Новая школа

— Класс, встаньте, — Тэхен буквально влетает в класс на предпоследнем уроке, но тут же кланяется преподавателю биологии, — простите пожалуйста. Когда все поднимаются, боязливо переглядываясь с друг другом, как в класс неспешно входит высокий красивый парень. Мужчина изумлённо сел на свое место, осматривая новенького. — Добрый день. Меня зовут – Ким Сокджин и я ваш новый одноклассник. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне, — говорит тот сказочным голосом, от которого у многих открывается рот. Новенький парень был невероятно красив. Как и Хенджин, который тоже с изумлением наблюдал за новеньким. — Меня зовут Ким Тэхен. Я староста класса. Наш классный руководитель немного приболел, но должен прийти через два дня. Пока по всем вопросам обращайся ко мне. И ещё, вот, — Ким ладонью указывает на парту Хвана, — это Хван Хенджин, он тоже ещё новенький. Садись к нему и после урока познакомитесь. Простите, что отняли ваше время, — последнюю фразу Тэхен адресует уже преподавателю, а потом устало выдыхает и проходит за свое место. Сокджин улыбается так, что по классу проходят сразу несколько вздохов. Чанбин поднимает глаза, оценивает и опускает обратно. Один раз он уже захотел подружиться с одним красивым новеньким. Нет, знакомством с Хваном он не жалеет, но сам новенький его не привлек. Его, кажется, уже не привлекает никто, кроме среднего роста парней с щёчками как у белочки. Минхо же тратит ещё меньше времени на оценку новенького. Да, красивый, но сердце уже давно бьётся в другом ритме. И на виновника нарушенной работы сердца Минхо и оборачивается, чтобы в который раз застыть. Хенджин смотрит на новенького с нескрываемым восхищением. Сокджин проходит за парту, как указал староста, и садится рядом, приветливо улыбаясь. Учитель не разделяет восторга от молодого ученика и сразу же начинает вести занятие, хоть и понимает, что его сейчас слушают три с половиной школьника. — А ты давно пришел? — почти шепотом интересуется Сокджин, стрельнув взглядом в Хенджина. — Месяц с хвостиком. — Не плохо. Больше они не общаются, ведь учитель предупреждающе стучит ручкой по столу. На перемене Хенджин вызывается показать новенькому школу и выходит с ним из класса, а Минхо лишь провожает его взглядом. Конечно, сначала он тоже встал со своего места, но Чанбин рукой усадил его обратно. Вернулись оба с улыбками и по всей школе пошел слух о том, как два новеньких суперкрасавчика вскоре захватят эту школу. Минхо же не мог понять, что с ним. Почему он чувствует уколы ревности? Хенджин ни разу не обратил на него внимания, даже на уроке, когда устроили контрольную, у него оказался один вариант с Чанбином и они максимально скрытно передавали друг другу ответы. Сокджина от этой контрольной освободили, попросив просто остаться после занятий.

***

Феликс чувствует себя с каждой минутой все хуже и хуже. Учитель помогает ему просто как взрослый человек, который помогает попавшему в беду по его вине, но ведь вины Криса тут нет. Когда головная боль прошла, Феликс попытался вспомнить ситуацию. Он вошёл в туалет и увидел, как Сынмин целовал Чонина. Потом он его закрывал собой, от случайного зрителя, не зная, что это Ли. А потом Феликс его побил. А Чонин? Он не может вспомнить, чтобы Ян хоть как-то сопротивлялся или вырывался. Может быть Сынмин его настолько запугал? Или, пока Феликс переключил внимание на свою проблему, они стали ближе друг к другу? Много ведь кто из их одноклассников обжимаются по углам и всячески проявляют друг у другу взрослый интерес. Почему Чонин не имеет право? Что-то тут не вяжется. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Крис, садясь рядом с ним. — Все в порядке, спасибо тебе... и прости. Я не знаю, что на меня нашло в ту минуту. — Мы можем поговорить? — О чем? — Феликс тут же напрягается и даже осанку выравнивает, пристально вглядываясь в глаза Бана. — Об этом. Если бы тебе сейчас, в трезвом уме, встретился Сынмин, ты бы его ударил? — Да. Крис открывает рот и выдыхает. Младший ответил быстро и не задумываясь, хотя вопрос он понял четко. Наверное. — Почему у тебя к нему такой интерес? — Он не нравится мне с самого начала. Когда мы с хеном только переехали сюда... я пошел в среднюю школу. И там я сразу заметил парня, который сидел у окна и ни с кем не разговаривал. Все называли его изгоем и боялись связываться. У него была ужасная успеваемость и я очень хотел понять его. Я видел таких в сериалах, но в живую увидел впервые. И оказалось, что на него точил зуб этот самый Сынмин. Он регулярно избивал его, что на его теле не оставалось живого места. Его отец... в трудном положении и Чонин боится кому-либо об этом рассказать. Тогда, когда мы встретились в первый раз, я попытался дать отпор Сынмину, но он бросился на нас со своими дружками. С тех пор он избивал его ещё сильнее и в последнее время начал домогаться. Я не хочу испортить отношения с Чонином, поэтому я аккуратно подталкиваю его к этому. Я могу попросить своих родителей, мы ему поможем. Главное, чтобы он сам согласился. Но Сынмин уже как-то надавил на него и он не идёт на контакт. — Что произошло в тот момент. Я понял, что ты давно хочешь его побить и алкоголь только поспособствовал случившемуся. Но ведь ты не из тех людей, которые, как дикие звери, бросаются на своего врага, увидев их в поле зрения. — Они целовались. Об этом я и думаю сейчас. Может быть я что-то упустил, но... Чонин, вроде как, не сопротивлялся. Я не понимаю... я знаю, как он ненавидит его и боится... но он отвечал на этот поцелуй. А потом, кажется, Сынмин даже пытался защитить его. Я не помню, но выглядело так. — Об этом стоило поговорить сначала с самим Чонином, не думаешь? — тихо спрашивает Бан. Теперь он понимает и оправдывает поступок Феликса, хотя и знает, что это в любом случае неправильно. Но будь он на его месте, то поступил бы точно так же. — Да, конечно. Был ещё момент, когда я впервые увидел засос на шее Чонина и когда я попросил Яна поговорить со мной, он все рассказал. То есть, он не скрывается и доверяет мне. И, если бы я тогда спросил, он бы тоже рассказал. Но я был не в себе. Мне очень жаль. Крис тяжело вздыхает, но ничего уже не отвечает. Да, Феликс прав. Бан очень рад, что младший сам все прекрасно осознает, значит и впредь он будет пытаться анализировать ситуацию. Теперь, главное, научить его думать так же даже в затуманенном алкоголем сознании.

***

Чонин, как только прозвенел последний звонок, одним из первых покидает класс и летит к выходу, едва не сбивая других школьников. Он надеется успеть выбежать из школы до появления Кима, но судьба к нему совершенно не благосклонна. — О, Чонин, — с улыбкой зовёт его Сынмин, заставляя остановиться. — Я так и думал, что ты выйдешь пораньше. Чтобы не заставлять меня ждать, да? — Слушай, Ким, я не смогу сегодня. — Как не вежливо. Я к тебе по имени, а ты, — Сынмин отходит от машины, открывая дверь, но не садится внутрь. Чонин весь сжимается и почти скулит. Он жалеет, что вышел один, без Джисона и ему сейчас никто помочь не может. Он нехотя садится, понимая, что убегать сейчас будет очень странно, да и последствия могут быть печальнее, а пока рядом нет безбашенного, но надёжного Феликса, рисковать не хочется. Все же, если честно, то в одиночку Ян не настолько храбрый, чтобы давать отпор. Сынмин быстро закрывает за ним дверь и садится за руль, выезжая на главную дорогу, а с нее – домой. — Передай родителям, что ты останешься у меня с ночевой. — Зачем? Но Сынмин не отвечает. От греха подальше Чонин печатает отцу, что останется сегодня с Феликсом и блокирует телефон. Дома Сынмин проявляет базовое гостеприимство и кормит Чонина. Есть не очень хочется, но отказываться страшно. О чем он хотел поговорить Ян не понимает, да и Сынмин никаких намеков не даёт. Ест рядом, а потом его вдруг зовут родители. — Посиди пока тут, я скоро вернусь. Чонин кивает, но "скоро" все никак не наступает. Даже Феликс ему уже отвечает, пытаясь расспрашивать, но Чонин увиливает, спрашивая о самом Феликсе, потому что драконить его ещё сильнее совсем не хочется, а это произойдет, если он узнает, где сейчас находится Ян. Услышав шаги, Чонин спешно прощается, но Феликс в курсе про его отца и этой отмазке он верит полностью. За окном уже стемнело. Время почти полночь, а Чонин особо и не понял, как так вышло. Он неловко сидит за столом, успев сделать домашнюю работу и за Сынмина тоже, что последний сразу же подмечает. Сынмин вернулся злой. Но увидев Чонина и то, что он сделал, чуть смягчается, но совсем немного. — Спасибо. Сейчас принесу тебе футболку. — А где я буду спать? — Со мной, — строго отвечает Ким и уходит к шкафу. Чонин меняется в лице несколько раз, успевая и побелеть, и покраснеть. Уже совершенно негостеприимно Сынмин бросает футболку на кровать и молча уходит в ванную комнату, ничего не объясняя. Чонину становится некомфортно, ужасно некомфортно, но, судя по всему, он тупил слишком долго, что стоило ему только-только взять в руки вещь, как хозяин выходит из душа. — Иди. Чонин шмыгает мышкой в освободившуюся комнату и запирается. Сердце норовит выпрыгнуть из груди и кончики пальцев начинают мёрзнуть. Может быть ещё не поздно сказать, что он хочет домой? Почему вообще Ким его привез сюда? Почему Чонин не попытался убежать? Ну и выглядел бы он придурком, утром бы попросил Джисона и его уже-почти-парня зайти за ним и побыть рядом в школе. А там и Феликс придет и станет легче. Почему вообще все варианты приходят, когда уже поздно. Но самое обидное, что даже сейчас Сынмин вез его днём, когда все было светло, в таком же светлом сознании, но Чонин все равно не запомнил дорогу. Сидеть долго он тоже не решается, все же принимая ванну и выходя. Футболка прикрывала ягодицы, но все равно была ужасно короткой, а особенно неприятно стал от взгляда Сынмина на него. Ким смотрел жадно, словно вообще никогда не видел открытых ног других людей. — Ты не шутил и мне действительно надо идти к тебе? — Не шутил, — все так же грубо и строго обрывает Сынмин. Он задержался у родителей на несколько часов и вернулся очень злой, поэтому испытывать судьбу вновь не хочется. Кровать была большая и была огромная вероятность, что они за всю ночь и не встретятся. Ян быстро запрыгивает на нее и сразу же прячет ноги под одеялом, только после этого выдыхая. Стало чуть легче, но ничто в этом мире не вечно. — Только не сопротивляйся, меня это ужасно бесит. Все внутренности Яна напрягаются от этой фразы, брошенной шепотом, а после он чувствует на себе руки. Сынмин тянет его к себе и смело ведёт рукой по бедру выше. Чонин боится дышать, но Сынмин действует так, словно делал это уже много раз. Большой палец скользит по мышце внутренней стороны бедра и член невольно дергается, привлекая внимание. Чонин старается не дышать, а руки Сынмина поднимаются ещё выше и начинают поглаживать талию. Тихий вздох все же срывается с его губ и Сынмин приподнимается, нависая сверху, но Ян, скорее рефлекторно, выставляет руки вперёд, удерживая грудь Сынмина. Ким смотрит пристально и Чонин убирает их обратно. Все это ужасно напрягает. Что вообще нужно этому парню? Если он будет заходить дальше, Чонин будет вынужден его оттолкнуть. И, кажется, это случится очень скоро, потому что он уже наклоняет голову, покрывая лёгкими поцелуями его шею. — Сынмин, не надо, пожалуйста... — быстро просит Чонин, когда Ким доходит до чувствительной точки, и руками хватается за бока его пижамы, стараясь дышать глубже. Сынмин рычит, потому что слышит этот отказ и не может ничего с этим сделать. Но он не слезает совсем, лишь устраивается рядом, прижимая его к себе как ни в чем не бывало. Почувствовав, что Ким уснул, Чонин старается заснуть тоже, однако такая поза для него слишком непривычна. Утром оба парня открывают глаза по первому сигналу будильника. Тепло и уютно, вставать не хочется, не смотря на соседа рядом. Чонин все же делает попытку отстраниться, но Ким все ещё крепко держит его, будто хомячка, чтобы не убежал. — Что с тобой происходит, Сынмин? Ответь честно, я тебе нравлюсь? Ким хрипло смеётся после сна, а потом все же отпускает. — Я думаю, что гейство все же заразно. Либо мне просто слишком нравится издеваться конкретно над тобой. На других парней меня не тянет, но смотреть, как ты весь сжимаешься и скулишь, вот это шикарно. Знаешь, а ведь недавно я трахал свою одноклассницу и внезапно на ее месте представил тебя. Смог бы ты стонать от наслаждения подо мной, м? Чонин краснеет всем лицом и сильнее отталкивает Сынмина под его смех. Но вставать не спешит. Все же вчерашние "исследования" Сынмина да и эта проклятая фраза с вопросом сделали свое дело. Сынмин бегло бросил взгляд на Яна, догадываясь о причине его состояния. — Трогать тебя за член я не буду. — Сынмин, блять. Закройся уже, — Чонин не успевает понять, что выходит это слишком тонко и скорее нуждающе, чем желаемо угрожающе, поэтому спешит закусить губу. Ким тянет его за щиколотку к себе, но Чонин упирается. Теперь у него реальная проблема, которая требует к себе внимания, а теперь выходку Сынмина совершенно не хочется, однако на самого Кима это никак не действует. — Подрочи, не бойся. Я только посмотрю. — Ты больной, ты знаешь? Вместо ответа Ким больно ударяет по бедру, заставляя Чонина упасть на спину. Он, как и говорил, не касается его члена, но спускает трусы до середины бедра и держит пальцы на мышцах, поглаживая и заставляя этим член дергаеться ещё сильнее. — Ну же, у нас не так много времени. Ты же не хочет прямо так идти в школу? Чонин едва сдерживает слезы, закрывая глаза сгибом локтя одной руки, а вторую все же отпускает к себе. Он очень редко это делает, когда уже совсем хочется, но обязательно в ванной, где никто не увидит и не услышит. А на глазах своего врага... — Активней, Чонин, — с предыханием просит Сынмин, разводя его ноги ещё шире и двигая к себе ближе. Чонин не видит, что происходит, просто чувствует, что он довольно близко к паху Сынмина. Эти минуты он не забудет до конца жизни. Особенно неожиданно было понять, что после всего, что между ними произошло, у Чонина встаёт. И он даже почти кончает, хотя не может сказать, что ему приятно. Но финал его все же настигает, однако он сразу же чувствует, что-то неладное. На его ногах появляется ещё что-то, не собственная сперма, однако ощущения одинаковые. Он убирает руку от лица и видит Кима в совершенно новом образе. Расслабленный, довольный, тоже после оргазма. Зачем-то он смотрит ниже и видит, как он держит в руке свой член и именно его сперма находится сейчас на Яне. — В душ надо идти вместе, времени у нас осталось мало. Чонин сглатывает, но при удобном случае сразу же поднимается и залетает в душ первым. Сынмин приходит через минуту и появляется новая проблема. — Футболку то снимай. Да и трусы тоже. Как ты вообще вчера вечером душ принимал? Чонин снова краснеет и отворачивается от него, начиная раздеваться. Впрочем, Ким на него и не смотрит, быстро принимая освежающий душ. Интересно, а если Чонин скажет об этом Феликсу? Он успокоится, подумав, что они нравятся друг другу, или возненавидит его ещё сильнее? Но ковырять свежую рану пока не хочется, поэтому от друга кое-что останется в тайне. Выезжают они за полчаса до начала уроков, потому что нужно заехать ещё и к Чонину. Ян выскакивает и впервые он так рад, что вернулся домой. Кажется, что его душа радостно выдыхает, но это лишь до того, как он поднимается в свою квартиру. Отец строго смотрит на него, заставляя сжаться. И с каждой минутой его взгляд становится все злее и злее, отчего младшего Яна начинает трясти. — Получается ты мне врал? Или твой дружок Феликс вдруг сменил внешность? Сзади его что-то подталкивает вперёд и осознание накрывает волной, как цунами. Сынмин смотрит так же уперто и спокойно, но руку с талии Чонина не убирает. Ян окончательно готовится к смерти, потому что это наиболее вероятный исход этой стычки. — Да, ваш сын немного обманул вас, но он уже взрослый парень и имеет право ночевать там, где захочет. Мы же не на улице спали, моя семья достаточно уважаемая, чтобы вы беспокоились. — Мой сын – гей, так ещё и хахаля своего притащил в дом, вот истинная причина моего беспокойства, — в грубом тоне отвечает господин Ян, однако уже не стремится испепелить его взглядом. — Не вижу в этом ничего ужасного. Если ваш сын счастлив быть с другим мужчиной, а не с женщиной, разве не это главное? В природе много чего встречается, а ваш сын мне действительно нравится и, поверьте, уж я-то смогу о нем позаботиться. Меня зовут Ким Сынмин, вероятно вы в курсе, из какой я семьи? Чонин не знал, что ему сейчас испытывать. Множество эмоций встретились в один момент и не знают, кому первому уступить дорогу. Во-первых, давно ли сам Ким Сынмин, известный на всю школу гомофоб, начал оправдывать нетрадиционное влечение природой? И это тот самый человек, который три года его избивал за эти самые попытки быть счастливым с другим мужчиной, а не женщиной? Во-вторых, тут Чонину хочется кричать. Он действительно ему нравится, что? Это ведь не может быть правдой, это шутка. Он ведь сегодня утром это показал. Ему просто нравится смотреть на страдания Яна, не более. Может это он сказал специально, чтобы отец не убил их? Но нет, он ведь мог сказать, что они просто друзья, ну или близкие друзья. И в-третьих, Чонин не знает на самом деле из какой семьи Сынмин. Он знает, уже понял, что из богатой, но больше не знает ничего. Но, судя по вытянувшемуся лицу отца, из какой-то известной. У мэра города фамилия Ли, а больше верхушек власти Чонин и не знает. Однако все же это напрягает. Он жмёт Сынмину руку и Ким быстро целует его в макушку, а потом говорит, что ждёт в машине и уроки начнутся через десять минут. Как только Ким выходит, сердце ускоряется до рекордной отметки. Чонин боится посмотреть в глаза отцу, но тот подходит, слегка похлопывая его по плечу. — Вот уж удивил, сынок. Я думал, что мне уже не придется говорить это, так как у меня нет дочери, но ты скачешь по правильным членам, молодец. — Отец! — случайно срывается Чонин, немного присев. — Я не прыгаю на члене. У нас ничего не было. — Хочешь сказать, что ты влюбил в себя этого выродка? Все равно неплохо. Но ты предохраняйся, мало ли чем эти богатые болеют. Чонин вздыхает, а когда отец уходит, то он быстро берет необходимые вещи и вылетает из квартиры.