По другую сторону.

Сакура Харуно хорошо знает правила – без специального пропуска на другую сторону деревни лучше не соваться, поэтому её пропуск ирьёнина первого уровня всегда с собой. Еще лучше Сакура знает, что хоть она и видится с Саске, когда приходит на его территорию деревни лечить членов его семьи, клана и даже его самого – это ничего не значит. Хотя они и были в прошлом одноклассники, хотя они и были в одной команде – всё это давно забыто. Теперь он – наследник главы величайшего из ныне существующих кланов, в чьих владениях половина деревни. Она – просто медик, куноичи, в чьих руках много спасенных жизней, но для такого как он этого слишком мало. И она по другую сторону. Больше десяти лет назад Учихи планировали переворот, но всё удалось предотвратить мирным путем. Между кланом и старейшинами было заключено паритетное соглашение, деревня была поделена на две равные части: с одной стороны владения их клана, с другой стороны Хокаге. Равные права, равные полномочия, никаких ущемлений ни с чьей стороны. Объединение сил на время войны и полное невмешательство в мирное время. Сакура сжала пропуск в руках: каждый раз подходя к этой границе, она дрожала. Хотелось развернуться и сбежать, укрыться в своем доме и больше не выходить, пока не наступит утро. Днём ей всегда было спокойнее. Чертов пропуск первого уровня, куноичи могла приходить к ним в любое время и именно её вызывали по первому требованию. У клана сложилось доверительное отношение к Харуно: Сакура была гениальным медиком, умела хранить любые тайны, что слышала или видела за стенами их квартала и никогда не отказывала в помощи. Стоило их посыльному прийти за ней и Харуно бросала все дела, чтобы спасти еще одного умирающего Учиху после миссии. И вот сегодня снова. На улице полночь, она стоит на промозглом ветру у чертовой линии и протягивает охране свой пропуск. В темноте крававый шаринган выглядит особенно жутко, Сакура знала, что ей ничего не грозит, она нужна им живой, потому что была им полезна, вот только инстинкт самосохранения никто не отменял. Так было каждый раз на этой проклятой проходной. Её ведут по спящим улицам квартала. Кое-где еще виднеются горящие окна, но в ушах звенит мертвая, душащая тишина, здесь не принято веселиться. Интересно, кого угораздило на этот раз? Шисуи, Итачи, может господина Фугаку? Сакура пересекает две небольшие деревянные ступеньки, разувается на пороге и проходит в их особняк. Слишком мрачно даже для их дома. Горит приглушенный свет, стоит противоестественная тишина. Куноичи осмотрелась, обычно её сразу встречала прислуга, предлагали чай, от которого Сакура почти всегда отказывалась. Сейчас же в воздухе ощущалась почти разрывающая на части давящая атмосфера. Вызов был срочный и она сразу явилась, так что произошло? Спустя две минуты к ней с извинениями выбежала домоправительница и повела за собой наверх. За годы частых походов в их дом, Сакура неплохо ориентировалась. Неприятно засосало под ложечкой, наверху была его спальня… Когда перед ней распахнули дверь, в ноздри ударил ярких запах крови. Металлический привкус она ни с чем не спутает, в комнате закрыты окна, густой флер раненого человека окутал пространство. Общий свет выключен, горит лишь настольная лампа в углу. У стены стоит Итачи, его руки сложены на груди, взгляд пустой, встревоженный. Рядом стоит господин Фугаку, в его глазах алеет шаринган и пылает чистая ярость. На кровати сидит мама Саске и беззвучно глотает слезы. Сакура со страхом переводит взгляд на кровать и от ужаса у неё начинают трястись поджилки – он лежит без движения в луже крови. – Ты уверен, что это была хорошая идея позвать именно её? Она ведь вроде как до сих пор…– доносится до неё сквозь стучащий в висках пульс голос господина. – Да,– тихо отвечает Итачи,– именно эта любовь и поможет сейчас. На ватных ногах она проходит к постели, его мама, будто бледная тень, поднимает на неё свои заплаканные глаза и безмолвно умоляет спасти своего мальчика. Сакура смотрит на Саске и буквально сглатывает жирный ком тошноты от охватившего страха. В животе всё скрутило, еще немного и ужин, который она съела в попыхах перед уходом сюда, пойдет обратно через глотку. От Саске не просто пахло кровью, он был буквально пропитан ею: белоснежные простыни в багровых разводах, разодранная одежда и зияющая дыра в груди. Ожог такой степени, что вывернуты ткани. Сакура невооруженным глазом без осмотра видит переломанные ребра, ключицу, кровь у уголков его иссушенных губ. Девушка переводит взгляд на лицо, у Саске кровавые слезы под глазами, последствия той ужасающей силы, которой они все обладали. Будь проклят этот шаринган, из-за которого он сейчас на грани жизни и смерти. По вискам струился пот, Саске был без сознания и находился в мучительной агонии. Его лихорадило, он морщился и дрожал, иссушенным ртом заглатывал воздух и иногда едва слышно стонал сквозь зубы. Бредил, проваливался в беспамятство, оставался живым по чистой случайности, просто повезло оказаться таким живучим. – Сакура,– из транса вывел голубокий голос его старшего брата, девушка вздрогнула и обернулась,– нет времени на сантименты, он умирает. Она дважды сморгнула, в уголках зеленых глаз успели скопиться слезы. – Что произошло?– чужим, дрожащим от волнения голосом спрашивает она, попутно сбрасывая с плеча сумку на пол. Сакура растерла ледяные руки и обработала их антисептиком. – Саске был на секретной миссии один. Его случайно обнаружили члены АНБУ недалеко от ворот деревни, он потерял сознание и не дошел до дома,– спокойствие Итачи как всегда вводило в ступор. Сакура уже успела неоднократно наблюдать его реакцию на подобные ситуации, он всегда оставался хладнокровным и рассудительным. Но здесь умирал его брат, неужели совсем ничего не чувствовал? – То есть информации о враге и технике, которую он применил вы не имеете?– уже холоднее уточнила она, прикасаясь к его запястью. Пульса практически не было. – Нет. – Прошу вас, выйдите, пожалуйста,– Харуно выжала из себя ободряющую улыбку для его матери,– мне нужно сосредоточиться. Микото покинула комнату вместе с Фугаку. – Мне тоже уйти, Сакура-сан? Помощь не понадобится?– из мягких ладоней полилось теплое, зелёное свечение. – Я бы хотела остаться одна,– Итачи без лишних слов покинул комнату. На улице уже начало светать, когда Харуно заканчивала его исцеление. Ноги подкашивались, а печать силы сотни значительно истощилась. Чакра, которую Сакура умело копила в себе годами, сейчас была на пределе. Рана на его груди затянулась, куноичи вылечила все его переломы, вывихи, проработала его глаза, а сейчас заканчивала со всеми ссадинами и порезами. Устало упав рядом с ним на кровать, Сакура уронила руки на грудь своего возлюбленного и горько заплакала. Поток бесконечных слез рыданий заливал его грудь, но остановиться было выше её сил. Сейчас внутри всё надломилось: когда Саске был жив и здоров, ей было достаточно этого. Пусть он был не с ней, пусть был далеко, но живой. А теперь, когда его чудом нашли умирающего, когда она чудом спасла его на волосок от смерти у Сакуры внутри все надорвалось. Проплакала пять или десять минут, пока вдруг не услышала его хриплый голос. – Ты затопишь дом, Са-ку-ра,– едва слышно договорил он её имя, из-под длинных ресниц на неё смотрел целый и невредимый Учиха Саске. Харуно отпрянула, поспешно вытирая позорные слезы. Снова разрыдалась перед ним как девчонка, годы шли, а она снова и снова плачет и ничего с собой поделать не может. Харуно поджала дрожащие губы, сгорая от стыда и бессилия. Саске только что вернулся с того света и уже в привычной для себя манере общения иронизировал над ней. – Прости, я уже ухожу,– куноичи встала и заметно пошатнулась, брюнет чисто рефлекторно поймал её за руку, чтобы помочь удержаться на ногах,– всё в порядке. Учиха задержал на ней свой взгляд и закрыл глаза, очевидно, что силы его все еще были на нуле. Сакура вышла из его спальни. – Самое страшное позади, госпожа Микото,– его мама крепко сжала хрупкую куноичи в объятьях, плечо намокло от материнских слез. Сзади послышался тяжелый выдох его отца и старшего брата. Это была адская ночь и они пережили её без потерь благодаря Харуно Сакуре. – Вечером приду осмотреть его, впереди долгий восстановительный период, сейчас мне нужно немного поспать,– держать лицо всесильной куноичи уже не имело никакого смысла. – Вы можете остаться у нас, Сакура-сан, у нас достаточно свободных спален,– неизменно вежливо предложил Итачи. – Спасибо, но это будет лишнее, мои силы скоро вернутся,– видать, видок был у неё совсем паршивый, раз она допустила к себе подобную жалость. Улыбнувшись, девушка пошла на выход. Саске не мог открыть глаза. Веки тяжелые будто свинцом залили, пекло опухшую кожу так, если бы получил ожог четвертой степени. Саске пытается позвать кого-нибудь в комнату, но голоса нет, слышится почти беззвучное шипение. Пересохло в горле, тело обезвожено, удушье. Спустя несколько минут тщетных попыток он разлепляет один глаз и видит брата, что дремал в кресле. Саске никогда не испытывал такой боли: каждая клеточка тела кричала о том, что его вытащили с того света, но страдания только начинаются. – И-та-чи,– как можно четче попытался позвать он брата и тот, наконец, услышал. Старший брат встал с кресла и подошел к кровати. – Проснулся, наконец,– в голосе слышалось вселенское облегчение. – Воды,– громче потребовал младший и Итачи подал ему стакан, помогая отпить. Чувствовать себя таким беспомощным было отвратительно, аж затошнило. Саске глубоко задышал, пересохшее горло обожгло от простой воды. – Не шевелись, она скоро придет осмотреть тебя,– солнце садилось, на Коноху мазками ложился багровый закат. – Не могли позвать кого-то другого?– прорезался голос. – Она лучшая и времени выбирать у нас не было. Она тебе жизнь спасла, будь благодарным,– жёстче ответил брат, осматривая Саске. С виду целый и невредимый, но кажется, Сакура была права – потребуется долгая реабилитация. – Я благодарен, только ей не зачем было видеть всё это,– уж он то точно знал, что несчастная Харуно испытывала к нему. – Было не до твоих угрызений совести перед девочкой,– Итачи поставил стакан и пошел на выход из спальни. Саске снова провалился в сон, когда Харуно пришла к нему вечером. Уже стемнело, снова поднялся еще откровенно прохладный ветер. Весна в Конохе была её любимым сезоном: цвели деревья, пахло новой жизнью, хотелось влюбляться, сходить с ума от новых ощущений. Харуно уже не мечтала влюбиться, мечтала лишь об одном – навсегда забыть о Саске. И новых эмоций в эту ночь ей сполна хватило, она едва не словила инфаркт. Харуно была эмоционально подавлена, еще бы, другой медик бы не справился с таким ранением, да и она могла просто напросто опоздать. И сегодня она бы не шла проверять его восстановление, а организовывать торжественные похороны для Учиха Саске, что таким юным погиб за деревню. В его комнате полумрак, Сакура видит, что ему заменили постельное белье, напарник лежит на белоснежных, отглаженных простынях. Слегка приоткрыто окно, больше не пахнет кровью, но в ноздрях стоит запах, сколько не пытайся его выветрить. Саске спит как ангел, зная его дурной нрав, сейчас даже с трудом верилось, что когда он просыпается, то становится таким невыносимым. Харуно слегка вздохнула и приблизилась к постели. Его родственники снова снисходительно позволили им остаться наедине, пускай пять минут – для неё и этого было очень много. Она потерла свои руки и из полился зеленый свет, пора начинать. Едва ощутимо коснулась груди. – Снова будешь плакать?– проснулся. На неё смотрели угольно-черные глаза, куноичи вздрогнула, но испуг постаралась скрыть. – Не буду, ведь ты не умираешь,– вести диалог с напарником всегда было непросто, даже если он был прикован к постели, даже если едва говорил, даже если задыхался. – Тогда… тебе не зачем ходить сюда каждый день, пришли кого попроще,– не хочет видеть? Как предсказуемо. Ему проще избавится от неё, чем сказать спасибо. – Твоя семья доверяет только мне, я не вызывалась добровольцем, меня вызвали,– пусть знает, что она не навязывается и не горит желанием ходить на их территорию. Подобные походы плохо сказывались на ней, друзья с её половины смеялись над ней и регулярно попрекали. – Смотрите, кто вернулся,– протянул Киба, выпивая рюмку сакэ. В идзакайе было шумно, пятничный вечер гудел, улица заполнена захмелевшими шиноби. Сакура сковано присела за стол к друзьям, она не любила все эти пьянки, но предпринимала тщетные попытки сохранить их детскую дружбу и приходила. Куноичи устала, лечить после работы клан по ту сторону деревни уже превращалось в какую-то зависимость. Если ранили кого-то из их семьи, приглашали только её и за это ей регулярно прилетало. – Ну что, всех Учих вылечила?– язвительно протянул Сай, Ино стукнула ему по руке, заставляя заткнуться. – Прекратите, они наши друзья, мы должны помогать им,– Наруто ненавидел, когда трогали Сакуру. Он никогда не позволял оскорблять её и любые попытки задеть пресекал на корню. – Ага, друзья! Друзья, что захапали себе половину деревни и ходят с таким лицом, будто владеют всем миром,– Киба униматься не желал, перебрал и осмелел. – Так они и владеют,– Сакура подняла глаза и отчеканила так, что мороз пробежался по коже. – Так и знал, что ты на их стороне. Все еще мечтаешь лечь под Саске?– за столом вдруг резко все замолчали. Через секунду послышался удар – Наруто со всей дури врезал Кибе по лицу. Сакура осмотрела одноклассников, понимая, что Киба лишь озвучил то, что у всех на уме. – Что ж, всем спасибо за вечер. Я ухожу,– куноичи встала. – Сакура, пожалуйста, не слушай этого придурка,– Наруто горел огнём от услышанного и был готов разорвать кого угодно, но медик в ответ лишь сухо улыбнулась и пошла на выход. – Ну ты и идиот, Киба… – Я тебя отпускаю,– приказным тоном сообщил он. Ему было невыносимо оказаться в зависимости от Харуно и больше всего на свете он желал избавиться от этого чувства. Сакура упрямо отвела взгляд, чувствуя как глаза наполняются слезами. Бесчувственный чурбан, которому нет дела до чужих чувств. – А говорила, что не будешь,– от её рук становилось намного легче, но признавать это он не собирался. – Я тебе жизнь спасла,– вдруг несдержанно отчеканила Сакура,– буквально вытащила с того света, у тебя уже пульс не прощупывался, когда я пришла. А ты, неблагодарный, не можешь просто сказать спасибо,– зеленый свет ушел из её рук. Саске распахнул глаза шире, осмелела, думая, что он сейчас прикован к постели? – Я тебя ни о чем не просил, так что не зазнавайся,– опускать на землю Саске умел как никто другой. Обламывать крылья и плевать в душу так, что потом и ста лет не хватит на исцеление. – Просила твоя семья,– девушка хотела было встать, но ощутила грубую хватку на своем запястье. Ну всё, договорилась, теперь он убьет её и даже глазом не моргнет. – Как же ты стараешься им угодить. Все ещё мечтаешь стать частью моего клана?– Саске уже и сам не знал, зачем говорил всю эту чушь. Сакура ведь и вправду спасла его, но ему до тошноты не хотелось быть зависимым от неё. Слабым и беспомощным он быть не привык и не желал, чтобы она смотрела на него в таком состоянии. Куноичи замахнулась, чтобы дать ему пощечину, но в последний момент остановила ладонь у его лица. Саске смотрел сквозь шаринган, терпел адскую боль в глазах, даже капилляры полопались. – Я не дам тебе пощечину только потому, что ты и так весь переломанный,– девушка выдернула свою руку, благо Саске всё еще был ослаблен и едва ли мог сравниться с её физической силой сейчас,– я больше не приду. – Госпожа, дайте мне миссию за пределами деревни,– Сакура едва дотерпела до раннего утра. Больше никаких Учих, блевать тянуло. – Что случилось?– Цунаде видела свою ученицу в подобном состоянии не часто. – Ничего, просто отправьте меня куда-нибудь, на неделю,– пятая обреченно выдохнула. Знала куда её ученицу постоянно приглашали, знала как та к этом относилась. Видела, что ей очень больно. Дел в больнице было уйма, но отказать не смогла. – Хорошо, проветрись до соседнего городка, что в десяти километров от деревни,– Сакура отрицательно покачала головой. – Я не хочу отдыхать, мне нужна работа,– послышался тяжелый выдох. – Что ж, бери себе троих подчиненных, дам тебе миссию ранга B. Ты как раз засиделась, справишься? – Спасибо, шишоу. Саске лежал без движения уже двое суток. Тело сковало усталостью, мышцы будто распарены после горячего источника. Прихода Харуно ждал с ноющим нетерпением, не поверил её громко заявленной фразе. Она должна прийти и снять его боль. Стемнело, но Сакуры всё еще не было. Все имеющиеся оскорбления он уже по сотому кругу пускал в адрес Харуно. Черт бы её побрал. Саске проваливался в сон, мучился от жара, потел и задыхался от духоты в комнате. К девяти к нему пришел Итачи, уже заранее догадываясь о предстоящей истерике. Открыл дверь и впустил незнакомку. Брат с неприязнью заерзал по постели, зашуршало промокшее белье. На лице всё было написано без слов – Саске в бешенстве. – Кто это?– ядовито озвучил повисший уже с минуту немой вопрос. – Медик, пришла тебя лечить,– Итачи предвкушал атомный взрыв. – Где Сакура?– голос пронизанный металлом, девушка боязливо поежилась. Её предупреждали, что вести себя надо осторожно и очень сдержано. Прочитали ей часовую лекцию об их клане, порядках и традициях. О том, что они предпочитают молчаливых девушек, чтобы не трепали потом языком на всю деревню. Выбор пал на юную Югито. Но сколько не готовься, когда попадаешь в логово к таким красивым братьям – теряешь разум напрочь. – Сакура-сан на миссии за пределам Конохи, Саске-сама,– девушка боялась шагнуть к кровати, Итачи не смог сдержать ухмылки. Глупый, младший брат, годы шли, а он так и не научился контролировать свои эмоции. – Сакура не была на миссиях два года, ровно с того момента, как наша команда была расформирована. Что за срочность?– удивительно, как быстро к нему вернулась ясность ума. – Её отправила лично госпожа Цунаде,– переборов страх, девушка выжала из себя теплую улыбку,– позвольте начать ваше лечение. – Саске, мама очень переживает,– подал голос Итачи, надеясь воззвать к разуму. – Начинай,– брюнетка сглотнула и потерла руки, вызывая лёгкое свечение в руках. Коснулась груди, где был разрыв тканей. – Сакура-сан дала мне вашу карту пациента, поэтому я сразу начну с места ранения. Как ваше самочувствие?– брюнет перевел на неё свой гневный взгляд. Передала его карту пациента? Взбесили сразу несколько фактов: она завела на него карточку, передала информацию другой неумехе, что сейчас дрожала перед ним как осиновый лист, а хуже всего то, что сбежала на миссию специально. Бросила его валяться в кровати еще дольше, чем могло бы быть с ней. Саске не ответил, сгорая от ярости на напарницу. Она поплатится, богом был готов поклясться. Так прошла неделя. Саске окреп насколько это было возможно, стал вставать с кровати. Один раз смог выйти на десять минут во двор, но быстро устал и лег обратно. Переломы ныли, мышцы не слушались, постоянные головные боли. Эта девочка не справлялась, как ни старалась быть полезной и услужливой. – Она вернулась в деревню, хочешь её видеть?– сообщил старший брат, отдавая ему таблетки. – Она не придет,– сплюнул горечь с языка и отвел глаза к окну. – Я умею убеждать,– Итачи едва заметно приподнял уголки губ. Саске так и не узнал, что такого сказал ей Итачи, но она действительно пришла. В доме сегодня было пусто: его родители уехали вместе с Хокаге на встречу с Дайме, Итачи куда-то исчез под неизвестным предлогом, прислуга либо была только на первом этаже, либо исчезла вообще. Вошла в его спальню тихой поступью, думала, что спит, но Саске не спал. Дрожал от нетерпения растерзать Харуно за то издевательство, которое он терпел всю неделю. Чужие руки, чужую чакру, чужой запах. Если бы не его уязвимое положение – никогда бы не подпустил к себе другую. – Где ты была?– подрагивающим от ледяного бешенства голосом спросил Учиха. Сакура заметно поежилась. – На миссии,– на девушке короткая юбка и топ, оголяющий живот. Саске нервно сглотнул вязкую слюну,– Югита очень хороший медик, моя ученица,– куноичи сразу принялась за лечение и брюнета аж в жар бросило. Чакра Сакуры была в разы мощнее, обдавало волнами тепла и легкости. Саске с блаженством закрыл глаза, ему давно не было так хорошо. – Ты – плохой учитель,– девушка едва не засмеялась, кажется, месть удалась сполна, он был очень зол. – Я буду стараться лучше,– выглядел он хорошо, шел на поправку. Полноценно вернулась язвительность, холодный взгляд и быстрая реакция. Верные признаки, что скоро Саске станет самим собой. Закончив лечение, с радостью выдохнула. Как бы он не пытался задеть её, медик она была гениальный и лечила идеально. А раз так злился, значит нуждался в ней, пусть и никогда не признается в этом. – Как твоё самочувствие? Я могу быть свободна?– девушка позволяла себе улыбаться, в конце концов ей хватало самообладания держать себя в руках и не выражать свой восторг его вернувшейся красоте открыто. Саске чувствовал себя переполненным чакрой, прилив сил опьянял, потрясающие ощущения вскружили голову. Спустя секунду брюнет принимает сидячее положение, отбрасывает одеяло. Сакура удивлена как легко он двигается, зря оговаривал Югиту, та хорошо постаралась. Еще через секунду Саске притянул куноичи на себя, а затем швырнул лицом на кровать и привалился на неё сверху. Голая грудь напарника обжигала хлеще огня, Сакура задрожала от подобной резкости. Заерзала ногами по кровати, пока брюнет без зазрения совести пристраивался к ней поудобнее. Розовые волосы разметались по подушкам, под ней ворох из одеяла, мягкое постельное белье щекочет нос. Сакура не верит в происходящее, у напарника от недельного постельного режима снесло крышу, не меньше. – Думаешь теперь ты будешь свободна, Харуно?– прошипел словно змея у её уха, проводя горячими ладонями по гладким бедрам медика, побежали мурашки. – Саске, я не понимаю…– она повернулась через плечо, пытаясь посмотреть на него. На улице уже давно было темно и в комнате стоял полумрак, что только добавлял атмосфере интимности. – Заткнись, Сакура,– одной рукой он поддел резинку её нижнего белья, пристраиваясь к ней вплотную. – Саске, ты с ума сошел? У тебя от лекарств помутнение рассудка,– паническая атака волной охватила все тело. Девушка глубоко задышала сквозь иссушенный рот, пытаясь выползти из-под него, но напарник оказался прилично тяжелым и придавливал к кровати так, что не удалось отползти ни на миллиметр. Господи, а если кто-то сейчас войдет?! Он уничтожит её репутацию и до конца своих дней ей будет не отмыться от позора. Ничего не замечая, Саске проводит двумя пальцами по складкам и отмечает какая та влажная и гладкая. Именно такой себе и представлял. Замер. Несколько секунд лежал на ней без движения и Сакуре показалось, что сомневается в правильности своего решения. Рука все еще оставалась там, в запретном месте. Решение принято. Еще через секунду притерся головкой члена ко входу, изнывая от возбуждения. Сакура принадлежала только ему с самого начала, отвергая её он все эти годы бежал сам от себя. От страха быть зависимым от кого-то, любить кого-то и бояться потерять. Куноичи судорожно трясется по ним. Спустя еще пару секунд он входит в неё, попытался быть осторожным, сначала вогнал на половину, а затем до конца. Но Сакура все равно глухо застонала в одеяло, ей было больно. Саске плавно двигается, задавая неспешный темп. Ему до головокружения нравится чувствовать Харуно каждой клеточкой своего тела. Она была узкой и отчаянно сжималась внутри, от чего его почти простреливало током от удовольствия. Уткнувшись лбом в её костлявое плечо, Саске глубоко дышит у её уха и у Сакуры от каждого вздоха бегут мурашки. – Ты больше никуда не уйдёшь,– чужим, осипшим голосом шепчет он угрозу, в которую Харуно отчего-то охотно верит. Саске не бросает слов на ветер. – Я не собиралась бросать тебя, но…– девушка пыталась расслабиться, отчаянно зажимала себе рот рукой, лишь бы не застонать в голос. – Но бросила,– его ладонь вошла в её волосы и слегка оттянула на себя, чтобы она приподняла голову. На ощупь он находит её губы и целует. Впервые в жизни. Темп становился быстрее, движения грубее, несдержаннее. Сакура едва могла дышать и боялась, что их поймают. Достаточно было хоть кому-нибудь войти сейчас в его комнату и это будет концом. – Скажи мне это, сейчас же,– приказал он и навалился так, что куноичи упала лицом в одеяло и застонала. – Что? Что ты хочешь услышать?– послышалось откуда-то из-под него, Сакура была скована его телом и выбираться правда уже совсем не хотелось. – Скажи, что ты любишь меня,– он стал злее, уже не терпел и входил с такой силой, что у куноичи горела промежность и плавилось тело. Она хотела разрыдаться от смешения чувств – боль и удовольствие в одном флаконе. – Ты и так это знаешь,– простонала сиплым голосом Сакура, лишенная доступа к кислороду. – Я хочу услышать это, говори,– Саске пропустил свою руку под её тело, пережимая живот. Между их телами влага, они скользили друг по другу, у Сакуры там внизу много смазки, она была возбуждена и как бы не пыталась скрыть это, тело говорило за неё. – Я люблю тебя,– в отчаянии сознается она и снова стонет. Саске наращивает темп, давит так, что кровать проседает, откуда в нем столько силы? Еще неделю назад уже был на том свете. – Хочу слышать своё имя,– девушка и подумать не могла, что подобные разговоры могут заводить напарника в постели. Ему отчего-то было важно полностью владеть ситуацией и приказывать Сакуре. Жажда подчинить её, покорить, сделать так, чтобы она не смела и думать ни о ком другом, захватила воспаленный рассудок. Саске хотел получить её всю без остатка. Он был зол и испытывал всепоглощающую ревность, но ничего не мог с собой поделать. Куноичи снова застонала, сил держать себя в руках окончательно не осталось. Удовольствие волнами расходится по телу, нечем дышать. В глазах пелена и тяжесть напарника будто только добавляет наслаждения. – Саске…– в полубреду как молитву шепчет она. – Еще,– уловив её настроение, брюнет резко замедлился и стал едва ощутимо входить в неё. Медленно и очень растянуто, натурально мучая напарницу до сладкой истомы. Почувствовал, как она сама потянулась к нему задом, пытаясь насадить себя на него поглубже. – Саске, пожалуйста,– девушка поворачивает к нему лицо словно напрашиваясь на поцелуй. Учиха с удовольствием целует её, пока та с отчаянием двигает тазом, пытаясь продолжить тот же ритм, которого он резко её лишил. – Саске, умоляю, не мучай меня,– этого и он ждал, он хотел, чтобы она умоляла его не останавливаться. Чтобы умирала от любви к нему и задыхалась от желания. Через секунду он возвращает прежний темп и Сакура забывает обо всем на свете, стонет во весь голос в одеяло. Ногтями царапает его руки, пытаясь хоть как-то облегчить свою пытку. Напряжение как снежный ком нарастало внизу живота, девушка и подумать не могла, что это такое блаженство – быть с Саске. С любимым мужчиной, пусть и в такой обстановке, пусть и без обоюдного согласия. В какой-то момент Учиха теряет над собой всякий контроль и не щадя напарницу, злыми рывками вдалбливает в неё до основания. Так, что она вот-вот готова расплакаться и начать рыдать как девчонка на экзамене на чунина. Еще несколько толчков и Саске кончает в неё, передавливая руками грудь. Глухо стонет у её уха, падает на неё и не может прийти в себя еще с минуту. Даёт себе слово, что в следующий раз они достигнут оргазма вместе. Что в следующий раз он не будет таким эгоистом и не сделает ей так больно, чувство вины, так редко им ощущаемое, неприятно засвербело в груди. У девушки перед глазами темные пятна, она оглушена свалившимся на неё ощущениям. Никто и никогда бы не доставил ей подобного удовольствия, пусть и в смешении с болью. Саске знал, что она простит его за эту несдержанность, как и сотню раз до этого. Он не имел права брать её вот так, без согласия и желания, но разве есть в этом мире хоть что-то, на что он не имеет права? Учиха медленно приподнимается, садится на кровать и ничего не говорит. Сакура тоже молчит, оба ждут, но чего? Куноичи перевернулась на спину, поправляя на себе одежду. Все это ненастоящее, иллюзия его глаз, созданная чтобы посмеяться над ней. Проводит рукой по постели – настоящая, вдохнула воздух – запах тоже настоящий. Зажмурилась и сказала про себя «развейся», но ничего не помогло – Сакура и вправду сидит на его кровати, ощущает ноющую боль в теле и чувствует как из неё вытекают остатки семени. Саске с легким интересом наблюдал за её замешательством. Что будет сейчас? Заплачет? Или бросится с поцелуями? Но то, что дальше сделала Сакура, с его ожиданиями никак не вязалось – пощечина. Теперь уже попавшая точно в цель, резкая и оглушительно жгучая. Не ожидал и пропустил удар, реакция еще не восстановилась. – Теперь я не буду тебя жалеть,– жалеть? Наследник криво усмехнулся, кто она такая, чтобы снисходить до него со своей жалостью?– у тебя что, раздвоение личности? То ты прогоняешь меня, то набрасываешься за то, что я ушла. – Ты прислала откровенно негодную ирьёнин специально, чтобы я страдал,– зеленые глаза распахнулись от удивления. – Она лучшая после меня!– возмутилась она и они уставились друг на друга с бараньим упрямством,– теперь я точно больше не приду,– она встала с кровати и начала приводить себя в порядок. – Ты сказала, что любишь меня,– куноичи горько усмехнулась. – Ты выбил из меня это признание. Что мне делать с этой любовью? Всю жизнь сидеть одной и ждать, когда у тебя случится вот такое помутнение рассудка и ты вспомнишь о моем существовании?– Сакура быстро покидала лекарства в сумку и пошла на выход. – Если ты завтра не придешь…– Саске резко встал с кровати и пошатнулся. Не рассчитал силы и в глазах помутнело. Он замер на месте, смотря на Сакуру сквозь шаринган. Головокружение сопроводилось легкой волной тошноты, девушка перед ним плыла. – Что ты сделаешь? Ты даже до ворот своего квартала не дойдёшь,– рисковала с подобными высказываниями, но слова вырывались быстрее, чем она успевала их обдумать. – Даю слово, ты пожалеешь,– куноичи почему-то охотно ему верила, но пока он ограничен в движении – она могла быть в относительной безопасности. – Я уже занята, Саске. Ты опоздал,– откровенная ложь, но он никогда не узнает правды. Он почти не бывает на её половине, уйма его миссий также поспособствует их разлуке. Забудет про неё как всегда и проблеме конец. Сакура вышла из комнаты и быстрым шагом поспешила на улицу. На следующий день Харуно сдержала слово и прислала вместо себя Югиту. Бедная девушка уже знала, что её ожидает. Учиха будет с презрением смотреть в другую сторону, не отвечать на вопросы и шипеть при каждом неудачном прикосновении. Ему не нравились её руки. Девушка не понимала, почему её учитель, вернувшись в деревню, отказалась работать со своим пациентом и дальше, но очевидно, что этот самый пациент был явно не доволен подобным поворотом событий. Сегодня он был несноснее обычного: у него поднялась температура, жар только осложнял не без того тяжелое лечение. – Саске-сама, выпейте жаропонижающее, которое я приготовила,– девушка подала ему кружку и склонила голову, молясь, чтобы та не полетела ей прямо в голову. – Сними жар чакрой,– приказал он, еще не хватало пить очередную дрянь. – Я попыталась, но поняла, что жар не от воспаления вашей раны. У вас обыкновенная простуда, выходили вчера на улицу? Сакура-сан сообщила, что вчера вам было намного лучше,– Саске заметил как от одного упоминания её имени его затрясло. Интересно, сообщила ли она, как он трахнул её на этой самой кровати и кончил внутрь? Конечно, выходил. После того как она ушла, Саске был готов разгромить всю комнату и вылетел на задний двор. Холодный весенний ветер прекрасно остудил его горячую голову, вот только и без того ослабленный организм такого испытания не выдержал. Уже с утра Саске заметно стало хуже, а к вечеру он полыхал от жара и изнывал, покрывая Харуно все возможными оскорблениями. – Выпейте, а я постараюсь уговорить учителя прийти завтра к вам лично,– девушка видела насколько она ему неприятна и испытывала жуткий дискомфорт при нахождении рядом. Учиха поморщился и отвернул лицо, пусть катится на все четыре стороны. – Сакура-сан, у него жар. Температура поднялась выше 39, лекарства пить наотрез отказывается,– медик оторвалась от написания рапорта о прошедшей миссии. – Почему ты не заставила его?– глупый вопрос, зная напарника с самого детства, она понимала, что заставить его невозможно. – Пожалуйста, не отправляйте меня больше к нему,– взмолилась ученица,– он меня ненавидит. Не знаю почему, но всё что я делаю, ему не нравится,– куноичи тихо выдохнула. Саске никогда ничего не нравится. – Югита, у тебя есть допуск и ты моя лучшая ученица, Саске не маленький, потерпит, если жить захочет. – Пожалуйста, осмотрите его сами. Вдруг из-за болезни у него пойдут осложнения и тогда я буду винить себя до конца жизни, у меня еще слишком мало опыта… – Так набирайся его,– наотрез отказалась Харуно,– на войне не ты диктуешь условия, а война тебе. Это будет хорошим опытом,– продолжила писать, зная, как это жестоко для её ученицы. Но себя ей было жалко еще больше, поэтому никаких отступных. Пусть Саске барахтается сам, как получится. Итачи открыл дверь в комнату и когда на пороге снова появилась молодая брюнетка, Саске разочарованно выдохнул. – Опять ты,– ожидаемая реакция. – Саске, прекрати упрямиться и выпей это чертово лекарство,– старшему брату уже порядком надоедали капризы младшего. Уже пошла вторая неделя его восстановления, а результаты становились только хуже. Девушка поклонилась ему и начала осматривать шрам от ранения, полилось тепло по телу. – Саске-сама, госпожа не смогла сегодня прийти, у неё назначена сложная операция,– брюнета едва не заколотило, наглое вранье. Харуно уже насобирала целый список грехов, за которые устанет расплачиваться,– как вы себя чувствуете? Чувствовал он себя отвратительно. Лежал весь мокрый, всю ночь метался в агонии, снились кошмары и только руки Харуно могли исцелить его. Её ладонь коснулась лба Саске, огненный, влажный. Югита понималась весь груз ответственности, что упал на её хрупкие юные плечи. Саске Учиха был гордостью деревни, наследником главного клана, шиноби с такой силой, что была сравнима только со страшим братом и легендарным Мадарой Учиха. И если из-за неё он умрет или с ним что-то случится, её казнят на центральной площади деревни, это точно. – Выпейте,– она снова размешала лекарство и упрямо протянула к его рту. Через секунду бокал полетел на пол и разбился на тысячи осколков. Итачи нахмурил брови, что произошло между ним и этой Сакурой Харуно, раз он ведет себя вот так уже который день? – Югита-сан, я провожу вас,– старший брат открыл дверь, спасая юную ирьёнин от тщетной попытки заставить его брата подчиниться и поступить благоразумно. Девушка со слезами на глазах вышла из темной спальни, ей в спину послышался вздох облегчения. – Ни в какую, пациент отказался принимать лекарство. Харуно нахмурила брови, эта игра уже затягивалась, Саске не знал меры и не думал останавливаться. – Значит не так уж плохо себя чувствует, главное, что рана затянулась,– брюнетка нерешительно кивнула. – Да, но у него жар. Когда я коснулась его лба, он был просто огненным,– издевается во всю, умудряется изводить её даже своей долбанной простудой. Невыносимый гордец, самовлюбленный нарцисс. Думает, что может диктовать ей условия лечения. Ей, лучшему медику деревни! – Завтра пойдешь последний раз. Сделаешь вот что,– и принялась объяснять ей технику. Югиту знатно потряхивало. Перед порогом в его спальню она нерешительно замялась и только голос Итачи-сана вывел её из ступора. Саске спал и это было её спасением. Куноичи быстро провела все лечебные манипуляции с его травмами, наблюдая положительную динамику хотя бы в этой области. А после вышла в коридор, где её дожидался старший брат. – Господин Итачи, ваш брат отказывается пить лекарство из моих рук, тогда пусть он выпьет его из ваших,– протянула ему пакетик,– это сделала лично Сакура-сан, размешайте его в воде. Он не имеет ни вкуса, ни запаха, очень сильно средство. Итачи пусто выдохнул, теперь он соучастник этого беспредела. Прошло еще две недели. Сакура сдержала слово – Саске лечила Югита. Какие бы истерики он не закатывал, как бы не показывал всем видом, что не будет лечиться – лечился и как миленький, потому что хотел жить и как можно быстрее встать с постели. Вечером Харуно вызвали к шестому. Какаши-сенсей выглядел мрачным и чересчур серьезным даже для себя, куноичи сразу всем нутром почуяла неладное. Молча мялась у порога и ждала, когда он начнёт говорить. – Ты идешь на миссию, Сакура,– фух, всего-лишь? Да хоть на десять. – Хай, мне собрать команду?– в прошлый раз она уже выступила в роли капитана и успешно справилась. – Ты идешь в роли медика,– надломил её мечты Какаши-сенсей. Ну ладно, тоже не в первой. – Расскажете поподробнее? – Я поручил Саске миссию, ты идешь с ним в качестве медика. – Что?– они уже два года не работали вместе и никогда не работали вдвоем. – Пока я был вместе с его семьей на встрече с Дайме, они очень хорошо о тебе отзывались, а ты прекрасно знаешь, что это значит,– глаза куноичи заблестели гневным блеском. – Понятия не имею,– и вправду не имела. – Они хотят, чтобы ты стала их персональным медиком,– Сакура даже скрыть изумления не смогла. – Вы шутите, Какаши-сенсей? Я должна стать их прислугой?– девушка была не просто зла, она была в ярости. – Сакура, тебе оказана большая честь. Они возглавляют нашу деревню в равной степени вместе со мной и они выбрали тебя как лучшую из лучших, я не могу им отказать,– куноичи начала задыхаться. – Какаши-сенсей, вы не допустите этого. – Уже допустил, я дал согласие. В твоей жизни особо ничего не поменяется, ты же и так ходила их лечить,– у ученицы заслезились глаза. – Да, но я была свободна! Я могла делать выбор – идти к ним или нет,– Сакура побледнела. – Слишком много вольностей для шиноби, ты не находишь?– голос учителя похолодел. Понимал от чего такая истерика на пустом месте, но тем не менее это ничего не значило,– ты не будешь ходить с ним на каждую миссию. Просто сейчас Саске еще не до конца восстановился и они попросили, чтобы ты была рядом,– на её лице блестят слезы и горькая ухмылка. – Они или он?– Какаши вскинул бровь. – Я разговаривал лично с его родителями,– ну, конечно, он как всегда чистенький и не при делах. – Что будет в случае моего отказа?– у неё участился пульс, в висках долбило. – Отказ исключен. Иногда мы не выбираем свою судьбу, Сакура. Я тоже не хотел быть Хокаге,– Какаши говорил чистую правду, эта ноша стала для него тяжким бременем, но он принял свою судьбу. – Разговор окончен, собирайся, завтра с утра вы выдвигаетесь. Куноичи проплакала всю дорогу до дома. Вот же подонок, решил и вправду ей отомстить, да еще и таким гадким способом! Сделать рабыней его семьи, заставить её приходить к нему по первому требованию, быть как собачка на поводке у Учиха. Как теперь на неё будут смотреть её друзья с этой стороны? Будут в открытую плевать ей в лицо и называть подстилкой Саске и будут правы. Сакура начала собирать походную сумку с медикаментами, попутно проклиная напарника всеми возможными оскорблениями. Как у него всегда это получается? Все так легко и так естественно, они в прошлом напарники и кому как не ей сопровождать его? Они же так давно друг друга знают и доверяют друг другу. Ни черта они друг друга не знают и никакого доверия между ними нет. Да, она любила его, любила так, что душу была отдать готова, но теперь для себя решила, что ни за что больше не позволит ему издеваться над собой. И что же теперь? Позволила. Не говоря уже о том, что эти две недели сходила с ума от того, что он подвергнул её риску забеременеть. Предприняла необходимые меры, но все равно боялась и ждала месячных как второго пришествия первого Хокаге. Оставалась еще неделя, анализы делать боялась, узнать правду было страшнее, чем оставаться в неведении. До утра не спала… когда в окно пробились первые лучи солнца, Сакура поднялась с постели полностью разбитая и усталая. Тем лучше, усталость выбивает остальные эмоции, мечтаешь лишь о том, чтобы поспать. Когда Харуно подходила к главным воротам деревни, Саске уже ждал её там порядка десяти минут. Выглядел идеально, сиял как новенький, Югита постаралась на славу. – Опаздываешь,– холодно бросил напарник, предвкушая, как сегодня ночью изнасилует её с особым удовольствием, и пошел на выход. Девушка покачала головой, эта миссия закончится её убийством… либо физическим, либо моральным. Когда стемнело, они остановились на ночевку в какой гостинице маленького городка по пути в точку их назначения. Саске пропустил её в комнату и, не включая свет, захлопнул за собой дверь на ключ. Всю дорогу они молчали и скопившееся за весь день раздражение немым криком стояло между ними. Куноичи несмело прошла к тумбочке и поставила на пол свою сумку. Саске наблюдал. В темноте хорошо виднелась одна кровать на двоих и Сакура прекрасно понимала, что это значит. Спустя минуту, что длилась как вечность, Саске несдержанно повалил её на кровать и устроился сверху, лицом к лицу. – Спать с тобой теперь тоже входит в мои обязанности?– тихо задала она глупый и такой очевидный вопрос. – В твои обязанности входит всё, чего я захочу,– горячие ладони расстегнули молнию на её топе, оголяя грудь. Затем он задрал юбку, стягивая с неё лосины. Сакура все понимала без слов, никаких надежд на разговор не оставалось. – Хотя бы поцелуй меня для начала,– брюнет не отозвался, заводя ее руки за голову. Сопротивление сейчас было излишним, Сакура знала, что пришел час расплаты и она ничего этим не добьется. Саске поцеловал её в шею, отказываясь касаться губ. Она не заслужила. – Почему ты не хочешь принять, что я занята?– послышался тихий вопрос, Сакура начинала тяжело дышать, внизу намокало. – У тебя никого нет,– ледяным тоном ответил он, стащив с неё нижнее белье. – Нет, есть, просто ты не можешь поверить в это,– провоцировать ревность было опасно, но куноичи хотела, чтобы Саске, наконец-то понял, что потерял её. – Тогда сообщи ему, что сегодня я снова взял тебя,– обвел языком ореол соска и медленно пососал губами. Сакура тихо застонала. Если подумать и отбросить все переживания о репутации, потерянной свободе и прочем, то секс с Саске мог стать приятной частью новообретённой жизни. Хотя бы с точки зрения удовлетворения физиологической потребности и пользы для женского организма. Сакура пыталась найти плюсы и сосредоточиться на ласкающем грудь языке, было приятно до помутнения рассудка. Учиха опустился ниже, не встречая никакого сопротивления. Сакура тихо постанывала, уже без стеснения впиваясь ногтями в его мышцы на руках, проводя по плечам и спускаясь к спине. – Даже не попытаешься вырваться?– на неё было совсем не похоже. – А это имеет смысл? Ты же вознамерился наказать меня,– Саске раздвинул её бедра и устроился между ними, навалился тазом и притерся сочившейся головкой. Сакура была ощутимо влажная, складки гладкие и мягкие. Толкнулся вовнутрь, заполняя тело собой, становясь с ней единым целым. То самое чувство, которое он ждал две недели. Представлял как больно сделает ей за то, что она бросила его. – А как же парень, которым ты так дорожишь?– издевался и не краснел, принял её игру на счет несуществующего третьего лишнего и был готов подыграть. – Я всё объясню ему, скажу, что ты заставил и у меня хватило сил справиться с тобой,– Учиха несколько раз грубо вогнал до основания, выбивая из Сакуры пару полноценный стонов. Та уже ничего не соображала и просто отдалась его умелым рукам на растерзание. – И как его зовут?– сбившись с равномерного дыхания, Саске начал ускорять темп, падая рукой на локоть, обхватывая щеку девушки под ним, чтобы смотрела прямо в глаза. Сакура упрямо молчала. – Чем он занимается?– куноичи лишь несдержанно стонала, пытаясь отвести взгляд. У неё закатывались глаза от удовольствия, не было сил сдерживаться от желания двигаться ему навстречу. – Он – медик,– выпалила она первое, что пришло на ум. – Какую достойную партию ты себе нашла,– сарказм засчитан, куноичи даже не стала бы оспаривать это. Никакой парень не сравнится с ним по знатности происхождения. Учиха ускорил темп, давил всё сильнее и сильнее. Харуно застонала во весь голос, уткнулась ему в шею лицом, скользя влажными губами по нежной коже. – Думаешь сейчас о нём?– ритм, который отбивал сейчас напарник, был значительно жестче и грубее, чем в прошлый раз. Сакура была в бреду, не помнила себя от удовольствия. – Нет,– созналась она. – Думаешь обо мне?– рукой взял за волосы, приподнимая лицо к себе. – Да,– его горячий язык прошелся по сухим губам. Куноичи неосознанно потянулась к нему за поцелуем, буквально прося поцеловать её. Саске поддается и впивается в губы, поцелуй мокрый, глубокий, лишающий рассудка. Видел, что Сакура снова на той стадии, когда уже не может сопротивляться и сдерживать своё желание получить оргазм. Вот тот момент, которого он ждал – теперь она будет умолять его. Выходит из неё и ложится на спину, утопая в мягких подушках. Сакура потерянно смотрит на него, в глазах пелена. Через секунду он усаживает её на себя и входит, выбивая мучительный стон. Она падает ему на грудь, он делает едва ощутимые толчки, разогревая зуд внизу живота, но не давая желанной разрядки. Сакура жалобно хнычет, прося продолжения, но Учиха только приподнимает её. В его взгляде абсолютная жестокость, вот теперь она узнавала истинного Саске. Куноичи начинает нетерпеливо двигать тазом, насаживаясь на него самостоятельно. Эта игра ему нравилась, оказывается милейшая, скромная напарница любит грубый секс и теряет свой идеальный самоконтроль, когда доходит до определенной стадии. Его руки впиваются в талию, крепко удерживая на месте. – Хочешь кончить?– внизу живота пожар и она отчаянно тянется к его губам. – Хочу,– девушка выдохнула ему в рот и поцеловала. – Попроси,– безжалостно приказывает он, делая едва-едва заметные толчки. – Саске, пожалуйста,– он толкнулся сильнее, еще и еще, а затем снова прекратил. – Проси,– резко приказал брюнет, сжимая рукой её грудь. – Саске, пожалуйста, доведи меня до оргазма. Я хочу этого,– она больше не могла терпеть и он увидел это в зеленых, поплывших от похоти, глазах. В один рывок брюнет снимает её с себя, переворачивает и ставит на четвереньки. Резко входит и начинает двигаться со всей злостью, горя от нетерпения. Доводит её до пика наслаждения за пять минут, Сакура стонет так громко, что приходится зажать рот ладонью. Саске в полном восторге, он нашел её слабость – зависимость от грубого секса. Отпускает девушку и падает на подушки спиной, выравнивая сбитое напрочь дыхание. Сакура поднимается не сразу: тело все еще дрожало после оргазма, мышцы усталые, расслабленные. Эта пытка окончательно выбила её из колеи. Она смотрит на его лицо, ловя едва заметную самодовольную ухмылку. Он победил и открыто ликовал, радовался тому, что она в буквальном смысле едва не сошла с ума от желания быть взятой им. Молчит непозволительно долго, играя в немую зрительную дуэль. – Я ненавижу тебя,– без настоящей ненависти, скорее с признанием своего абсолютного поражения. Саске довольно хмыкает, на губах блуждает расслабленная, игривая ухмылка. Пора отсыпаться. – Сообщишь о цели нашей миссии?– за вчерашний весь день пути они не перекинулись и словом. То, о чем они говорили ночью, было сложно назвать рабочим разговором. А после они снова молча легли спать, причем не испытывая никакой тяги к постельным нежностям. Сакура отползла к стене, Саске так и остался на своей половине кровати и почти моментально уснул. Усталость все еще брала над ним верх. – Твоя миссия как медика стандартная, остальное тебе знать не обязательно,– напарник вышел из душа без верха и куноичи обожгло вчерашними воспоминаниями, да так, что она не сразу разозлилась на подобное заявление. – Разве мы не выполняем эту миссию вдвоем?– или она достойна только ублажать его в постели? – Чем меньше ты знаешь, тем ниже вероятность того, что ты расскажешь что-то врагам,– он неторопливо вытирал мокрые волосы полотенцем, кажется не испытывая никакого смущения за вчерашнее. Сакура вылезла из-под одеяла, забывая о стеснении, гнев перекрывал всё. На её полураздетое тело полетел косой взгляд напарника. – Про вчера тоже ничего не объяснишь?– небрежно кинул полотенце на спинку стула. – Пытаешься выбить из меня ответное признание?– Сакура закрыла глаза и улыбнулась. – Нельзя выбить того, чего нет. Я просто хочу понять,– да и сам бы рад понять, но не может. У него просто не получается разобраться в себе. Стоило ему один раз осознать, что Сакура может уйти навсегда, как он потерял всякий контроль над своими эмоциями. Оказывается, ему тоже было достаточно того, что Сакура, пусть и была на другой половине, но принадлежала ему. Любила и никому не отдавалась, это успокаивало его и давало возможность быть сильным. Но стоило ей один раз заявить, что она больше никогда не придет и еще хуже, что она занята – и он сразу принял решение. Харуно будь рядом во что бы то ни встало. Любые средства хороши, пусть страдает, плачет и просится на волю – она будет рядом и этого никто не изменит. Этой ночью он её не обнимал, не касался и не требовал прикосновений, но её присутствие в его постели успокаивало. Он спал так, как не спал давно, а все потому что она спала рядом. – Продолжишь провоцировать меня на ревность и в следующий раз будет еще хуже,– раздраженно отвечает Саске, копаться в себе неприятное дело. – Страдающий нарциссизмом эгоист, сходишь с ума только от одной мысли, что есть хоть что-то в этом мире, что тебе не принадлежит,– в том же духе отвечает Сакура и идет в ванную, стойко игнорируя изменения в его чакре. Саске куда-то ушел, не сообщив никакой полезной для куноичи информации. Весь день она просидела в номере, сходя с ума от дурных мыслей. Если его ранят снова, а она не успеет его спасти? Упрямый и слишком самоуверенный! Приближалась ночь, а его все не было. Она переделала любые возможные дела, чтобы попытаться отвлечься. Постирала постельное белье, просушила, надраила душевую старую, с ржавыми подтеками. Провела влажную уборку, сготовила ужин. Снова приняла душ и легла на кровать, просто сидеть и ждать было невыносимо. Саске пришел еще спустя час, когда на Сакуру уже свалилась увлекающая в сон дремота. На белоснежной рубашке сияла кровь, девушка подскочила с кровати, готовясь к оказанию экстренной медицинской помощи. – Она не моя,– успокоил он раньше, чем она успела начать истерику. – Где ты был!– она замахнулась кулаком ему в грудь, в последний момент сдерживаясь от удара. На глазах появились бусинки слез. – На задании,– вот так просто? Без каких-либо объяснений? Саске скинул с себя рубашку и молча прошел в душ. Вернулся и буквально рухнул на кровать, он чертовски устал и был морально измотан. – Дай я тебя осмотрю,– девушка тихо присела сбоку от него и начала работать чакрой,– …плечо вывихнул,– Сакура с особым усилием занялась его рукой. Саске лежал и смотрел на неё с нескрываемым желанием. Напарница в постели была хороша до помутнения рассудка и ему было нужно еще и еще. Когда она закончила лечить, Саске перевалился на бок. Одну руку подложил под голову, другой просто сгреб Сакуру к себе лицом. Они лежали друг напротив друга и молча смотрели, каждый думая о своем. Саске пододвинул её к себе еще и поцеловал. Протолкнул ей язык в рот и стал неторопливо целовать, выбивая из Сакуры то, что удалось выбить вчера – неудержимое желание. Провел рукой по её талии, спустился на бедро, перешел назад, сжимая ягодицу. Куноичи тихо застонала ему в губы. – Не надо,– выдохнула она, но Саске ждал этого весь день и отступать не собирался. – Я хочу тебя,– все также неторопливо продолжил он, разогревая куноичи ладонью, что проникла под её одежду и начала очень мягко касаться соска. – Не заводи меня,– наконец-то начала отвечать на поцелуй,– ведь я не смогу остановиться… – Этого я и добиваюсь,– Сакура вымучено выдохнула, когда он спустил свою ладонь под её шорты и проник внутрь. Влажная, полыхающая от нетерпения. Саске сдернул её нижнее белье до колен и вошел двумя пальцами. Сакура истошно выдохнула ему в губы, извиваясь как змея. Он укладывает её на лопатки, медленно входя пальцами и продолжает целовать, не давая глотнуть воздуха. Ускоряет движение, плавно скользя по губами по щеке, спускается на шею и переходит к соску. Томно посасывает, задевая самые нужные струны там, внизу. Сакура стонет во весь голос, а после кончает. Трясется в оргазме, от спазма сжимает дрожащие коленки и почти плачет от невыносимости произведенной пытки. Саске был самый настоящий садист. Тонкие пальцы медленно выскользнули из неё и брюнет прислоняет их ко рту куноичи. – Оближи,– медик лежала с закрытыми глазами и тяжело дышала сквозь открытый рот, буквально прося дать ей слизать остатки собственных соков. Два пальца проскользнули меж губ и Сакура будто то бы в бреду скользит по ним, ощущая во рту едва ощутимые на вкус выделения. Саске пребывает в восторге. – Где… ты… этому научился?– потянуло в сон, распарило усталостью, свалившейся после оргазма. Саске не отвечает, загадочно ухмыляясь. Харуно в очередной раз доказала, что совсем не та, кем кажется на первый взгляд. В ней, как и в нем, сидел дьявол.