Mr. Evans

— Всё хорошо, Крис? Ты выглядишь каким-то раздраженным и... разбитым? — спрашиваю самым заботливым тоном, изображая глубоко обеспокоенную девушку, сидя на диване и лениво перелистывая глянцевые страницы журнала. — Да неужели? — язвительно отвечает Эванс, стремительно появляясь в гостиной и смиряя меня секундным уничижительным взглядом. Я чувствую его бешеную и злобную энергию, поэтому предпочитаю не замечать своего разгневанного парня. Это нещадно бьёт по мужской гордости Криса, и он небрежно швыряет солнечные очки на барную стойку, снова пытаясь добиться от меня хоть какого-то внимания. Мужчинам не нравится признавать свои слабости. Особенно если это необходимая зависимость от любимой девушки, близости которой ты лишен. Они лучше будут терзаться, злиться и строить из себя униженных и оскорбленных, чем придут и попросят о желаемом. Эванс от своих собратьев недалеко ушел. Неудовлетворенность голубоглазого проявляется, конечно, более сдержанно и тактично, но он буквально балансирует на грани истерии. Эванс открывает кран с холодной водой, наливает бокал и залпом опустошает содержимое. Вытирает тыльной стороной ладони капли воды с губ и бороды, и проводит ладонью по волосам. С усталостью человека, который прожил неделю без интимной близости со мной, потирает шею и прикрывает глаза. Крис выглядит непозволительно роскошно в своем черном костюме, а белая футболка вообще лишает меня покоя. Вот что он делает, пытается вывести меня и взволновать своим внешним видом. Признаю, у него хорошо получается! — Но в целом ты выглядишь неплохо, — откладываю журнал на столик и поднимаюсь с дивана под громкое хмыканье Эванса, который упирается в столешницу и раковину чуть поддавшись корпусом вперед, раздраженно покачивая головой. Он так напряжен и взвинчен, что я с трудом подавляю страстный порыв оттащить его на маленький диванчик и жестко воспользоваться! — Я всегда выгляжу хорошо, — Крис рычит сквозь стиснутые зубы и смотрит на меня своими потемневшими небесами обрамленными безобразно длинными ресницами. С полным безразличием пожимаю плечами, не проявив должного внимания к мужчине, который исходится слюной по моему телу, но слишком гордый и независимый, чтобы попросить. Открываю холодильник, высматривая что-нибудь вкусненькое, на самом деле отменно нервируя Криса еще сильнее. Эванс как ожившая скала вырастает у меня за спиной, захлопывает треклятую дверцу холодильника. Жестко хватает меня за плечи и грубо припечатывает к стене с таким остервенением, что дух вышибает из легких, а грудная клетка несколько раз противно ухает. — Речь шла только о поцелуях, — Эванс хрипло шепчет мне прямо в губы, напирая своим массивным телом, перекрывая любые пути отступления. Правой рукой Крис опирается на стену в области моего лица, а левая пафосно стоит на бедрах. Голубоглазый истерик одновременно взбешен и возбужден. — А ты меня к себе уже неделю не подпускаешь... — оттягивает концы футболки и бегло облизывает пересохшие губы. Мы и раньше практиковали воздержания для усиления желания и обострения чувств, но сейчас Эванс на грани. — Решила подождать до окончания всех публичных мероприятий, — плавно раскачиваюсь на месте как маятник, показывая, что меня отсутствие нашей близости нисколько не затронуло. — Боялась, что снова оставлю вызывающее отметины у тебя на теле в самых видных местах, — пожимаю плечами и склоняю голову на бок, испытывая истинное наслаждение от виноватой мордашки Эванса. Теперь я всегда напоминаю голубоглазому о его обидных и даже жестоких словах, которые глубоко меня ранили. — /Т.И./... — Крис выпрямляется, а его руки обвисают вдоль туловища как плети. Он смотрит на меня пронизывающим взглядом несчастного человека, нуждающегося во мне. Но хватит ли у него смелости попросить? — Поцелуй меня... — вжимается твердым прессом в моё хрупкое тело и плотоядно разглядывает мои приоткрытые губки. Возвожу спокойный и стойкий взгляд на Эванса и задумчиво прикусываю нижнюю губу. Наигранно хмыкаю и прищуриваюсь, словно не расслышала просьбы и прямо сейчас пытаясь понять, о чем же именно Крис попросил меня. Теплыми кончиками пальцев оглаживаю область шеи и груди, вызывая мелкую и пронизывающую дрожь по телу Эванса. Засосы от моих губ поблекли, потеряв насыщенный цвет, почти совсем перестав выделяться. — Где тебя поцеловать, Крис? — он гулко сглатывает и встряхивает головой, собираясь с мыслями. Прикасаюсь самым кончиком губ к выступающей татуировки в виде надписи из-под воротника и целую. Быстро и недостаточно долго. Эванса не успевает насладиться. — Здесь? — путешествую влажными губами от татуировки к выпуклым венам на шее, смачно облизывая каждую из них языком. Крис шумно дышит и часто сглатывает, и каждая такая манипуляция ощущается губами. — Или здесь? — целую его в ямочку на горле, а сама жестко сжимаю ладошкой член Эванса в штанах. Он со свистом втягивает воздух через губы-трубочки. — Боже, Крис, у тебя там что, кирпичи? — тупо лыбится моей идиотской шутке, безжалостно растапливая глыбы льда в моем сердце. Оглаживаю ладонью выдающееся мужское достоинство под тканью брюк. Он такой твердый и нуждающийся во мне. Грубо отталкиваю Эванса, возвращая себе личное пространство. Потеряв контроль и способность четко мыслить Крис отступает назад, врезаясь задницей в столешницу и хватается за края стола как за спасательный круг. Сохраняя наш зрительный контакт, опускаюсь перед своим мужчиной на колени и провожу ладошкой по члену, не торопясь выпустить его на волю. Крис испускает гортанный полустон и поджимает губы. Давно я не видела его таким нуждающимся! — Мне поцеловать тебе здесь, малыш? — шепчу прямо ему в пах, улыбаясь как дурочка, что буквально ведет беседу с мужским достоинством. Эванс порыкивает, но не отвечает. Хотя игнорировать этот громкий шум разрушающейся гордости Криса невозможно. — М? — сладко мурлычу, расстегивая бляшку ремня, пуговицу и молнию на брюках. — Да... — обреченный ответ Эванса пронзает насквозь моё женское естество и не сдерживаясь, издаю низкий стон в паховую область. Остервенело стаскиваю штаны вместе с боксерами до щиколоток, освобождаю из тисков изнывающую плоть. Пульсирующий член Криса бьёт меня по щеке и от блаженства я зажмуриваю глаза. Придерживая дрожащую плоть ладонью трусь лицом, невзначай задевая головку приоткрытыми губами. Эванс весь дергается, а от того насколько сильно он вцепился в столешницу, у него побелели пальцы. Несильно обхватываю головку члена губами и сладко посасываю, намеренно громко чмокая и кайфуя от столь пошлого звука. Заглатываю глубже, двигая головой вверх вниз так, что плоть упирается в стенку горло. Ускоренно сосу и сбрасываю скорость на пике, возвращаясь к медленным ласкам. Скольжу кончиком языка по всей длине, вылизывая каждую венку. У Эванса предательски дрожат колени, и он откидывает голову назад, постанывая достаточно громко, сообща мне о том, как ему хорошо. Жестко сжимаю член у основания и прохожусь по всему органу, двигая ладошкой заученными движениями. Он влажный и скользкий от моей слюны. И безумно горячий, настолько, что от него пышет жаром. Размеренно надрачивая Эвансу стоя перед ним на коленях, любуюсь его эйфорическим состоянием и саму нахожусь в шаге от оргазма. Крис громко стонет и подмахивает бедрами. Толкается вперед чтобы ладонь моя скользила быстрее, и чертыхается, когда я замедляюсь. Глаза Эванса закрыты, но они суетливо бегают под веками. Большим пальцем задеваю головку, и чтобы загладить свою вину, заглатываю член. Постепенно весь по миллиметру. Расслабляю мышцы горла и яростно дышу носом, подавляя рвотные спазмы. Мужская плоть пульсирует и упирается в стенку горло. Эванс перестает дышать и замирает с приоткрытым ртом в немом стоне. Жгучие слёзы катятся по моим щекам, застилая взор и я выпускаю обратно на свободу его достоинство. Лишь тоненькая ниточка слюны соединяет мои губы с членом Криса. — Детка, пожалуйста... — Крис смотрит на меня стеклянным взглядом, и я понимаю, что оборвала его оргазм. Усеянный синими и набухшими венами член подергивается, и я игриво задеваю его кончиком носа. Эванса встряхивает, и он воет на весь дом от желания. — Блять, верни свои губы... — Как грубо... — соблазнительно надуваю губки, строя из себя обиженную малышку. Пульсирующий орган вульгарно тычется мне в лицо и тянется к моим блестящим губам. — Будь хорошим мальчиком и попроси меня, — ноготком поцарапываю мужскую плоть, отчего она буквально встает на дыбы, и капелька жидкости проступает на головке. Слизываю её кончиком языка. — Умоляю, дай мне свои губы, /Т.И./... Верни... — остатки просьбы Эванса тонут в грудном рычание, когда мои губы твердо смыкаются на изнывающем члене и я начинаю сосать. Впиваюсь ногтями в накаченные бедра Криса и ритмично двигаю головой, успевая ласкать язычком головку и чувствовать каждую венку. По капле возбуждение голубоглазого остается на языке и с каждым движением член все сильнее дергается у меня во рту. — /Т.И./... — вижу, как Эванс распахивает глаза и смотрит на меня, но кажется, не видит от застилающей взор пелены ярчайшего взрыва. Горячая струя бьёт в стенку горла, и я успеваю лишь проглотить солоноватую жидкость, но не прекращаю ласкать Криса. Нежно покусываю головку и быстро щекочу кончиком языка, не заставляя себя ждать очередного извержения. И белесая жидкость смешивается с моей слюной и рот мой словно наполняется белой и пышной пеной. Как в самых откровенных эротических фильмах сперма Эванса стекает по моему подбородку и когда ее становится слишком много, я отстраняюсь. Признак удовлетворения Криса белесыми струйками стекает по шее и впитывается в футболку, подчеркивая мои набухшие соски. Не позволяя Эвансу опомниться, заключаю отвоевавшего дружка в ладони и покрываю лихорадочными поцелуями. Дьявол, я не могу оторваться от него! Выцеловываю паховые линии и покусываю выступающие тазобедренные косточки. — Чуть правее... — сиплое хрипение Эванса напоминает мне о его существование. Не отрывая губ от его тела, поднимаю взгляд и смотрю. — Ты серьезно указываешь где мне целовать тебя, Эванс? — он заставляет себя взглянуть на меня, и выразительные голубые глаза умоляют меня исполнить просьбу. — Пожалуйста... — большим пальцем подтирает остаток своего семени с моих губ. Высовываю язык и самым кончиком очерчиваю контур маленькой звездочки, из которых проложена звездная дорожка в рай. Ласкаю каждый контур и каждый изгиб, практически лицом вжимаясь в паховые линии этого мужчины, что рассыпается от моих нежностей и вот-вот сломается. Не оставляю без внимания ни одну звездочку, меняя язык на губы и обрушивая на чувственную кожу шквал поцелуев. — /Т.И./... — Эванса дергается вперед и тут же откидывается назад, а по члену растекается светлая струя словно кто-то закапал его подтаявшим мороженым. Я отползаю в сторону и любуюсь деянием губ своих. Воровато стягиваю со столешницы чистое полотенце и бережно вытираю все до капли с мужской плоти. Крис сжимает челюсти до волнующего скрежет. Любое прикосновение сейчас отдается острыми ощущениями. Помогаю обессиленному Эвансу надеть боксеры, аккуратно заправив его дружка обратно под замок. Надеваю брюки, застегнув ширинку, пуговицу и ремень. Незаметные складки на ткани разглаживаю ладонями. Не взрослый мужчина, а беспомощный мальчишка, пропадающий без моих ласк. Глажу влажную щеку Эванса и зачесываю назад взмокшие волосы. Он трепетно льнёт к моим прикосновениям и ластится как домашний кот, а я приближаю свои губы к его и шепчу: — Боюсь, что там тоже могут остаться засосы. Но там их точно никто не увидит. Только я...