и глядя в голубые глаза своего Капитана я понимала, что права. — Ты можешь спасти этот мир и очевидно никто лучше не справится с этой миссией, но... Почему слова закачиваются в самый ответственный момент, когда я на пороге признания и откровения. — /Т.И./, — Стива беспокоит мое длительное молчание. С тревогой во взгляде он цепляется за меня, пронизывающе изучая. — Роджерс, — я хватаю его за плечи и пытаюсь хоть немного сдавить, что плохо у меня получается, — я пытаюсь сказать тебе, что мне не нужен будет мир без тебя и, если ты погибнешь все вокруг перестанет существовать, потому что ты единственный мой близкий и родной человек, — мои пальцы впивались в кожу Стивена, словно так я могла спасти его. Охваченная тревогой и волнением, я лихорадочно металась взглядом по лицу Роджерса, отчаянно боясь даже не долю секунды выпустить его из виду. Мне казалось, закрой я глаза на мгновение и Стив исчезнет, растворится и унесется с ветром, поэтому я так жадно и яростно цеплялась за него, вкладывая все свои силы. — Поэтому не смей погибать Роджерс, слышишь? — встряхиваю его за плечи. — /Т.И./, я буду бороться до конца, ни на секунду не забывая о том, что мне есть к кому возвращаться...