Худшая

В воздухе витало напряжение, как будто прямо сейчас в пол ударит молния. — Ты говорила, что она отлипнет... — прошипел Малфой. — А она уже новое письмо мне настрочила! Через пятнадцать минут после того, как мы разошлись! Едва Грейнджер открыла рот, чтобы сказать хоть что-то, Драко сунул ей в руку помятый лист и рявкнул: — Полюбуйся! Дрожащими руками развернув письмо, девушка пробежалась глазами по каракулям. «Любимый Дорогой Драко! Наше первое свидание прошло замечательно, и я уже с нетерпением жду следующего. Дай мне знать, где и когда оно пройдёт. Рассчитываю на завтра, я весь день свободна. С любовью, твоя Пэнси.» Медленно убирая лист в сторону, волшебница, заикаясь, произнесла: — В...Видимо, ты сделал что-то н-не так... Глаза Малфоя снова бешено сверкнули. Схватив Гермиону за руку, он силой потащил её в угол. Почти швырнув, заставил встать перед собой, а затем приблизился и начал злобно бормотать, обдавая лицо девушки ужасающим запахом чеснока и нечищеных зубов. — Я делал всё, что ты мне сказала, Грейнджер. Был прилипчивым, рассказал ей обо всех родственниках, даже о прабабке и её магической грыже поведал во всех деталях! Снял ботинки и закинул ноги на стол, дав ей насладиться ароматом носков, которые не стирал после тренировки. А потом обожрался чесночных гренок и полез целоваться! — А она?.. — Гермиона уже знала ответ, но всё-таки спросила. — А она засосала меня, как дементор! — прорычал Драко, ударив кулаком в стену прямо рядом с головой волшебницы. Содрогнувшись всем телом, девушка испуганно зажмурилась. Немного приоткрыв веки, она растерянно пролепетала: — Я не знаю, как так вышло... — Ты решила помочь подружке? — бледная кисть резко схватила Гермиону за шею, сжав её сквозь тонкую ткань водолазки, а губы приблизились вплотную к уху, прикрытому волосами. — Свести её со мной? Не выйдет. Сегодня же я скажу ей, что она может катиться к чёрту и не нужна мне. — Может, не надо так жестоко? — из горла вырвался хрип, а пальцы пытались ослабить хватку. Малфой резко отпустил девушку, а затем ухмыльнулся, заглянув ей в глаза: — Прости, добрые методы у меня уже закончились. С этими словами он решительно направился в комнату мальчиков. А Грейнджер с ужасом осознала, что сейчас из Большого зала вернётся радостная Пэнси. Пересекаться с ней совершенно не хотелось. Потому Гермиона убежала из подземелья, решив побродить где-нибудь до отбоя.

***

Гуляя по самым безлюдным местам замка, девушка забрела в тёмное, слабо освещаемое крыло. Повеяло холодом. Обнаружив открытый балкон, девушка вышла и опёрлась о мраморные перила, глубоко вдыхая вечерний октябрьский воздух, пахнущий прелой листвой. «Что за кошмарный день». — Гермиона? — вдруг прозвучал сзади тихий голос, похожий на звон маленьких колокольчиков. Вздрогнув, волшебница оглянулась и увидела Полумну Лавгуд. — Твою ж... — выдохнула она, — Полумна? Ты что тут забыла? — Люблю бродить по тихим уголкам, — задумчиво ответила девушка, подходя и устраиваясь рядом с Грейнджер. Возникло неловкое молчание. Полумна, в свойственной ей странной манере, смотрела на огоньки Хогсмида, мерцающие вдали. А затем резко спросила: — Тебя что-то тревожит? А то ты бледная. Может, настоечки? Лавгуд вытащила из плетёной сумки, увешанной брелками, маленький синий пузырёк. — Что это? — скривишись, просила Гермиона. — Настойка из цветов паффопода, я принимаю её всегда, когда нервничаю. — Нет, спасибо. Мне бы просто побыть одной, в тишине. Полумна кивнула, убрав пузырёк в сумку. А затем положила свои маленькие бледные ручки на мраморные перила балкона. Глянув на неё искоса и убедившись, что уходить она явно не собирается, Грейнджер вздохнула. — Как мне понять этих людей? — внезапно заговорила она. Слова вырывались из груди, как неудержимая рвота. — Парень сделал всё, чтобы отвернуть от себя девушку. А она влюбилась в него ещё сильнее! Безумие! Отстранённое лицо Лавгуд внезапно просветлело. Она направила взгляд на Гермиону и удивлённо произнесла: — Ты что, ничего не знаешь о любви? Этот вопрос возмутил и одновременно насмешил волшебницу. — Ха-ха, можно подумать, ты много знаешь! Пропустив мимо ушей сарказм, Полумна продолжила: — Любовь — это не та вещь, которую можно вырастить такой, как тебе хочется. Мы влюбляемся в своё ощущение рядом с человеком, а не в то, насколько он идеален. И потому сперва даже недостатки кажутся нам милыми, а не отталкивающими. — Но он делал всё, что она ненавидит в парнях! По губам Лавгуд скользнула загадочная усмешка. — А ты любишь в парнях всё, что есть в Томе? — О чём ты? — Гермиона напряглась. — Прости, что лезу не в своё дело... Но я видела, как он иногда груб и невежественен с тобой. И я сомневаюсь, что... — Да, Полумна, ты лезешь не в своё дело, — прервала её волшебница. — Прости, — пожала хрупкими плечами девушка. Рассерженная Грейнджер вылетела с балкона и решительно направилась по коридорам обратно. Каблуки туфель громко стучали по холодным камням, ветер рассекал кудри. «К чёрту Малфоя. Он обязан принять меня в свой дурацкий клуб. Я пыталась помочь? Пыталась! А значит, он не имеет права отказать». Дойдя до подземелий, она тут же отправилась в комнату мальчиков. И застала Драко, спокойно лежащего на кушетке возле камина. Маг задумчиво смотрел на огонь, перебирая пальцами пуговицы на рубашке. Девушка решительно встала перед ним, заслонив ему вид на пламя. Увидев её, парень сразу напрягся, а его светлые брови поползли к переносице. — Тебе не хватило? — удивлённо спросил он. — Малфой! — заявила волшебница, топнув ножкой. — Ты примешь меня в свой клуб или я буду убеждать Пэнси, что ты до безумия в неё влюблён, но просто боишься своих чувств. Можешь быть уверен, она мне поверит! — Ты про КЛМК? — лицо Драко вытянулось. — Мой книжный клуб? — Да! — Гермиона гордо задрала подбородок. Медленно поднявшись с мягкой кушетки, Малфой направился к ней. Делая каждый шаг, он повторял, отстукивая туфлёй по полу: — Нет. Нет. И ещё раз нет. Его лицо оказалось прямо перед глазами Грейнджер, а своим взглядом он уже выжигал на её переносице дыру. — Почему же? — дерзко спросила волшебница, стараясь не терять самообладание. Подняв правую руку, Драко начал загибать свои длинные, ровные пальцы, перечисляя: — Во-первых, у тебя ужасная репутация. Во-вторых, ты за жизнь не прочла ни одной книги. В третьих, ты даже выглядишь... как деш-шёвка. Щёки Гермионы заалели от возмущения. Приоткрыв рот, она начала хватать губами воздух, чтобы что-то ответить. А затем, растерявшись, ударила мага ладонью по щеке. Его голова мотнулась влево. Стиснув зубы от ярости, Драко схватил её за руку и сильно сжал пальцы. А затем наклонился и прошипел в лицо: — Начни носить хоть что-то, кроме юбок длиной с ремень и декольте до пупка, тогда я подумаю. Отпустив руку девушки, он самодовольно ухмыльнулся и скрылся в своей спальне. А Гермиона осталась стоять у камина, массируя пальцами дважды пострадавшую руку. «Вот ведь урод». На выходе из комнат мальчиков она столкнулась с Томом, который как раз вернулся из клуба Слизней. Не говоря ни слова, магичка кинулась ему на шею, крепко обняв и забыв о всех обидах. — Наконец-то, — пробурчала она в его шею. — Докси, я очень устал... — Неужели не уделишь мне хотя бы капельку внимания? — Гермиона заглянула в его тёмно-серые глаза, состроив жалобное выражение. Раздался тяжёлый вздох. Затем Реддл взял её за руку, сказав: — Ладно, пошли. Он поволок волшебницу по коридорам, направляясь в сторону пустующего крыла. Девушка бежала за ним почти вприпрыжку, испытывая смесь радости и разочарования. Наконец, они дошли до какого-то тёмного угла. Там Том остановился и начал быстро расстёгивать ремень на брюках. Увидев растерянность на лице Грейнджер, он шёпотом произнёс: — Чего стоишь? Приземляйся на коленки. Послушно повинуясь парню, Гермиона растерянно опустилась вниз. Голые колени почувствовали холод каменного пола. В полутьме были видны только светлые руки Реддла, которые возились с пряжкой. Наконец, достав из ширинки член, он придвинулся ближе к волшебнице. — Давай, бери его в рот. Прикоснувшись пальцами к твёрдой головке и медленно проведя рукой по бархатистой коже, девушка вдруг вспомнила разгневанное лицо Драко. «... деш-шёвка» В груди будто что-то обрушилось. Резко поднявшись с колен, она отряхнулась и заявила: — Нет, Том. Я не дешёвка. Я не буду отсасывать тебе в коридоре после того, как ты оскорбил меня и оставил одну на весь день. В полутьме лица Реддла не было видно, но Гермиона почувствовала, что он был зол и разочарован. — Как хочешь, — усмехнулся парень, резким движением застёгивая ширинку. — Сама же потом прибежишь. Сказав это, он ушёл, оставив её одну. Грейнджер прислонилась к прохладной каменной стене. Хотелось плакать, но слёзы будто бы скопились где-то и не хотели выходить. Она всегда так гордилась тем, что никогда не плачет...

***

Вернувшись в комнаты, девушка застала ужасную картину — на коврике рядом с камином рыдала Пэнси, а её безуспешно пытались утешить Дафна и Флора. — Что стряслось? — пробормотала Гермиона, опускаясь на коленки рядом с подругой. Флора молча указала подбородком куда-то на пол. Опустив взгляд, Грейнджер увидела письмо. Бумага была мокрой от слёз, а часть чернил размылась. Но содержимое всё же можно было прочитать. «Отвали от меня, Паркинсон. Ты мне никогда не нравилась. Я погулял с тобой из жалости. Драко Малфой.» — Вот урод! — вслух возмутилась волшебница, отрывая взгляд от письма. — Даже смелости не хватило сказать всё лично? — Хвати-ило! — сквозь рыдания протянула Пэнси. — Он подошёл к ней, сказал, что она его достала и что его от неё тошнит, а затем вручил письмо, — шёпотом пояснила Гринграсс. Но Паркинсон всё равно услышала это и зарыдала с удвоенной силой. — Ну тихо, тихо... — Кэрроу аккуратно прижала её голову к груди. — Этот мерзавец за всё заплатит, — решительно заявила Гермиона. — Я тебе обещаю, Пэнси. Мы превратим его жизнь в сущий кошмар. «Но пока кошмаром стала только моя жизнь».