новый год.

Бинцю.

      «Поссориться в канун Рождества…как мы могли умудриться?» — мысли пожирают поникшего юношу, идущего по пустой ночной улице. Ветер завывает и пробирает до костей. Он идет бесцельно, куда глаза глядят.а глядят ли? Выражение лица кажется злым, брови нахмурены, а губы поджаты, однако если посмотреть ему в глаза, то можно будет увидеть насколько он опечален, они полны сожаления и порой кажется, будто из них вот-вот и покатятся слезы. Вдруг на холодную бледную кожу что-то упало, нечто маленькое и хрупкое и тут же исчезло. Затем еще и еще…       Бинхэ поднял голову и на лицо посыпались миллион прекрасных крупных хлопьев, с различными, простыми и сложными, узорами.       Он стоит долго, неподвижно, словно дитя, завороженно наблюдает за медленным танцем первых снежинок в этом году.       Тут он резко разворачивается и бежит в том направлении, откуда шел. Его лицо сияет от улыбки, он бежит не замечая ничего вокруг, пока не настигает большой темной двери.       Нервно стучит.       Раз…два…три…       Дверь открывает юноша в светло-зеленом свитере. Его глаза округлены, он удивлен.       — Шизунь!!! — Бинхэ обнимает того и покрывает чужое лицо поцелуями — прости, пожалуйста, прости — целует губы Цинцю аккуратно и в то же время требовательно.       Руки лежат на талии, обнимая любимого человека и не желая того отпускать.       Прервав поцелуй и отстранившись,       Шень Цинцю молча смотрит на Бинхэ, рука медленно тянется к чужой голове, а улыбка постепенно озаряет лицо.       Взъерошив волосы своего Ученика, Цинцю отошел от того и отвернулся, но со всем теплом, на которое был способен сказал:       — не стой на пороге, проходи в тепло.

Вансяни

.       Разгар рождественской ярмарки.       Всюду горят разноцветные огоньки, а в воздухе витает пряный аромат корицы и мускатного ореха. Вокруг ходят счастливые люди, со всех сторон доносится радостных детский смех.       — эх, Лань Чжань, Лань Чжань — протянул юноша, что идет бок о бок с молодым человеком в белом — что-то в этом году погода не радует на снег, уже канун Рождества, а не выпало и грамма.       — мгм — получил он лишь в ответ, но это заставило его улыбнуться, нежно смотря на супруга.       — от этой лавки исходит очень сильный аромат специй — дернул Ванцзы за рукав — скорее всего там есть глинтвейн, давай посмотрим?       Не говоря ни слова в ответ, они подошли к лавке. Милая женщина среднего возраста, искренне улыбнулась подошедшей парочке.       — один стаканчик, пожалуйста — одарил ее в ответ яркой улыбкой и дождавшись свой напиток, напоследок пожелал — хорошего вам вечера и рождества.       Прильнув губами к горячему напитку, Вэй Ин счастливо зажмурился, улыбнувшись.       — это так вкусно.Лань Чжань, не хочешь попробовать? — он протянул тому стаканчик, но Ванцзы лишь аккуратно приблизился, обнимая супруга и прижимая к себе. Губами накрыв губы мужа, медленно пробует их на вкус. Слегка кислый и в то же время сладкий, а пахнет Вэй Ин смесью пьянящих специй.       — и правда вкусно — отстранился, все еще обнимая того.       Вдруг, за секунду, все вокруг оказалось будто в тумане…но нет, это снег, крупными хлопьями, медленно спускающийся на землю, укутывая в своих объятиях все вокруг.       Завороженно глядя, два молодых человека вновь перевели взгляд друг на друга и их лица озарились мягкими, счастливыми улыбками.

Хуаляни

.       Неуверенно стоя на коньках, Се Лянь медленно движется по льду, периодически падая на твердую прозрачную поверхность. Спасая от очередного небезболезненного падения, юноша, облаченный в красное пальто, аккуратно ловит в свои объятия того, за кого мир готов перевернуть, не говоря уже о какой-то глыбе замерзшей воды.       — Сань Лан.- робко, смущенно бросает, но не отстраняется и позволяет тому вести себя.       Юноша в красном обнимает Се Ляня так бережно, будто держит в руках хрусталь, который может легко треснуть и рассыпаться вдребезги.       Уверенные движения, опора.рядом с Хуа Ченом чувствуется защита и тепло, уже не так страшно стоять на коньках, а мороз перестает ощущаться так ярко.       Они катаются до тех пор, пока не замечают крупные снежинки, что медленно кружась, падают с небес, освещая ночные просторы. Остановившись, Хуа Чен накидывает на голову Се Ляня шарф.       — вы не должны намокнуть, Ваше Высочество — его лицо пропитано нежностью и заботой и Се Лянь улыбается, улыбается мягко, ощущая как счастлив.       Тепло со всех сторон, объятия Сань Лана и ласковый, пропитаный любовью от всего сердца поцелуй.