
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Первое, что он увидел — белые стерильные стены, и Роксу подумал, что его команда воплотила в реальность угрозы запереть его в психушке. Только потом он понял, что Роксу стал не совсем Роксу, а психушкой оказался Храм Бога Смерти. В принципе, это не далеко от правды... //au, где Кейл официально стал Святым.
Примечания
роксу после прикола бога смерти переместился не в восемнадцатилетнего кейла, а малолетнего ребёнка
апд: во избежание каких-либо вопросов, пожалуйста, читайте текст (опционально), если есть то, что с новеллой не совпадает (название городов, мест, имён), то оставьте так, как есть. первый том полностью был прочитан год назад в машинном переводе, я не помню некоторых моментов, но важные сюжетные повороты я помню, и тут могут быть спойлеры, причём внушительные. если вы не дошли до арки с богом отчаяния и вам не страшны спойлеры, то милости прошу
Глава седьмая//Интерлюдия[2]
18 июля 2023, 04:00
Альберу чувствовал себя обманутым. Такое гнилое чувство у него последний раз было в детстве. Несколько часов назад он вернулся в столицу отдельно от королевского эскорта и, казалось бы, он должен был отдохнуть от деления кареты с младшими братьями, однако по возвращению юноша свалился без сил на диван. К сожалению, это была не обычная физическая усталость, а самое настоящее истощение маны из-за использования Древней Силы.
Нет, неправильно.
Тёмные эльфы и другие существа в целом не могли ощущать истощение маны как явление, потому что всё их нутро и являлось той самой маной. Использование маны ощущалось примерно как приливы и отливы океана — рано или поздно вода вновь начнёт биться о берег, она никуда не исчезнет.
Однако прямо сейчас происходила настоящая утечка, и дело не было в использовании Звезды Исцеления.
Кейл Хенитьюз неосознанно высосал из него энергию.
Альберу не мог винить человека, а тем более ребёнка, который не был знаком с магическими аспектами, так что обвинения были бессмысленными. Юному принцу нужно было поспать, чтобы восстановить хотя бы физические силы, а если на завтрашнее утро ему не станет легче, то он попросит Ташу принести ему бутылочку маны.
Пока что можно было подумать, что ему делать дальше.
Нынешняя Королева даже не вышла поприветствовать ни своего Короля, ни своего отпрыска. Не то что бы ему было не всё равно, тем не менее это странно. Привыкший жить по минутам Альберу почувствовал дискомфорт. Была ли это тревога из-за того, что Королева повела себя неестественно или же его банальная усталость — он не знал.
Королева, она же мать Шона, женщиной была странной. Альберу видел её только во время официальных приёмах. Она не была ни в кабинете Короны, ни в дамской части основного замка, ни в крыле третьего принца. Словно фантом она слонялась по коридорам замка. Дико странное поведение для Королевы, однако Альберу не хотел вспоминать об этой женщине и её чересчур высоком голосе.
В любом случае, возвращение во дворец для него всегда было болезненным.
Разум Альберу вернулся к делам насущным. Кейл Хенитьюз. Мана в теле стабилизирована, ребёнок скорее всего вернётся обратно в родительский дом и тогда начнутся религиозные и политические игры. Церковь Солнца словно коршуны будут терзать как семью Хенитьюз, так и Корону с целью выдачи Святого Смерти для очищения. Глупцы Солнца пойдут на всё, чтобы исполнить навязанную волю своего господина.
«Радикализм нужно пресекать».
Он видел выход в переезде части семьи Хенитьюз в столицу, где королевская стража могла обеспечить безопасность Кейлу Хенитьюзу до наступления совершеннолетия. Безусловно, это ограничит его передвижения, но лучше, чем быть «очищенным». Сколько бедолаг эльфов, попавшие в руки таких очистителей, погибали в агонии?
Религиозные воины уже происходили на территории королевства. К сожалению, реформа была уже принята, даже без слушанья.
Альберу не понимал, почему королевский отец шёл на поводу Шона. Была ли это попытка научить младшего принца методом проб и ошибок? Чёрт возьми! В этом случае именно Зед Кроссман повёл себя как недальновидный политик! Королевство не являлось шахматной доской, тут не было права на ошибку. Неужели не хватило дрязг между центральным и юго-западным регионами?
«Отлично, теперь и голова разболелась».
Юноша протёр свои глаза.
Стояло ли что-то за таким странным решением?
Тук-тук.
— Да? — Альберу встал с дивана и поправил свою одежду.
Внезапный гость заставил его вскочить с дивана. Всеми силами старший сын Кроссманов заставил себя контролировать своё дыхание, дабы его волнение не было отпечатано на лице в виде разгорячённой краски. Альберу мысленно отругал себя за то, что всё ещё ждал одобрения от того, кто собственноручно отказался от него и в случае чего задушил бы.
— Королевский отец.
Зед Кроссман никогда его не навещал. После смерти матери он словно забыл о том, что у него есть первенец и сосредоточился на других женщинах из своего гарема. По правде говоря, Альберу не считал его своим отцом, да и «королевский отец» из его уст скорее всего звучало как издевательство. Не нужно было и говорить о том, что их отношения достаточно простые — их нет.
— Без лишних слов, — Альберу напрягся, услышав такую фразу. Ощущение будто его уличили в чём-то незаконном. — Что ты узнал о Церкви Смерти в северо-восточном регионе? Об этом… Арчибальде.
Ничего. Никаких записей о семье этого человека не было, словно все документы были уничтожены, а люди, которые лично знали Арчибальда либо исчезли, либо их никогда не существовало.
Само по себе место находилось в удачном месте, внутри Леса Тьмы.
— У него достаточно внушительная магическая цепочка.
Из доклада тёмных эльфов, более чутких к магии, он узнал, что у Арчибальда по всему телу разбросаны различные магические цепи, явно ему не принадлежавшие. Цепи одной семьи имеют один и тот же узор, и при передаче потомкам этот узор сохранялся. С тем человеком такого и близко не было. Узоры переплетались между собой, создавая некое подобие кляксы. Откуда он вообще брал эти цепи? Покупал? С каких пор священники могли такое себе позволить.
Пересадка магических цепей, особенно не родственников, — процесс достаточно болезненный. Настолько, что такие авантюристы запросто могли умереть от болевого шока. К сожалению, все предостережения для таких людей бессмысленны. Они всё равно сделают иначе.
— Верно. Арчибальд Хейнс любил коллекционировать магические способности для своих целей, — Зед Кроссман говорил так, будто бы он говорил с кронпринцем о погоде или сплетнях, но не о важных вещах, — например… для открытия самого настоящего ящика пандоры.
Альберу ничего не понял. Что за ящик?
— Историю пишут победители. Религиозная война закончилась не на стороне Королевства, но у Кроссманов есть власть, чтобы заткнуть то, что нам не нравится.
— Что за ящик пандоры?
Зед изобразил на своём лице подобие улыбки. Он определённо ждал этого вопроса.
— Я не совсем уверен в его существовании, но мой дед и прадед боялись этого предмета, как огня. Стоило моему отцу спросить деда об этом предмете, как он бледнел, руки его начинали дрожать, а глаза наливались кровью, — Король задумался. — Конкретно у Церкви Бога Смерти есть одна неприятная божественная вещь, которая подобно чуме может разнести «несчастья» на весь континент, что бы за этим «несчастьем» не скрывалось.
Больше похоже на оружие массовой истерии. Альберу всё ещё не улавливал суть разговора. Что хотел от него Зед Кроссман?
— И у нас появилась возможность найти этот предмет.
Кронпринц нахмурился. Пазл в его голове сложился.
— Хотите узнать в действительности ли есть этот ящик?
Он не хотел снова посылать тёмных эльфов в это место, понимая, что этот Арчибальд достаточно опасная личность. Да и в целом тот храм был необычным местом, и личность священников он бы тоже поставил под сомнение.
Возможно опаснее, чем его королевский отец. Зед Кроссман молчал, тем самым соглашаясь с доводами своего первого сына. Так вырос…
Зед Кроссман отогнал ностальгию прочь, снова сковывая себя обязательствами, как будто это для него являлось уважительной причиной в его поведении.
Удивительно как он был на всё готов ради дружбы (от которой Дерут Хенитьюз отказался в угоду своей семьи, за что его можно было уважать), в то время как не почтил своим взглядом тепла своего первого сына.
Боги были ему судьями.
Королевский отец ушёл, даже не обернувшись, а внутри Альберу что-то вновь сломалось, и он не мог винить из-за образованной надежды никого, кроме самого себя. Зеду Кроссману не нужен его первый сын, ему нужна была мать Альберу и никак не он.
В комнате резко похолодало и не спасли его от дрожи и тёплые объятия тёти Таши, зашедшей через балкон. Женщина не могла скрыть кипящую ненависть к Королю за то, что смел так обращаться с её племянником. Тогда пусть эта злоба согревает юношу ничуть не хуже, чем родительская любовь. И Таша позволила себе помолиться за то, чтобы её тепла хватало.
— Мы всё проверим, — тихо сказала Таша.
— Нет, — Альберу покачал головой, скрывая надлом в голосе. — Это подождёт. Сперва нужно разобраться с Шоном. Я уверен, что Король сказал не только мне об этом.
Таша сжала парня в своих объятиях ещё сильнее, положив руку на светлые волосы и слегка погладив. Как бы она хотела, чтобы здесь была её дражайшая сестра. Единственная, которая могла обуздать животный характер Зеда, вправить ему мозги. Всё что она могла сделать - злиться, но злоба Зеду Кроссману ничего не сделает.
Ненависть, злоба, зависть. Любая негативная эмоция не принесёт Таше и Альберу ничего, кроме саморазрушения.
Насколько нужно было быть сволочью, чтобы сталкивать своих собственных детей друг с другом?
У людей были странные механизмы взаимодействия, и для большинства элементальных существ это вызывало вопросы. Таша могла только искренне сочувствовать эльфам, связавшие свою жизнь с человеком. Люди непостоянны, лишены контроля, все их действия обусловлены всплеском гормонов и алхимическими процессами. Они же[эльфы] постоянны и спокойны. Колебания маны у их вида случаются настолько редко, что все случаи нестандартного поведения эльфов можно было посчитать по пальцам.
Таша боялась, что из-за эмоциональной дисгармонии Альберу у него начнутся неприятные колебания.
— Какова вероятность, что этот ящик существует? — кронпринц не был уверен в адекватности слов своего королевского отца, потому что предложения были слишком туманными. Будто бы Зед Кроссман выбивал почву из-под его ног, выискивал информацию.
— Я спрошу отца об этой штуке, но честно… — она вздохнула. — Будь осторожен, что-то происходит.
Альберу был подростком, который здраво оценивал свои возможности. Если он хотел стать следующей Короной, то в первую очередь ему нужно было доказать остальным дворянам, что его кандидатура являлась самой лучшей. Шон ребёнок, чьи амбиции копировали нынешнюю Королеву, чьи уста не имели своего мнения. Двенадцатилетний Шон в силу своего возраста не мог вести политические игрища, за Робертом он таких рвений не замечал.
Альберу подросток, но ощущал себя стариком.