Перст судьбы.

Кайя едва слышно открывает дверь. В комнате темно. Закатное солнце лишь слегка освещают изголовье кровати, на которой, мирно положив обе руки под голову, лежит Суна. Глаза ее крепко закрыты, но на губах застыла милая улыбка. Вероятно, ей снилось что-то хорошее. Сонмез старается ступать аккуратно, дабы не потревожить жену, но не может подавить в себе желание прикоснуться, когда садится на край кровати совсем рядом с ней. Почти невесомое касание к ее мягким волосам вызывает в груди тепло, аромат ее шампуня, что-то цветочное с тонкой нотой персика. Кайя успевает вдохнуть его до того, как Суна поднимает голову. Он уже винит себя за то, что как не пытался, всеже разбудил ее, но девушка только меняет позу, перемещая руки на одеяло, покрывающее кровать, а затем произносит сквозь сон, едва слышно, одно единственное имя. Не его. –Ферит.. Сонмез отстраняется так резко, словно его прошло током. Он этого не ожидал. Даже в самых худших своих представлениях не думал, что услышит имя кузена из уст спящей Суны. Она поэтому так улыбается? Внутри бушует целое торнадо эмоций, а мысли вертятся лишь вокруг злосчастного имени. Кая полагал, что если оставит Суну ненадолго, она обдумает всё случившееся, успокоится. Он, впрочем, тоже. И всё станет проще, но сейчас.. сейчас ему кажется, что всё стало сотни раз запутаннее. Он больше не может сдерживать слёз, те льются по щекам не переставая. Он плачет в последнее время слишком часто,мелькает в голове, но сделать с этим ничего не может —каждая новое известие, слово точно удар ножом, ранит его. Слышит шум в гостиной, вспоминая, что сегодня "дедушка" Халис обещал обязательно спуститься к ужину, а значит, и они обязаны там быть. Ещё одно правило в доме–тюрьме, которое никто из его обитателей нарушить не в силах. Кайя с усилием трёт ладонями лицо, касается плеча супруги, сдавленно зовёт. –Суна, Суна, вставай. Нам.. пора. Она открывает глаза, растерянно оглядываясь по сторонам, будто не понимая, где находится. –Давно.. ты здесь? –Не.. Не слишком. –Ты в порядке? –лицо ее выглядит обеспокоенно, но Сонмез не может не задаться вопросом, действительно ли девушка волнуется о его состоянии или спрашивает, потому что так нужно? –Да,к-конечно. А.. ты? –О, да, Я поговорила с Сейран, у неё всё в порядке. Папа подарил ей студию, - говорит она, опустив глаза. –Студию? –Да, для учёбы и я.. Уф! –перемещает взор на часы –мы пропустим ужин! –она начинает спешно приводить в порядок волосы –а ты чего не собираешься? Ну же, Кайя! К столу они всеже приходят позже главы семейства. Кайя берет Суну за руку, понимая, как девушка нервничает, показывая, что он рядом, чтобы не случилось. –Прости, дедушка –поднимает взгляд на Халиса Сонмез –мы.. –Мне было не хорошо и Кайя был со мной –говорит бывшая Шанлы внезапно –простите –опускает голову. –Надеюсь, сейчас тебе лучше, дочка?–звучит старческий голос, и Кайя чувствует, насколько он фальшивый. –Да, Ага, конечно. Стараниями мужа–поднимает голову девушка. Сонмез тоже смотрит на нее, но краем глаза замечает презренный взгляд Ифакат. Как же эта женщина раздражает его! –Я не видела Кайя сегодня, после.. –Я видел, тетя. Он и правда был с Суной –к его удивлению вмешивается Ферит. Тон его выражает глубокую усталость и словно бы не желание находится здесь, в целом. Кайя даже кажется, что кузен и сам не до конца понял, что и зачем сейчас сказал, насколько подавленным он был с виду. Но почему..? Халис кивает. –Чтож, в хорошем браке это норма. Мы по заветам Господа должны быть поддерживающими. Это основа крепкого брака. А теперь предлагаю приступить к еде. Говорят, во время еды нужно молчать. Халис Корхан, похоже, не знал о таком правиле, потому что начал, как обычно, пустые речи, спустя две минуты после того, как они сели за стол. Он извенялся перед Неврой, что находилась здесь вообще не понятно зачем, говорил что-то про трудности и работу. Слушать осознано Кайя начинает лишь когда Суна толкает его легонько. –Ты понял, Кайя? –Что? –Ты сам то здоров, мальчик мой? –Да –натягивает он улыбку на долю секунды –я просто отвлекся. Прости. –Будь внимание к делам семьи, пожалуйста –Корхан вздыхает –Наш Ферит –ну, конечно, Ферит –при поддержке этой очаровательной девушки –указывает он на Невру. Кайя же смотрит на кузена, который лишь на миг поднимает глаза на гостью дома без особого интереса, как кажется Сонмезу –открывают магазин завтра, тогда же и начнется работа. Мне бы хотелось, чтобы ты был завтра там со своим братом. Парень смотрит на Корхана чуть удивлено. Этого ему ещё не хватало. Впрочем, похоже, кузен разделял его позицию, и, даже, вероятно, хотел возразить, но так ничего и не сказал. Они обсуждают дурацкий магазин ещё минут десять, пока Халис, словно что-то вспомнив, не обращается к Фериту напрямую. –Ферит, а что там –делает он паузу –с нашими делами. –О чём ты, дедушка? –поднимает, взгляд, вертя в руках вилку. –Ты же прекрасно знаешь. Ты всё решил? Рука, в которой брат держит прибор, сжимается. Ему явно не нравится поднятая тема, но он хотябы точно понимает, в отличие от самого Кайя, о чём говорит Халис. –Дедушка, Я не думаю, что это стоит обсуждать за столом. —О, конечно, Ты прав –смотрит он, в первую очередь на Невру –прав. Поэтому зайди ко мне после ужина, будь добр. Парень с звоном опускает вилку, смотрит на неё секунду, вероятно, не ожидая такой силы от своего действия, затем говорит кроткое, как будто не свойственное ему даже: –Как скажешь. Вскоре оба Корхана скрываются за дверьми кабинета старшего из них под самые разные, от любопытства до недовольства, взгляды других членов семьи. Сонмезу же все равно. Он думает лишь о том, что завтра ему придется думать не о разрушающихся браке с женой, что сейчас отчего-то сжимает ткань своего синего сарафана, а терпеть общество кузена, вероятно, даже исполняя его прихоти и терпеть ребяческое поведение, как у несносного мальчишки. Во всем этом радовало только одно: Ферит этому не рад примерно также и сбежать от его компании не сможет тоже.