Погасшие звёзды

Гермиона любила зиму. Это было её любимое время года, потому что краски на земле отсутствовали и погружали весь мир в спячку. Она тоже хотела бы быть каким-нибудь медведем, который отъедается всю осень, чтобы уснуть на три месяца, совершенно не заботясь о том, что будет происходить с миром. На улице было слишком много народу, чтобы беспрепятственно стрельнуть заклинанием в прохожего. К тому же меткость никогда не была ей присуща, а попасть в неизвестного человека, спешащего по своим делам, Гермиона не сильно хотела. Это могло спугнуть её цель. Цель, что пробиралась сквозь толпу, пытаясь слиться с ней. Но подобные попытки сбить со следа всегда смешили Грейнджер, ведь их эффективность почти равнялась нулю. Особенно когда за дело берётся она. — Ты обещала мне, что прекратишь с ним общаться! — закричал молодой парень на чистом русском, видимо, на свою девушку, которая сжалась под его взглядом. — Ты обещала! Но всё равно продолжаешь строить ему глазки. — Вань, всё не так… — девушка, чьи слёзы не тронули её парня, цеплялась за его локоть, кажется, оставляя на нём следы от ногтей. — Иди к чёрту, — прорычал парень, бросив её плакать посреди улицы. Она прижала ладонь ко рту, сотрясаясь от рыданий, а потом побежала за ним, на ходу пытаясь объясниться. Гермиона смотрела на драму, разворачивающуюся перед ней, с абсолютным равнодушием. Она видела такое миллионы раз, когда кого-то выслеживала. Она столько раз видела семейные ссоры, что и не сосчитать, потому что они все однотипны. Как под копирку. Прикрыв рот рукой, шатенка зевнула, понимая, что определённо сегодня не выспалась. Она закрыла на секунду глаза, сосредотачиваясь на своих ощущениях, на том, что чувствовала постоянно. Когда рядом кто-то споткнулся и начал сыпать нецензурной бранью, которая смутила бы кого угодно, Грейнджер оттолкнулась от стены здания, поспешив догнать свою будущую зверюшку. Повезло, что русский она понимала через слово, зная лишь необходимый набор слов, потому что те ругательства, что прозвучали возле её уха, точно заставили бы выпасть девушку в осадок. Она толкнула плечом прохожего, услышав о себе много хорошего, но нисколько не обратила внимания на него, продолжая двигаться вперёд. Проходя мимо магазина с женской одеждой, Гермиона на мгновение затормозила, не поворачивая головы. Внутри что-то сжалось, словно чувствовало, что сзади сейчас нападут. Она обернулась, но никого не увидела. Тряхнув головой, Грейнджер возобновила шаг, видя широкую спину, отдаляющуюся от неё. Она ускорилась, надеясь, что применение радикальных мер не потребуется. Люди никак не могли взять один темп, продолжая хаотично двигаться по улице, будто она должна была расшириться под их натиском. С витрин магазинов на них озорно глядели манекены, зазывая к себе в эту холодную погоду. Снег валил хлопьями, противно чавкая под ногами. Гермиона вспомнила, почему не очень любила находиться в России в это время года — здешний климат оставлял желать лучшего. Тут зимой привыкли утепляться и выглядеть как пельмень, пытаясь согреться по дороге на работу, а не идти, расстегнув пальто, чтобы показать, какой красивый у тебя под ним наряд. В этой стране мода отходила на второй план. И на самом деле, Гермиона больше одобряла такой подход, нежели показуху. Она опустила подбородок, надеясь хоть немного согреть лицо, спрятав его от жалящих снежинок и мороза, бьющего прямо во внутренние органы, но подобные махинации мало чем помогали. Девушка сжала палочку в кармане утеплённого пальто, видя перед собой цель. Согревающие чары не спасали положение, как и тёплая ткань, но, подходя к смертнику, она почти обрадовалась холоду, потому что из-за завывающего ветра с трудом можно было услышать произнесённое ею заклинание. Парень вздрогнул и начал заваливаться набок. Грейнджер вовремя того подхватила и, закинув его руку себе на плечо, стала протискиваться сквозь толпу, чтобы найти менее людное место. Всё-таки в час-пик убивать кого-то плохая затея. Зайдя в переулок между многоэтажными домами, она опустила его на землю, скидывая капюшон, чтобы он точно понял, кто перед ним. Малфой выглядел немного помятым, но это и неудивительно. Мало кому понравится находиться в бегах четыре года. Вот и слизеринский принц не стал исключением. Гермиона пнула его ногой в голень, и он заскулил от боли, медленно приходя в себя. — Просыпайся, мерзавец, — прошипела девушка, видя, как он хмурится, открывая глаза. Как только его взгляд полностью сфокусировался на ней, Драко подскочил на ноги и бросился на неё, вытягивая руки вперёд. Грейнджер отскочила в сторону и толкнула его в спину, отчего парень ударился лбом о соседнюю кирпичную стену. — Малфой, настоятельно рекомендую тебе угомониться, — достаточно спокойно сказала Гермиона, с усмешкой наблюдая за его попытками прийти в себя. — Тебе не понравится, если я разозлюсь. Драко тяжело дышал, упёршись руками в стену и опустив голову вниз. Только его грудная клетка шевелилась, в то время как остальное тело превратилось в напряжённый комок, скрытый тёплой одеждой. Он нащупал палочку во внутреннем кармане пальто и приготовился к нападению. Гермиона вздохнула, понимая, что по-хорошему не получится. Она сделала шаг к нему и тут же влетела в стену спиной, сползая на землю и стоная от боли. Малфой противно усмехнулся, приседая на корточки и разглядывая её с небывалым интересом. — Вы посмотрите, кто тут у нас? — протянул он, практически выплёвывая свой поганый вопрос. — Грейнджер. Давно не виделись. — Поверь мне, Малфой, не видела бы тебя ещё столько же, — хмыкнула девушка, пряча болезненные ощущения за маской безразличия. — Взаимно, — сказал Драко, смотря ей в глаза с каким-то скрытым разочарованием. — Слышал о тебе. — Приятно знать, что слухи обо мне долетают даже в эту страну. Пока ещё свободную, — Гермиона приподнялась, резко приставляя палочку к горлу слизняка. — Потому что им недолго осталось сидеть на заднице ровно. В скором времени Тёмный Лорд поработит и их. — Ну да, я так понимаю, не без помощи своей любимой шавки, — фыркнул парень, кажется, вообще не испытывая неудобств или страха из-за скорейшей смерти. — Можешь не сомневаться, — она растянула губы в подобие улыбки и послала в него луч Круцио. — Но вряд ли ты это увидишь. Малфой опустил голову и сжал зубы, не давая крику вырваться на волю. Гермиона поднялась, отряхивая пальто от грязи, но не спуская с него глаз. Она откровенно наслаждалась его мучениями, зная, что её Круцио ничуть не уступает по своей болезненности Круцио Тома. — Кому-то больно, да? — издевательски протянула она, на секунду забывая, кто перед ней. Драко быстро поднёс свою ладонь к её лицу и подул на неё, заставляя Грейнджер закашляться. Она помахала рукой, пытаясь прогнать туман, застлавший глаза, но это не помогало. Грудную клетку сдавило и, прижав руку к солнечному сплетению, девушка упала на колени, начиная задыхаться. Краем глаза она видела, как Малфой вытянулся во весь рост, возвышаясь над ней, подобно смерти, пришедшей по её прогнившую душу. — Кому-то больно, да? — усмехнулся бывший слизеринец, толкнув её в плечо. Гермиона упала на заснеженную землю, кашляя от странного сгустка в лёгких. Словно кто-то залил туда свинец, и теперь она вынуждена только ждать, когда задохнётся от недостатка кислорода в крови. Девушка сжалась в комок, чувствуя, как внутри в прямом смысле всё горит. Полыхает. Будто раскалённые угли, только разгорающиеся. Она хотела подняться, но конечности перестали её слушаться, представляя собой безвольные палки. А Малфой стоял и смотрел. — Ничего личного, Грейнджер, — безжизненным голосом произнёс он, начиная спиной двигаться к выходу из переулка. Он в последний раз взглянул на неё, словно хотел извиниться или даже помочь, но, сжав челюсть, бросился бежать, куда глаза глядят. Гермиона усмехнулась, если бы могла. Она слишком хорошо знала большинство ядов этой планеты, чтобы точно понимать, что попавший в её организм не смертельный. Он парализует, но лишь временно. Малфой всего-то выиграл себе немного времени. Ей было даже жаль его. То, как он цеплялся за жизнь, пожалуй, восхищало. Ведь он стал первым, кто смог бросить ей вызов. Дать отпор. Грейнджер не хотела признавать, но всё равно знала, что ей будет весело убивать Малфоя, хотя бы потому, что он оказался не таким трусом, каким она считала его на протяжении всей жизни. Пальцы на руках онемели, окончательно утратив чувствительность. Тело перестало дёргаться, просто замерло на снегу. Тонкая струйка крови потекла из носа, и пара капель упала на белоснежное полотно. Гермиона взглянула на кровавое пятно, понимая, что выглядит оно извращённо красиво. Кровь на снегу. Красное на белом. Это всегда завораживает, особенно потому, что является ужасом во плоти. Дыхание начало восстанавливаться, а левая нога колыхнулась, будто порываясь вытянуться во всю длину.

***

— Неужели ты думаешь, что сможешь сбежать от меня? — расслабленно проговорила Гермиона, вертя в руках палочку. Она заметила, как Малфой замер и задышал чаще. — Я хотя бы попытался, — прорычал парень, поворачиваясь к ней лицом, сверкающим злобой. — Если ты думаешь, что я стану молить о пощаде, то ты ошибаешься. — Ох, какая жалость, а я так надеялась на это, — притворно-расстроенно хмыкнула Грейнджер, моргая, чтобы согнать снег с ресниц. — Пошла к чёрту! — усмехнулся Драко и резко увернулся от её заклинания, которое она послала в него, надеясь сыграть на эффекте неожиданности. — Мразь! — Ты не далеко ушёл! — девушка упала на землю, прикрыв голову от камней, обрушившихся на них, когда Малфой отправил в неё Бомбарду, видимо, мечтая, чтобы Гермиону придавило на смерть, но не ожидая, что он и сам отправится под завалы. — Вингардиум Левиоса, — прошептала она, расчищая себе путь. Драко стонал где-то неподалёку, кажется, попав в свою же ловушку. Грейнджер уже предвкушала, как убьёт его, искренне наслаждаясь процессом, но, убрав последний камень со своего пути, она нахмурилась, не видя корчащегося в муках парня. Перед ней была лишь пустота. — Не меня ищешь? — паршивец трансгрессировал ей за спину и ударил заклинанием туда же, прямо как жалкий трус. — Ублюдок, — прорычала Гермиона, выплёвывая изо рта кровь, смешавшуюся со слюной. — Что, это папочка научил тебя бить в спину? Малфой свёл брови на переносице, зверея на глазах. Он кинулся к ней, но Грейнджер неспроста была лучшей из лучших. Даже среди Пожирателей. Она направила древко ему в грудь, сбивая с ног, но даже не произнося заклинание вслух. Драко перевернулся в воздухе, падая на бок, отчего послышался неприятный хруст сломанной конечности. Гермиона прыснула, видя, как он до последнего не сдаётся и пытается дать ей бой. Но всё это было просто бесполезно. Может, она и проявила некоторую слабину в самом начале, но это не значило, что Грейнджер даст ему преимущество ещё раз. Девушка никогда не повторяла одну и ту же ошибку дважды. Никогда. Гермиона отпихнула палочку Малфоя в сторону одним движением ноги, смотря на него сверху-вниз. Его взгляд представлял собой убийственную смесь из ненависти и страха. Правда, парень усиленно старался скрыть от неё испуг, закрываясь. Но Грейнджер слишком хорошо научилась опознавать эту знакомую эмоцию, особенно в лицах других. Сама она уже давно не испытывала страха. Да и других эмоций в принципе. Они все стали ей чужды. Драко не сводил с неё глаз. Он, по всей видимости, пытался обезвредить девушку, отвлекая собственной заминкой, но его попытки побороть Гермиону, хоть и вызвали некое уважение, всё равно невероятно бесили. — Ну же, чего ждёшь? — на его губах появилась усмешка знакомая со школы, и она на секунду вернула Грейнджер в её прекрасные шестнадцать. — Убей. Уверен, твой хозяин будет доволен. — У меня нет хозяина, — ощетинилась она, сильнее стискивая палочку в правой руке. — Разве? — коротко засмеялся Малфой, опираясь на локоть и держа другую руку прямой, чтобы не причинить себе ещё больше боли. — Мне кажется, мы оба знаем, что ты врёшь. — А мне кажется, что кто-то хочет начать торговаться, — с ноткой язвительности сказала Гермиона, опускаясь на его уровень, чтобы смотреть в ртутные глаза, из-за которых она окуналась в прошлое. — Это в твоём стиле. — Ты меня не знаешь, чтобы утверждать, что в моём стиле, а что — нет, — на удивление спокойно произнёс Драко, слегка задирая подбородок. Грейнджер усмехнулась, понимая, что перед ней всё тот же Малфой, который дразнил её в школе. Зализывал волосы назад, наверное, чтобы казаться взрослым и крутым. Пытался догнать в учёбе, злясь на то, что не получается. Всё тот же парень, что сбежал на шестом курсе, запустив цепочку событий, точно так же, как один толчок опрокидывает домино, запуская цепную реакцию. Разрушившую её жизнь и всех, кто был ей дорог. Сейчас казалось, что это происходило в другой жизни. И уж точно не с Гермионой. Девушка больше не чувствовала себя той девочкой, со страхом смотрящей на новый неизведанный мир, пугающий своей необыкновенностью. Она стала другой. Превратилась в чудовище, которое каждый в магической Британии хотел убить. Она и сама хотела. Но это был её самый страшный секрет — жажда смерти. Освобождения. Странно, что, смотря именно в глаза Малфоя, Грейнджер с разбегу нырнула в саму себя, погружаясь на дно так глубоко, что и не заметила изменений на своём лице. Так глубоко, что даже не поняла, где находится и почему. Так глубоко в себя, что показалось, будто белый привлекательный свет стал ещё более концентрированным, чем был ранее. Так глубоко, что это дало преимущество Малфою, выхватившему у неё собственную палочку. Он подорвался с земли, приставляя ту к горлу бывшей однокурсницы. Воздух вышибло из лёгких от сильного удара, но боль в позвоночнике волновала Гермиону в последнюю очередь, потому что тёплое дыхание Драко существенно отвлекало от несущественных неудобств. — Я убью тебя, — тихо сказал парень, ощутимее вдавливая её палочку в нежную кожу. — Я убью тебя. — Мерлин, так сделай это, — Грейнджер закатила глаза, не выдерживая той неуверенности, что слышалась в словах блондина. — Давай! Она сама дёрнулась навстречу древку, едва не зашипев от боли в горле, продолжая скрывать свои эмоции за маской, а болезненный стон за кашлем, имитирующем простуду. Малфой был напуган до чёртиков. Он сглотнул, разглядывая её лицо, как будто увидел в первый раз. Парень выглядел пришибленным, напоминающим её саму в те далёкие годы, которые она даже бы под пытками не захотела вспоминать. Слишком больно. Слишком знакомо. Слишком… виновато. Драко смотрел и смотрел, не отрываясь, заставляя Гермиону чувствовать себя неуютно под его серебристым взглядом, прямо как под теми снежинками, что падали на их лица, тут же тая. Она спокойно могла освободиться. Очевидно, что Малфой сломал руку, когда неудачно приземлился. Он точно не сможет оказать ей достойное сопротивление, если Грейнджер по-настоящему начнёт сражаться с ним. Но… Суть была в другом. Гермиона знала, что Драко не сможет. Он не смог тогда, не сможет и сейчас. Малфой не был убийцей, а она была, поэтому силы явно неравны. Девушка резко толкнула его в грудь, выбивая из колеи, и поставила подножку. Парень не упал, но покачнулся, что дало ей преимущество, которым она непременно воспользовалась, чтобы забрать свою палочку. Грейнджер поменяла их местами и теперь занимала главенствующее положение. Она усмехнулась, покачав головой, испытывая непонятное чувство. Ей так надоело его ловить, что сил глазеть на бледное лицо просто не осталось. — Бесполезно бороться, Малфой, — шатенка не знала почему, но решила быть честной. Она позволила себе эту маленькую вольность. — Я же как-то нашла тебя, правильно? А значит и другие Пожиратели смогут найти тебя в любом случае, особенно если ты убьёшь меня. — Как ты нашла меня? — заинтересованно спросил Драко, пряча неповреждённую руку в карман пальто, прислоняясь спиной к стене. Кажется, что угодно может произойти с миром, но одно останется неизменным — поганая самоуверенность Драко, суки, Малфоя. Её уж точно ничем не сломить, раз находясь от смерти в одном шаге, он смеет вести себя так высокомерно. — Ты много где побывал, — она начала издалека, желая поделиться подробностями. — Насколько я поняла, сначала ты отправился в Кению, но затеряться в той стране среди толпы тебе точно не удалось, и ты решил выбрать что-то менее… экстравагантное, и поэтому начал путешествовать по миру, чтобы найти себе подходящее пристанище. — Блять, — едва слышно буркнул Драко, и Гермиона слегка растянула губы в улыбке, понимая, что подловила его и теперь сможет спокойно дожать. — Затем была Франция. Сначала я гадала, почему ты решился остановиться так недалеко, но потом осознала, что ты специально прыгал с континента на континент, пытаясь сбить всех преследователей со своего следа. Грейнджер замолчала, давая ему переварить услышанное. Она приподняла кончик носа, почти как в школе, что заставило Драко немного усмехнуться, видимо, таким образом, признав поражение. — Ты умён, Малфой, но я умнее, — гордо произнесла Гермиона, делая к нему шаг. — Мы похожи, и прежде чем ты начнёшь плеваться ядом, я хочу рассказать тебе то, что совсем недавно узнала. — Я так понимаю, у меня нет выбора? — саркастично осведомился парень, приподнимая брови. — Разумеется, нет, — оскорблённо пошутила девушка, кладя ладонь ему на грудь, прямо на бьющееся сердце, скрытое пальто и, очевидно, шерстяным свитером, без которого в России не обойтись никому. Драко удивлённо посмотрел на её руку, озадаченно нахмурившись. Гермиона видела, как он старается понять её поведение, проанализировать его. Но у него ничего не получается, потому что всё это отвлекающий манёвр, чтобы ударить Малфоя побольнее. — Наверное, в Испании сейчас тепло, да? — будто скучающе спросила Грейнджер, замечая, как лицо парня приняло сосредоточенный вид. — Возможно, — растягивая гласные сказал он, смотря на неё, как на полоумную. — Должно быть, твоей матери по душе больше тёплый климат, — Гермиона схватила его за горло, когда Драко попытался начать рыпаться. Она сжала его холодную кожу, чувствуя, как кадык дёрнулся под её пальцами. — Ты больная сука, — прохрипел парень, убивая девушку взглядом. Жаль, он не знал, что таким её уже трудно задеть. Почти невозможно. — Не отрицаю, — усмехнулась Грейнджер, склоняя голову набок. — Я же говорила, что умнее. Конечно, я должна признаться, что твои ухищрённые попытки спрятать мать меня поразили в хорошем смысле, но, Малфой… — Гермиона хмыкнула, смотря в грозовые тучи напротив, — ты обязан понимать, что я ещё не худшее из зол. — Но ты точно одно из них. Ядовитость в его голосе раньше бы сбила бывшую гриффиндорку с ног. Но сейчас… она лишь фыркнула, понимая, как отчаянно он хотел задеть её. Выбить из колеи. Заставить потерять концентрацию. Особенно тем, что не сопротивлялся. Обманный трюк, которым часто пользовалась сама девушка. Но их различие было в том, что Драко не так часто сталкивался с жуткой темнотой, что засасывает тебя словно чёрная дыра, не оставляя воспоминаний на следующий день. Он так и не узнал, каково это — просыпаться каждый Божий день, поворачивать голову и видеть отвратительную кляксу на руке. На когда-то чистой коже. А всё потому, что он позорно сбежал. Оставив их всех. Меняя ход истории. Возможно, сложись всё по-другому, сейчас на его месте оказалась бы Гермиона. Так было бы лучше. Так было бы правильно. Словно чёртово клише пришло к ним в гости и осталось навсегда. Но в этой истории карты перетасовали и раздали тузы совсем другим людям, оставив бедных подростков подыхать и бороться самостоятельно. А теперь она стоит, смотря в холодные глаза Малфоя, и думает о том, как же давно прошлое не настигало её за поворотом. Как же давно они с ним не виделись. И не виделись бы ещё столько же. Гермиона знала, почему именно сегодня. Почему в данную минуту. Секунду. Сегодня тот самый день. Годовщина. Рот приоткрылся, когда обманывать себя больше не получалось. Она сглотнула горечь от собственных мыслей, стараясь вернуться в реальность, где её хрупкая женская рука сжимала шею Малфоя до синяков, мечтая задушить его на месте. Она могла бы стать музыкантом или стоматологом, как и родители. Могла бы быть Министром магии. Или преподавателем в Хогвартсе. Но у неё это забрали. Забрали все возможности. И всё из-за него. Только он виноват. Только его трусость. — Ты виноват в том, что случилось, — неожиданно даже для себя прошептала Гермиона, хмурясь от внутренних противоречий. — Чего? — прыснул Малфой, выглядя поражённым после её обвинения. — Ты виноват сам. Во всём, — её голос прозвучал устало. Мёртво. Она сама чувствовала себя мёртвой. Всё не то, чем кажется. Эти слова резко ударили её под дых. Грейнджер подозревала, кем они были произнесены, но допустить даже в мыслях его имя, значило бы огромное и позорное поражение. Но больше всего девушку озадачили не сами слова, а их значение. Ведь теперь она могла утверждать, что полностью олицетворяла того человека, про которого можно было сказать именно так. Какая ирония. — В любом случае, — шатенка прокашлялась, показывая, что полностью пришла в себя, — я знаю, где находится твоя мать, Малфой, а значит, ты не станешь противиться и спокойно пойдёшь со мной, куда я тебе скажу. — Пошла на хер, — выплюнул парень, сильно толкая её в грудь невредимой рукой, видимо, чувствуя превосходство. — Никуда я с тобой не пойду. Особенно по доброй воле. — Ты не поверишь, но я ждала этих слов, — Гермиона закатила глаза, понимая, что придётся применить силу. А ей так хотелось отдохнуть от собственных методов, из-за чего раздражение ударило в голову, как снежная лавина. Девушка прошептала заклинание своего производства, и Малфой упал на колени, начиная цепляться за свою грудь ладонью, надеясь прекратить жжение. Грейнджер вспомнила, как и когда изобрела это заклинание. Тогда пришлось импровизировать и действовать быстро. Она соединяла разные комбинации, которые могли подойди для пыток, и нашла неожиданное решение. Где жертва сама себя убивала. Драко уже ощутил весь процесс. Он видел в её глазах жажду его смерти и на пощаду мог даже не рассчитывать. Воздух застрял в трахее, собираясь в противный комок, заставляющий беспрестанно кашлять, как при сильной боли в горле. — Принцип очень простой, — сжалилась над ним Грейнджер, присаживаясь на корточки и беря руку Драко в свою. — Сначала ты чувствуешь, как воздух оборачивается против тебя. Потом… хм, моя любимая часть — ты начинаешь испытывать головокружение и тошноту. Твои собственные органы отворачиваются от тебя. Они ведут с тобой войну. Пока восстали только твои лёгкие, но пройдёт немного времени… и в игру вступит сердце. Вот тогда мы и повеселимся. Малфой не мог говорить, а её словно прорвало. Так хотелось повергнуть его в настоящий ужас, что удержаться не получилось: — Ты даже не представляешь, что люди делали с собой, когда дело доходило до сердца, — Гермиона провела линию кончиком пальца, скрытым перчаткой, по ладони парня, вверх по всей длине руки, останавливаясь на плече, а потом уходя вниз — к предмету их разговора. — Они булькали, моля о пощаде и милосердии. Так отчаянно прося убить их. Ты бы оценил, Малфой, — усмехнулась девушка, наблюдая за красными белками глаз парня. Он издавал хрипы, и тело стало содрогаться в конвульсиях. Вот почему Грейнджер любила это заклинание. Его не нужно было произносить по нескольку раз как Круцио. Оно не причиняло вред мозгу и всему остальному организму. Оно просто медленно убивало. Лишало жизни. — Ты что-то хочешь сказать мне? — приторно спросила девушка, склоняя голову на плечо. — Или мне показалось? Драко моргнул, и она взмахнула палочкой, удовлетворённо наблюдая, как он повалился на землю, начиная судорожно хватать ртом воздух, будто никак не мог им насытиться. Гермиона перевернула его на спину, приподнимая бровь. Малфой смотрел на неё как на ошмёток грязи. Но она переживёт его ненависть, главное, чтобы он не показывал к ней неуважение, потому что, в противном случае, она тут же перережет ему глотку. Прямо как Макнейру. Но это уже другая история. — Ну так что? Мы наконец начали думать головой, а не высокомерной задницей? — девушка протянула ему руку, не ожидая, что он согласится, но — аллилуйя — у Драко имелись мозги. Небольшая их часть. — Моя… мать… — отрывисто прохрипел Малфой, по всей видимости, испытывая сильное беспокойство. — Давай проясним один момент, — Гермиона поправила капюшон на голове и одёрнула перчатки на руках. — Ты слушаешься меня, и твоя мать остаётся там же, в целости и сохранности. Если ты начнёшь испытывать моё терпение или будешь бесить меня, или как-то ещё доставать меня — она умрёт. А потом уже и ты. Но в гораздо больших мучениях, чем те, что предоставлю тебе я. — Значит, я должен быть паинькой, пока ты… что? — Драко уже пришёл в себя, снова выводя из себя Грейнджер одним только своим видом. — Тёмный Лорд захотел, чтобы я отловила всех его предателей, и приказал начать с тебя. Думаю, причины, почему ты удосужился стать первым в этом списке, не стоит озвучивать. — Он хочет убить меня, — отстранённо произнёс парень, пялясь в пустоту. — Забавно, хоть в чём-то наши желания взаимны. Гермиона промолчала, откровенно говоря, не зная, что ответить на это маленькое откровение. Она провела ладонями по своим бёдрам, чтобы хоть чем-то занять руки, привыкшие к убийствам и мучениям, и встала, пряча палочку в рукав пальто, закрепляя специальные крепления. — Ты мой палач? — с подозрительным весельем поинтересовался блондин, тоже поднимаясь. — Отведёшь меня на казнь? А совесть-то мучить не будет, Грейнджер? Шатенка вздрогнула от собственной фамилии, произнесённой знакомым голосом. Она во все глаза уставилась на Малфоя, осознавая — по-настоящему осознавая — сколько прошло времени с тех пор, как Драко обращался к ней своим излюбленным методом. Не считая «грязнокровки». — Совесть? А что это, Малфой? — пожала плечом Гермиона, усмехаясь и как обычно пряча всё, что должно быть скрыто от чужих глаз, за показным безразличием к окружающему миру. Парень вскинул брови, после сведя их на переносице. Очевидно, что он не ожидал услышать от неё такой ответ, но это только его проблемы. Грейнджер сжала руки в кулаки, почти точно предсказывая, что произойдёт в следующую секунду. Вот Драко использует её заминку и толкает плечом в сторону. Она врезается в стену и стонет от удара, приходящегося в больное место. Опять же, больное из-за Малфоя. Парень начинает бежать, но видит свою палочку и останавливается, чтобы забрать древко. Гермиона пользуется этой ошибкой Драко и посылает в него банальный Петрификус, качая головой от его глупости. У Малфой явно больше мозгов, чем он демонстрировал ей на протяжении всего прошедшего дня, подходящего к концу. Она подойдёт к нему, взглянет в глаза и усыпит парня, чтобы избежать подобных выходок с его стороны. Потом Гермиона начнёт ругать себя за бестолковость, ведь так можно было сделать с самого начала, но девушка предпочла поиграть в догонялки. Но… вынырнув на поверхность, Грейнджер увидела, что Малфой пока стоит на прежнем месте, не спуская с неё глаз. Оценивая. Как экспонат. Или как серьёзного врага. Только она моргнула, как всё представленное ею и, более того, просчитанное произошло в ускоренном режиме. Она почти разочаровалась в бывшем слизеринце, смотря на него сверху-вниз, видя в штормовом взгляде чистую, концентрированную ненависть. Какую прежде ей не доводилось почувствовать на собственной шкуре. Вздохнув и выпустив облачко пара, Гермиона усыпила Драко, покачав головой. Наклонившись, она подняла его палочку, которая спокойно лежала на заснеженной земле, ожидая момента, когда про неё вспомнят. Такой шанс и потрачен впустую. По поведению Малфоя было видно, что он очень давно не участвовал в поединках или какой-либо борьбе. Он размяк в плане отпора. Видимо, у жизни в бегах есть свои минусы. А может, Драко просто не видел смысла в этом, потому что надеялся, что ему удастся спастись лишь при помощи ума и хитрости. Надежда. Самая коварная и бесполезная вещь на свете. И Гермиона знала об этом лучше всех. Применив заклинание левитации к Малфою, она трансгрессировала в место, согласно своему плану.

***

— Мне, пожалуйста, обычный номер с двумя кроватями, — проговорила Гермиона на ломаном русском, заглядывая в глаза консьержу. Молодая девушка лет двадцати пяти пялилась на плавающего за её спиной Малфоя и выглядела так, словно в следующую секунду грохнется в обморок. Грейнджер вздохнула, совсем забыв о своём небольшом недоразумении в виде летающего парня. — Конфундус, — резко направленная палочка на магглу испугала ту, но заклинание сделало своё дело, и она моментально начала рассказывать о преимуществах этого отеля, словно он был как минимум пятизвёздным, а не самым ближайшим от дороги, ведущей в город. Гермиона слушала вполуха, предпочитая рассматривать обстановку. Фойе не было таким местом, заходя в которое тебе сразу хочется остаться в данном заведении. Скорее появлялось желание сбежать, и как можно дальше. Обшарпанные обои на стенах, паркет в царапинах, а в некоторых углах и дыры. Какие-то картины, видимо, призванные создавать уют, но лишь навевающие тихий ужас. С потолка свисала паутина. Она передёрнула плечами, радуясь, что является волшебницей, потому что думать о всех нарушенных санитарных нормах в этом месте, Грейнджер даже боялась. А один взмах палочкой запросто избавит её от стафилококка. — Спасибо, — с облегчением сказала Гермиона, когда сотрудница отеля наконец-то закончила свои оды восхваления и отдала ей ключи от номера. Девушка увидела свою комнату, пройдя дальше по коридору, и открыла дверь, осматриваясь. Ничего примечательного. Две кровати у левой стены. Большое грязное окно, которое неизвестно, когда мыли в последний раз, прямо напротив двери. Вместительный шкаф для вещей, стол и маленькая дверь, ведущая в ванную. Гермиона опустила Малфоя на его кровать и принялась за уборку. Она всегда была в меру чистоплотной, но шло время и девушка понимала, что всё-таки не может мириться с бардаком совершенно разного характера. Прошептав очищающее заклинание и вымыв окно, Грейнджер занялась остальными поверхностями, предпочитая перестраховаться. Когда с уборкой было покончено, она сняла пальто и повесила его в шкаф, разминая плечи. Гермиона не привыкла к таким холодам, бушевавшим в России. А также не привыкла к той одежде, что носили здешние люди, чтобы не замёрзнуть насмерть. Излишне тёплые брюки сейчас начали чуть ли не печь ноги, но она решила не обращать на такие неудобства внимания. Грудная клетка Малфоя равномерно поднималась и опускалась. Он казался таким юным и безобидным, что Грейнджер пришлось тряхнуть головой, прогоняя наваждение. Но отрицать не было смысла — Драко сумел сохранить какую-то живость. Ему удалось остаться похожим на себя из прошлой жизни, а Гермионе такое было неподвластно. Внезапно вся дремавшая злость на Малфоя начала царапать рёбра, и, прижав руку к солнечному сплетению, Грейнджер откинула голову назад, беря под контроль дыхание. Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на настоящем. У неё ещё никогда не было таких проблем с воспоминаниями из прошлого. Но девушка была честна сама с собой, зная, что всё дело в бывшем слизеринце. Всё дело в том, что он оказался так похож на человека из забытой жизни, что Гермиона поняла, как сильно была не готова к этому заданию. Её выбило из колеи отсутствие равнодушия и постоянного контроля. И всё это чёртов Малфой. Сделав пару шагов к кровати, Гермиона взяла руку Драко в свою и прошептала одно из самых простых заклинаний, которое ей приходилось изучать. Связывающие чары опутали их запястья и загорелись золотым свечением, когда последнее слово сорвалось с её губ. Теперь он не сбежит. Помимо этого она постаралась залечить его перелом, понимая, что он может стать проблемой. Грейнджер решила, что пора разбудить спящую принцессу и, прижав палочку к виску Малфоя, сделала задуманное. Парень резко подскочил на постели, начиная непонимающе оглядываться по сторонам. Лишь когда его глаза остановились на девушке, он рыкнул и кинулся на неё, видимо, желая придушить на месте. Но его руки замерли в миллиметре, и Гермиона усмехнулась. — Какого чёрта?! — взревел Драко, снова поднося ладони к её шее, наблюдая, как они перестают двигаться согласно его желанию. — Всё очень просто, Малфой, — довольно произнесла Грейнджер, наколдовывая графин с водой, а вместе с ним и стаканы. Налив себе воды, она протянула ему бокал, но парень ударил её по руке, выбивая его. Послышался характерный звон разбитого стекла, который прозвучал как крик о помощи в пустой комнате. — Как хочешь, — хмыкнула она, делая глоток. — Где я? — прорычал блондин, не спуская с неё адски злого взгляда. Раньше даже такое проявление ярости по отношению к ней могло здорово её напугать. А сейчас… Так… детский сад. — Ты, наверное, хотел сказать, где мы, потому что, смею заметить, мы в одном помещении, — легкомысленно ответила Гермиона, присаживаясь на кровать, опираясь на руки по бокам. Малфой перевёл взгляд ей за спину, смотря в окно, а потом стал бегать глазами по комнате, в конечном итоге, останавливая их на девушке. — Ну и где же мы? — язвительно кривляясь, спросил парень, складывая руки на груди, принимая более удобное сидячее положение. — И почему я не могу придушить тебя? Кажется, получить ответ на свой второй вопрос он и не рассчитывал, но Грейнджер наоборот хотела, чтобы Драко знал, в насколько он невыигрышном положении. Это доставляло странное удовлетворение — демонстрировать своё превосходство. — Мы в отеле. Недалеко от того места, где так трогательно поболтали в последний раз, — подобная манера разговора раздражала Малфоя, судя по сжатой челюсти и прищуренным глазам, но Гермиона лишь начала рассматривать свои ногти, показывая, как скучно ей с ним было. — А напасть ты на меня не можешь по очень простой причине — я связала нас заклинанием, и сбежать или причинить мне вред, у тебя теперь никак не получится. Грейнджер улыбнулась, видя неконтролируемое бешенство на лице Малфоя. Драко сжал кулак и поднёс его к губам, кажется, сдерживая жуткий крик. Гермиона внимательно анализировала его движения, словно он был зверем в зоопарке. Будто находился взаперти, но ждал того времени, когда смотритель задремлет, чтобы перегрызть ему глотку и сбежать на волю. Примерно так выглядел Малфой, когда снова посмотрел ей в глаза. — А разве ты не должна была доставить меня своему хозяину? — со скрытым подозрением поинтересовался Драко, сведя брови. — Это ещё успеется, — она встала, проводя руками по бёрдам. — Я схожу на стойку регистрации и попрошу принести ужин. Ты что-нибудь будешь? — Обойдусь, — огрызнулся парень, источая волны презрения по отношению к ней. — Боже, Малфой, — Гермиона закатила глаза, понимая, как нелегко ей придётся. И сколько же понадобится терпения, чтобы самолично не прибить эту высокомерную задницу. — Поверь мне, я тоже не горю желанием с тобой ужинать. С большим удовольствием я тебя убью, но пока ты… должен жить, а значит, и есть. Драко встал, проигнорировав её речь, и остановился у окна, пряча руки в карманы брюк. Его спина была настолько массивной, что Грейнджер испытала странные чувства. Вроде гордости и капли страха. Она осознала, что поступила правильно, наложив на них заклинание, потому что Малфой действительно мог убить её одним хорошим ударом. Господи, и чем их только кормят. — Если ты хочешь убить меня или хотя бы попытаться сбежать, для этого тебе понадобятся силы, правильно? — девушка приподняла брови, вообще не понимая, какого чёрта уговаривает его поесть. Но потом, вспомнив, что он точно нужен ей в сознании, а не в голодной коме, она продолжила: — Травить я тебя не собираюсь. Много мороки. И тело ещё прятать… Гермиона покачала головой, задумавшись, куда в случае чего спрятать тело Малфоя, не замечая, что он обернулся и теперь задумчиво смотрит на неё. Наверное, со стороны она напоминает психичку, но и пусть. — Мне что-нибудь, где есть мясо. И картошка, — безлико сказал Драко, когда она вернулась в реальность. — Теперь понятно, — буркнула она, разворачиваясь к двери. — Что понятно? — непонимающе уточнил Малфой, делая шаг вперёд. — Почему ты такой огромный. Естественно, таким будешь, если есть только одно мясо и картошку, — со странной интонацией произнесла Гермиона, всплёскивая руками. — Ты одежду что ли покупаешь только на заказ? Как ты вообще живёшь с такими размерами? Драко смотрел на неё во все глаза. Кажется, он был в полнейшем шоке, учитывая, что эта девушка пару минут назад угрожала ему смертельной расправой, а сейчас так серьёзно рассуждала о проблемах высоких и массивных людей. Умереть не встать. Грейнджер махнула рукой, закатывая глаза из-за собственного чрезмерного любопытства, которое даже метка Пожирателя не смогла приструнить.

***

Малфой жевал так медленно, что казалось, он испытывает какие-то проблемы с желудком. Но, на самом деле, он просто глазел на неё без перебоя, видимо, пытаясь довести до ручки. Гермионе был знаком этот метод, более того, она сама не раз применяла его, когда требовалось добыть необходимую информацию. Но когда подобные пытки устраивают тебе — приятного точно мало. Грейнджер закинула в рот салат с фасолью, радуясь его вкусу как ребёнок. Она так же взяла себе картофельное пюре, устраивая праздник живота. Конечно, еда была самой обыкновенной и уж явно уступала по-настоящему изысканным блюдам, но, учитывая, в каком отеле они остановились, все придирки моментально отпадали. — Ты любишь сладкое? — спросила Гермиона, когда с основной едой было покончено и пришло время десерта. Она заказала медовый торт, который обожала всю свою жизнь, и постаралась не съесть его полностью ещё в самом начале ужина. Малфой приподнял бровь, опираясь локтями о стол и подперев кулаками подбородок. Он выглядел так, будто готов был засмеяться. — Куда в тебя столько лезет? — озадаченность в его голосе рассмешила девушку, и она покачала головой, как бы говоря, что он её недооценивает. — Такой наивный, — протянула Грейнджер, отрезая себе знатный кусок торта, и начала уплетать его за обе щеки. Драко хмыкнул, чем сильно удивил Гермиону. Это было не зло, скорее с какой-то небольшой каплей веселья. Словно подразумевая более светлые чувства, нежели ненависть. Она нахмурилась, стараясь сконцентрироваться на прекрасной еде, а не на эмоциях Малфоя. — Неплохо, но я пробовал и лучше, — с видом эксперта сказал парень, едва успел прожевать первый кусочек. — Ну разумеется, — усмехнулась Грейнджер, закатывая глаза. Некоторое время они ели в тишине, как и до десерта. Она немного ёрзала на месте от шикарного медового торта, испытывая восторг от чувства свободы и приятных ассоциаций в голове. Внутри было легко и пусто. Гермиона так давно не ощущала себя простым человеком, что сейчас, сидя в захудалом отеле со своим заложником, она была почти счастлива. Почти. — Ты обещаешь, что моя мать будет в порядке? — Драко резко поднял на неё глаза, и вся атмосфера лёгкости и какого-то ненастоящего дружелюбия тут же улетучилась. Грейнджер отложила вилку, протерев губы салфеткой, потянув время специально. Они с Малфоем оказались в интересном положении, о чём она немного подзабыла, пока предавалась таким простым человеческим радостям. Но реальность всегда падает как снег на голову, разве что прикидываясь обычным комком замершей воды, потому что под ним всегда оказывается острая сосулька, которая протыкает тебя насквозь. — Будет, — спокойно произнесла девушка, наблюдая за терявшим терпение Малфоем. — Пока ты ведёшь себя хорошо. Пока ты мне нужен, с ней всё будет в порядке. Драко дышал через нос слишком отрывисто и часто. Его глаза в прямом смысле налились кровью, и через чёртову секунду он опрокинул стол и снова кинулся на неё. Гермиона закатила глаза, пока слизеринец проворачивал свой манёвр, потому что ожидала его. Так банально. Парень в этот раз смог к ней прикоснуться, но руки на шее так и не сжались. Грейнджер смотрела на его лицо с необыкновенной скукой, сдерживая зевок. Она моргнула, глядя на длинные ресницы Малфоя, отмечая, что гадёныш оказался слишком удачливым хмырём по жизни. Наверное, как и в любой другой жизни. — И что ты будешь делать дальше? — устало осведомилась шатенка, поднимая руку и смотря на свои ногти за спиной парня. Он не ответил. Лишь усиленно пытался сжать руки на её шее, игнорируя характерное покалывание в ладонях, означающие, что заклинание скоро отбросит его в противоположный угол. — Ещё мгновение, Малфой, и ты отлетишь от меня. Поэтому прекрати этот цирк и успокойся. Некогда шоколадные омуты встретились с расплавленным серебром, где бушевала злость, и его руки опустились. Драко сел на пол, разминая запястья. Он не хотел прекращать попытки сбежать. Гермиона видела, что ему тяжело, но парню просто не повезло, что она утратила сочувствие. То качество, отличающие её от многих, давно было утеряно. — И что тебе дало твоё глупое поведение? — Грейнджер перевернула стул, который упал на бок, когда Драко решил рискнуть и попытался бросить ей вызов. — Я же тебе всё объяснила, ты не можешь причинить мне вред. — Это того стоило, — прорычал он, смотря на неё волком. Гермиона лишь вздохнула, удивляясь несправедливости. Значит, только гриффиндорцы были тугодумами, а остальные — нет. Не честно. — Ты сможешь убить меня, только если я тебя об этом попрошу, — довольно сказала девушка, считывая все эмоции Малфоя. Ненависть. Гнев. Разочарование. Отчаяние. Последнее, пожалуй, её самое любимое. — Ну же, попроси меня, Грейнджер, — обманчиво-ласково проговорил Драко, подходя к ней, прикасаясь к шее кончиками пальцев. — Я буду хорошим и послушным, — он наклонился к ней и зашептал на ухо: — Обещаю, тебе понравится. По замершему состоянию Гермионы можно было сказать, что она в шоке, и ей, возможно, даже нравится такое общение с парнем. Но всё не то, чем кажется. Она резко подняла руку и сначала ударила Малфоя по лицу, заставив его потерять бдительность, чтобы потом с огромным наслаждением пнуть его в живот ногами, повалив на спину. Шатенка наклонилась к нему, прикасаясь к гордому подбородку. — Малфой, — уныло прошептала девушка, — нельзя же быть таким наивным. То, что я тебя не пытаю и не угрожаю каждую секунду, не делает меня тупоголовым Пожирателем, каких в рядах Тёмного Лорда, пожалуй, слишком много. Я гораздо сильнее и непредсказуемее их всех. — Попытка не пытка, — усмехнулся Драко, кажется, вообще не слыша её. Потому что он снова совершил ошибку. Парень хотел ударить её в солнечное сплетение, но его кулак замер в миллиметре от грудной клетки Гермионы, повиснув в воздухе. Он прорычал и опустил руку, падая на пол, закрыв глаза. Грейнджер наслаждалась его безнадёжностью. Той, в которой он оказался за свои прошлые грехи. Той, что заслужил. Она встала и, взмахнув палочкой, привела их номер в порядок. Торт оказался испорченным, и шатенка недовольно простонала, откидывая голову назад. — Вот как можно быть такой задницей, — пробурчала Гермиона, подходя к мусорному ведру, нажимая ногой на рычаг и выкидывая собственную радость и залог хорошего настроения. Сбоку послышался голос парня, но из-за скрежета железной урны, она ничего не услышала и, обернувшись, вопросительно уставилась на него. Малфой сидел, притянув ноги к груди и сложив на них руки, согнутые в локтях. Он выглядел смертельно уставшим. И на мгновение Грейнджер почувствовала сожаление. Она едва удержалась, чтобы не фыркнуть, потому что не хотелось давать Драко основания полагать, что его бывшая однокурсница окончательно чокнулась. — Про Нарциссу никто не знает? Кроме тебя? — тон парня звучал напугано. Гермиона нахмурилась, против воли вспоминая, что точно знала о Малфоях. Он был предан семье. Особенно очень любил свою маму. Когда кто-то говорил о его отце, Драко оставался относительно спокойным, но, когда речь заходила о Нарциссе, он по-настоящему зверел. Неудивительно, что единственное, что его сейчас волнует — это она. Грейнджер понимала, что парень не сильно беспокоится за свою жизнь. Она осознавала, сколько усилий он приложил, чтобы спрятаться от всевидящего ока Тёмного Лорда. Гермиона могла представить, на какие жертвы ему пришлось пойти ради безопасности матери. И смотря ему в глаза в этом непримечательном номере, девушка поняла его слишком хорошо. Она провела рукой по волосам, убирая выпавшие пряди из аккуратного пучка, лишь бы чем-то занять руки. Почему-то появилась какая-то нервозность. — Я знаю, что она в Испании. Знаю даже, в каком живёт доме. Я использовала редкие и древние заклинания, чтобы выследить тебя, поэтому сомневаюсь, что кто-то другой станет так рисковать. К тому же ты моё задание, другие Пожиратели никогда не рискнут идти против Тёмного Лорда или меня. Гермиона подняла глаза на Драко и увидела, что он пристально и излишне внимательно за ней наблюдает. Как кот за мышью. Как хищник за жертвой. Слегка пугающе. — Тебе не о чем волноваться, я не нарушаю своих обещаний, — твёрдо сказала шатенка, складывая руки на груди, чувствуя себя как школьница перед пугающим преподавателем. Малфой действительно был чем-то похож на Снейпа. Она подозревала, что слизеринец хотя бы в теории рассматривал в качестве своей профессии именно преподавание Зельеварения. Ему бы пошло. Девушка не хотела признавать (хотя старалась не врать самой себе), но Драко оказался совсем не тем человеком, каким она его представляла. В её глазах он так и остался напыщенным индюком, который без своих родителей и друзей-подпевал ничего не мог сделать. Тот, кто унижал неспособных ему ответить, только потому, что они не являлись настолько гнилыми людьми. Тем, кто сбежал на шестом курсе, запустив цепочку событий, породившую Гермиону и её тёмную сторону. Грейнджер винила парня за то, что он сбежал. За то, что часто размышляла об ином развитии событий, если бы он поступил иначе. Гермиона помнила, сколько слухов ходило о побеге семьи Малфоев, бросивших свой дом и все счета в Гринготтсе. Скитер тогда оторвалась. Она выпускала свои статьи на тему разоблачения Малфоев каждый день на протяжении двух месяцев. Такого срока хватило, чтобы начать плеваться от любого вида корреспонденции. Девушка буквально видела, как открыла газету из прошлого, пробегаясь глазами по содержанию, чтобы узнать, что происходит в мире. Но Пророк в то время совсем потерял берега, поливая грязью каждого, кому что-то не нравилось в их новой политике. И начали, разумеется, с Малфоев. Поэтому, смотря на словно выточенное из камня лицо Драко, она никак не могла смириться с мыслью, что они неизменно взрослеют. Меняются, особенно под гнётом обстоятельств. И даже скользкий слизняк не исключение. — Где гарантии, Грейнджер? — наконец-то подал голос парень, вставая и сокращая между ними расстояние. Гермиона хмыкнула, делая шаг в сторону, чтобы не дать ему преимущества и не позволить так банально зажать её между стеной и им самим. — Я уже сказала, свои обещания я держу. Честно говоря, твоя мать и не нужна Тёмному Лорду, по большей части, он точит зуб на тебя и твоего отца. Она заметила мелькнувшую печаль на лице Драко, буквально тут же понимая одну вещь. — Мне не удалось отследить его с помощью заклинания. — Он мёртв, — жёстко произнёс Малфой, стремительно отворачиваясь и снова подходя к окну. — И мёртв давно. — При каких обстоятельствах? — достаточно нагло поинтересовалась Гермиона, зная, что после её вопроса последует буря. И не ошиблась. Драко взглянул на неё через плечо, и его глаза напомнили девушке бездонную пропасть, куда ты проваливаешься целую вечность, без шанса на спасение или хотя бы забвение. — Ты совсем охренела?! — поражённость в его голосе лишь рассмешила Гермиону, и спина парня тут же напряглась. Он выпрямился во весь рост, становясь ещё больше, если это вообще было возможно. Казалось, что плечи Малфоя заслоняют всё окно, не пропуская дневной свет в комнату, но, на самом деле, на улице просто стемнело и зимняя стужа не добавляла красот. — Это просто вопрос, незачем так бурно реагировать, — шатенка закатила глаза, отмечая про себя, что подобное проявление раздражительности стало её дурной привычкой. — Мне нужно знать подробности. Потому что, если Тёмный Лорд спросит о твоём отце, а мне нечего будет ответить, плохо станет всем. И поверь, — она подняла палец, указывая на притихшего Драко, — ты не хочешь видеть его злым. — И что это даст? — фыркнул парень, задирая подбородок. — Как минимум то, что твоя мать не будет ему слишком интересна. Возможно, — Гермиона пожала плечами, — он просто забудет о ней или мы сможем провернуть всё так, что смерть твоего отца спасёт жизнь Нарциссы. Мы поменяем их местами, скажем так. Она видела, что Малфой задумался, хоть и старался не показывать своей заинтересованности в её предложении. Грейнджер прекрасно научилась определять по лицам людей, насколько велики её шансы добиться своего. И в случае с Драко она была феноменально близка к успеху. — Он уже мёртв, — девушка решила посильнее надавить, потому что знала, как много семья значила для блондина. — Понимаю, оскорблять память об умерших неприятно, но это действительно может защитить твою мать. Спасти ей жизнь. Гермиона уже обрадовалась, что у неё получилось одурачить Малфоя, но она совсем забыла, с кем имела дело. Драко с прищуром посмотрел ей в глаза, противно ухмыляясь. Его ухмылка напомнила девушке школьные годы и, к сожалению, она немного занервничала. Ощутила поцелуй прошлого на затылке. Холодный. Мерзкий. Унижающий. Несущий за собой лишь тошноту. Она подобралась и вздёрнула подбородок, не позволяя этому пижону взять над ней верх. Наверное, присутствие Малфоя плохо влияет на Гермиону, потому что она не могла отделаться от чувства, что вернулась в школьную форму, когда красно-золотой галстук стягивает горло, а ядовито-серебристые глаза буравят её, словно таракана под подошвой, мечтая раздавить на месте. — Грейнджер, — протянул издевательски Драко, надвигаясь на неё. — Как не похоже на тебя. — В каком смысле? — она ощетинилась, сжимая челюсти, едва не превращая зубы в труху. — Ну как же, — хмыкнул парень, совершая шаг, а затем второй, останавливаясь возле неё и наклоняя голову вниз, будто делая одолжение. — Ты была у нас такой хорошей девочкой, а теперь опустилась до манипуляций. Как… нехорошо. Девушка усмехнулась и покачала головой. Облизав губы, она подняла взгляд на проклятого хорька, радуясь возможности врезать ему, не боясь ответных действий. И плевать, что это не честно. — Малфой, если ты думаешь, что твои провокации до сих пор работают на меня, то ты ошибаешься, — приподняв брови, Гермиона склонила голову набок. — Я голыми руками могу свернуть тебе шею и даже не дрогнуть. Поэтому радуйся моей временной доброте. Тёмный Лорд, может, и страшен в гневе, но это ты ещё не видел меня, — прошептав последнее слово, она толкнула его, заставляя отойти назад. — Неужели? — Драко растянул губы в искусственной улыбке, беся Грейнджер до потери пульса своим поганым высокомерием. Её нервы уже сдавали, и, с трудом взяв под контроль злость, Гермиона максимально спокойно уточнила: — Что неужели? — Малышка Грейнджер страшна в гневе, — рассмеялся парень. — Забавно. А что бы на это сказали Поттер и Уизли? Тик. Глаз дёрнулся. — Наверное, они в гробу переворачиваются от мысли, что их обожаемая подружка стала убийцей и прислужницей Тёмного Лорда, — нараспев произнёс Драко, веселясь. Впрочем, его глаза так и остались непоколебимой сталью, следящей за каждым её вздохом. — Боюсь представить, какого им. Постой… а ты случаем не спишь с ним? Так. Горло сжалось. — Если так, то могу посочувствовать. У него хоть член есть? — скривился парень. — Подозреваю, он ужасно выглядит. А как ты отсасываешь ему? Думаю, исключительно на коленях, постоянно говоря, что он самый могущественный и прекрасный Лорд в мире. Тик. Так. Палочка в руке оказалась уже отточенным движением, и луч Круциатуса был слишком знаком, чтобы обратить на него должное внимание. Гермиона дрожала. Её глаза широко распахнулись, и она чувствовала, что кислорода в организме катастрофически мало, но сделать вдох не хватало сил. И желания. Малфой упал на колени, сжимая зубы, чтобы не закричать. Грейнджер знала, что её Круцио всегда были весьма болезненными, особенно если она была зла. А сейчас она зла. Она в бешенстве. Взмахнув палочкой, шатенка прекратила действие заклинания, наклоняясь к парню, чтобы схватить его за волосы на затылке и заставить смотреть себе в глаза. — Дорогой, настоятельно рекомендую тебе держать рот на замке, иначе в следующий раз останешься без языка, — выплюнула Гермиона, говоря вкрадчивым шёпотом. — А он тебе ещё понадобится, как же ты будешь молить о быстрой смерти моего Лорда, м? Толкнув Малфоя, она молча наблюдала, как он сдерживает стоны, пытаясь встать. Покачав головой, Грейнджер трансгрессировала прочь, зная, что ему не удастся сбежать, пока она жива.