Это Александр, мой новый личный фитнес-тренер.

      После непозволительно долгой прогулки с Любой ноги болят очень сильно, но приятные эмоции от прогулки действуют как обезболивающее. Лера рухнула на кровать и достала телефон. Сегодня нужда в общении стоит особенно остро. Для Макаровой это совершенно странно, из неё люди скорее сосут энергию, нежели подзаряжают ей, но ощущение, словно она такими темпами скоро может натурально завыть от одиночества, если не заполнить ничем эту ужасающую пустоту и перекинуться с кем-нибудь ещё хотя бы парой слов, не отпускало. Ни родителей, ни брата дома нет: первые снова у друзей, а второй… да кто его знает?.. Просто не дома. Олег с Сергеем привычно поехали к себе на базу. Шуре писать элементарно страшно.       Странно это всё… Раньше Воскресенскому можно было написать в любое время дня, это было совсем не страшно и крайне обыденно, но сейчас… Лера от одной только мысли, что нужно ему написать, впадала в дикий ступор. В своих чувствах разобраться крайне сложно, особенно сложно, когда всё понятно, однозначно и разбираться уже не нужно, но хочется убедить себя в чём-то обратном. Странные отношения с «другом» — это тяжело, но ещё тяжелее, когда другом-то его называть не хочется, совершенно не зная, что вообще происходит в его голове, и думая, что для него это просто забава, прикол, что для него сосаться с друзьями и подругами — абсолютная норма. А сколько у него вообще таких «друзей» и «подруг»?.. А сколько их было за всю жизнь?.. Ревность… Ревность… Ревность… Ревность…       Макарова устало перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. Но, почувствовав вибрацию в кармане, всё же взяла телефон, выкинула подушку в противоположный край кровати, чтобы не мешала, и приподнялась на локтях. Блять. Шура. Александр: Привет, Солнце, ты как? Не занята? [17:02]       Сердце забилось чаще. Твою-мать-твою-мать-твою-мать… Как же не вовремя… Макарова стиснула зубы. Больше, чем переступать через свои принципы, она ненавидит только переступать через свои принципы. В которые, кстати, входит не игнорировать хороших по её мнению людей. Особенно друзей. Особенно друзей, которые нравятся ужасно неправильно. Валерия: Привет. Чего-то хотел? [17:03] Александр: Ничего срочного и важного. Просто поболтать. Если ты не занята, конечно же. Я просто соскучился [17:04]       «Если бы ты знал, насколько для меня это важно…» Сердце кровью облилось. Макарова молча вздыхает и сильно кусает нижнюю губу. «Успокойся, твою дивизию. Что ты как маленькая?» Валерия: Я тоже, милый… Ты хоть как?.. [17:04]       «Дура…» Александр: Я первый спросил, как ты >:( [17:04]       Макарова слегка улыбнулась одним лишь уголком губ. Валерия: Умоляю, ты как дед старый с этими штуками [17:05] Александр: ЛЕРААА [17:05]       Она звонко рассмеялась. Валерия: ЧЕГО ОРЁШЬ?? Я С САМОГО РОЖДЕНИЯ ТАК-ТО ЛЕРА [17:05] Александр: Я НЕ ДЕД(((( [17:05] Валерия: Ладно, ладно, не дед. Я шучу так [17:06] Александр: Эмо не стареют вообще-то! Стыдно не знать! [17:06] Валерия: Если ты эмо, это уже значит, что ты ужасно старый [17:06] Александр: Да хватит обзываться( [17:06]       Макарова умилилась. Валерия: Хахахахаха. Да ладно тебе, я сама старая и противная. Доволен? [17:07] Александр: Всецело)) [17:08] Валерия: Ваше красноречие покорило меня, сударь. Не могу больше раскидываться неприятными словами [17:08] Александр: Правда? Весьма польщён слышать подобную риторику о себе от Вас, миледи. Вы свет очей моих [17:08]       «Вот же сволочь какая… — подумала Макарова. — Люблю его…» Она подпёрла голову рукой. «Я буду себя за это ненавидеть, но…» Валерия: Кошмаааарник. Слышь, аристократ, встретиться не хочешь? [17:09] Александр: Вопрос — говно. Ясен хер, что хочу. Только есть одна проблема… У меня не получится. Мне начальник другую квартиру нашёл в честь того, что я его телохранитель теперь [17:09]       Сердце от внезапной тоски чуть не защемило. Как так?.. Место, которое так связано с ними, их историей и чувствами, столько нагло отобрали… Лера глубоко вздохнула. Обидно, но совсем ничего с этим не поделаешь. Она заставила себя напечатать ответ, пока Шура не подумал, что она умерла. Валерия: У меня дома сейчас никого нет) [17:10] Александр: Уже несусь [17:10]

***

      Лера всё время сидела на нервах, а когда ей позвонили в домофон, сердце едва не остановилось. Она, конечно же, открыла другу все двери.       — Привет, Солнышко, — поздоровался Воскресенский, попутно стягивая с себя куртку. За ним тут же была заперта дверь.       Александр разулся и привычным для себя жестом самостоятельно убрал вещи в шкаф для верхней одежды. Закрыв дверцу, в зеркале на ней он обнаружил Макарову, стоявшую прямо у него за спиной. Шурик тихо усмехнулся.       Лера прижалась к нему сзади, обвивая руки вокруг талии и кладя голову на плечо. Она прикрыла глаза и уткнулась носом в шею Александра, который накрыл её кисти своими ладонями. Шурина водолазка насквозь пропитана его приятным, совсем не режущим нос парфюмом. Хочется навсегда запомнить этот запах и отпечатать его в своей памяти так хорошо, как только можно. Мягкость ткани одежды и бархат кожи. Запомнить всё. Запомнить всё на случай, если из-за чувств общению их придёт конец. Запомнить каждый смешок Воскресенского, каждое ощущение, каждое касание. Не упустить ничего. Не упустить…       — Можно я развернусь? Я вообще-то тоже тебя обнять хочу, — посмеялся Шура.       Макарова с улыбкой на лице отстранилась и позволила ему. Но Александр не поспешил её обнять и в первую очередь осторожно прильнул губами к её губам. Поцеловал коротко и невесомо, а затем обнял за плечи. Валерия уткнулась в его острую ключицу, которая даже сквозь водолазку довольно сильно выпирала. Шура медленно-медленно гладил Леру по волосам, периодически оставляя следы от губ на виске, а та послушно подсталялась, ластилась… Блять, как же всё это до ужаса странно… Особенно сейчас, когда мозгом всё это твёрдо осознаёшь.       — Не хочешь чай на кухне попить? — пробубнила Макарова в чужое плечо.       — Хочу конечно.       Шурик слегка отстранился и посмотрел Лере в глаза. На лице его заиграл лучезарный оскал, и пальцы осторожно заправили прядь светлых волос ей за ухо. Он слегка наклонился и коротко поцеловал Макарову в кончик носа. Карие глаза неловко убежали в сторону, пока Воскресенский лишь молча смеялся. Плут. Лера вновь посмотрела на него обиженно, слегка недовольно, но злиться долго не смогла и тихо расхохоталась, пряча красное от стыда лицо в его плечо. «Люблю…» Шура коротко мазнул губами по её светлой голове перед тем, как отстраниться, и направился на кухню. Макарова проследовала за ним.       — Как дела хоть у тебя, Солнце? — заинтересованно спросил Александр, усаживаясь за стол.       — Сегодня гуляли с подругой по городу с самого утра, обошли пару торговых центров. — Она достала чашки и поставила чайник кипятиться. — Ничего не купили, правда, но зато было весело. А вчера я тест пересдала, который не смогла написать из-за тренировки… Можно сказать, ничего особенного не случилось. Так, рутина.       — Ничего особенного? — переспросил Шура.       — Ну да, разве это не так?       — Нет.       Макарова через пару-другую секунд вдруг почувствовала робкое касание тёплой руки к своей ладони. Она не вздрогнула, но сильно удивилась такому внезапному и тихому перемещению.       — Скажи, как часто тебе удаётся хорошо провести время?.. — еле слышно прошептал Александр, наклоняясь прямо к её уху.       — Редко… — немного стеснённо ответила она.       — Этот тест ведь был важен для тебя?.. — Он слегка приобнял Макарову сзади.       — Да…       — Значит, это было действительно особенно… Если для тебя это важно, то почему мне должно быть всё равно?.. Продолжай…       По всему телы Валерии густо пробежали мурашки. Она еле слышно усмехнулась.       — А ещё я… — прервалась, почувствовав его губы на своей шее, и широко улыбнулась. — Так вот, я всё-таки поговорила с Олегом и Сергеем, и они немного сократили мне количество тренировок. Теперь у меня действительно больше времени на учёбу… Да и не только на учёбу, в принципе…       Воскресенский довольно хмыкнул. Лера глубоко вздохнула и развернулась к нему лицом с широкой улыбкой на лице. Она еле-еле приподнялась на носочках и поднесла губы к его уху.       — Я тоже хочу как бы… — прошептала Макарова и приспустила горловину его тёмно-красной водолазки, освобождая себе путь.       Шура наклонил голову вбок, подставляясь под поцелуи. Лера приобняла его за плечи, прижимая ближе к себе. «Люблю, люблю, люблю…» Ни на секунду ни отпускать, ни отстраняться до ужаса не хочется… Макарова развернулась вместе с ним и прижала к столешнице. Воскресенский, звонко рассмеявшись, только подчинился.       Пожалуй, даже хорошо, что он совершенно не имеет понятия, что происходит в её голове. Кто знает, к каким бы проблемам это могло бы привести… Но задумываться об этом даже на одно мгновение не хочется. Лера, которая была много месяцев назад, оказалась бы в таком сильном смятении, что не смогла бы и слова сказать. Она была бы недовольна. Скорее даже зла. Просто в ярости. Миловаться с врагом, который тогда ещё не принял решение переступить через принципы и не сомневался в своём начальстве, как сейчас, и по совместительству другом брата — явно не то, что было ей нужно тогда. Но то, что нужно сейчас. Сейчас даже не верится, что этот Шура и тот Александр — один и тот же человек…       Внезапный скрип входной двери. Макарова испуганно отстраняется и удивлённо смотрит на друга. Воскресенский поправляет горловину водолазки и ошарашенно глядит в дверной проём кухни, уже собираясь выйти и проведать территорию, но Валерия мягко останавливает его рукой.       — Сиди тихо и не высовывайся, — говорит одними губами и осторожно выходит в коридор.       Кирилл разувается на пороге и оставляет куртку на вешалке. Лера глубоко вздыхает. «Вот сука». О таких ситуациях, к сожалению, не пишут в сборниках по выживанию, но, наверное, стоило бы. У Кири такой ужасный характер, что вполне вероятен абсолютно любой исход.       — Привет, Кир, ты чего так рано? — как ни в чём не бывало интересуется она, отчаянно пытаясь не впасть в оцепенение. — Почему не предупредил даже?       Младший Макаров поднимает на неё глаза, недоумевающе вскидывая одну бровь.       — Может, потому что это мой дом тоже и я в праве приходить сюда в любое удобное для меня время? — посмеялся он и хотел пройти на кухню, но Валерия загородила ему проход.       — Ты руки помой сначала, хрюндель.       Макаров недовольно закатил глаза и недовольно рыкнул.       — На кухне в раковине и помою.       — А ничего, что в раковине вообще-то посуда стоит?       — Какая разница, она же всё равно грязная! — Он снова попытался пройти, но сестра не позволила.       — Я не об этом. Мешать будет.       — Мне мешать не… — Кирилл недоумённо зацепился взглядом за что-то на кухне. Он хотел посмотреть лучше, просовывая голову в проём, но Лера снова помешала ему, загораживая обзор. Паника нарастает. Киря снова пытаться не стал и строго глянул на Леру. — Что там?       — Где что? — Старшая Макарова нервно улыбнулась, пытаясь сдержать истерику.       — На кухне что?       — А что на кухне? — переспросила она, прикидываясь дурочкой.       — Не тупи, блять.       Кир резко отодвинул нервничавшую сестру, пока та не могла его оттолкнуть, и всё-таки оказался на кухне. Увидев сжавшегося в углу Александра, он удивлённо вскинул брови. Шура крайне нервно улыбнулся ему.       — Кхм… приветики… — выдавил он.       «Меня окружают идиоты…» — вздохнула Лера и повернулась лицом в комнату, но из проёма не ушла.       Кирилл сверлил бывшего тренера взглядом слишком долго. Смотрел скорее строго, нежели разъярённо или строго, но всё равно кажется, что запахло жареным. Он медленно повернулся лицом к сестре, словно Воскресенский вдруг исчез из комнаты и его здесь больше нет.       — Что он тут делает? — удивлённо спросил Кир.       Старшая Макарова растерянно вздохнула, не имея представления, какой такой достаточно убедительный и остроумный аргумент ему сейчас можно вкинуть.       — Послушай, я могу всё объяснить, это не то, о чём ты подумал… — виновато оправдывалась Лера, хотя в душе не ебала, что можно подумать и как вообще это объяснить.       — Говоришь так, как будто любовника от мужа прячешь, — спокойно подметил Кирилл и прошёл в глубь комнаты. — Забей.       Он молча и до дрожи в коленях спокойно, умиротворённо, словно ничего не произошло, достал из шкафчика кружку и налил себе кипяток из чайника, в который потом попал чайный пакетик. Эти секунды тянулись, словно долгие часы, и создавалось ощущение, словно сейчас он внезапно достанет из одного из шкафов топор.       — Ты… ты чего это?.. — спросила Валерия и подошла ближе к брату.       — Я? Ничего, — заверил Кир и сделал слишком большую паузу, от которой воздух в помещении сгустился раза в два, если не три, из-за напряжённой обстановки. — Можете не оправдываться и даже посидеть здесь, только не раздражайте меня. Я ужасно устал, как собака.       Лера с Воскресенским шокированно переглянулись. То, что четвертовать их никто не будет, конечно, хорошо, но избавиться от сильного чувства неловкости всё ещё как-то нужно.       — То есть… ты не злишься?.. — уточнила Валерия, не отводя глаз от Шуры.       — С чего бы это? — удивился младший Макаров.       Александр впал в сильный ступор, как и старшая Макарова. Они ещё долго смотрели друг на друга, пока Кир не уселся за стол. С такими же немытыми руками, но Лере было уже совсем не до этого. Да и с самого начала было не до этого: она просто искала способ не дать ему пройти на кухню, но теперь уже поздно.       Вдруг у Валерии зазвонил в кармане телефон, она выставила указательный палец вверх, как бы говоря «одну секунду» и ушла, оставив бывших друзей наедине. Шура молча смотрел ей вслед, а затем тихо вздохнул, налил себе чай и сел рядом с Кириллом. Ещё какое-то время подбирал нужные слова и наконец начал свой оправдательный монолог.       — Я тут много думал… В общем, хочу извиниться перед тобой, — виновато пробубнил Александр, размешивая чай ложкой. — Я очень виноват.       — Ой, да ладно, — усмехнулся Кирилл. — Проехали. Я же прекрасно знаю, что ты не по своей воле так.       Шурик тихо усмехнулся. Обстановка начала налаживаться.       — И всё равно я виноват, что даже не предупредил тебя и оставил в непонятках и очень долго игнорировал…       — В каких таких «непонятках»? Я сразу догадался, что без Леры дело тут не обошлось. В этом даже есть свои плюсы: я научился заниматься один и много общался с другими людьми. Я всё понимаю. — Он рассмеялся. — Все мы немного каблуки.       Александр слегка пихнул Кирилла в плечо, отчего он расхохотался только больше.       — Да ла-а-адно тебе, — в привычной для себя позитичной манере сказал Кир. — Знаешь, если бы не знал, что вы оба заняты, подумал бы, что вы друг другу нравитесь.       Воскресенский истерично усмехнулся. Его взгляд вдруг зацепился за что-то под свитером Макарова.       — У тебя… на шее…       Кирилл ничего не ответил и лишь хитро улыбнулся, рукой поправляя воротник. Шурик тихо хмыкнул.       — Это ведь даже не твоя кофточка, да? Ты такое не носишь.       Кир ногой еле-еле пнул его ногу и приложил палец к губам, заставляя немедленно замолкнуть. Александр отхлебнул свой напиток и заливисто рассмеялся. Кирилл ещё пару раз пихнул его, но вскоре сам начал хохотать. Понадобилось пару секунд на успокоение, а затем оба замолкли.       — Типа мы можем остаться друзьями? — спросил Шура.       — Он ещё спрашивает… — беззлобно пошутил Кир.       Александр заинтересованно хмыкнул.       — Тогда мир? — Он протянул Кириллу мизинец.       — Мир!       Не успел Киря ничего сделать, как из коридора послышались крайне эмоциональные возгласы сестры:       — Что?! Какого дьявола?!. — Большая пауза. — Вам точно не показалось?..       Воскресенский напрягся, пожалуй, много больше Кира, который и без того на очко присел: всё-таки Лера никогда попусту не нервничает, и если что-то заставило её так реагировать, это было что-то крайне серьёзное.       — Сиди тут, — скомандовал Шура, тихо поднялся со стула и вышел в коридор. — Что там у тебя случилось? — шёпотом спросил Александр у испуганной Валерии. Испуганной ещё больше, чем когда брат вернулся домой раньше положенного.       Ошарашенная Лера ничего ему ответить не смогла, молча протягивая свой телефон, где светилось многозначительное «Этот» в имени контакта.       — Алло, — поздоровался Воскресенский.       — Александр? — раздался голос Разумовского по ту сторону трубки.       — Что там у вас случилось? Лера так испугалась, я подумал, кого-то убивают.       — Ах, это… — вздохнул Сергей. — За нами хвост.