Сердце бога

Астрология не пользовалась большой популярностью в Тейвате. Люди предпочитали просить благосклонность у Архонтов, ровно как и спрашивать у них о грядущей судьбе. Из-за низкой популярности гаданий по звёздам Мона еле сводила концы с концами. Недавно ей повезло, она стала личным астрологом местной банды похитителей сокровищ. Мона рассказывала им, где похитителей ждёт удача, а они щедро благодарили её за это. Астролог была рада такому сотрудничеству, ведь заработанного стало хватать на аренду дома в глуши лесного массива и даже оставалось на еду. Утром следующего после встречи со Скарамуччей дня она отправилась в Ли Юэ за покупками. Планировала прикупить обновлённые карты звёзд, немного еды и новые тряпки для дома, в частности скатерть, покрывало и пару полотенец. Да, в этот раз она с нетерпением ждала его возвращения, уже тогда она чётко решила, что готова смириться с его надменным поведением ради нескольких часов, проведённых вместе. На улице ярко сияло солнце и было очень тепло, будто осень и лето поменялись местами. Золотисто-красные листья деревьев стыдливо шелестели от легкого дуновения ветра, который словно играл с ними. За пару утренних часов тропы уже успели высохнуть после вчерашнего дождя и по ним резво бегали трудяги-муравьи. Пение птиц ансамблем разносилось по округе. Весь мир улыбался Моне, а она улыбалась ему. — Привет красавица, давно не виделись, — окликнул её со спины мужской голос. Обернувшись, она увидела четырёх мужчин лет сорока. Один из них был высоким и достаточно мускулистым, оставшиеся трое были худощавыми и среднего роста. Это были те похитители сокровищ, с которыми она не так давно стала работать. — У нас к тебе серьёзный разговор, — продолжил мужчина, — может подойдёшь к нам? Мона, ничего не подозревая, направилась в сторону своих новоиспечённых друзей. Мужчины окружили её. — Твой последний прогноз не сработал, мы пришли в долину Гуйли в назначенное твоими звёздами время, но вместо сокровищ нас там ждала шайка хилличурлов и пара разбитых ваз. В итоге вся наша банда сидит голодная уже третий день. Ну и что нам теперь делать с этой ситуацией и с тобой в частности? Мона занервничала, она понимала что с неё теперь потребуют вернуть деньги, но она уже потратила их на аренду дома, а того, что она взяла в город, явно не хватит. Тихонько проглотив слюну, которая скопилась у неё во рту от стресса, она ответила: — Давайте я вам три раза погадаю бесплатно. Думаю это будет лучшим предложением для всех нас. — Ты погадаешь нам бесплатно, но в качестве компенсации за потраченные впустую силы и время, а деньги всё равно вернешь. Двадцать тысяч моры, вперёд, — разозлился высокий мужчина. — Но это в четыре раза больше, чем вы мне заплатили и у меня нет с собой таких денег — нервно ответила Мона дрожащим голосом. — Так и я был один, когда ты гадала, а пошли мы вчетвером, вчетвером остались с пустыми руками по твоей вине, а значит ты должна нам ровно двадцать тысяч моры — по пять на каждого. Если у тебя нет возможности оплатить наличными, то ты всегда можешь просто удовлетворить нас и возможно мы простим тебе долг, — мужчина похотливо облизнулся. Мона осмотрела всех четверых. Похитители сокровищ выглядели омерзительно. Грязные сальные волосы, рваная одежда, сотни шрамов от непрекращающихся боёв. По небритым лицам стекали капельки пота, а их рты были наполнены слюнями от подступающего желания вкусить молодое тело астролога. Этот вариант Мону явно не устраивал. «Лучше быть убитой предвестниками или отдаться какому-нибудь банкиру за 20 тысяч моры, чем ублажать этих мерзких отродий» — подумала она. — Двадцать тысяч, я вас поняла, конечно, дайте мне время до вечера пожалуйста, — Мона быстрыми шагами двинулась в сторону Ли Юэ.

***

— И что это мы тут делаем? — буквально через несколько минут после того, как Мона ушла от похитителей сокровищ, перед ними возник Скарамучча. — А тебе-то какое дело, малолетка, а ну брысь домой! — огрызнулся самый высокий из банды. — Не стоит так обращаться с тем, кого придется молить о пощаде, — надменно ухмыльнулся Скара и резким движением поднял правую руку вверх. Похитители сокровищ увидели фиолетовую вспышку и отключились.

***

«Банк Северного Королевства» — красовалась табличка над массивным зданием, зазывая Мону к себе. Она знала, что там могут быть Фатуи, но если астролог не вернёт долг, то одному Архонту известно, что эти мёрзкие мужики могут сотворить с ней. Перспектива больше никогда не увидеть Скарамуччу её не устраивала, и, вздохнув, она открыла двери банка. — Здравствуйте, меня зовут Мона Мегистус, я бы хотела взять ссуду в вашем банке, — улыбнулась она девушке за столом. — Здравствуйте, вам необходимо заполнить несколько документов, — приветливо ответила ей сотрудница. — Не стоит, это моя давняя подруга, — послышался голос сзади, — здравствуй дорогая Мона, что же тебя привело к нам? — к ним подошел высокий молодой парень с рыжими волосами. Тарталья, он же Чайльд, он же одиннадцатый предвестник Фатуи. Молодой парень из Снежной, который никогда не расстаётся со своей красной маской, рассказывающей о его отношении к Фатуи. Весёлый и добрый, он всегда готов прийти на помощь, не попросив взамен ничего. Чайльду было известно кто такая Мона, также одним из его заданий было разыскать Скарамуччу и вернуть сердце бога Царице — главе Фатуи и крио Архонту Снежной. Однако, как и у остальных предвестников, у Тартальи были свои причины состоять в Фатуи, его не особо интересовали цели организации, ему было интересно принимать участие в бесконечных битвах, дабы улучшить свои навыки воина. — Мне…мне нужно оформить ссуду, здравствуйте, меня зовут Мона, — ответила ему астролог. — Я знаю, я же сразу обратился к тебе по имени, — подмигнул Тарталья, — пойдём, выпьем чашечку чая и обсудим условия выдачи займа, — игриво пригласил он клиентку их банка. Мона быстро схватила со стола наполовину заполненную анкету и двинулась вслед за Чайльдом. «Неужели он хочет… Или же это просто приглашение на чай? А может всё-таки?.. С другой стороны, если я отдамся ему за двадцать тысяч моры, то смогу расплатиться с похитителями, а это будет лучшим вариантом», — в голове Моны мысли пролетали со скоростью света, она не могла решить, как же ей поступить. — «А если он решил просто выпить чаю и пообщаться? Стоит ли мне первой намекнуть ему? Поцеловать его?» — астролог была окончательно оторвана от происходящего вокруг и за своими раздумьями не заметила, как они оказались в самом дальнем уголке здания. В центре комнаты стоял огромный стол на шесть персон, сделанный из массива дуба. На нем по диагонали аккуратно располагалась белоснежная скатерть с узорами в виде снежинок. К столу было приставлено три стула, а на самом же столе стояло две чашки, чайник и блюдо с угощениями. Тарталья пригласил Мону присесть и заботливо налил ей чай. «А если Скарамучча узнает? Он никогда не простит меня… Но если я умру от рук этих похотливых дикарей, то уже я никогда не увижу его. Нет, нельзя так поступать с ним. И вообще, это просто чаепитие, ничего страшного, если для начала я выпью чаю, а дальше просто буду подстраиваться под ситуацию.» — Мона уже допивала свою чашку чая, как вдруг в её глазах потемнело, а тело перестало слушаться её. Мысли в голове астролога стали расплываться белой пеленой тумана и в конечном счете она просто отключилась.

***

— Ну здравствуй, Аякс, — в дверях стоял Скарамучча, а позади него сидело четыре похитителя сокровищ. — Привет, Сказитель, — Тарталья ненавидел, когда Скарамучча называл его именем из прошлого, из-за чего в его приветствии послышалось раздражение. — Я пришёл забрать свою игрушку. Буду благодарен, если ты мне вернёшь её. Кстати, спасибо, что сделал грязную работу за меня, в коридоре находится моя благодарность, наслаждайся, — тщеславным голосом произнес Скарамучча, кивнув головой в сторону двери. — Отдай мне сердце бога, которое ты украл у Царицы, и я клянусь, что не трону вас обоих, — уже не скрывая злости ответил ему Чайльд. — Аякс, я не хочу с тобой устраивать бойню, ты ведь знаешь, что это не мои методы решения проблем. Я верну Царице сердце, которое предназначалось ей, только тогда, когда осуществлю всё, что я задумал, и ты мне не сможешь в этом помешать. Никто не сможет, даже сама крио Архонт. — Скара был на удивление спокоен и полон решимости. — Клянусь Архонтами, ты себя в могилу загонишь со своими желаниями… — Я слышал, у тебя на спине уже давно не заживает одна рана, дашь посмотреть? — продолжил Скарамучча, — меня кое-чему научили в храме Наруками, думаю мы сможем договориться. Тарталья повернулся к нему спиной и устало стащил с себя рубашку. От левого плеча до правой почки на спине Чайльда красовалась глубокая рана, перемотанная бинтами. Скара осторожно отмотал окровавленную ткань. Края раны не заживали, будто она образовалась совсем недавно. Местами на спине проступала сукровица, однако, смешиваясь с кровью, она выглядела крайне омерзительно. Скарамучча сел позади него и аккуратно коснулся кончиками пальцев руки его спины. По телу Тартальи вихрем прокатилось чувство нестерпимой боли, от чего он вздрогнул. — Не шевелись, иначе вместо того, чтобы излечиться, ты умрёшь, — ухмыльнулся Скара и, закрыв глаза, начал что-то нашёптывать, продолжая вести кончиками своих пальцев вдоль раны. — Я закончил, одевайся — улыбнулся Скарамучча, — не забудь свой подарок в коридоре, — и удалился прочь. Тарталья сидел за столом ошеломлённо рассматривая чаинки в стакане, пытаясь осознать, что же только что произошло. Его спина больше не болела, более того, Чайльд чувствовал, как рана начала медленно затягиваться.

***

Мона открыла глаза, но вокруг было настолько темно, что, казалось, она ослепла. Ни единого лучика солнца, ни капельки света не проникало в помещение, где она находилась. Единственный звук, который был слышен в комнате — шум капель воды. Действие лекарства ещё продолжалось из-за чего она с трудом могла поднимать руки, не говоря уже о том, что сидеть не было сил совсем. Её разум всё ещё был затуманен, а в голове медленно проплывали пугающие мысли. «Неужели Тарталья похитил меня? Но зачем? Я ведь обычная девушка…» — в этот момент Мона вспомнила того рыжего парня, вспомнила, что он один из предвестников Фатуи. Глаза Моны наполнились слезами, в тот самый миг она осознала, какую ошибку совершила. Теперь она никогда не увидит Скарамуччу. Возможно её убьют Фатуи, но тогда это было бы лучшим исходом для неё. — А если они используют меня, чтобы заманить Скару на верную смерть? — прошептала она сама себе, уже не сдерживая плача. — Пожалуйста, отпустите меня! Я всё сделаю! Всё, что только попросите! Прошу вас!!! — она пыталась кричать, но ослабленное тело выдавало лишь хрипы. Руки больше не могли держать её, и она рухнула на землю. От такого резкого движения раздался небольшой звон, который вмиг вернул Моне ясное сознание. Дрожащие пальцы потянулись к шее, на которой был надет железный ошейник. Из-за действия лекарства чувствительность тела Моны была снижена и она не ощутила сразу на себе инородный предмет. Пальцы судорожно начали перебирать его по кругу, но нашли только цепь, которая была пристегнута к ошейнику. — Дура… — озвучила она и потеряла сознание. Придя снова в себя через несколько часов, Мона уже отчётливо ощущала на себе одежду и ошейник. «Ну хоть не голая» — пыталась подбодрить себя астролог. Собравшись с силами она решила ощупать окружающее помещение. Её руки медленно перебирали по стене пока не наткнулись на запертую дверь. — Действительно, на что я надеялась? — вдохнула Мона и продолжила исследование комнаты. Примерно в центре помещения она нащупала несколько тарелок с едой. Предположительно на одной из них лежали закатники, фиалковые дыни и яблоки. На другом блюде она нащупала несколько кусков жареного мяса и варёной картошки. Третье блюдо же было наполнено листьями и овощами. «Еды хватит на пару дней, а, значит, рано или поздно ко мне придут похитители» — подумала Мона и направилась в угол, откуда доносился шум капающей воды. Там астролог нащупала нечто, похожее на огромную чашу для сбора жидкости. «Отлично, от жажды тоже не помру» — подбадривала себя Мона. — Итак, — сама себе проговаривала Мона, — в центре комнаты еда, в одном углу кровать, в другом вода, в третьем туалет, остался четвертый угол. — она направилась в сторону последнего угла. Неожиданно цепь дзынькнула, а шею сдавило ошейником. Длины цепи явно не хватало, чтобы добраться до последнего угла. Мона тяжело вздохнула и направилась к чаше с водой. Из-за лекарства её безумно мучила жажда, а губы трескались от недостатка влаги. Она жадно принялась пить воду, проливая её на пол. Мона не была голодна. ведь то, что происходило с ней сейчас, явно не пробуждало аппетит. Но слабость организма брала верх, так что Моне пришлось поесть. После небольшой трапезы она уселась на кровать и стала размышлять обо всём, что сегодня произошло с ней. «У меня не было выбора, мне больше некуда было обратиться.» — успокаивала себя мысленно Мона. — «В конце концов, в Ли Юэ больше никто не дал бы мне такую ссуду, а я изначально собиралась получить деньги честным путем. Ну и что, что я допустила мысль, что пересплю с ним ради этих денег, я же не переспала.» — Мона чувствовала себя виноватой за то, что позволила себе даже предположить подобное, но всё ещё оправдывала себя. — «И вообще, я не виновата, что такое произошло, это просто стечение обстоятельств. А может это вообще сон? Вот сейчас усну, проснусь, а я дома и всё хорошо», — подбодрила она сама себя и уронила голову на неожиданно мягкую подушку. — Нет, это не сон, — с ужасом произнесла Мона. «Интересно, сколько я уже тут? Полдня? Сутки? Два дня? А может уже неделю? Из-за отсутствия солнца невозможно понять ночь на улице или день…» Мона потеряла счёт времени, сутки слились воедино в одно сплошное ожидание, что же будет дальше. Звук капающей воды сводил её с ума, казалось, что он исходит не из угла комнаты, а из головы астролога. Темнота, в которую Мона постоянно пыталась вглядываться, рисовала ей фигуры неведомых монстров. «Наверное мне суждено умереть здесь,» — подумала Мона. — «Это я виновата, из-за меня я оказалась тут. Это я ослушалась Скарамуччу, а ведь он говорил что меня будут искать Фатуи. Но я всё равно пошла в этот чертов банк!» — винила она себя. — «А что, если теперь его поймают… Он ведь, и правда, может умереть из-за моей глупости». Глаза астролога вновь наполнились слезами. — Я сижу в этой чёртовой комнате, слушая бесконечный шум капель воды! — разревелась Мона. Она сидела в углу комнаты и рыдала, пока из угла доносилось монотонное капанье.

***

Внезапный яркий свет разбудил Мону — кто-то открыл двери в комнату. Глаза астролога, привыкшие за несколько дней к полной темноте, начали ужасно болеть. Тень, стоящая в дверях, была знакома, но Мона не могла понять кто это, за эти дни казалось, будто она сошла с ума. Она рыдала, смеялась, винила себя во всём — все эти дни Мона занималась самобичеванием. Её лицо было красным от слёз, а дыхание прерывали постоянные всхлипы. Волосы превратились в кучку колтунов, а на руках виднелись множественные синяки, возникшие из-за неаккуратных движений во мраке. — Как же я ненавижу! — вскрикнула тень в дверях, — Ненавижу, когда мне приходится так поступать с тобой! — в голосе говорящего были слышны ноты разочарования и стыда. — Но я бы с радостью заставил тебя тут посидеть целую неделю, чтобы ты могла осознать что натворила, — надменно продолжил мужской голос, — однако тебе повезло, что я всегда держу свои обещания. Ровно три дня и восемь часов прошли, а, значит, пришло время поиграть со своей игрушкой, — ухмыльнулся очень знакомый голос. — Скара…мучча? — Сознание Моны постепенно возвращалось к ней, а тень приобретала столь знакомый силуэт. — А ты думала, я позволю кому-то ещё так издеваться над моей куколкой? — усмехнулся Скара. — Но зачем? За что? Почему? — Не понимая, разозлилась Мона. — Значит всё же зря пришёл так рано, — расстроенно сказал Скарамучча, — но раз уже пришел, придётся наказывать тебя за столь безрассудное поведение несколько иначе. Он подошёл к Моне с тазом воды и полотенцем, аккуратно снял с неё одежду и заботливо начал мыть. После этого укутал её в полотенце и куда-то ушёл. Спустя несколько минут Скарамучча вернулся в комнату с пятирожковым шандалом в руке. Он направился в тот угол комнаты, куда Моне не позволял добраться ошейник. Мона наконец смогла увидеть комнату: высокий потолок, на котором отсутствовала люстра, был похож на ночное небо, на одной из стен мозаикой была выложена картина храма Наруками в цвете священной сакуры, пиала для воды была сделана из мрамора, а в углу стояло скромное одинокое кресло. — Я подобрал самую лучшую комнату в своём доме для тебя, — улыбнулся Скара и сел в кресло, — тебе нравится? — ехидно продолжал он. Мона стояла на коленях, укутанная в полотенце, и до сих пор не могла поверить в происходящее. В тот момент она искренне, всем сердцем ненавидела Скарамуччу. — Насчёт наказания, — строго заметил Скара, — в качестве наказания сегодня я больше не притронусь к тебе. Мне противно прикасаться к человеку, который пал настолько низко, что был готов отдаться кому-то другому даже ради спасения своей жизни. Глаза Моны наполнились слезами, она виновато опустила голову вниз и прошептала: — Прости. — Что ты там бормочешь себе под нос? Извиняешься? О нет, дорогая, не стоит этого делать, я не могу винить тебя в том, что ты всего лишь остаешься той, кем всегда была. Но также я обязан научить тебя вести себя правильно, ведь моя игрушка не должна быть такой безрассудной, — успокаивающе продолжал Скара. — Снимай с себя это полотенце, я хочу видеть тебя полностью. Мона виновато стянула с плеч полотенце, оголив свою светлую небольшую грудь, и села на колени, словно гейша. Единственное, что немного прикрывало наготу астролога — это лежавшее на бедрах полотенце. Её соски говорили о том, что Моне прохладно, а смущение только возбуждало тело астролога. Она хотела провалиться на том самом месте, на котором сидела, но одновременно была безумно рада увидеть Скарамуччу. Два противоречия сводили её с ума. В какой-то момент она ясно решила, что не сможет без его прикосновений. Мона решительно встала и дернулась в сторону Скара, но ошейник затормозил её, спустив с небес на землю. — Дурочка, неужели ты считаешь, что я настолько глуп, что не предусмотрел твоё желание избежать наказания? — надменно ухмыльнулся Скарамучча. — Я хочу увидеть как ты кончишь от отчаяния больше никогда не прикоснуться ко мне, — засмеялся он, — начинай. Щёки Моны окрасились румянцем, а в глазах появилось то самое отчаяние. «Он всегда держит свои обещания. Неужели он больше никогда не прикоснется ко мне?» — по лицу Моны потекла слеза. Астролог послушно опустила руку вниз и приступила к своему заданию. Её пальцы умело игрались с клитором, периодически спускаясь к дырочке. Вторая рука медленно гладила грудь, а пальцы сжимали её сосок. Губы Моны покраснели и набухли то ли от возбуждения, то ли от того, что она постоянно покусывала их. Из уст астролога доносились едва слышные стоны и чем быстрее двигались пальчики Моны, тем громче было слышно как она стонет. Скарамучча молча наблюдал за этим, он безумно хотел подойти к Моне и войти в неё. Его член в шортах так и норовился выскочить наружу. Он понимал, что если он поддастся своей слабости, то Мона не усвоит урок, а это было недопустимо. Как же сильно он желал её в тот момент, сильнее, чем могла бы желать жизни птица, бьющаяся в агонии боли. Ему хотелось в порыве страсти бросить астролога на кровать, одной рукой схватить её руки, а второй сильно сжать грудь, так, чтобы был слышен её визг от боли. Он хотел разеко вставить в неё свой член и отыметь так, словно это их последняя встреча. — Хватит! — Неожиданно он остановил Мону, — чтобы выйти отсюда, тебе надо пройти прямо до четвёртой двери, после чего повернуть налево и пройти ещё две двери, справа будет выход. Твоя одежда ждёт тебя на стуле снаружи комнаты. — Скарамучча небрежно кинул в сторону Моны ключ от ошейника и вышел. Когда Мона наконец смогла освободиться, в доме уже не было никого, лишь свечи по всему коридору одиноко догорали, освещая ей путь. Она оделась и вышла на улицу. Увидев луну, Мона разрыдалась и упала на камень, продолжая лить слёзы.

***

Он не сказал, когда они снова увидятся…