
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
У них была просторная камера с двумя двухъярусными кроватями и низким удобным столиком. Если сдвинуть столик к стене, появлялось место для тренировок, и Чанбин часто делал так по утрам и вечерам, когда ему становилось особенно скучно. Скука — единственная проблема в их положении, как бы нелепо это не звучало. Но Минхо и Джисон научились бороться и этим, и теперь у Чонина с Чанбином появились новые причины возмущаться и продумывать новые идеи для побега.
Сборник. Можно читать, не зная канона.
Примечания
Это должен был быть сборник на кинктобер, но я заболела, поэтому это будет просто сборник
А ещё это значит, что я могу растянуть его больше, чем на три главы)))) о да)))
Но пока что здесь по-прежнему три главы, которые выйдут в течение трех дней.
Нанбака своеобразное произведение. Не пугайтесь странным фактам. Мы здесь все для того, чтобы подрочить.
Чанбин/Феликс/Хёнджин
11 ноября 2021, 04:00
— Я видел, как Чонин ушел в сторону кабинета надзирателя, — сощурившись, сказал Хёнджин. Чанбин не успел в камеру войти.
— Минсоны, — ответил он, закрывая за собой дверь. Хёнджин с пониманием закивал.
— Я видел, как Джисон сидел на коленях Минхо в столовой. Они кормили друг друга с рук. Выглядело мерзко.
— А я бы посидел на коленях Хёна, если бы он разрешил, — рассмеялся Феликс. Хёнджин почему-то снова кивнул.
Чанбин сбежал. Он чувствовал, что Минсоны сегодня были в хорошем настроении, поэтому его настроение испортилось в тот самый момент, когда они начали громко целоваться. Чанбин испытывал смешанные чувства: его это бесило, но при этом в груди кололо что-то иное. Эта боль была ему знакома, но он не мог определить ее природу. Почему-то он сразу вспоминал о парнях из соседней камеры: о милых веснушках одного и мягких волосах второго.
Поэтому он убежал. Сегодня Хёнджин и Феликс были вдвоем. Чанбин вспомнил, что Сынмин не так давно оказался в центре масштабной драки прямо посреди столовой, и сейчас отдыхал в лазарете. Четвертый в их камере исчез загадочным образом. Чанбин не придавал этому значения. Парни явно не скучали, оставшись наедине.
Но они не были против гостей. Чанбин уселся за стол почти сразу и громко вздохнул. Он подумал попроситься перевестись сюда, но сразу же отказался от этой идеи. Он все же любил своих взбалмошных соседей и, зная их достаточно хорошо, боялся оставлять Чонина с Минсонами.
— Я ненадолго. Эти успокоятся.
— Мог бы и задержаться, — улыбнулся ему Хёнджин и перетек со своего места ближе к Чанбину. Теперь они сидели рядом и почти касались бедрами.
Чанбин мог заночевать здесь. Он хотел этого и думал, что было бы здорово уснуть в тишине. Нельзя было сказать, что в этой камере ему позволят отдохнуть — Хёнджин уже сидел опасно близко и смотрел на него с хитрой улыбкой. Однако Чанбин не был против. Ему хотелось улыбаться в ответ и протянуть свои руки к гибкой талии Хёнджина, схватить его, крепко сжать, продолжая смотреть в его блестящие от предвкушения глаза.
А еще был Феликс. Тот наблюдал со стороны, но тоже выглядел заинтересованным в чем-то… Чанбин встретил его взгляд своим, затем продолжил рассматривать его нежные, слегка влажные волосы, лукавую улыбку и мягкую шею.
Вообще-то они все были страшными преступниками, но, глядя на Феликса, Чанбин хотел отдать ему все, что у него было. Глядя на Хёнджина, Чанбин был готов пожертвовать собственной душой. Они были порочными и темными. Они прокляли его, захватили разум, околдовав сильной черной магией. Поэтому Чанбин хотел убежать и от них, но почему-то приперся сюда, найдя отличный повод покинуть собственную камеру.
Было интересно, развлекаются ли эти двое, когда остаются одни. Чанбин хотел спросить каждый раз, но его ловко отвлекали.
— Бинни-хён, оставайся, — нежно позвал его Феликс и соскользнул с кровати. подкрадываясь с другой стороны.
Чанбина окружили, но он не нашел сил и желания сопротивляться.
Хёнджин, продолжая улыбаться, перекинул ногу через его колени и сел сверху, обнимая его шею. Тонкие пальцы ласково погладили шею, щекоча.
— Хён такой сильный, — проворковал Феликс и потянулся к футболке Чанбина, задирая ее низ, чтобы потом запустить свои руки к горячей коже. Хёнджин гладил его плечи, иногда сжимая, и дул губы. Феликс целовал его затылок, горячо дыша, из-за чего волоски на шее взволнованно поднялись. Чанбин прикрыл глаза, отдаваясь в их руки, и пропустил длинный стон.
Его бесила мысль о том, что эти двое поджидают здесь случайную жертву, как два голодных суккуба. Но новости и сплетни в тюрьме распространялись стремительно быстро, поэтому Чанбин отлично знал, что никого, кроме него, так не пытают. Они щекотали лишь его нервы, трогали лишь его душу. Либо же их жертвы молчали, ожидая дня, когда на них снова обратят внимание. Чанбин бесился и хотел убить каждого, кто заходил в эту камеру.
Но они говорили, что ждали лишь его. Они игриво шептали ему в ухо и трогали в четыре руки, целовали вдвоем, а Чанбин жалел, что у него мало конечностей. Зато ощущений было много — слишком много. Чанбин подсел на них и теперь не мог слезть, постоянно вспоминая их тепло и ласку.
Чанбин с трудом нашел, куда деть руки. Он хотел схватить за бедра каждого, впечатать в себя надолго, но смог дотянуться лишь до Хёнджина. Он обнял его и крепко поцеловал в губы, вжимаясь грудью в грудь. Хёнджин загнанно дышал, перебирая его волосы, и ерзал задницей. Чанбин ахнул, когда почувствовал его длинный мокрый язык во рту и сильнее стиснул бедро. Хёнджин был выше и, сидя на его коленях, возвышался над Чанбином, заставляя запрокинуть голову назад. Чанбин приподнял его еще, держа под задницей, чтобы тот не ерзал и не дразнил.
Он не выдержит, если так продолжится дальше. Хёнджин был тяжелым и горячим, и его вес приятно ощущался на коленях. Но Чанбин не позволял себе задержаться на нем, ощущая голодный рот Феликса на собственном плече. Тот укусил его, сжимая зубы больно, и гладил руками спину, опускаясь к чувствительной пояснице. Чанбин слегка прогнулся, желая ощутить больше, и вскрикнул Хёнджину в рот, когда цепкие пальцы Феликса оказались на его ноге.
Чанбин вытащил язык изо рта Хёнджина, бросив мимолетный взгляд на его опухшие губы. Хёнджин довольно облизнулся, размазывая слюну. Чанбин еще раз коротко чмокнул его, касаясь влажного слоя на его губах, смешивая слюну, и едва не крича от осознания того, что именно он сделал. Напоследок Чанбин вцепился зубами в шею Хёнджина, кусая под челюстью. Хёнджин в голос застонал, но позволил оттолкнуть себя и развернуться.
Феликс не улыбался. Его взгляд сделался темным и тяжелым. Чанбин потянулся к нему, погладив ладонью горячую щеку. Феликс потерся о его руку, едва не мурча, и покорно открыл рот до того, как Чанбин приблизился к нему. Такой податливый и мягкий. Чанбин сразу же поймал его нижнюю губу своими, жадно всасывая и покусывая. Феликс заскулил и снова полез под его футболку, в этот раз касаясь напряженного живота. Хёнджин легонько усмехнулся и слез на пол. Чанбин услышал, как шуршат его штаны.
Чанбин был слишком занят Феликсом, чтобы следить за Хёнджином. Он увлекся, поглаживая мягкую кожу Феликса, сминая его бока и бедра. Чанбин был поглощен им, думая о сладковатом запахе его тела. Он хотел раздеть Феликса, развести его колени и уткнуться носом ему между ягодиц. Он хотел, чтобы Феликс сел ему на грудь и трахнул его рот своим крупным членом.
Чанбин думал о его губах, которые терзали его так нежно, но так больно, что он пропустил момент, когда Хёнджин оказался между его ног и принялся снимать с него штаны.
Это было логично — они же не собирались останавливаться! Чанбин кивнул сам себе, поднимая Феликса на колени, решил раздеть его. Феликс не сопротивлялся, легко избавившись от штанов. Затем они выкинули его футболку. Феликс остался в одном белье, и избавляться от него Чанбин не спешил.
Зато Хёнджину ничего не мешало выпустить его член из тугих оков. Чанбин на секунду завис, сперва ощутив прохладу, а через мгновение — жар чужого рта.
— Хёнджин такой нетерпеливый, — хихикнул Феликс. Он отпустил плечи Чанбина и прополз к Хёнджину, сел рядом и склонился над ним, запуская ладонь в его волосы. Хёнджин застонал, продолжая держать Чанбина в руках. Феликс надавил на его голову, заставляя его опуститься ниже.
Чанбину пришлось вцепиться в свои колени. Чувствительная головка терлась о гладкую щеку. Хёнджин не давился, опускаясь аккуратно, пока Феликс гладил его голову и перебирал волосы. Чанбин хотел занять руки и рот, но был слишком потрясен видом того, как эти двое смотрелись.
— А вы… когда-нибудь… — выдохнул он и закусил язык, когда Хёнджин вдруг начал сосать. Его выгнуло от ощущений и взгляда Феликса, который вдруг оказался позади Хёнджина и потянул вниз его штаны, открывая светлую поясницу и ягодицы. Чанбин не видел всего полностью, почти ослепленный. Ракурс позволял ему увидеть лишь спину Хёнджина. Зато Феликс веселился. Он приподнял Хёнджина за бедра, вынуждая опереться на локти, встав на колени, стянул с него майку и прижался пахом к заду Хёнджина.
— Что такое, Бинни-хён? — спросил Феликс. Он повел руку ниже, касаясь Хёнджина. Чанбин не видел этого, но почувствовал, как напрягается чужое горло. Хёнджин замычал, пропуская его глубже, и повел бедрами, потираясь о Феликса.
— Я хочу посмотреть, как вы будете трахаться.
Чанбин был ошеломлен. Он любовался румянцем на щеках Феликса и изгибами спины Хёнджина. Они оба были такими горячими. Чанбин запустил пальцы в длинные волосы Хёнджина и двинул бедрами, выходя из его рта. Хёнджин, держа его за основание члена, успел поцеловать его головку, но все же поднялся, как Чанбин и просил.
— А я бы хотел, чтобы ты трахнул нас, — решил Хёнджин. Его голос прозвучал с надрывом, но он старался улыбаться.
— Вас двое, а я один, — напомнил Чанбин. На самом деле раньше ему ничто не мешало. Они всегда делали это втроем, и Чанбин не смел жаловаться. Но лишь сейчас он понял, чего именно ему не хватало.
Чанбин мог представить себе то, как Феликс и Хёнджин развлекаются по ночам. Он видел их обнаженные тела, знал, как выглядит их поцелуй. Они целовались долго и мокро, иногда соблазнительно поглядывали на Чанбина. Возможность спросить их о том, чем они занимались в его отсутствие, появлялась неоднократно, но Чанбина очень хорошо отвлекали.
Почему-то Чанбин не задумывался о том, что они могли сделать это у него на глазах. Два красивых, сексуальных парня любят друг друга прямо перед ним — это же прекрасно! Чанбин не мог гарантировать, что не кончил бы, лаская себя самостоятельно, лишь любуясь ими, но он хотел увидеть это хотя бы раз. Конечно, когда-нибудь он бы попросил их повторить, ведь Чанбин заранее знал, что ему понравится такая игра.
Он сменил позу, поднимаясь на колени, и лишь теперь заметил, что именно делал Феликс. Он опустил ладонь и теперь ласкал Хёнджина, сжав пальцы на его мошонке. Хёнджин жмурился, открыв рот в немом крике. Феликс то гладил его яйца, то, поднимаясь по промежности выше, щекотал между ягодиц.
— О, а ты уверен, что хочешь именно этого? — спросил его Феликс. Он шлепнул Хёнджина, и тот тут же прогнулся сильнее, подставляясь. Феликс погладил его бедро, нежно любуясь сверху.
— Уверен. Какие-то проблемы?
Чанбин подполз ближе и обхватил голову Хёнджина, поднимая. Хёнджин закусил губу, нетерпеливо дергая задницей. Чанбин надавил на его скулы, привлекая внимание, и Хёнджин посмотрел на него. Он был готовеньким. Он был таким возбужденным, что Чанбин хотел сделать с ним сразу все, что мог бы придумать. Он на секунду задумался, чего бы ему хотелось больше.
— Хочу посмотреть на вас.
— А если мы не позволим тебе присоединиться к нам потом? — завлекая, спросил Хёнджин. Феликс склонился над ним, целуя его шею. — Останешься в стороне…
— Ой, да что вы мне сделаете? Не позволят…
— Будешь только смотреть. Сможешь? — нежно повторил Феликс. Хёнджин повернул голову к нему, встречая его губы своими. Чанбин видел, как сплетаются их розовые языки.
Сдержаться было сложно. Он и здесь не смог просто смотреть — приблизился и поймал язык Хёнджина в свой рот. Феликс присоединился к ним. Стало сладко. Хёнджин держался за колено Чанбина и шею Феликса, рискуя упасть. Чанбин тут же обнял и его, и Феликса, желая почувствовать их ближе.
— Тогда давай так, — Хёнджин задыхался, — Феликс возьмет меня, а потом, когда тебе надоест морозить задницу в одиночестве, ты возьмешь его.
Хёнджин перевернулся, ложась на спину. Феликс разделся до конца и развел его колени. Он уткнулся лицом ему в шею, вылизывая нежную кожу над кадыком.
— Я помогу подготовить его, — улыбнулся Хёнджин, заводя руку Феликсу за спину. Тот высоко ахнул, и Чанбин снова пожалел, что оказался не в нужном месте — он нихрена не видел!
Скакать с места на место не хотелось. Больше всего его волновали их милые мордашки, поэтому Чанбин сел, где был, и сдал себя, потому что Феликс снова вскрикнул. Так сексуально. Они достали смазку и, глядя друг другу в глаза, продолжили.
Хёнджину нравилось грубо, Феликсу — нежнее. Чанбин был готов на все, лишь бы быть с ними.
Он не думал, что сорвется так легко. Парням было неудобно, а Чанбин словно искал повод потрогать кого-нибудь.
— Слабак, — рассмеялся Хёнджин.
Феликс опустился к его животу, выцеловывая его четко очерченные кубики. Чанбин встал позади Феликса и, удобнее обхватив его ягодицы, смял их, наслаждаясь видом. Феликс стоял на коленях и склонялся все ниже, отчего его мягкие половинки раздвигались, открывая вход. Чанбин лизнул его копчик, надавил на промежность большим пальцем, но не вошел. Он слышал, как сопит Феликс, а Хёнджин тихо постанывает.
Происходящее сильно отличалось от того, что Чанбин себе навоображал, но ему все нравилось. Феликс выпятил зад, вылизывая Хёнджина между ног. Чанбин видел не все, но смог заметить, как покраснело лицо и шея Хёнджина, как он жмурится от чувствительных прикосновений.
И Чанбин не мог держать себя в руках! Он занялся подготовкой Феликса.
Феликс был мягким и расслабленным в его руках. После Хёнджина Чанбин легко вошел двумя пальцами. Он не удержался и укусил Феликса почти у самой мошонки. Тот зашипел и дернул бедрами, подаваясь на пальцы глубже. Хёнджин в голос застонал. Его ноги дрожали, и Чанбин поспешил погладить его щиколотку.
Они смотрелись горячо. Хёнджин наконец-то заткнулся, перестав кидаться колкостями, и лишь иногда жалобно стонал. Феликс словно отлично знал его тело, доводил сокамерника до потери разума. Чанбин чуть не проглотил собственный язык. Он смотрел на них, чувствовал, как дрожит Хёнджин, как плавно движется Феликс. Ему казалось, что пол дрожит под этими двумя.
Феликс причмокивал, работая ртом и пальцами. У Хёнджина поплыл взгляд. Чанбин гладил его волосы. Все же просто смотреть оказалось сложно.
Он отступил, когда понял, что пора. Феликс что-то прошептал Хёнджину, и тот кивнул. Чанбин поцеловал каждого, отступая назад, чтобы не мешать им. Как будто он мог помешать!
Хёнджин был расслабленным и… милым? Феликс вошел в него резко, как тот любил, и мягкий рот Хёнджина округлился, издавая удивительные звуки. Чанбин снова сжал себя и неторопливо приласкал, любуясь изящной шеей Хёнджина, которую он вытянул, откидываясь назад. Феликс трогал его везде и звал низким голосом, плавно вбиваясь внутрь.
От звука шлепков кожи, голоса Феликса и стонов Хёнджина, Чанбин заводился сильнее. Почему они не попробовали этого раньше? Хёнджин повернул голову, пытаясь улыбаться посмотрел на него, часто облизываясь. Феликс возил его по полу, трахая ритмично и глубоко. Глаза Хёнджина то и дело закатывались.
Это действовало сильнее, чем соблазнительные улыбки. Ведь парням было хорошо. Им обоим было хорошо, а это приводило Чанбина в полный восторг. Он истекал слюной, наблюдая за тем, как они сплелись конечностями, как волосы Хёнджина разметались по полу. Ему становилось дурно от их высоких вскриков, от подскочившей температуры в камере.
— Ммм… в следующий раз… можем попробовать разложить Ликси в два ствола… — рассмеялся Хёнджин и тут же зажмурился. Феликс шлепнул его, но кивнул.
— Можно.
— Или… — Феликс ускорился, и теперь Хёнджин сбивался чаще. Чанбин переживал, чтобы тот не прикусил язык. — Можно и… меня… ах! Бинни-хён такой… большой…
Феликс остановился, но ненадолго. Он развел бедра Хёнджина сильнее, упираясь руками под его коленями. Хёнджин практически сам насадился на его член, наскочил на него, хватая Феликса за шею.
И в этот раз на Чанбина обратил внимание Феликс. Он смотрел на него какое-то время, загоняя Хёнджину до упора. Чанбин не заметил, как стал водить рукой по своему члену в такт движениям Феликса. Быстро. Слишком быстро.
— Мне не хватает тебя, — захныкал Феликс и сменил темп, трахая длинными глубокими толчками.
— О, хё-ён, присоединяйся скорее, — сладко позвал Хёнджин. Он звучал так только тогда, когда ему что-то было очень сильно нужно.
Чанбин в такие моменты забывал, что эти двое были очень опасны. Он мог лишь облизываться на них и благодарить всех богов за то, что они выбрали его.
Конечно, он тут же подлетел, с трудом выйдя из оцепенения. Эти двое были слишком хороши. Он все же мог кончить, глядя на них.
Но Феликс ждал его. Он остановился и оттопырил зад, приглашая. Чанбин уткнулся головкой в его вход, чувствуя, как тот напряжен. Он обнял Феликса, скользя руками по его груди, нашел сосок и прокатил между пальцами. Он целовал шею Феликса, зная, что через несколько мгновений потеряет голову окончательно. Ему нужен был этот жест нежности — он был нужен им всем.
Ему нравилось думать, что своими движениями Чанбин загонял Феликса глубже. Хёнджин вскрикнул, когда Чанбин вошел в Феликса. Он смотрел на Чанбина через чужое плечо и жмурился. Чанбин безумно хотел его поцеловать. И он решил, что обязательно сделает это позже — они все хорошенько нацелуются.
Они все были на грани. Чанбину нужно было время, чтобы не сгореть в этом опасном жаре, но ему не дали ни секунды. Феликс продолжил трахать Хёнджина, одновременно с этим соскальзывая и насаживаясь на член Чанбина.
— Нетерпеливый… — зашипел Чанбин, опуская взгляд. Феликс отлично принимал его. Он слегка сжимался, когда Чанбин выходил из него.
Они поймали общий ритм. Все тело ныло от удовольствия. Чанбин лихорадочно целовал шею и плечи Феликса, тянулся к Хёнджину через него. Тот выгибался дугой, кончая, когда Чанбин занялся его изнывающим членом.
Феликс последовал за ним почти сразу. Чанбин знал, каково трахать Хёнджина, и что-то кольнуло внутри от воспоминаний ощущений его горячего тела. Он впился пальцами в бедра Феликса, кусая его в загривок, и кончил следом.
Чанбин ненавидел Джисона сегодня, но тот каким-то чудом доставал презервативы и делился ими с друзьями. Джисон дружил с Феликсом и Хёнджином, и благодаря ему сейчас они могли использовать все блага цивилизации и не заниматься ерундой.
Они легко расцепились. Феликс завалился на бок, и Чанбин поспешил накинуться на Хёнджина с нежными ленивыми поцелуями. Но Феликс вернулся, неугомонный и по-прежнему активный, принялся очищать живот Хёнджина, скользя по нему языком. После этого, удивительно довольный, он вернулся к ним, просовывая свой юркий язык каждому из них в рот.
— Хён, оставайся, — попросил Феликс. Теперь он сидел на коленях Чанбина. Хёнджин прижимался к нему сзади, теребил соски и смотрел из-под полуопущенных ресниц.
Чанбин не понимал, как его затянуло в эти странные отношения, но он прекрасно знал, что никогда не сможет им отказать. Он не мог этого ранее, не смог бы и сейчас.
Конечно, он останется!