Синтетика ll. Панацея

Ophelia - The Lumineers Впервые за несколько месяцев Арина вытащила меня на улицу. Мы сидели на лавке возле её дома, молча уставившись себе под ноги. Я злилась на неё, но понимала, что это было необходимо. Мне нужен был свежий воздух и смена обстановки, иначе я бы окончательно сошла с ума в четырёх стенах без возможности реабилитации. Лёгкий мороз щипал мой нос и щеки и я сильнее укутывалась в колючий объёмный шарф, морщась. — Это хорошее начало. Арина легко улыбнулась, задрав голову кверху и выпуская изо рта теплый пар. Она неисправимая оптимистка. Я только хмыкнула, частично соглашаясь. — Не объявлялся? Девушка спрашивает аккуратно, не называя имени, но в глубине души всё равно ёкает при упоминании этого человека. — Нет. Отрезаю, всем видом показывая, что не хочу продолжать этот разговор. Тема Рустама стала табу. Я старалась не брать телефон в руки лишний раз, боясь наткнуться на его фотографии и не удержать те шаткие стены, кропотливо выстроенные мной заново за время нашего расставания. Лёжа в кровати, завернутая в одеяло, я постоянно думала, что мне делать с этой сочащейся раной внутри? Я жалела себя, отчаянно пытаясь показать, как мне больно, не замечая, что сама причиняю боль. Арина пыталась подбодрить, вытянуть из этого затянувшегося кошмара, но я строила из себя обиженного ребёнка, которого перестали любить - огрызалась и твердила, что не нуждаюсь в опеке. Но может быть стоило уже содрать эту болячку и будь что будет. Хуже мне точно не станет. — Знаешь… — Тяжело вдохнув холодный воздух, начинаю.— Не взаимная любовь ведь тоже неплохо, потому что так я испытываю хоть какие-то чувства. Это лучше, чем ничего… Девушка молча вылупилась на меня. Было буквально видно как в её голове крутятся шестерёнки, генерируя ответ. Я и сама не верила, что сказала это вслух. Последнее время я боялась своих мыслей и предпочитала отмалчиваться. — Я рада, что ты к этому пришла, это правильно. Пока ты чувствуешь - ты живёшь. — Не хочу я так жить. С этой болью. Качаю головой, закусывая обветренные губы до крови. Снова подкатывают проклятые слёзы, но я настырно сглатываю неприятный комок в горле и поднимаю глаза на подругу. — Это больно потому, что это имело значение. — Да уж. Я слегка усмехнулась, утерев нос рукавом куртки. — Ну вот, уже улыбаешься! — Арина засмеялась, легко толкнув меня локтем в бок. — Ты справишься, не из такого дерьма вылезала. На первый взгляд банальные слова, но они странным образом вселяли в меня мизерную уверенность в том, что всё ещё действительно может наладиться. Не буду ведь я всю жизнь плакать и бить кулаками стены, обвиняя себя и окружающих во всех смертных грехах. У всего есть свойство заканчиваться и чем раньше ты осознаешь и примешь это, тем проще будет пережить потери. Просто будь готов, прежде чем жизнь нанесёт удар под дых. Главное - не сломайся. * * * — Куда-то собираешься? Арина с недоверием поглядывает на меня, пока я хожу по квартире с полотенцем на голове, намотанным в спешке, и ищу свою тушь. — Да. Решила, что хватит отсиживаться. — Ты уверенна, что готова? Напряжённо спрашивает девушка. Я закатываю глаза и томно вздыхаю. Интересно, откуда у меня эта привычка? — Арин, я не смертельно больна, я не инвалид. Со мной всё будет в порядке, не волнуйся. Фыркая, ответила я, обильно прокрашивая густые ресницы. Она носится вокруг меня как мамочка с месячным ребёнком. От части, я согласна с её мерами. Арина переживает за моё состояние и я благодарна ей за заботу, но сейчас мне нужно дать свободу. Я слишком долго была в тени, раз за разом ломая себя, чтобы встать с кровати и лишний раз улыбнуться. Я устала себя убивать. Птичке пора вылететь из клетки. — С кем ты идёшь? — С Дашей, Алёной и Яной, они позвали посидеть в баре. — Мин… — Я знаю, что ты сейчас скажешь.— Перебиваю подругу, тыкая указательным пальцем в воздухе.— Он там точно не появится. Это будут обычные женские посиделки, с чего ему там быть? — Какая ты наивная. Ты не подумала, что это может быть просто предлог, чтобы ты пришла? — Такого не будет. Отрезаю я. По правде говоря, я даже не задумывалась о возможности такого исхода, слепо полагаясь на благоразумие девочек. Но если всё действительно будет так, я прокляну судьбу за такой «сюрприз». Нам нельзя видеться. Просто категорически запрещается. Я месяцами зализывала свои раны не для того, чтобы в одночасье всё пошло к чёрту из-за одного самоуверенного мудака. Может быть, через время, я смогу спокойно видеть его лицо и не хотеть вцепиться в него ногтями. Или губами. Пока что моя ненависть перевешивает всё хорошее, что было между нами, застилая глаза пеленой и не позволяя думать разумно. Мной движет невероятная обида и тоска. Я боюсь осознать и признаться самой себе, что всё ещё люблю его. Мне слишком больно от своих чувств. Я хочу отключить голову и немного расслабиться. Может даже напиться. Залить алкоголем ту пустоту внутри, выеденную моими собственными мыслями и терзаниями. * * * Я не помню как добралась до дома. Не помню как разделась и упала в кровать. Помню лишь только недовольное обеспокоенное лицо Арины и едкий запах спирта в носу от моей одежды. Кажется, сначала мы просто сидели в баре, как и договаривались, но потом пропасть и я уже пляшу в центре танцпола с каким-то незнакомым парнем, хотя я в жизни не танцевала в клубах. Тем более так развязно. Помню, что Даша стояла со мной в туалете и помогала умыться холодной водой, придерживая волосы. Воспоминания накатывали короткими вспышками и снова угасали. Последнее, что я помню, это заинтересованный взгляд таксиста и тяжелую подъездную дверь. Во всём этом пьяном бреду я поняла одну вещь - ни разу за вечер я не вспомнила о Рустаме. Это заслуженно можно было назвать прогрессом. Я действительно растворилась в моменте и была счастлива. Голова была пустой, чего не было уже очень давно. Я снова ощутила лёгкость, которую раньше могла получить только от препаратов. И знаете что? Мне понравилось.