Игра Грэма

      Уилл накинул куртку и вышел на улицу, выпуская собак погулять. Было морозное и солнечное ноябрьское утро. Вчерашнюю слякоть прихватил ночной холод, и небольшие лужи были покрыты коркой льда. Собаки носились вокруг, радостно повизгивали, внезапно поскальзываясь, и весело разбрасывали сухие ломкие листья. Грэм расправил плечи и с удовольствием вдохнул полной грудью, наслаждаясь тем, как свежий воздух обжёг лёгкие.       Поддавшись внезапному порыву, он взял с веранды лопату, подошел к ближайшей луже и начал бездумно разбивать тонкую колкую корку льда. Некоторые его части были белыми, как молоко, другие образовывали причудливые круговые узоры, третьи же были тёмными и гладкими, как зеркало. Уилл видел в них своё отражение, искаженное, странное. Он бил прямо туда, ломая его, стараясь не думать о том, что случилось в доме Лектера прошлым вечером. Всё это было слишком. Слишком откровенно, слишком горячо, слишком сладко. Но всё это было обманом. Игра неумолимо близилась к концу. Джек уже укрепился во мнении, что Ганнибал Лектер – главный подозреваемый по делу Чесапикского потрошителя, оставалось только найти неопровержимые доказательства. Грэм был уверен, он чувствовал, что скоро это случится. Непробиваемая ранее броня Ганнибала пошла трещинами, и в ближайшем времени он либо выдаст себя, либо откроется ему, Уиллу. Их близость дошла до той стадии, когда между людьми больше нет секретов. Со стороны дома послышался какой-то шум, и мужчина обернулся на звук. Всё было спокойно, его жилище выглядело вполне мирным и тихим, и Грэм вдруг понял, что ненавидит его, ненавидит это место, свою работу в ФБР, Джека и всех тех, кто считался его друзьями и так быстро предал его. Что ненавидит всю свою серую жизнь. Он поднял лопату и ещё сильнее ударил лёд, глядя как тот распадается неровными стеклянными кусками, вслушиваясь в звонкие хрусткие звуки, так усердно, будто они могли отогнать непрошенные мысли.       Уилл снова приехал к доктору в его кабинет. Джек должен был прийти на ужин завтра, и во время этого ужина всё решится. Уилл должен будет сделать выбор, на чьей он стороне – Лектера или ФБР. Стоя в уютном полумраке кабинета психотерапевта, профайлер думал, что, скорее всего, они находятся здесь вместе в последний раз.       Когда Грэм вошёл, Ганнибал стоял наверху, на балконе, служившем библиотекой. Он скинул вниз папки, содержащие записи о Грэме, и тот, бегло просмотрев их, бросил в камин. Когда огонь поглотил последние листы, Уилл задал вопрос: – Ты сделал то, о чем я тебя просил? Лектер чуть помедлил: – Да. – И как прошёл сеанс? Уилл улыбнулся. Его пьянило и возбуждало ощущение власти над этим умным, коварным и сильным мужчиной. – Довольно-таки неловко. Но пациент ничего не заметил. – Как ощущения? Было некомфортно вначале? Ганнибал спускался по лестнице, его голос звучал совершенно спокойно, будто они говорили о самых безобидных вещах, никак не связанных с сексом. – Немного. – Сейчас всё в порядке? – спросил Уилл, также подходя к лестнице. Он поднял руки, чтобы огладить ягодицы и бедра доктора, пока тот приближался к полу. – Да, – тихо выдохнул доктор. Уилл поцеловал его шею и мочку уха, чуть куснул, обнимая мужчину и прижимаясь к нему всем телом. Ганнибал прерывисто вздохнул, накрывая ладонь Уилла своей. У Грэма уже стоял, и Лектер потёрся задницей об его член. Тот охнул. Как же его заводил этот развратный и такой готовый к сексу доктор. Он думал о том, как он, должно быть, ерзал на кресле во время встречи с клиентом, пытаясь найти такую позу, которая не стимулировала бы слишком сильно и не мешала вести беседу. Уилл усмехнулся. Очевидно, это было нелегко: пробка была довольна крупной и отлично работала с простатой, даря волны острого удовольствия. Должно быть, клиент был совершенно тупым или зацикленным на своих проблемах, если не заметил лёгкого румянца и глубокого дыхания милого доктора. А, может, в какой-то момент он вздрагивал и слишком сильно сжимал подлокотники кресла? Возможно, часто перекидывал ногу на ногу, меняя положение? Думать об этом было невероятно приятно, но сейчас сладкий доктор был в его руках, и нужно было заняться непосредственно им. Уилл чуть надавил на спину Ганнибала, наклоняя его, и вжался пахом меж его ягодиц. Он почувствовал, как его член давит на плоский круглый кончик пробки, загоняя её ещё глубже, услышал хриплый стон мужчины. – Да, именно так, Ганнибал. Уилл повторил это действие ещё несколько раз, с удовольствием слушая, как стоны Лектера становились все более несдержанными. Он плотоядно улыбнулся и протянул руку ко рту Ганнибала, провёл по губам. Тот охотно раскрыл их, вбирая пальцы Уилла внутрь, касаясь языком и немного посасывая. Профайлер довольно погладил мужчину по бокам: Ганнибал всегда угадывал и делал именно то, чего хотел Уилл.       Заметив, как трепещет тело Ганнибала, Уилл решил сделать паузу и отстранился. Пока доктор выпрямлялся и смущенно поправлял волосы, он отошел и сел в кресло, повернув его так, чтобы оно стояло лицом к столу.       – Разденься, – велел Уилл. И доктор начал снимать с себя одежду. Сохраняя невозмутимое вырадение лица, Грэм смотрел, как обнажаются его мускулистые плечи, красивая грудь, длинные стройные ноги. Он тоже начал расстегивать рубашку, затем снял её и, поднявшись, подошёл к столу.       – Иди сюда. Лектер, абсолютно обнажённый и невозможно прекрасный, молча сделал это, и Уилл накинулся на него, целуя жадно и страстно. Он так хотел этого мужчину, как никогда и никого ранее, знал, что Ганнибал так же сильно хочет его, и это наполняло всё его существование восторгом.       Чуть подтолкнув доктора к столу, Уилл вынудил его сесть на поверхность, наклонился над ним, укладывая доктора на спину, жарко прошептал:       – Давно мечтал трахнуть тебя на этом столе!       Руки его блуждали по телу Лектера, подбираясь к заветному месту. Пробка отработала своё, пора было заменить её на кое-что получше.       Уилл вглядывался в глаза доктора, когда вытаскивал игрушку. Лицо его самого выражало страсть и нежность и нетерпение обладать им полностью. Он легко целовал губы Ганнибала, аккуратно и медленно входя в него, затем замер, давая привыкнуть.       – Ох, Ганнибал, ты такой тесный и горячий! – Уилл задыхался от удовольствия и еле сдерживал желание начать вбиваться в его тело быстро и резко.       А Лектер обнимал его, сжимая предплечья, и молчал. Даже сейчас он проявлял чудеса сдержанности и самоконтроля, лишь глубокое дыхание выдавало его состояние. Уиллу же хотелось стереть это непроницаемое выражение с его красивого лица, заставить его стонать и извиваться под ним, запрокидывать голову и умолять ... Но он только спросил:       – Все хорошо? Могу я?...       – Да, – кивнул Ганнибал, рвано выдохнув, всё его тело чуть трепетало.       И Уилл начал двигаться, сначала осторожно, затем всё быстрее. Разогнувшись, он закинул ногу любовника себе на плечо, глядя как выгибается тело мужчины, как дрожит и истекает смазкой его член.       – Боже, как хорошо! – простонал Грэм, снова чуть замедляясь. Ему хотелось продлить процесс. – А тебе?       – Да, Уилл. Поцелуй меня ещё! – попросил Ганнибал.       Грэм охотно наклонился и коснулся губами крупных, чувственных губ доктора, медленно и плавно провёл по нижней языком, чуть укусил верхнюю.       – Я тоже... я тоже представлял, как ты трахаешь меня на этом столе, – вдруг прошептал Лектер.       – Так наслаждайся, милый доктор! – улыбнулся Уилл, и, более не сдерживаясь, приподнялся и мощными толчками начал трахать мужчину, держа его за бедра и ещё больше распаляясь от его громких стонов.       Уилла заводило то, что этот крупный, сильный мужчина сейчас полностью в его власти. Он обхватил плечи Лектера, чувствуя крепкие мыщцы под своими пальцами, положил руки на грудь любовника, чуть сжал. Да, обладание таким могучим, опасным партнёром не шло ни в какое сравнение с мягкими, податливыми телами женщин. Здесь было гораздо больше огня. Ганнибал же, будто прочитав его мысли, вдруг поднял обе руки и обхватил горло Уилла, чуть сжимая. Тот ошеломленно вздрогнул, резко вдохнул, захватывая воздух, пока была такая возможность. Пальцы Ганнибала, длинные, гибкие, нажали сильнее, касаясь пульсирующей вены на шее профайлера. Уилл не переставал двигаться, а Ганнибал то ослаблял, то усиливал хватку. Тепло и властно накрывая беззащитную шею, его пальцы держали контроль над дыханием и жизнью Грэма, и, чёрт знает почему, это было очень чувственно. Скоро голова Уилла стала кружиться от недостатка кислорода, а Лектер вдруг так сильно сжал его изнутри, что мужчина выгнулся, громко застонав от накрывшего его яркого, выворачивающего душу оргазма. Совершив несколько мощных финальных фрикций, он рухнул на грудь Ганнибала и, просунув руку между их телами, обхватил истекающий смазкой член доктора. Тот благодарно вздохнул и вскоре излился в руку профайлера, а тот поймал губами его стон.       Грэм одевался, нежно и довольно улыбаясь Лектеру и получая в ответ такую же улыбку. Он не заметил, как в какой-то момент Ганнибал чуть наклонился к его плечу, вдохнул глубоко, считывая чужой запах, оставленный на одежде профайлера, и как изменилось выражение его лица. Резкий, раздражающий, такой же как сама беспринципная их обладательница, это был аромат духов Фредди Лаундс...       Имаго созрело, но тот, кто появился оттуда, был не совсем тем, кого доктор так ждал...       В жизни случается так, что те, кого мы подпускаем к себе ближе всего, причиняют нам самую сильную боль. Ганнибал не выдал себя ни единым словом, но сердце его было разбито. ***       Когда Алана позвонила Уиллу и сообщила, что ФБР собирается арестовать его, первой его мыслью была мысль о Ганнибале.       – Они знают.       Наскоро собравшись, он вызвал такси и поехал на Чендлер Сквер, 5. Он должен был успеть до того, как приедет Джек. ***       Уилл смотрел в глаза Ганнибала, не зная, что делать, как поступить и как унять то, что ныло и стенало в его душе. Лектер сказал, что знает о его обмане, но что прощает его. Эбигейл оказалась жива. Всё это шокировало Уилла, и он знал, что сейчас сюда уже едут медики и копы. Он должен выстрелить в Ганнибала и сдать его полиции, обеспечив долгое пребывание в тюрьме. Он сделал то, что хотел, его ставка почти выиграла. Скоро Лектера арестуют, осталось подождать совсем немного.       Но почему было так больно, нестерпимо больно от близкой и неминуемой разлуки? Почему так отчаянно хотелось бросить всё и убежать вместе с ним? Куда угодно, лишь бы быть вместе, крепко держать друг друга в объятиях, чувствовать дыхание друг друга. Ведь только с ним Грэм чувствовал себя таким желанным, любимым, нужным, как никогда ранее живым. Прежняя жизнь казалась теперь унылым и серым болотом, вязкой трясиной однообразных, мучительно пустых дней, безуспешных попыток вписаться в общество, найти кого-то близкого, понимающего. Со временем Уилл и пытаться перестал. Та неудачная попытка с Аланой была последней, с самого начала обречённой на провал идеей, он прекрасно это понимал. И вот в его жизни появился Ганнибал, как яркая вспышка, как разрушающий ураган, пугающий и прекрасный, он унёс лёгкий домик Элли* прочь, прочь, к новым невиданным землям и невероятным приключениям, ко всепоглощающей страсти и нежности. И теперь Уилл был должен разрушить всё это собственными руками.       – Мы можем исчезнуть сейчас. Вместе. Лицо Ганнибала выражало его огромную боль и надежду.       Уилл тяжело дышал, в мозгу его метался миллион мыслей. "А Джек? Алана?" Но, с другой стороны, он вызвал скорую, и они получат помощь. А если он откажется, погибнут все, Уилл не смотрел на Лектера сквозь розовые очки, несмотря на то, что между ними было. И всё же если отвергнуть Ганнибала, дать ему уйти... От обвинений он как-нибудь отвертится, Джек должен помочь. Что потом? Можно попытаться уйти из поведенческого отдела, жить обычной тихой жизнью: рыбачить да чинить лодочные моторы. Можно даже найти спокойную добрую женщину, что даст ощущение убежища и домашнего тепла. Но... сможет ли он забыть всё то, что было между ним и Лектером? Сможет ли не думать о нем и не скучать? Сможет ли без того адреналина и той страсти, когда воздух между ними тяжелел и искрился от напряжения? Так стоит ли делать какую-то женщину заведомо несчастной?       "Ох, чёрт!", пронеслось в голове Уилла. И, взглянув ещё раз на испуганную Эбигейл, представив, как они будут жить втроём где-то очень далеко, он чуть улыбнулся и кивнул Ганнибалу:       – Давай сделаем это, давай убежим! Лектер отбросил в сторону нож и, шагнув вперёд, обнял любимого.