Требуется техническое обслуживание

      — Так красиво.              — Да, — согласился Мобэй-цзюнь. Но он смотрел не на ледяную пещеру. Не смотрел на замерзшее озеро, которое сверкало, как ночное небо. Не смотрел на свисающие с потолка сосульки, которые сияли, как кристаллы.              А смотрел на своего мужа.              Шан Цинхуа был одет в толстое пальто поверх ханьфу. Здесь было холоднее, чем дома, и изо рта шёл пар, когда он смеялся, кружась с выражением благоговения и удивления на лице.              По-настоящему красиво.              Они уселись на покрывало, делясь закусками и сладостями, бесцельно болтая ни о чем и обо всем на свете. Так провели несколько часов.              — Я когда-нибудь говорил тебе, почему я называю это место Началом? — спросил Цинхуа, набив живот сладостями и мягко улыбаясь.              — Я пытался вытянуть это из тебя, но ты всегда так делал то, что делаешь, когда нервный или смущённый.              — Что именно? — спросил он.              — Твой смех становится странным.              — Я так не делаю, — сказал он, нервно рассмеявшись. Делая это.              Мобэй-цзюнь усмехнулся, крепче обнял его и поцеловал в лоб. Шан Цинхуа улыбнулся.              Его муж оглядел пещеру и положил руку на поверхность озера, дважды постучав по ней. Как будто хотел убедиться, что оно настоящее.              — Это первое, что я написал для своей книги. Для этого мира. До Ло Бинхэ, до Шэнь Цинцю, до всего остального. Я не мог выбросить этот образ из головы. Просто начал записывать его. Это была просто куча описательных слов. Наверное, это было скучно, но с этого все началось.              — А потом я просто… увидел тебя. Я увидел тебя здесь и понял, что должен написать тебя тоже. Это… это место, где ты родился, Мобэй-цзюнь. Не во дворце, как подобает маленькому лорду, а здесь.              Это удивило его. Король Севера всегда считал, что родился во дворце своего отца.              — Твоя мать любила это место, — продолжил он. — Она нашла его в юности. Это было ее особое, тайное место. Она часто его посещала.              — Я… я этого не знал. — Она никогда не рассказывала ему об этом.              Человек кивнул, немного опечаленный.              — Ты появился на свет раньше, чем предсказывал лекарь. Ты был здесь один. Были только ты и она. Ты был таким красивым. Она так сильно любила тебя.              У Мобэй-цзюня перехватило горло.              — Твой отец был в ярости. Он желал присутствовать при твоем рождении. И больше никогда не позволял ей покидать дворец.              Мобэй вспомнил. Какой… несчастной демоницей была его мать в юности. Он знал, что она любила его. И она улыбалась, смеялась и играла с ним. Была забавной, доброй и безжалостной, когда хотела. Но она была несчастна. Они с отцом постоянно ссорились. А с тех пор как она заболела и бросила их обоих, отец становился все более и более холодным.              — Это место было создано из любви. Любви твоей матери. Моей любви. Я… создал это место для тебя.              Мобэй-цзюнь не знал, что сказать. Из-за всех его трудностей, неудач. Из-за каждой боли и страдания, через которые он прошел, он чувствовал себя таким одиноким. Но даже тогда. Даже тогда Шан Цинхуа любил его. Когда демон даже не знал о его существовании. Когда Шан Цинхуа никогда раньше не встречался с ним. Его любили.              Он был жестоким. Дикарем. Чудовищем. Он стал именно таким, каким хотели видеть отец и дядя.              И Шан Цинхуа все равно любил его.              — С тобой все в порядке? — мягко спросил любимый, касаясь теплой рукой щеки, вытирая с нее влагу.              Мобэй-цзюнь положил свою руку поверх его.              — Цинхуа, я люблю тебя.              Тот улыбнулся в ответ.              — Я тоже люблю тебя.              — Но я этого не заслуживаю, — сказал демон, сжимая его руку, и улыбка человека погасла.              — Что ты имеешь в виду? — спросил он, наморщив лоб, как это обычно делает во время недовольства.              — Я не относился к тебе по-доброму, — начал король, убирая руку от лица, но крепко держа ее. — Не относился с уважением, которого ты заслуживал. Я… причинил тебе боль.              Цинхуа уставился на него, не мигая. Мобэй-цзюнь сглотнул.              — Я плохой партнер.              — Мобэй…              — И эгоист. Эгоистично желал жениться на тебе. Любить тебя. Даже просить тебя остаться со мной.              Автор долгое время молчал. Они сидели вдвоем в том месте, которое Шан Цинхуа создал для него. Там, где Шан Цинхуа впервые полюбил его. Его муж никогда не был таким тихим. Их жизнь была полна постоянной болтовни, и все же эта тишина никогда не была такой громкой.              Наконец его маленький муж заговорил.              — Счастлив ли я?              Мобэй-цзюнь повернулся к нему. Шан Цинхуа смотрел на него с легкой улыбкой, и демон отвел взгляд.              Он не мог отрицать, что его супруг счастлив. Он знал, что это так. Возможно… возможно, не раньше. Но с тех пор как он вернулся. С тех пор…              Как он сворачивается калачиком рядом с ним в постели, закутанный в меха, но ему никогда не бывает слишком жарко, потому что у него есть «свой личный кондиционер», что бы это ни значило. Как он украдкой бросает на него взгляды, когда они тихо работают, думая, что Мобэй-цзюнь этого не замечает, и улыбается каждый раз, когда тот отводит взгляд. Как держит его за руку во время прогулки. Как Шан Цинхуа взволнованно рассказывает о своем дне во время ужина.              Смех, улыбки, взгляды, поцелуи.              Да. Его муж был счастлив.              В конце концов демон коротко кивнул.              Шан Цинхуа усмехнулся.              — Да, я так и думал.              — Цинхуа, — начал Мобэй-цзюнь, сам не зная, что хочет сказать.              — Ты знаешь о моем прошлом? О моей первой жизни? О моем отце?              Король Севера прищурился и кивнул. Его муж издал горький смешок.              — Тогда ты знаешь — если бы я был несчастлив… если бы я не любил тебя… если бы ты плохо ко мне относился, то я бы не остался.              Мобэй-цзюнь уставился на него, приоткрыв рот, чтобы возразить. Потому что… он не остался. Он ушел. Когда это стало невыносимо. Когда этого не должно было случиться с самого начала. Мобэй-цзюнь, возможно, и не понимал всей боли, которую причинял, но он знал, что причиняет боль Шан Цинхуа. Так его воспитали.              Но Цинхуа тоже был таким. И когда это его муж причинял кому-нибудь боль? Разве он когда-нибудь был недобрым?              Это ранит, не так ли?!              Нет. Он только ущипнул его за щеки, разве это могло быть больно? После всего, через что Мобэй-цзюнь заставил его пройти, все, что он сделал — ущипнул его. А потом ушел.              Единственная причина, по которой Шан Цинхуа вернулся, заключалась в том, что…              …Мобэй-цзюнь обещал. Пообещал, что изменится. Больше никогда не причинит ему боли. Что будет готовить ему лапшу, заботиться, относиться с уважением и никогда больше не допустит, чтобы ему причинили боль.              И тогда Цинхуа остался. Решил остаться. Быть рядом с ним. Позволить королю ухаживать за собой. Выйти за него замуж. Любить его.              Мобэй-цзюнь посмотрел на своего мужа, который мило улыбался, давая ему возможность подумать. Его муж ничего из этого не помнил, и все же было похоже, что он знал. Не то, что произошло, но знал, что… что не остался бы. Если бы не был уверен, что находится в безопасности. Нет, если только он не доверял своему королю.              Шан Цинхуа взял его за руку, лежащую на замерзшем озере. Их окружал холод, но Мобэй-цзюнь чувствовал тепло руки своего мужа как спасательный круг.              Цинхуа любил его. Доверял. Чувствовал себя с ним в безопасности. Был счастлив с ним.              Это было больше, чем он заслуживал. Он знает. Но Шан Цинхуа решил остаться. И Мобэй-цзюнь никогда не забудет второго шанса, который ему был дан.              Он слегка наклонился и коснулся губами лба Шан Цинхуа.              — Я люблю тебя.              Шан Цинхуа покраснел, его улыбка стала шире.              — Я люблю тебя!              Они легли на берегу озера, крепко прижавшись друг к другу. Глядя на потолок пещеры. Он был похож на звезды.              Именно здесь Шан Цинхуа впервые полюбил его.              И именно здесь Мобэй-цзюнь навсегда полюбит Шан Цинхуа.