Птичка

День приятный, жаркий. Кругом шумит лес, слышно пение птиц, шелест травы. Дует лёгкий ветерок, который словно пытается отлепить влажные мальчишеские кудри от лба. Но ничего не выходит. Тогда Персей сосредоточенно проводит рукой, пытаясь убрать волосы со своего лица. Они мешаются, а ведь он наблюдает. Там, на камне у самой тропинки сидит огромный жук. Он страшный, но Персей знает, что такие не опасны, ему уже старшие рассказали. Он хочет поймать жука и отнести другим ребятам в лагере. Им точно понравится, да. Ни у кого такого не будет, кроме него. Хотя Персей не жадный, всем даст поиграть, когда поймает. Он тянет руки вперёд, готовясь резко схватить яркий панцирь, как вдруг на его голову ложится чужая широкая и тяжёлая ладонь. Она ерошит его влажные от беготни и жары волосы, и сверху раздаётся голос. — Э, пострел, что сидишь тут так тихо один одинёшенек? Дуй в лагерь с ребятами играть, — смеётся кто-то огромный и высокий. Персей шипит, выворачивается и отпрыгивает в сторону. — Ты мне всю охоту испортил! — Обиженно ёжится он, поправляя двумя руками свою шевелюру. Смотрит на того, кто нарушил его покой. Высоченный рыжеволосый парень с яркой улыбкой и широкими плечами, усыпанными веснушками — Персей уже видел его не раз, но имени так и не запомнил. — Это на кого это ты тут охотился, а? — парень садится на корточки и вглядывается туда, где недавно сидел жук. Персей не отвечает. Взрослые такие раздражающие и глупые иногда. — Ладно, не обижайся ты. Давай, беги к Барду, он тебя видеть вроде хотел. Мальчишка сразу оживляется, поднимает голову, забыв про обиду. В его тёмных больших глазах, таких ярких на худом и бледном лице загораются искренний интерес и восхищение. — Ты чего же раньше не сказал, — он бежит, запинаясь о собственные ноги вперёд к их хижине. В лагере жизнь течёт своим чередом — молодые семьи занимаются домашним хозяйством. Слышен шум топора, где-то женщина встряхивает бельё, прежде чем повесить на верёвку, разговоры, зычные крики и даже смех. В лагере кипит жизнь. Персей ещё не совсем привык к такому количеству людей и звуков вокруг, но ему нравится, он хочет привыкнуть к лагерю и никогда больше не бояться, что останется один, как в тот день, когда исчезла его мама. Но Бард же точно не исчезнет? Персей с того дня живёт с ним и его женой, красивой женщиной по имени Элейна. У неё тёплые руки, как у матери, и успокаивающий ночные кошмары голос. А ещё с маленькой Музой, которая так смешно сопела у него на руках, вертясь и разглядывая всё вокруг своими огромными и любопытными глазами. Бард… Бард, конечно, не стал его миром в тот день, когда исчезла мама. Но он показал ему новый мир. И сейчас Персей несётся со всех ног к нему, сбивая сандалиями дорожную пыль в лагере, уворачиваясь от идущих по своим делам людей, подныривая под чьими-то удочками и перепрыгивая через ограды. Наконец он, запыхавшийся, стоит у крыльца их дома. Бард сидит на ступеньках. Его гитара аккуратно прислонена у стены, а сам мужчина чем-то занят. Смотрит на работу в мозолистых руках пристально, оценивающе. Персей замечает ножик, подаётся ближе с интересом, но пока молчит, наблюдает. В ладонях Барда мелькает туда-сюда какая-то деревяшка, которую он обстругивает то тут, то там. Персей придвигается ещё ближе, садится на тёплую землю и смотрит, как заворожённый. С ловкостью, с какой руки Барда перебирают по вечерам струны его гитары, в его музыкальных пальцах в бесформенной, угловатой деревяшке проявляются аккуратные формы чего-то, что видит пока лишь сам Бард. Персей вглядывается в незаконченную работу, пытается угадать самостоятельно, чем станет обструганное дерево в волшебных руках. А когда не находит решения загадки, он смотрит в серые сосредоточенные глаза за блестящими стёклами очков. Но Персей никогда не может найти простых ответов на свои вопросы в глазах Барда. Он придвигается всё ближе и ближе, пока не оказывается у мужчины почти что под локтем. Тот усмехается, перекладывает ножик в другую руку и ласково убирает влажные пряди со лба. Персей улыбается, и теперь хорошо видно, что в его улыбке не хватает нескольких зубов, в том числе недавно выпавших молочных клыков. — Пересядь чуть подальше, — Бард указывает на место и мальчишка резво переползает, куда сказали, пачкая острые коленки летней пылью. — Боюсь, ты поранишься, если неудачно попадёшься под руку. Персей кивает, всё понимая и спрашивает вдруг, не выдержав: — А что ты вырезаешь, дядя Бард? Мужчина усмехается, сверкает добрыми своими загадочными глазами из-за стёкол очков. — А вот смотри внимательно и увидишь. И мальчишка смотрит. Бард режет аккуратно и точно, будто в руках его мягкая глина, а не дерево. Персей как-то раз пробовал вырезать себе из дерева лук — поранился только и сидел виновато под взглядом из-под очков, протянув руку для обработки пореза. Из дверного проёма выходит Элейна, на руках она держит притихшую Музу. Она прислоняется к косяку и смотрит на Персея и Барда. Женщина молчит и улыбается, не решаясь их прервать. — Это птичка! — восторженный своей догадкой мальчик подпрыгивает на месте и начинает носиться вокруг Барда, стараясь разглядеть фигурку со всех сторон. Мужчина смеётся и кивает одобрительно. — Да, ты прав, это птичка, — он оценивающе вытягивает руку, осматривая работу и возвращается к своему занятию. И тут Персей вспоминает, что он вообще-то очень очень серьёзный и почти совсем взрослый. И однажды когда-нибудь, когда ему будет столько, сколько дяде Антею, он станет охотником. А может быть даже воином. Все мальчишки в лагере хотят ими стать и Персей ничуть не хуже. А ещё мама тоже говорила, что жизнь - это борьба. Поэтому он вздёргивает нос и говорит уверенно: — А лучше бы ты ружьё вырезал! Как у разведчиков! — Потом смотрит на птичку в руках Барда, думает, что из такого маленького кусочка древесины даже Бард не сможет ружьё вырезать. Наверное нужно что-нибудь поменьше… — Или рогатку, например!.. И осекается, теряя всю свою браваду, забывая мгновенно о чём думал. По лицу Барда проходит тень печали. Персей что-то сделал не так? — Ружьё, говоришь… — в голосе мужчины отчётливо звучит грусть. — Или рогатку… Рогатка всегда хуже птицы. Что может твоя рогатка? Подстрелить кого-то, оборвать жизнь или покалечить. Что ж в этом хорошего? Бард вытягивает руку, вновь смотрит на игрушку издалека. Потом поднимает руку к небу, разжимает пальцы, и птичка остаётся лежать у него на ладони. И за ней плывут облака по голубому небосводу. Мальчик смотрит заворожённо. — А птица… Птица, Персей, свободна и жива. Парит в облаках и приносит людям счастье. Он оборачивается и видит в глазах ребёнка задумчивость и почти понимание. Бард протягивает ему игрушку и улыбается, когда тонкие руки трепетно берут деревянную птичку. Персей бережно гладит её по спинке. — Людям надо стремиться к птицам, а не стрелять в них из рогаток. Элейна мягко касается сначала плеча своего мужа, а затем мальчика. — Пойдёмте ужинать. Персей резко срывается с места, радостно вопя и сжимая в руках новую игрушку. Муза заинтересованно смотрит на щепки, оставшиеся на земле, тянется к ним с любопытством, но её подхватывает внимательный отец, не давая ей посадить какую-нибудь занозу. Он тяжело вздыхает, смотря в след Персею. — Не беспокойся, он растёт хорошим человеком, — ласково шепчет ему Элейна и увлекает внутрь их дома.