𓎛𓋴𓂢𓏏𓅓 𓊌𓊃𓅓𓅱𓀭 𓂿𓏏𓏭𓀀

Лицо Ливия вмиг стало серьезным. - Почему? Не логичнее ли будет отправиться в Гермополь или выше по течению? - У меня есть подозрения, что... Неожиданно и как-то слишком второпях из зала прямо к мужчинам выбежал слуга, привлекая всё внимание. Глаза в испуге бегали, ноги под схенти заметно тряслись. Что-то явно случилось. Оба напряглись. - Господин Пеллийский, фараону плох... Амен, не веря ушам и собственному сердцу, оттолкнул хемуу и быстро завернул за угол, проникая в залу. Царила страшная суматоха. Стража стояла по бокам, несколько хемуу, большая часть из которых - лекари, собрались вокруг места, где обычно восседал их правитель. Присмотревшись, Амен в испуге замер. Сквозь толпу он увидел тело, что от слабости опустилось на трон и прикрыло побледневшее лицо рукой. Ливий плечом задел эпистата, спеша оказать помощь. Поднялся на помост, осмотрел. Это могла быть просто усталость... Или солнечный удар, они же в пустыне, в конце концов. Но голос Пеллийского дрогнул, когда он позвал Амена. - Не хочу оказаться правым, но симптомы. Хоть и не ярко выражены, но это слишком напоминает... Хворь. Он повернул голову. Во взгляде читался вопрос: «Это возможно?» А эпистат не знал, что сказать. Невозможно, она не могла проникнуть в столицу, это контролировалось самым тщательным образом. Товар, люди - всё из городов и поселений, что располагались выше по течению, проверялось. А это значило лишь то, что самые страшные мысли подтвердились самым худшим способом. - Проверьте все привозные продукты, - отрезал Амен всем в зале. Хемуу, что стоял рядом с ним, робко собщил: - Из привозного только... - Рыба? Из Александрии? В ответ стыдливый кивок. - Нет-нет-нет. Нет! Не может быть, это же были лишь глупые догадки! Амен вновь посмотрел на Ливия. По его поведению лекарь сразу всё понял и проговорил тихо, почти шёпотом: - Хворь проникла в дельту Нила. Поэтому Танис. И поэтому Амен хотел поехать туда как можно скорее. Проверить, возможно ли такое. Окружают ли их со всех сторон, чтобы в конце концов и столица пала под натиском болезни. Верховный эпистат второй раз посмотрел на фараона. Бледное, насколько это вообще возможно, лицо, явная слабость и боль, что застыла на изломанных губах. Болезнь явно не так страшна, как в Фивах, но это явно она и её ещё можно остановить. Нужно было действовать быстро и слажено, поэтому Амену пришлось взять себя в руки и отвернуться от трона. - Стража, остаётесь здесь помогать господину Пеллийскому, кто-то один сейчас же ведёт меня к вашему старшему. Хемуу расступились перед массивной фигурой эпистата. Молодой стражник вызвался и повёл его прочь из зала. Амен хотел, но не повернулся, надеясь, что в следующий раз увидит своего фараона в лучшем состоянии. - Надо немедленно продумать план, усилить охрану. Лучше отрезать ей пути распространения сразу же. Прекратить торговлю с дельтой на время. Пропускать людей только после осмотра и какого-то времени в изоляции. Мы не можем допустить этой погани в Мемфисе! В критических ситуациях он умел раздавать команды особенно хорошо. Командир стражи не мог и слова вставить, пока Верховный эпистат чётко проговаривал дальнейшие действия. Сейчас главный Амен, а значит и вся ответственность перешла на время ему. Лишь на время. - Я поеду в Танис, посмотрю, есть ли там следы черномагов. Возможно именно там будет следующая вспышка. Мы не можем допустить новых жертв от хвори. И тем более её распространения. Подготовьте всё необходимое. Теперь эта проблема напрямую касается столицы. Он вышел из душного помещения и понял, что срочно нужно вновь нанести масло. Целый день под солнцем, от которого защищала лишь белая ткань да лечебный состав. Такими темпами и он сляжет, а этого сейчас Египту точно не нужно.   Вечер радовал отсутствием палящих лучей и хоть малейшей жары. Взгляд невольно коснулся коридора, что вёл в личную комнату Менеса Второго. Он точно там, хемуу сообщили, что Ливий занимался им уже пару часов. «Это важнее» - подумал Амен и направился в покои к своему правителю. Он вошёл в заветную комнату и осмотрелся: свежая зелень растений, большая кровать, пара слаг и визирь, что всегда сопровождали повелителя. Лекарь, что сейчас лишь наблюдал за состоянием больного. Наконец сам Менес Второй, что выглядел лучше, чем было. Но вид его всё равно вызывал лишь тоску в сердце. Разумеется, Ливий слышал шаги и тут же повернулся. Он казался расслабленным, у кого ситуация точно под контролем, но поддрагивающие пальцы и уставшие глаза выдавали недавнее волнение. - Как состояние фараона? - Считай всё обошлось. Говоришь рыба, да? Мне сказали, что вы вчера ели и, думаю, это действительно из-за тиляпии. Если бы её не обработали, он бы был уже мёртв. Состояние улучшится, не надо лишнего шума, хемуу я уже сообщил. Пусть будет под особым наблюдением стражи какое-то время, - он с усилием вздохнул и продолжил: - Танис, да? Едь и не бойся. Я напишу, как только ваш господин вновь сможет править. Или сам фараон напишет. Ливий обогнул эпистата, собираясь уйти, но тот спросил: - Как передаётся? - Не волнуйся сильно. Не будешь целовать - не заразишься. Пойду к царским лекарям, спрошу кое-что. Ливий покинул комнату, оставляя после себя лишь пряный аромат и лёгкое ощущение спокойствия. Один долгий взгляд, и визирь со стражей соизволили ненадолго удалиться. И вот они снова одни. Но теперь при обстоятельствах, которые даже в мыслях не способны вызвать улыбку или смешок. Амен внимательно, в надежде осмотрел немолодое лицо. «Если бы. Если бы…» Он никогда не думал о том, чего в итоге не произошло. Никогда, вплоть до этого дня. Ведь из-за одной маленькой рыбёшки и непонятной болезни мог разрушиться не только его мир, но и последняя династия правления фараонов. Остаётся благодарить всех богов за то, что те сжалились и сохранили жизнь правителю. Даже изгою Сету впору вознести благодарности. Подумать только, Амен готов был кланяться самому Сету, покровителю шезму, тех, кто и виновен в случившемся. Неужели он настолько жалок? Голова от стольких мыслей загудела. Весь вечер он не давал волю реальным эмоциям, держался и отдавал силы на то, чтобы исполнять свои обязанности, не показывая ни малейшей слабости. И в один момент эти самые силы окончательно иссякли. Не было больше опоры, осталась лишь слабость, которая грозилась побороть эпистата уже несколько тяжёлых часов, да только сдался он лишь сейчас. Думать о том, кого именно он благодарит, не хотелось. Какая разница? «Спасибо» - произнёс лишь в мыслях Амен и опустился на колени, сжимая в руках чужую ладонь. Наконец он мог отдохнуть. Очнулся он ночью. Оглядевшись, понял, что стража, скорее всего, стоит в коридоре и в опочивальне не появлялась. Амен все ещё чувствовал тепло чужой ладони и отпускать не спешил. Слегка рваное дыхание и расслабленные пальцы человека рядом внушали надежду. Завтра он уедет дальше искать повинных в том, что сейчас происходило с его фараоном. Будут ли это крысы Саамона или более страшные и опасные люди - он готов. Хопеш сейчас лежит у кузнеца, отполированный и уже готовый рубить черномажьих тварей. Лошади спят, воины, коих ему отобрали, наверняка, - тоже. Если раньше глаза верховного эпистата застилала месть, то теперь это переросло в нечто большее. Ярость и самая настоящая злоба овладела им, служба Гору теперь была лишь поводом нести жестокое правосудие. Он не допустит ошибки, не дрогнет рука его и будет нести волю фараона он вплоть до последнего вздоха, до последней капли чёрной крови. Как бы не хотелось уйти, Амен твёрдо решил, что останется здесь в эту последнюю ночь. Вечером этого дня он выедет из столицы и преодолеет не такой длинный, как из Фив, но всё ещё тяжёлый и затратный путь. И хоть следовало бы выспаться именно днём, когда солнце в тенистом жилище будет за стенами, не обжигая кожу, да только Амен не мог так. Он хотел провести ночь здесь, с фараоном, отдохнуть, чувствуя, что хоть кто-то родной и любящий рядом. В безопасности можно не бояться сна, а с таким человеком, как Менес второй, тем более. Утро встретило приятным щебетом и менее приятным стуком в дверь. Амену вдруг захотелось водить дружбу с Анубисом, лишь бы он отгонял все раздражители одним только Аскаром своей волчьей  сущности. Пришлось отпустить руку и встать, отряхнутся и пойти встречать, наверняка, хемуу или визиря, который вообще-то должен был быть тут на месте эпистата. Но, открыв дверь, Амен обнаружил лишь слегка раздраженного лекаря из Пеллы. - Долго. Одной фразой Ливий будто отрезвил. Менес Второй болен да ещё и не чем-то обычным, а черной хворью, что выкашивает людей получше даже самых наглых и жестоких убийц. Ему может понадобиться помощь в любое мгновение, а Амен запретил входить. Какую беду он мог накликать, сам того не осознавая… - Исфет… Что произошло? -Ничего серьёзного, пришел проверить состояние фараона, - он посмотрел за спину охотнику и поднял бровь. - Всю ночь тут провёл? Тебе уезжать скоро, а ты здоровье губишь. Замечание от лекаря на сей раз игнорировать не стоит, ведь говорил он вещи правильные. Столько шем езды впереди, мало ли что может произойти. Амен кивнул, а Ливий неожиданно спросил: - Танис, да? Я благодаря болтливым египтянам узнал, что там во все времена было особенно много последователей Сета. Сейчас тоже немало. Поэтому ты выбрал его? А Ливий был тем ещё любопытным песчаным лисом. Так и выведал то, что дано знать далеко не каждому. Конечно, то, что в Танисе почитали Сета, не было новостью для любого, кто решился как-то спросить про бывшую столицу. Но то, что там до сих пор есть его верные подданные… Было некой тайной. - Кто сказал? - Считаешь, я всех торговцев знать в лицо должен? - Торговцы такую молву нести не могут. Слишком ценные знания. - Ай, мало ли на кого наткнулся. Лучше не пустые разговоры веди, а отдохни. Ливий опять сменил тему. Амен виду не подал, но рассердился. Кто же тот попутчик, что, наверняка, и посвятил Пеллийского в эти тайны и о котором рассказывать страшно? И почему лекарь так скрывает? Враг, а может обычный любовник? В любом случае это не то, о чём следовало думать верховному эпистату. Он посмотрел в окно, где виднелись улицы Мемфиса. - Сейчас пойду в город, а после отдохну. Есть незавершённое дело. Незавершённое дело, о котором он говорил - скупить у знакомой пожилой торговки весь урожай спелых яблок за приличную долю серебра. Хоть она и отказывалась, говорила, что хоть за пять жизней такую щедрость не заслужила, а глаза её блестели искренним счастьем и благодарностью, стоило увесистому мешочку коснуться морщинистых рук. Амен, как и сказал Ливию, решил что даже несколько часов лучше посвятить сну, ведь дальше у него будет ещё целая река бессонных ночей. И вот, наконец, когда вся провизия с лекарственными травы, мёдом и несколькими пузырьками колоцинта были погружены, а отряд, который подобрали верховному эпистату, выехал вперед, пришло время прощаться. Амен вновь в нужной ему комнате, стража опять выставлена за дверь, потому что о разговоры двух самых важных людей во всей Та-Кемет не должны иметь понятия лишние уши. Даже если один из них не в состоянии и слова вымолвить. - Надеюсь вы слышите и ведаете, что ваши люди уже на пути к Танису. Я знаю, вы поправитесь и знаю, что Пеллийский сможет, он же лучший. И в следующий раз я вновь увижу вас на троне, а Немес ваш будет сиять, окружённый светом восходящего Ра. Он приник к чужой груди, ловя слышимые редкие, но удары сердца. Запоминая, он прикрыл глаза. А после отпрянул, последний раз осматривая лицо правителя. - Желаю, чтобы встреча произошла как можно скорее. До свидания, фараон. Настало время и ему выдвигаться в путь, когда солнце наконец скрылось за горизонтом в высоких дюнах. Неприятное ощущение гнетущей черноты появилось ещё за несколько шем. Даже Та-Дешрет в плодородные дни Ахет не могла похвастаться столь тёмной энергией, значит в Танисе обитали весьма сильные шезму, которые скрывались от охоты на протяжении стольких лет. Один этот факт порождал в эпистате сомнения. Неужели, никто из местных и не догадывался, что прямо там, в достаточно большом городе, подлые Хекау таятся в тенях ночи и живут, общаются и улыбаются при свете великого Ра. Как бы Амен не хотел, а взгляд вновь и вновь метался от линии горизонта к так и не отправленному докладу. Просто пергамент, написанный им лично. Несколько строк с аккуратными иероглифами и лишь в конце они стали более размашистыми. Особенно выделялось одно слово, что составляли 6 символов: «𓇓𓏲𓏏𓐍𓃩𓀭» «Почему именно Сет?» - задавался он вопросом вновь и вновь Конечно то, что на его пути повстречался сам бог войны, было самой очевидной мыслью в мире. Но почему он так хватался за этот образ, возвращался к нему снова и снова. Если Сет решил вычеркнуть себя из памяти охотника, значит для этого был повод. Почему же он сделал это только тогда, когда Амен приехал в столицу? Из-за большого камня, что лежал прямо на пути колёс повозки, колесница качнулась, Амен устоял на ногах и спрятал папирус. Потеряет - беду накликает, особенно если попадёт это письмо не в те руки. Наконец, над дюнами медленно начал проглядываться город, окружённый толстыми стенами, зеленью, что существовала благодаря плодородной почве близь Нила, и Атурами горячих песков. Так и не скажешь, что он переживает далеко не лучшее время. Город был в упадке из-за перемен, из-за македонцев. У ворот помимо многочисленных путников стояла пара больших сфинксов. Будто стражи, что охраняли некогда великую царскую столицу. Неосознанно Амен поклонился величественной статуе, после чего отвернулся, пока лошади уже ступали на территорию города. Местные жители были как никогда приветливы. Хоть и из-за фараонской власти и гонений против Сета и его почитателей их город потерпел страшное время, сейчас Менес Второй был для них хорошим и честным правителем. Он положил значительную часть казны на то, чтобы сохранить значимый для истории Египта город и местные статуи, свезённые из разных частей Та-Кемет, что являлись самыми дорогими и проработаными на протяжении нескольких династий. Здесь, благодаря всем благам, люди жили в основном в достатке, выглядели хоть и щупло, но ухожено. В еде из-за разлива Нила сильной потребности не было, ткани отличались особым качеством. Сам город на фоне безликой пустыни выглядел чарующе, украшенный гранитными скульптурами, статуями сфинксов и богов с головами животных, а так же величественными расписными обелисками. Ряды колоннад длинными лентами тянулись вдоль стены, завершая чарующую глаз картину. Внутри же город был не менее роскошный. Нередкие храмы и дома, в которых жили как и обычные люди, так и вельможи, расставлены по понятному лишь им одним плану, создавая чувство неопределенности и восхищения. Амен бывал в этом городе всего несколько раз из-за работы и каждый из них не мог не задержать дыхания. Даже тёмная энергия отошла на второй план, позволив разглядывать красоты, окружённые оазисами и песками. Да, этот город действительно был невероятно прекрасен, картину портила лишь красная и синяя энергия, которая... Сойдя с колесницы и вверив её и лошадей конюху, Амен повернулся и зацепился взглядом за небольшую группу людей. Они компанией обсуждали что-то, играли в шашки прямо на улице, на резном ровном камне. И от каждого исходила аура цвета мякоти спелого инжира. Она была слабой, лишь мотни головой и развеется на фоне города, но настолько её было много, что игнорировать эпистату было слишком тяжело. Вдруг его позвали по титулу. Это был приятный молодой парень, который вызвался проводить эпистата к вышестоящему. Амен принял предложение и двинулся вперёд прямо за юношей. Из любопытства он метнул взгляд на другую сторону улицы. Там играли дети, а за ними наблюдали взрослые. Дети - чистые и невинные, ничем особенным от любых других не отличались. А вот от их родителей с бабушками и дедушками уже веяло тёмной красной аурой. И так с большинством жителей Таниса. И дело не в том, что все тут поголовно - черномаги. Из прошлого визита сюда Амен сделал неутешительный вывод: культ Сета здесь настолько пустил корни в мировоззрении местных, что все они пропитались энергией своего бога. Поэтому Амен редко посещал это место и, как правило, оставался с пустыми руками и чистым лезвием клинка. Но была ещё одна причина. Глядя на всех этих людей, эпистату стало не по себе. Уже знакомое головокружение дало о себе знать, но он не подал вида. Лишь шаг его на мгновение стал менее твердым. Наконец, совсем близко показалась знакомая фигура. Местный визирь, которому уже доложили ситуацию, приветливо и обходительно повёл эпистата вглубь города и показал Амену его временное жилище. Домик был обставлен богато. Задний дворик с прудом в обрамлении пальм, привычная зелень, которой в Танисе было действительно много. В самом помещении привлекала внимание мебель. Больше всего выделялись полки с папирусами. Прямо под ними, на темном столе стояла стопка чистых, нетронутых листов, рядом с которой лежал новый стилус.  В завершение кровать вместо камня, которые здесь почти не использовали, стала сюрпризом. Всё для удобства подготовили к приезду верховного эпистата. Визирь ждал указаний. Амен сразу же сказал, что слуг и стражи ему не надо и что всё прекрасно, поэтому ему оставалось лишь удалиться. Как только дверь закрылась, Амен схватился за голову и осел на кровать. На лбу выступил холодный пот, руками он сжал белёсые пряди. Ситуация повторялась в который раз. Было ли это наказанием Гора, а может так Сет давал урок детям черномагов, но Амен не мог подолгу находится в таком месте, как Танис. Энергия, что прямо таки поглощала город, вызывала хоть и терпимую, но всё ещё страшную боль. Даже солнце, которого так опасалась его кожа, доставляло лишь немного больше дискомфорта, чем концентрация тёмной ауры. Несмотря на всю красоту, этот город был не самым лучшим местом для отдыха эпистата. Потому что отдохнуть тут невозможно: на голову так и давит эта чернота. Но как бы тяжело не было, ему пора. Нет времени на то, чтобы страдать, лучше сейчас же пойти и начать исполнять свою работу. Игра на публику подданному Гора всегда давалась тяжело. Таить в себе, скрывать, лгать - не те качества, которые хотелось бы иметь честному человеку. Но такова была плата верховного эпистата, а потому и приходилось мириться с небольшими трудностями. Потные волосы он зачесал назад рукой, сметая лишнюю влагу, тыльной стороной ладони протёр лоб. Придётся побыть тут какое-то время, а значит надо привыкать. Неужели отпрыск черномагов не выдержит хоть немного в их обществе? Смешная шутка, подлый Сет. Нанеся масло для защиты от лучей Ра и накинув капюшон, он вышел, чтобы встретиться с отрядом и рассказать о дальнейших действиях. Амен сжал зубы, но продолжал улыбаться проходящим мимо жителям Таниса. Как бы хотелось, чтобы в этой поездке рядом с ним, как и обычно, был друг. Грустно было, что в такое время нет Тизиана. Тот был одним из немногих, кто знал о проблеме с аурой и всегда мог поддержать. Если бы не он, возможно, Амен сейчас не был бы тем, кто он есть. Но Тизиан был нужен выше по течению Нила, в Фивах. Оставлять их без присмотра опасно - мало ли что может случиться. Хворь не так-то просто было удерживать на одной территории, а Тизиан, как правая рука эпистата, был достаточно ответственным и сильным, чтобы справиться и направлять других охотников. Поэтому как бы не хотелось, а ради собственной прихоти эпистат не мог забрать важного человека себе. Большой дом, в который заселили отряд, располагался недалеко от его хижины, но ближе к выезду из города. Амен переступил порог и сразу подошёл к столу в центре. На нём лежала карта, на которой были подробно изображены постройки не только в Танисе, но и в его окрестностях. Протянув руку и взяв стилус, Амен подозвал пару знакомых воинов из отряда к себе. Пришло время дать указания, пришло время наконец досконально составить план по избавлению дельты Нила и всего Египта от чёрной хвори и её создателей. С этого момента в бывшей столице вновь начинается охота на шезму.