Самопредотвращение | Self-Prevention

Временная линия была обеспечена. Ее будущее было обеспечено. Но теперь Беллатрикс оказалась в затруднительном положении. Поскольку время-переключатель перегорел, а в этом временном периоде не было возможности его восстановить, Беллатрикс осталась в прошлом. К счастью, ее милая Гермиона не была бы Гермионой, если бы не придумала запасной план. Беллатрикс аппарировала обратно в Убежище Кэрнгормс, чтобы предстать перед разрушенным особняком. Дверь была все еще открыта, так как ее юная сущность не потрудилась ее закрыть. Вечерело, и Беллатрикс закрыла входные двери. В конце концов, не стоит позволять диким животным бесчинствовать в ее будущем доме. Тем не менее, это был не тот особняк, который она искала. Вместо этого она аппарировала примерно на милю дальше, в холмистую местность рядом с тем местом, которое станет местом содержания драконов. На склоне холма было построено волшебное охотничье укрытие. С его помощью можно было наблюдать в магический бинокль за всеми частями этого заповедника. Это охотничье укрытие не использовалось с двадцатых годов и никогда больше не будет использоваться. На самом деле, оно не значилось ни на одной карте заповедника, был магически незаметен и имел дверь, скрытую сильнейшей иллюзорной магией. На самом деле Беллатрикс знала об этом только потому, что в первый месяц, проведенный в разрушенном особняке, случайно наткнулась на старые карты, составленные в первые дни существования заповедника. Карты она с тех пор уничтожила. Никто, кроме нее, не знал об этом месте. Даже Гермиона не знала о существовании этого охотничьего укрытия. И в этом был как раз смысл. Беллатрикс уже подготовила охотничье укрытие к использованию, состоящее в основном из нескольких шкафчиков, матраса и способа герметично закрыть укрытие изнутри. Она закрыла за собой дверь и открыла шкафчик, где хранилось особо сильное зелье. В изящной на вид колбе с золотой пробкой находилась жидкость розового цвета. Беллатрикс осторожно поставила зелье на место. После этого она еще раз достала из кармана заколдованные золотые часы и повесила их над матрасом у стены. Через несколько мгновений, чтобы прийти в себя, Беллатрикс взяла зелье. Сладкая жидкость обжигала, и Беллатрикс быстро отставила бутылочку и легла на матрас. Зелье уже начинало действовать на нее. Она легла на матрас, устраиваясь поудобнее. От ее тела исходила магия, и вокруг нее начала формироваться магическая оболочка из прозрачного магического стекла, которая была совершенно непробиваемой. Она закрыла глаза, когда куколка вокруг нее полностью сформировалась. И почти сразу же она исчезла. Беллатрикс вдохнула и обнаружила, что воздух в комнате довольно затхлый. Повсюду висели паутины, и она потерла лоб, прежде чем сесть. Ее тело немного затекло, но в остальном она была в полном порядке. Золотые часы, теперь покрытые пылью и паутиной, по-прежнему тикали без усилий даже спустя почти двадцать один год. Она сверила время и увидела, что до того момента, когда она отправилась в путешествие в прошлое, оставалось около пятнадцати минут. Это было вполне в пределах погрешности, но она знала, что ее жена будет раздражена тем, что созданное ею зелье не вернуло ее в тот самый момент, когда она ушла. Беллатрикс достала из кармана фотографию, чтобы взглянуть на свою семью. Она знала, что все в порядке, но не мешало еще раз убедиться в этом. Почти год эта фотография была ее якорем, напоминанием о том, за что она боролась. И, к ее радости, семейная фотография была такой же, как и всегда: она сама, Гермиона, Ригель, маленькая Лидия и Дункан, исполняющий роль старого ворчливого дедушки с нежным сердцем. Снимок сделан в день Рождества 2019 года. Пять улыбающихся лиц смотрят на нее. Слава Мерлину, что время было неизменным и все было так, как должно было быть. Долгие годы она боялась, что это может изменить будущее, стереть ее семью или еще что похуже. Но она смеялась над тем, насколько глупой была эта мысль. Все произошло именно так, как и должно было произойти. У нее будет о чем рассказать Антонину. Проведя целый год в прошлом, она фактически ничего не смогла изменить, ни умышленно, ни случайно. Это было просто невозможно. Возможно, это была гордыня — думать, что она вообще может это сделать. Она сняла плащ и повесила его и маску в металлический шкафчик. Чтобы никогда больше не использовать. Вместо этого она нашла комплект одежды, купленный ею еще в 1998 году, и переоделась в него. Хотя черное платье было шокирующе устаревшим, на данный момент оно вполне сойдет. С трудом справившись с дверью, она открыла ее и уставилась в вечернее небо драконьего заповедника, окруженного активными магическими полями, чтобы драконы не улетели на волю. И тут она заметила старого друга: старый дракон-альбинос, освобожденный из Гринготтса, теперь счастливо летал вдалеке, наслаждаясь спокойным отдыхом. Беллатрикс достала свою палочку и аппарировала прямо к своему дому. Видя, что еще рановато, она нашла тихое укромное местечко и стала ждать, размышляя. Особняк, теперь перестроенный, возвышался перед ней. Из окна лился уютный свет, в особняке царила атмосфера гостеприимства. Вокруг особняка все служебные здания были восстановлены и укомплектованы. Хотя большинство людей ушли домой на ночь, Беллатрикс и Гермиона наняли тридцать человек, чтобы поддерживать заповедник в рабочем состоянии. Ночная команда в основном находилась на станциях рейнджеров, разбросанных по всему заповеднику. Воспоминания нахлынули на нее. Процесс её выздоровления занял годы: после того, как её взяли под стражу после битвы за Хогвартс, её отвезли в маггловское учреждение в горах Швейцарии, где было специализированное отделение для работы с психически ненормальными волшебниками и ведьмами. Она пробыла в этой лечебнице больше года. Это был ад — снова оказаться взаперти, хотя само заведение даже отдаленно не напоминало ужасы Азкабана. Высокомерие заставляло ее думать, что с ней абсолютно все в порядке, что делало процесс выздоровления еще более длительным. Только Гермиона и ее многочисленные визиты поддерживали ее. Любовь цвела и расцветала. В конце концов, Гермиона заставила ее захотеть исцелиться. Беллатрикс вздохнула: Гермиона принесла столько жертв, чтобы помочь ей. Это означало, что ее карьера в Министерстве так и не состоялась, и она просто решила оставить работу в Министерстве, чтобы стать для нее сиделкой и помощницей на полный рабочий день. В конце концов, Беллатрикс была отпущена под домашний арест под строгим надзором. Они жили, по иронии судьбы, в маггловском мире. Дом бабушки Гермионы в Банчори стал их постоянным домом на следующие четыре года. Фактически, он все еще был у них, и они часто использовали его в качестве дома для отдыха или уединения на выходные, когда им хотелось побыть немного вдали от всего. Конечно, бывали и взлеты, и падения, один из которых заставил ее поджечь дом, который, к счастью, удалось потушить до того, как он успел причинить реальный ущерб. Мерлин, как же Гермиона ее за это отчитала. Тем не менее, то, что она чуть не сожгла себя и Гермиону до смерти во время пожара, вызванного ни с того ни с сего вспыхнувшей истерикой, стало последним тревожным звонком, в котором она так нуждалась. С того момента все пошло в гору. Когда Беллатрикс стало лучше, последовало примирение с сестрами, они с Гермионой много путешествовали после окончания периода домашнего ареста. В конце концов, они окончательно решили купить заповедник Кэрнгормс. Она приложила много личных усилий для восстановления заповедника и их особняка. Конечно, двумя руками и с помощью магии. Делать что-то позитивное: строить вместо того, чтобы разрушать. В то время это было так приятно. Гермиона часто говорила, что это была подходящая метафора для восстановления ее разрушенной жизни. Именно в этом особняке они с Гермионой поженились на красивой церемонии, на которой присутствовали близкие друзья и семья. Честно говоря, это был самый счастливый момент в ее жизни до этого момента. Оба ее ребенка родились здесь. Двери особняка открылись, и Беллатрикс увидела себя, одетую в черное, с маской в руках, вместе с Гермионой. Её жена, которой сейчас было сорок лет, с длинными каштановыми волосами, распущенными по спине, стояла почти на том же месте, где она была, когда Беллатрикс активировала время-переключатель. Она смотрела, как целует Гермиону, заключив её в крепкие объятия. Беллатрикс активировала время-переключатель и в мгновение ока исчезла, оставив Гермиону стоять на том месте, где она стояла, с тоскливым выражением лица. Гермиона оглядела особняк, надеясь, что она вернется, затем вздохнула и вернулась в дом, закрыв за собой дверь особняка. В этот момент Беллатрикс могла бы себя пнуть: она так приучила себя таиться и наблюдать из тени, что почти против воли оказалась на месте. Что ж… пора это быстро исправить. Радуясь возвращению, Беллатрикс подошла к входной двери и приложила к ней руку. Магия двери распознала в ней жительницу и распахнулась перед ней, давая дорогу в большой зал, который служил жилым помещением. Теплая, уютная и изысканно оформленная. Ее любимое кресло для ленивого чтения рядом с пылающим камином манило ее. Как и в каждой комнате в доме, вдоль стен стояли громоздкие книжные шкафы. Старинный граммофон был установлен в основном в качестве украшения. Прямо над камином, на почетном месте в стеклянной витрине, стояло первое издание «Уолдена» Генри Дэвида Торо. Тот самый экземпляр, который они нашли здесь, в заповеднике, много лет назад. Однако самое большое сокровище стояло посреди комнаты. Гермиона. — Белла, — прошептала Гермиона. Для нее она отсутствовала совсем недолго, но для Беллатрикс это могла быть целая вечность. Мгновенно Беллатрикс оказалась рядом с ней, преодолела расстояние и заключила ее в крепкие объятия. Слезы побежали по ее щекам, и она зарыдала. — Все закончилось, — прошептала она сквозь слезы. Гермиона закрыла глаза и позволила жене обнять себя. Обе ведьмы поцеловались с любовью. Беллатрикс наслаждалась ее теплом, ее прикосновениями, ее объятиями. Гермиона. Свет ее жизни. Ее спасительница. Ее все. — Я не могу представить, каково это было, — сказала Гермиона. — Я просто рада, что все закончилось, — сказала Беллатрикс. — Завтра мы навестим МакГонагалл. Расскажем ей, что произошло. — Я думаю, она уже знает, — сказала Гермиона. — Я думаю, что больше людей уже знают. Антонин, вероятно, вычислил точный момент твоего ухода и возвращения. Зная его, он уже собрал галерку и уговорил Андромеду устроить для тебя вечеринку по случаю возвращения домой. Я… наверное, должна сказать им, чтобы они подождали пару дней. — Ах, у меня есть много историй, чтобы рассказать им обоим, но сначала… — она бросила тоскливый взгляд на лестницу в западное крыло. Гермиона понимающе улыбнулась. — Сначала проведи немного времени с детьми. Большая часть верхнего этажа западного крыла была отдана детям. Большая общая комната, окруженная двумя меньшими частными пространствами, где любой из них мог уединиться. Общая комната была заполнена сундуками с игрушками, шкафами с книгами, зоной отдыха с маггловской техникой, которые так нравились ее сыну, а также коллекцией фильмов и целым рядом игрушечных животных в шкафу, которые собирала ее дочь. Слезы снова навернулись на глаза, когда она увидела, что ее сын сидит за столом и играет на компьютере, а ее дочь лежит на полу на животе и рисует мелками на листе бумаги. — Привет, мама, — поприветствовала Лидия, ее голос звучал как самая мягкая музыка, пока она смотрела на свою работу. — Эй, разве ты не попрощалась с нами минуту назад? Ты собиралась в поездку. — Я передумала, — солгала Беллатрикс. — Я останусь здесь. Лидия приняла этот ответ, снова погрузившись в рисование. Беллатрикс вошла в комнату и встала позади сына, опустившись на колени рядом с его стулом, чтобы заглянуть ему через плечо: — Привет, мама, — ответил Ригель, его глаза были сосредоточены на игре. Они понятия не имели, что только что произошло. Они с Гермионой решили, что расскажут им, когда те станут достаточно взрослыми, но пока неведение было блаженством. Счастливая Беллатрикс обвила руками талию сына и крепко обняла его, несмотря на то, что стул немного мешал. — Мама, ты ведешь себя странно, — смеялся ее сын, обнимая ее. На экране его маггловской машины персонаж ее сына бегал по маггловскому полицейскому участку, стреляя в зомби в игре, которую он умолял ее купить ему на день рождения. Ей было приятно видеть, что он по-прежнему получает удовольствие от игры, но они должны были быть осторожны: пока что жестокие маггловские игры были для Гермионы неким слепым пятном, но она сомневалась, что так будет всегда. — Просто будь осторожен, а? — Беллатрикс хихикнула. — Смотри, чтобы твоя мама не увидела, как ты играешь, иначе мы оба получим? — О чем ты говоришь? — невинно произнес Ригель и нажал заранее запрограммированную кнопку на своей игровой клавиатуре. Экран сменился на веб-сайт и заиграла веселая музыка. — Я просто просматриваю Википедию, слушая музыку. Ничего плохого в этом нет, да? — Хах, — рассмеялась Беллатрикс и взъерошила его волосы. — Хороший парень. Из тебя вырастает отличный слизеринец. Почти неохотно она оставила своего сына. Следующим шагом было уделить немного внимания дочери. Она пересела рядом с маленькой Лидией и провела рукой по ее вьющимся каштановым волосам. — Так что это, а? — спросила она. — Это дракон, — ответила Лидия. — Теперь он закончен. Что мне нарисовать дальше? — Твою кровать, — сказала Беллатрикс, подмигивая. — Уже восемь, маленькая ведьмочка. — Эйй, — надулась Лидия. — Но мама! — Тише, — ухмыльнулась Беллатрикс. — Не надо «но мама». Я не Гермиона. Кроме того, если ты сейчас не ляжешь спать, то завтра снова будешь ворчливой девчонкой. Я обещаю тебе, что завтра мы пойдем развлекаться. Всей семьей. Куда бы вы с Ригелем ни захотели. Лидия задохнулась. — «Морская жизнь» в Лондоне! — восторгалась она. Ах, да, Беллатрикс почти забыла, что Лидия пристрастилась к аквариумам, и Ригелю это тоже нравилось. Добавьте к этому множество хороших ресторанов в Лондоне, и вот вам рецепт отличной семейной прогулки. — Но только если ты ляжешь спать сейчас, — сказала Беллатрикс. Девочка с готовностью угодила маме и поспешила в ванную. Беллатрикс подождала в дверях, пока Лидия переоденется в пижаму и почистит зубы. Затем она последовала за ней в спальню, которая была потрясающей розовой комнатой… Когда она только была оформлена, Беллатрикс даже не представляла, что существует столько разных оттенков розового, но это было так. Лидия забралась в кровать и позволила матери уложить ее. Беллатрикс сидела рядом с ней и просто улыбалась. — Мама? — спросила Лидия, бросив на нее вопросительный взгляд. — Ничего, — покачала головой Беллатрикс. Вместо этого она переместилась. — Я не устала, — сказала Лидия, зевая. — Конечно, не устала, — усмехнулась Беллатрикс и начала тихо напевать.

Спи, спи, маленькая ведьмочка.

Пусть волшебство согреет твою ночь.

Не плачь, маленькая ведьмочка.

Пусть магия укроет твою беду.

Улыбнись, улыбнись, маленькая ведьмочка.

Пусть волшебство будет твоим светом.

Гордись, маленькая ведьмочка.

Пусть магия даст тебе силу.

Лидия уже спала, ее маленькая грудь опускалась и поднималась. Беллатрикс наклонилась и нежно поцеловала ее в лоб. Беллатрикс тихо вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. — Ригель, — обратилась она к сыну. — Наушники, пожалуйста. — А, Лидии пора спать. Понял, — сказал Ригель, беря наушники. — Еще два часа, парень, — сказала Беллатрикс, подняв два пальца. Ее сын кивнул в знак понимания и продолжил свою игру. Беллатрикс, чувствуя внутри себя тепло и уют, выскользнула из комнаты и впервые почувствовала, как сильно она устала. Если бы она продержалась на ногах еще долго, то просто рухнула бы. С большим трудом она добралась до своей спальни. В спальне в восточном крыле был прекрасный ковер и большая кровать с мягким балдахином, которую они делили с Гермионой. Она зашаркала к кровати, веки уже опускались. К черту. Она собиралась спать в своей одежде. Беллатрикс позволила себе упасть вперед, и мягкость кровати обняла ее. Гермиона быстро оказалась рядом с ней, легла на кровать рядом и прижалась к ней. — Хм, — сказала Гермиона, нежно поглаживая ее темные вьющиеся волосы. — Ты довольно быстро превратилась из путешествующей во времени боевой ведьмы в маму. — Хммм… — Беллатрикс издала усталый стон. — Сейчас я слишком устала… Но после сна… собираюсь полностью изнасиловать тебя… сорвать одежду с твоего тела… заставить тебя кричать… Гермиона издала хихиканье. — Есть чего ждать, Белла, — сказала Гермиона, целуя жену в губы. Беллатрикс мягко улыбнулась: Гермиона всегда была готова к великолепному утреннему сексу. — Отдыхай, Белла, — прошептала Гермиона, продолжая гладить ее по волосам. — Тебе больше не нужно бороться. Просто наслаждайся спокойной жизнью со мной. С нашими детьми. С нашей семьей. — Я так тебя люблю… — пробормотала Беллатрикс. — Я тоже тебя люблю. Беллатрикс снова улыбнулась, и последней мыслью, пронесшейся в ее голове перед тем, как блаженный сон настиг ее, было следующее: Несмотря на пот, кровь и слезы, она наконец-то полностью заслужила свой счастливый конец. И теперь она наконец-то была дома.