Грешный

—Ким Намджун признается виновным!—громко произносит судья и начинает зачитывать приговор, но в намджуновой голове ничего не слышно, все как будто плывет. Он приходит в себя, когда руки уже скованы наручниками, полицейские ведут к выходу, а Джун смотрит вокруг, ловя осуждающие взгляды, видит один самый проникновенный, взгляд той самой, что когда-то клялась и в огонь, и в воду, и в ад, и в рай. Этот взгляд принадлежит уже бывшей жене. Намджуна ведут куда-то минут десять, это вроде обезьянник, куда его буквально заталкивают к какому-то маленькому парню в компанию. —Одного вести не будем, наберется человек восемь и поедем в тюрьму,—произносит полицейский и закрывает камеру, а после уходит. Стройного парня, который спокойно курит, кажется, вообще не замечают. Он одет очень развратно, как самая дорогая проститутка в гейском борделе. Докурив сигарету, молодой паренек притаптывает её ботинком и замечает "сокамерника", сразу подсаживаясь ближе. Намджуну, вообще-то, совсем не хочется ни с кем разговаривать, но парниша чуть ли не ложится на него всем телом. —Покуришь со мной? Одному уже скучно...—тянет парень, но не услышав ничего в ответ, дует тонкие губы. От парня тянет вишневыми сигаретами и дешевым вином, он изредка икает и хихикает, —Джейкоб, вы мне скучного привели, разве за последние пять лет не выучили каких я люблю?—с легким возмущением в голосе говорит паренек смотрителю, а тот, словно щенок мелкий, виновато опускает голову. Так проходит почти час. Парень, сидящий рядом не затыкается ни на минуту, а смотритель выполняет каждую его прихоть. Намджун просто сидит с прикрытыми глазами, мечтая испытать на себе самые ужасные кары, лишь бы муки совести наконец притихли. В один момент вокруг всё зашумело, начались какие-то перебежки. Парень рядом медленно встает, ухмыльнувшись, подходит к решетке, как будто сейчас уйдет отсюда. Дверь открывается, и смотритель подскакивает, отдавая честь. Намджун сразу узнает этого человека и опускает голову вниз, чтобы не заметили. По приказу генерала, смотритель сразу открывает камеру, выпуская парнишу вперед, а после сразу, отдавая ему все вещи. —Мой муженек отказался приехать за любимым?—недовольно спрашивает парень, накидывая куртку. —Прекращай, Юнги. Он в другой стране на задании, перестань баловаться, словно ребенок. В следующий раз оставлю тебя здесь до возвращения Тэхёна,—сурово произносит генерал, а Юнги лишь фыркает. Генерал обводит взглядом мужчину, сидящего в одиночестве на лавочке, узнаёт его и только-только хочет окликнуть, как приходит один из сотрудников, отдаёт честь и забирает Намджуна из комнаты. Пока Юнги прихорашивается, генерал подходит к смотрителю и тихо отдает приказ достать и отправить ему все материалы по делу Ким Намджуна. ~~~ Всех заключенных тщательно досмотрели, заставили переодеться и развели по камерам, выдав постельное белье. На самом деле тюрьма выглядела не так плохо, как казалось. В Америке даже у заключенных не самые плохие условия. В камере, куда попал Намджун, много двуярусных кроватей. Помимо него в камере ещё одиннадцать человек. Посреди комнаты стоят три столика и четыре стула рядом с каждым. Удобства в камере есть, но находятся в углу, но закрыты шторой, что удивило Кима. А прямо над дверью висят большие часы. Намджуну досталась нижняя койка, но какой-то худощавый парень попросил поменяться, а Киму так-то плевать, где спать. Через час где-то всех новых заключенных собрали внизу, где еще больше столов. Это что-то вроде места приема пищи, но уже давние заключенные играют в карты, нарды и так далее. Наверно, это общая комната. Им дали лист, где прописано время питания, пользование общей ванной, работы, прогулок по огражденному двору тюрьмы и так далее. Для каждых трех-пяти комнат время одинаковое. Дальше смотрители рассказали общие правила, провели что-то вроде экскурсии, сообщили о наказаниях за драки, нарушения и так далее, а после отправили в комнаты. Все сокамерники знакомились между собой, рассказывали, кто за что сидит, а Намджун молча лежал, смотря в стену. На душе огромный камень, который хочется сбросить, но не выйдет. Он все лежит, почти засыпает, как чувствует, что матрац проседает сильнее, и чья-то тёплая рука касается плеча. Намджун сразу садится на постели и видит того худощавого паренька, в руках держит тарелку с куском пирога. —Эм. Привет,—мягко улыбнулся парень,—Я Чимин, спасибо, что уступил мне место внизу. Я вот... заметил, что ты не ешь ничего, а мне сестра пирог передала, вот, вкусный очень,—затараторил парень и всучил тарелку Намджуну. Джун оглядывает его недоверчиво. Его если коснуться—рассыпется ведь. Что он мог сделать? Проституцией заниматься? Джун и в правду голоден, поэтому берет подаренный пирог и быстро ест, поблагодарив. —За что сидишь?—чисто из интереса спрашивает. Чимин тяжело вздыхает. —Я отца убил. Он сестру домогался,—произносит спокойно, а Намджун аж давится,—А ты? —Маленький, да удаленький,—как будто смеется Нам, но на вопрос не отвечает. И с этого момента, у Намджуна появился друг. ~~~ Хосок читает досье на заключенного Ким Намджуна и с каждой минутой хмурится все больше и больше, а после, с психом, откидывает папку. Чон вызывает секретаря, просит крепкий кофе и назначить встречу с прокурором области. Дождавшись горячего напитка, Хосок отпивает немного, а после набирает прокурора, чтобы привлечь внимание к встрече еще больше. —Пора отдавать долги, Сокджин.