Ловушка

Холодно. Се Лянь тяжело открыл глаза. Голова гудела, во взоре плясали чёрные круги. Спустя некоторое время бывший принц попытался встать. Безрезультатно. Тело казалось неприподъемным. Глаза начали чуть чётче видеть. С огромным трудом обладатель монашеских одежд приподнялся и сел, свесив голову чуть вниз. Внезапно по ушам резанули громкие звуки и галдеж. Принц заметно вздрогнул и зажмурился. Но позже, привыкнув, открыл и перевел взгляд вперёд, все ещё не очень хорошо управляя своим телом. Глаза широко открылись. «Нет, я что-то путаю» — юноша ещё мутно оглянулся, и до него мельком долетел фрагмент уже знакомого диалога. -Ага! Кроме этой еды, ничего другого у нас нет. Сколько не падай в голодные обмороки, а только этим и сможешь подкрепиться, — донесся рассерженный голос Му Цина -Ты как разговариваешь?! — Фэнь Синь повысил голос. «Нет. Такого не может быть. Я сплю. Да, я сплю», — очень медленно начав подниматься с гнилого пола, опираясь на стену, юноша встал ровно и посмотрел на сидящих за шатким столом людей. Се Лянь был очень испуган и плохо соображал, что нужно сделать. Всё же достаточно сильно ущипнув себя за щеку, он почувствовал прикосновение. Сжав ногтями кожу сильнее, эту часть закололо. Ругань слетела с его языка. Последние воспоминания секундно пролетели перед взором небожителя. Лицо исказилось испугом сильнее. Принц облокотился плечом на стену и опустил голову вниз. Потрепанные волосы закрыли взгляд на Фэнь Синя, Му Цина и двадцатилетнего Се Ляня. -Идём. Ещё неизвестно, получится ли найти сегодня какую-нибудь работенку. — сказал с ноткой безысходности, в свою очередь, последний. Прикрыв свое лицо ладонями, Се Лянь медленно скатился вниз по стене обратно на пол и осел на колени. Он захотел проверить, может ли влиять на окружающую его ситуацию: «Жое, обернись вокруг Фэнь Синя». Никакого ответа не последовало. Оторвав левую руку от лица и посмотрев на предплечье, попаданец в прошлое озадаченно прошептал: «Пропала». Юноша предпочитал не вспоминать это время жизни. Война его государства, необоснованное недовольство собственного народа, преследование самого Се Ляня и родителей, не привычная на тот момент выживание в нищете… Пускай это прошло восемьсот лет назад. Человеческая память устроена так, что наиболее болезненный и горестный опыт, который ты пережил в течение жизни, останется с тобой навсегда, пускай все воспоминания забыты, чтобы было легче, тело будет отвечать, как бы ты не хотел подобного избежать. Внезапная тревога может застать тебя врасплох в совершенно любой момент, пускай это будет достаточно приятная обстановка, занятие рутинными вещами или отход ко сну. Любой резкий звук или случайное прикосновение до головы заставит вздрогнуть. Иногда ночные истерики заставляют кричать до срыва голоса и рыдать навзрыд. Заставлять биться в судорогах и просыпаться от, казалось бы, уже бесконечных кошмаров с ощущением холодных пальцев у себя на затылке и шее. Все это продолжало до боли в груди напоминать о произошедшем. Последствиях наивной и фразы «Тело пребудет в страдании, душа пребудет в блаженстве», своей глупости. В такие минуты муж его всегда успокаивал, когда был рядом, напевая тихую мелодию и нежно гладя по спине и волосам находящегося в объятиях такого хрупкого на данный момент Сяньлэ. Но Хуа Чена сейчас рядом не было. Сердце пропустило удар. Он внезапно понял, насколько сильно привязался с того момента, как те встретились под огоньками трех тысяч фонарей. Прошло так мало времени, но оно так много всего изменило. Найдя силы в себе, юноша сел ровно и с упором посмотрел на участников сие сцены, сжав кулаки и выровняв дыхание " Помню ли я то, о чем думал в тот момент?» Сцена медленно начала расплываться перед глазами и на её месте встало обширное поле, где рабочие строили какое-то здание. Некоторые эпизоды он подчистую забыл. И был этому ужасно рад. Упорно работающий он сам восемьсот лет назад, закатывающий глаза Му Цин, рассерженный Фэнь Синь. Уставшая троица решила отдохнуть в честно заработанный обеденный перерыв, перебравшись на более чистое место. «Похоже, кто-то устроил ловушку, связанную с воспоминаниями. Однако, какова выгода?» — Се Лянь не обращал внимание на сцену перед собой. «Во всяком случае нужно найти разлом в пространстве воспоминаний, где они были оборваны. Или, как только важные моменты будут затронуты, ловушка разрушится сама собой. Все в порядке». Однако он понимал, что возможно вряд ли будет все так просто, вряд ли дело в разломе или моментах. Но не хотел предполагать худшего исхода событий. -Что это за статуя? — нынешний Сяньлэ наконец обратил внимание на происходящее в прошлом, когда услышал свой голос. Рослые мужчины с трудом несли на себе каменное изваяние божества. -Наверное, новое божество, которое будет покровительствовать этому месту, — ответил вытирающий пот со лба Му Цин Он не хотел больше видеть это. Опустив вновь голову вниз, он подумал: «Я обязательно найду способ вернуться». Тот вспомнал, как ждал своего любимого в деревянном домике после произошедшего на горе Тунлу, посадил дерево вишни, надеясь, что Хуа Чен застанет его красоту, как листья дерева отцвели и наступила осень, а он так и не пришел… Из раздумий вырвали громкие возгласы и неприятный шум драки. Так легко этот мальчик поддавался своим чувствам. И так отвратительно было за этим наблюдать. Неприятно смотреть на ошибки прошлого. -Жалкий, — с горькой улыбкой оценил про себя ситуацию попаданец. Ледяные пальцы мёртвой хваткой опустились на затылок. — Будь текуч, как вода, спокоен, как зеркало, отзывчив, как эхо, и невозмутим, как тишина. Ты это уже освоил, Сяньлэ. Только жаль, не в это время. Знакомый голос резанул уши. Тело дернулось и застыло в оцепенении. Поворачивать голову не было смысла. Да и возможности не предоставлялось. Повисла звенящая тишина. Плохо скрывая дрожь в голосе, он неуверенно спросил, с трудом заставляя себя это сделать: -Как? -Сяньлэ, демоны не умирают. Тишина. Страшно. -Ты отправился на упокой — губы начали дрожать. -Сяньлэ, Сяньлэ, — нежное поглаживание по голове не могло успокоить. — А я думал, что за пролетевшие года твоя наивность исчерпала саму себя. Видимо вновь придётся взяться за твоё обучение. -Зачем? — волосы подняли вверх, заставляя подняться с подкосившихся колен и наблюдать за сценой борьбы. — Сяньлэ, мне было больно осознавать, что я не увижу тебя так много времени. Что причиной этому был только ты. Ты и никто больше.