end game

— Ты мне нравишься. Джуён распахивает глаза, резко выпрямившись. Плечо пронзает острая боль, и он снова сгибается пополам, схватившись за насквозь пропитанную кровью тряпку, служившую повязкой. Он стискивает зубы, зажмурившись, судорожно втянув воздух. Парень приподнимает голову, пробежавшись взглядом по помещению. Сколько времени прошло? И где Хёндже? Может, все давно закончилось? Кто победитель? Не мог же это быть он? Он не слышал никаких оповещений, но вдруг он впал в какое-то слишком уж крепкое беспамятство? Или, возможно, организаторы игры посчитали, что погибли все, и победителя просто не оказалось? Джуён подрагивающей рукой берется за датчик на шее и слегка тянет, напомнив себе и убедившись, что еще ничего не закончилось. А значит, Джехён отправился на поиски Эрика. Нашел ли он его, и развязал ли уже с ним бой? Джуён поднимается на ноги и выходит в коридор, осмотревшись. Здание для трех человек стало слишком огромным. Оно опустело быстро и оказалось окутано пугающей тишиной. Парень долго не может выбрать, в какую сторону ему отправиться, но, в конечном счете, что-то внутри него ведет его направо. Он придерживает ладонью бесконечно ноющую рану и продолжает идти вперед, смотря упрямо перед собой. Не опоздать бы. В голове роем крутятся самые разные мысли, а сознание рисует самые разные картинки. Эрик был настроен серьезно, здесь он перестал быть гуманным и сострадающим, игра сделала его жестоким и беспощадным. Хёндже, конечно, был настроен так же серьезно, и все же, Джуён знал, что парень остался собой, - не кровавым убийцей, а тем, кто возьмется за оружие только ради защиты. И даже не себя, а кого-то еще. Джуён резко остановился. Неужели и правда этим кем-то оказался он? Он встряхнул головой, прикусив губу. Мысли сменяли друг друга с такой частотой, что Джуён просто не мог за них ухватиться. Одно он осознавал так четко, как ясный день, который наверняка сиял солнечными лучами где-то там, за куполом. Он должен найти Хёндже.

***

Хёндже сплевывает кровь, вытирая рукавом губы. Умирать он точно не собирался, а даже если это было неизбежно - сначала он должен был убедиться, что Эрик умрет первым. Парень угрюмо смотрел на него, стоя напротив, даже не обращая внимания на стекающую по лицу кровь. Он криво ухмыляется, отставляя ногу назад, готовясь к очередному нападению. — А ты живучий, гаденыш, — Эрик наносит удар, но Хёндже блокирует его, скрестив руки перед лицом, — Думал, ты быстро сломаешься. — И не мечтай, — теперь Хёндже пытается нанести удар справа и снизу, обманным ходом сначала занеся левую руку. Эрик успевает отскочить, наконец небрежно стирая ладонью остатки крови с щеки. — Откуда такое стремление к жизни? Слышал, ты как-то чуть не покончил с собой, так теперь чего мечешься, как рыба на суше? — Эрик хмыкает, отбрасывая мокрую от пота челку, закрывающую глаза. — Если не знаешь, то и не лезь, — огрызается Хёндже, агрессивно бросаясь вперед на противника, вкладывая все силы в стремительные удары, прошедшиеся по скуле и ниже по челюсти. Эрик почти теряет равновесие, но умудряется устоять на ногах, оперевшись о стену. — Смотрю, это твоя больная тема. А я люблю сыпать соль на раны, — в глазах Эрика недобрый огонек, и он готов сначала пустить яд в противника, медленно но верно лишая его возможности сражаться, а затем уже добить. Слова хуже ножа, так что, в конце концов, Хёндже будет даже рад, что его избавят от мук. Джехён не удостаивает Эрика ответом, бросаясь на парня. Но тот ловко уворачивается, прогнувшись под его рукой, а затем перехватывает ее, разворачивая Хёндже спиной к стене, вжав в нее. Его локоть упирается в горло парня, перекрывая дыхание. Их взгляды упираются друг в друга, полные ярости и обоюдной ненависти. — Когда это произошло? Кажется, в средней школе? Ты тогда так и не признался, что тобой движило, когда ты стоял на крыше, одной ногой уже оказавшись в пропасти, — Эрик дёргает руку вверх, и у Хёндже ноги не чувствуют земли. Он не должен потерять сознание, поэтому вместо того, чтобы бессмысленно размахивать ногами, он направляет удар в живот противника. Эрик отлетает в сторону, а Хёндже валится на пол, закашлявшись. Впрочем, они оба быстро подрываются на ноги, и снова сходятся в кулачном бою. — Я что, исповедаться перед тобой должен? — хрипит Джехён, останавливая кулаки Эрика, — Если я кому и расскажу о тех событиях, то точно не тебе. — А я все знаю, — слова Эрика заставляют Хёндже растерять бдительность на время, и тот пробивает его защиту, попадая кулаком под ребра, от чего парень опускается на колени, — Мама работала в больнице, куда ты попал после инцидента, полиция все как на духу выложила. — И ты так подло решил обойтись со мной? Всегда знал, что ты мерзкий эгоист, — Эрик никак не ожидает, что Хёндже набросится на него из сидячего положения, но тот буквально подхватывает его и опрокидывает на пол. — Забавно, разве ты сам не такой? Выложил все про меня девчонке, которая мне нравилась! Не ты ли мерзкий в таком случае? Она ведь тебе даже не нравилась, но в итоге она два года бегала за тобой! Подлец! — Эрик брыкается и размахивает кулаками, и их клубок тел с Хёндже катится по полу. То сверху оказывается Джехён, нанося удар в нос, то Эрик подбивает его под ребра, скидывая на кафель. У этих двоих накопилось много претензий друг к другу. Каждый год, как они оказывались вместе, приносил им вражду и раздор. И теперь оба горели желанием разобраться друг с другом, отомстить за все обиды, доказать свою правоту. Кровь капала на лицо Хёндже, когда Эрик свесился над ним, низко прорычав. У Джехёна уже едва ли оставались силы на борьбу. Он уперся ладонями в плечи парня, повернув голову в сторону, пытаясь определить ход дальнейших действий. Ему требовалась хоть какая-то помощь по ослаблению Эрика. И на мгновение, Хёндже даже пожалел, что не взял Джуёна с собой. Вот появись он сейчас неожиданно, со спины, как легко он бы лишил противника чувств ударом какой-нибудь доски. Но пока Джехён витал в мыслях, хватка его на плечах Эрика ослабла, и тот смог нанести крепкий удар своим лбом прямо в лоб противника. У Хёндже искры из глаз посыпались и все потемнело. Он зажмурился, дернув коленом вверх, попав в живот Эрика, выбивая весь дух. Эрик откатывается, закряхтев, а Хёндже с трудом встает, смутно соображая. На первом этаже у него почти нет возможностей, чтобы обеспечить себе победу. А значит, придется заманить Эрика выше, но подальше от Джуёна. Хёндже видит, как Эрик медленно поднимается, и долго размышлять у него возможности нет. Он бросается напролом, задевая противника, и торопится к лестничному пролету. Эрик протягивает руку, пытаясь ухватить парня за одежду, но тот ловко уворачивается. Он сплевывает от досады и торопится следом, не желая выпускать из рук и из виду своего главного врага. — Я не думал, что ты так трусливо побежишь. Позор на твою голову, самоуверенный и напыщенный индюк, — Эрик преодолевает две ступеньки за раз, и все же хватается своими цепкими пальцами за жилет Хёндже, дернув его на себя, — Но я тебя так легко не отпущу. Хёндже не успевает опомниться, как одним рывком оказывается на площадке между лестницами, ведущими с первого на второй этаж, пересчитав костями все пройденные ступеньки. С его губ срывается болезненный стон, и взгляд не сразу фокусируется на Эрике, спускающемуся к нему. Шаг вниз с одной ступени, шаг вниз с другой. Хёндже опирается на стену, поднимая свое едва контролируемое тело. Он посчитал ступени, когда преодолел первый пролет. Их ровно 10. Он упал с 4х и так паршиво себя чувствует. Значит, есть все шансы. Он смотрит на Эрика, который, даже покрытый ссадинами, синяками и кровоточащими ранами, умудряется ухмыляться, скаля зубы. Хёндже должен подпустить его ближе, но и сам не должен задерживаться у стены, иначе обречен на ловушку. Парень медленно движется вдоль стены, не сводя глаз с врага. — Жаль, что ты не стоял тогда там, со мной, на крыше, — Джехён произносит низко, делая еще один неприметный шаг в сторону. — Думал, я тебе помогу, подтолкну? — в глазах Эрика плещется мрак, таящий множество недобрых помыслов. Он прекрасно видел, куда отходит противник. Он тут же просчитал, как все обернуть себе на пользу. Он уже разминал кисти рук и хрустел шеей, поворачивая голову из стороны в сторону. — Нет, — Хёндже стоит на краю лестницы, и сзади него вниз уходят ступени; одной ногой он снова был над пропастью, как и тогда, — Думал, что смогу утащить тебя за собой. Эрик действительно вытянул руки, чтобы столкнуть Хёндже, но даже и подумать не мог, что тот сам схватит его, и они вдвоем скатятся по ступенькам вниз, на первый этаж, откуда и пришли. Джуён услышал ужасный грохот и поторопился на лестницу, не отдавая отчета в возможной опасности. Но этой опасности не было. Когда он преодолел один пролет, он замер на лестничной клетке. Два тела лежали на полу у ступеней. Как бледные манекены. С распластанными в стороны руками и ногами. — Хёндже! — Джуён почти истерически выкрикивает, спустившись, опускаясь на колени с ним рядом, — Хёндже, прошу, открой глаза. Хёндже. Джуён даже не замечает, как по его щекам бегут дорожки слез. Он не отдает совершенно никакого отчета в происходящем. У него перед глазами израненное тело Хёндже, которое он перекладывает на свои колени, наплевав на кольнувшую боль в плече. Он не хотел такого финала. Выиграть должен был Хёндже. Он должен был помочь ему в этом. Но никак не наоборот. Джуён надеялся и хотел найти его. Но не в таком виде: почти бездыханном, совершенно не похожем на того Хёндже, с которым он всегда был рядом. — Эрик.., — внезапно просипел парень, указывая рукой на второго лежащего, — Надо убить его... — Ничего не надо, Хёндже, хватит, пожалуйста, хватит, — Джуён горько всхлипывает, взяв парня за руку, прижимая ее к своей груди. У него сердце разбилось на тысячи острых осколков, пронзивших насквозь каждую клеточку тела. — Как ты не поймешь, глупый, игру надо закончить, — приложив усилие, Джехён выдавливает из себя подобие улыбки, — Ты же обещал помочь. Так сделай это...Ради меня. Джуён, конечно, мог ненавидеть Эрика, но не настолько, чтобы желать ему смерти, и уж тем более прикладывать руку к его убийству. Но, так или иначе, он всю игру готовил себя к этому. Убить придется. И эта мысль, сначала маячившая на задворках сознания, теперь била тысячей барабанов. Убить придется. Ради Хёндже. За Хёндже. Эрик тяжело захрипел, приходя в себя, и Джуён перевел взгляд на него. Никакого промедления. — Прости, — шепчет Джуён, извинясь не то перед Эриком, не то перед собственной совестью. — Прости, — вторит ему Хёндже, но Джуён слишком поглощен мыслями, и внимание его направлено на Эрика. В это "прости" было вложено много смыслов. Прости, что не рассказал о том, что нравишься. Прости, что втянул в сделку. Прости, что не защитил. Прости, что вынужден оставить. Джуён стискивает зубы. А после стискивает пальцы на шее Эрика. Парень распахивает глаза, судорожно хватая ртом воздух. Его взгляд переметнулся на Джуёна, и в нем читался неподдельный испуг. Он ведь был уверен, что Джуён уже не жилец. Впрочем, кому он так наивно поверил на слово. Хёндже, который так старательно покрывал его и был рядом. Эрик борется до конца, пока не потерял сознание. Его кровавые пальцы цепляются за руку парня в попытке убрать ее. Взгляд Джуёна меняется. Еще секунду назад он мог дать слабину, но теперь глаза помрачнели, и злость смешалась с решимостью. Его рука сжимает чужую шею до синяков. В то время как рука Эрика все больше слабеет, в конечном счете безвольно упав. — Номер 22 и 24 ликвидированы. Странно, почему этот ужасный, совершенно не сострадающий, железный голос не сообщил, что ликвидирован и номер 11. Ведь ровно в этот миг Джуён решил, что умер и он сам.