Белое пламя хаоса

      Наконец-то дойдя до большой белой двери и проследовав внутрь за лаортом я окунулась в невозможное разнообразие запахов.       Это не было привычной в моем понимании столовой. Да, были столики. Да за ними даже сидели люди. Часть людей была одета в одинаковую форму — обтягивающие штаны, обтягивающие водолазки, куртки-плащевки с похожими, но разными по цвету нашивками. Между столиками сновали роботы, развозящие разноцветные подносы с едой.       Я так на всё это засмотрелась, что не заметив мчащегося прямо передо мной робота, споткнулась и полетела на лаорта. Звон небьющейся металлической посуды разнёсся по всему помещению, когда я обнаружила свой любопытный нос зависшим в нескольких десятках сантиметров от пола и осознала, что встречи с зеркально гладким и, видимо, очень твердым покрытием сегодня можно не ждать. Молниеносная реакция Дарта, держащего меня за шкирку, сейчас была как никогда кстати. Подняв меня рывком на ноги он недовольно оглядел меня с ног до головы и толкнув к одному из проходов между столиками прорычал:       — Иди по желтой линии!       — Слушаюсь, сэр! — передразнила я его, проходя вперед и буквально спиной чуя, как он закипает.       Ну талант у меня бесить всех окружающих… что поделать?       Когда мы прошли несколько разноцветных секций и оказались в черно-серой зоне профессор указал мне на один из столов и попросил приземлиться там.       Я огляделась. С ужасом обнаружила что на меня пялятся окружающие нас молодые люди и девушки в форме. Поспешила уткнуться взглядом себе в ладони, всем телом ощущая чужое влияние.       «Просто не обращай на них внимания» — проговорила я сама себе. «Они скоро увидят, что тебе все-равно и потеряют интерес».       — Какой у тебя вес? — внезапно спросил лаорт       — А? Что? Вес?       — Да, какой у тебя вес, Рита?       — 52 килограмма       — Рост? 165 сантиметров       — Окей, начнем с 1500 каллорий в день, постепенно увеличивая количество. К концу месяца выйдем на 2500.       — Что? 1500? 2500? Это же очень много для меня! Я столько не съем! Посмотрите какая я толстая! Я в возмущении приподняла тунику, чуть сгибаясь и показывая пальцами складку жира на боку. Мне нельзя ещё потолстеть!       — Значит так, милая моя — он наклонился ко мне, упираясь в стол руками. — Есть ты будешь столько, сколько я скажу. И будешь есть те продукты, которые я пропишу в твоём графике приемов пищи. Другие тебе не выдадут. С завтрашнего дня начнешь заниматься физической подготовкой. Семь раз в цикл — военная подготовка. Два раза в цикл — растяжка и статические упражнения. Остальные дисциплины добавим позже. Вопросы?       Испуганно глядя на профессора я пролепетала:       — А цикл это сколько?       — Девять дней, если переводить на ваш язык. У вас это называется неделей, у нас — цикл.       — Девять дней физических занятий подряд? — мои глаза активно лезут наверх от таких планов по издевательству над моим бедным тельцем.       — Восемь. Девятый — выходной, — как ни в чем не бывало отвечает лаорт.       — Я прикладываю ладони к щекам, пытаясь осмыслить сказанное.       — Простите, но…       «Зачем мне военная подготовка» — пытаюсь спросить я, но лаорт отвечает быстрее, чем я открываю рот:       — Потому что я так сказал — его глаза продолжают сверлить меня, взирая сверху вниз и тут я по настоящему завожусь:       — А ну тогда всё ясно! — всплескиваю я руками, — Господин «я лучше знаю, что тебе делать» так решил, что же, слушаю вас и повинуюсь, — резко вскакиваю со стула, отвешивая ему издевательский поклон, потому что возмущение от происходящего уже переполнило все края и я ничего не могу с собой поделать. Накопившиеся за все это время эмоции требуют выхода.       — Сядь на место — произносит он и крепко сжимая мою руку тянет меня вниз.       — А ты заставь меня! — выкручиваю я запястье, уже не осознавая кто передо мной и насколько опасен окружающий меня новый мир.       — Села! — резкий голос в голове словно пробивает во мне дыру. Я снова чувствую этот туман в сознании и странное, липкое ощущение страха, сопровождающееся мурашками на моём затылке. Тело перестает подчиняться мне, как бы я не сопротивлялась и я сажусь, вопреки своему желанию на стул, сложив руки на коленях.       — Тунику! — снова этот пугающий голос в голове, проникающий во все самые потаенные уголки моей сущности.       В руках лаорта появляется небольшой цилиндр, похожий на фломастер. Мои руки поднимают край туники наверх, оголяя живот и замирают. Лаорт чуть отодвигает стул, немного поворачивая меня к себе и садиться передо мной на одно колено.       Я сжимаю зубы от невыносимого ощущения того, как все посылаемые моим мозгом сигналы игнорируются. Теперь я уверена, что знаю, как чувствуют себя инвалиды, лишившиеся ног. Это невозможно-дикое ощущение беспомощности и безысходности, от которого хочется выть и плакать и с которым ничего нельзя поделать.       Лаорт цепляется пальцами за резинку моих спортивных штанов, оттягивая её вниз и сбрасывает колпачок с маркера, прислоняя его ко мне. Одно нажатие по верхней стороне маркера и я чувствую как в меня впиваются несколько игл, впрыскивая содержимое инъектора и быстро прячутся обратно в прибор. Холодные пальцы возвращают резинку на место и он поднимается, отделяя насадку с иглами и утилизируя её прямо в воздухе. Убирает картридж с содержимым в карман и садится напротив, предварительно пододвинув стул на котором я сижу ближе к столу.       «Зачем» — мысленно шепчу я, направляя весь посыл обиды и боли от унижения к нему, надеясь, что он не только услышит, но и почувствует       — Чтобы лучше слушалась — произносит он вслух, недовольно хмурясь       «Вы просто чудовище» — продолжаю я, не замечая как реальные слезы начинают застилать мне глаза.       — Я предупреждал       «Что в шприце?»       — Успокоительное       «Я вам не верю»       — Твое право, — он наклонился ближе ко мне, вглядываясь в мои глаза — Рита, всё, чего я хочу — чтобы ты не доставляла мне проблем. У меня целый штат подчинённых, генерирующих проблемы ежедневно. У меня целый курс студентов и десяток практикантов. Я отвечаю за здоровье пациентов в медицинском крыле, каждый из которых хоть раз но пытается подохнуть в мою смену. Ты думаешь у меня есть время возиться с тобой? Думаешь у меня есть время на твои истерики?       — Если ты не будешь есть — я буду кормить тебя из трубочки, не будешь пить — буду вливать силой.       Не будешь поддерживать физическую форму — надену на тебя электрошокер и буду бить тебя током, каждый раз, когда ты откажешься делать упражнения. — Да, маленькая, тебе не повезло оказаться здесь, среди серьезных дядей, играющих в войнушку, но такова жизнь. Ты либо приспосабливаешься, либо умираешь.       Я обещал твоему брату, что ты не умрешь и что я пригляжу за тобой, поэтому мы теперь в одной лодке. Делай что я говорю — и со временем у тебя будет свобода и неограниченные возможности по исследованию этого мира. Сопротивляйся — и навечно останешься на привязи.       Я промолчала, опустив взгляд в стол.       — Я принесу нам поесть. Будь умницей, останься сидеть за столом? — с этими словами лаорт поднялся со своего места и пошел в сторону панели висящей на стене, а я почувствовала, что контроль за моим разумом наконец-то исчез.       Оставаясь сидеть, я раздумывала над своим будущим, пришибленная всем весом вырисовывающейся перспективы.       «Господи, когда-же я уже проснусь наконец» — крутилась в моей голове навязчивая мысль. Зациклившись и осознав, что гоняю её по кругу, всё больше и больше погружаясь в отчаяние, я испугалась. С одной стороны — так хотелось верить, что всё это — страшный сон и нужно лишь немного поднапрячься, буквально совсем чуть-чуть и я наконец проснусь.       С другой стороны мне припомнились слова лаорта о последствиях утраты для личности. Утрата всей моей жизни, пусть и с её небольшой историей — была гораздо серьезнее, чем что-либо. Серьезнее, чем смерть любимого человека. Вместе с моментом, когда я оказалась в незнакомом мне мире и потеряла всю себя предыдущую я потеряла одновременно и всех близких мне людей. Если всё, что происходит со мной — правда, то было проще поверить, что всё это сон и прожить с этой верой сколь угодно долго, чем принять тот факт, что я врядли уже когда-нибудь увижу своих родителей и друзей, подержу на руках любимую кошку и когда либо ещё загляну в глаза, так понравившемуся мне парню из института.       Тряхнула головой сбрасывая плохие мысли и пытаясь хоть немного вернуться в позитивное русло.       — Не переживай, это преодолимо — сочувственно произнес Дарт, возвращаясь обратно за стол и сцепляя руки в замок.       Усмехнулась       — Я чувствую тебя. Я понимаю что с тобой происходит. Но чем быстрее ты примешь текущую реальность — тем быстрее тебя отпустит.       — Я не могу — покачала я головой       — Рита       — А?       — Посмотри на меня       — Не хочу. Опять внушите мне спокойствие или счастье или… что у вас там.       — Нет. Я не буду этого делать       — Почему-же? Нравится смотреть как я страдаю? — даже уже не язвлю, а скорее выпаливаю это из-за глубокой горечи, которая скапливается у меня внутри.       Он обреченно вздохнул и сделав многозначительную паузу ответил:       — Сокрытие симптомов не решает проблему. Более того — оно её ухудшает. Если я начну забирать твою боль — её не станет меньше. Не прожитые эмоции будут возвращаться снова, стоит мне только забрать свое воздействие. После периода затишья они будут ранить с удвоенной силой, как и осознание того, что всё это время ты бежишь от проблемы, но не решаешь её. Тебе потребуется все больше и больше моей помощи и со временем это станет твоим наркотиком. Только проживание и принятие травмы позволяет отпустить её по настоящему. Я могу купировать твой страх уколов, Рита. Но я не могу забрать твою боль утраты.       Он накрывает своей ладонью мои руки, пальцы которых я нервно ковыряю последние минут пять и останавливает меня.       — Не нужно       Я чувствую как начинаю подрагивать, как поток нарастающих во мне слез вот-вот прольется наружу, разразившись самым громким и отчаянным рыданием за всю мою жизнь.       Лаорт делает взмах рукой и вокруг нас возникает темный купол, скрывающий нас от посторонних глаз. Продолжая держать меня за руку он отталкивает стол, который с визгом скользит по гладкой поверхности и садится напротив меня на стул. Его руки сжимают мои ладони.       — Отпусти — шепчет он, заглядывая в моё лицо       Эта фраза словно стоп-кран запускает цепочку необратимых процессов. Я уже не пытаюсь сдержаться и рыдания вырываются из меня одно за другим, наконец-то вынося наружу все те мысли, с которыми я пыталась справляться всё это время.       Мы сидим долго. Лаорт переодически материализует в воздухе очередную стопку бумажных полотенец и аннигилирует использованные мной листочки. Холодные руки медика продолжают гладить мои запястья, сжимать ладони и растирать трясущиеся пальцы. Не знаю сколько времени прошло, прежде чем я смогла поднять на него опухшие глаза и шепотом произнести:       — Я всё       — Я знаю — его ласковая улыбка и участливый взгляд заставляют меня улыбнуться       — Можно мне воды?       — В его руках материализовался стакан       — Вы всегда материализовываете еду из воздуха?       — Только воду. И нет, не материализую. Краду с кухни, — уголки его губ снова приподнялись       — А еду…       — А еду красть сложнее. Поэтому мы сейчас в столовой. Ты голодна? Если хочешь я могу попросить, чтобы еду доставили прямо в твою комнату позже.       — Нет, спасибо — я качнула головой, — я бы не отказалась сейчас от ужина       — Я могу снять полог?       — Да, только…       — Не переживай, о нас ничего не подумают. Все кто здесь был уже давно поужинали и поспешили покинуть столовую.       — Сколько времени прошло?       — Больше часа, снимаю полог?       — Да… да… — растерянно киваю я, пытаясь понять, как меня угораздило устроить такую долгую истерику.       Лаорт снова махнул рукой и полог растворился. Свет, который был снаружи более ярким, чем внутри полога, ощутимо резанул по глазам и я сощурилась.       — Держи — лаорт забрал тарелку у стоящего около нашего столика робота и поставил на стол.       — Что это?       — Вы называете это молекулярной кухней. По сути это напечатанная на принтере текстура с определенным содержанием белков, жиров и углеводов, созданная специально для тебя, исходя из твоих медицинских показателей.       Я поковыряла вилкой странную желеобразную субстанцию.       — Это вкусно, попробуй       Отломив небольшой кусочек от желе, я с опаской поднесла его ко рту.       — Пробуй, не бойся       Взяв кусочек в рот, с удивлением признала, что на вкус очень даже неплохо. Что-то близкое к холодцу, но будто-бы с гораздо меньшим содержанием жира и более приятное по вкусу. Доедала тяжело и если бы не лаорт, то отказалась бы, но под пристальным взглядом пришлось съесть всё до последнего кусочка. Когда последние остатки блюда были съедены и вилка оказалась на столе, лаорт удовлетворенно кивнул.       — Чем предпочитаешь запить?       — А у вас в мире есть чай?       — Есть, тебе с чем?       — А с чем есть?       — Проще сказать с чем нет — улыбнулся мужчина, — хотя мы тут его не особо жалуем.       — Мелисса? — я попросительно подняла бровь, ожидая ответа от лаорта.       — Есть аналог, — удовлетворительно кивнул Дарт.       — А можно с собой?       — В комнату?       — Да. Я бы хотела иметь возможность выпить чашечку чая перед сном. От него мне лучше спится.       — Вообще правила запрещают иметь нагреватели в комнатах, но я думаю, что мы можем попробовать решить этот вопрос, а пока мы возьмем термос из столовой. — Подожди меня здесь, — с этими словами лаорт направился к белоснежным панелям и снова набрал там какие-то комбинации.       — Электронный заказ?       — Что-то вроде того, — кивнул он, — вон, смотри! Твой термос уже едет.       Я посмотрела в ту сторону, куда показывал лаорт и замерла от нахлынувшего на меня восторга. Маленький крошка робот уже мчался на всех порах, держа на подносе небольшой белый цилиндр. Меньше чем через минуту я уже держала в руке гладкий белый термос, получая инструкции от лаорта по его закрытию и открытию.       — Спасибо, — произношу я, смущаясь его взгляда.       То, что сегодня произошло несомненно было очень личным и болезненным для меня, но я безмерно благодарна лаорту за безмолвную поддержку во время моего эмоционального приступа.       — Не за что, Рита — легкий поклон головы в мою сторону и мы движемся в сторону моей комнаты.       Как и в прошлый раз я не могу соориентироваться во всех извилинах коридоров и раздосадованно вздыхаю:       — И как вы тут ориентируетесь!       — Секрет фирмы       Я хмурюсь       — Я научу позже, а пока всё-равно сопровождать тебя куда-либо буду я.       Мы проделываем обратный путь в молчании. Изредка я поглядываю в сторону лаорта, потому что пытаюсь понять, как он может быть таким разным. Ещё когда мы только пришли в столовую он со злостью рассказывал мне, как будет насильно кормить меня через трубки, а потом… держал меня за руки, пока я плакала и сейчас провожает в комнату с легкой полуулыбкой на губах.       Иногда мне казалось, что в нём словно живут две сущности, правда… ничего, чтобы могло подтвердить или опровергнуть мои предположения, у меня не было.       — Итак, Рита — лаорт открыл дверь в мою комнату, приложив ладонь к двери. — До завтра ты будешь здесь, а утром я заберу тебя на повторный осмотр. Если твоя адаптация идёт успешно, то уже на этой неделе я смогу перевести тебя в студенческий блок, где ты сможешь переключиться на установку социальных связей и погружение в студенческую жизнь.       — Но я…       — Завтра. Всё завтра. Мы ещё поговорим с тобой об этом и я объясню, почему хочу, чтобы ты училась наравне с остальными практикантами, — он ещё раз учтиво кивнул мне, наблюдая как я захожу в комнату, и закрыл за мной дверь, отсекая меня от окружающего мира.       В голове спустя пару минут его отсутствия раздалось тихое: «Доброй ночи, Рита». Я улыбнулась… но ничего не ответила.       Почистив зубы и умывшись, забралась под одеяло, отпивая из термоса зеленый чай с ароматом мелиссы и примесями ментола. Думала о прошедшем дне, о том что рассказала Аяль и о том что ждет меня в будущем. Грустила по родным, с тоской оглядывая комнату, но в итоге усталость взяла свое и, отставив термос на стол, я улеглась поудобнее и уснула.       Ночью снились странные сны. Темный зал с колоннами, пол которого заполнен водой, шуршащие звуки окружающие меня со всех сторон, плеск воды и надвигающееся нечто, которое я никак не могла разглядеть сквозь непроглядную темноту зала. Лишь только паника преследования ощущалась так четко, что не возникало никаких сомнений, что нечто всё ещё следит за мной. Оно уходило из одного сна и появлялось в следующем, потом уходило и из нового сна и перекочевывало в другой. Я никак не могла избавиться от чувства, что за мной кто-то наблюдает, но в какой-то момент чувство тревоги сменилось любопытством. Картинка сменилась и я увидела лаорта, стоящего в ослепительных лучах белого света. Он разговаривал с каким-то беловолосым парнем, на вид не старше лет 20ти и беспокойно оборачивался на меня.       — Она слышит? — взволнованно спросил лаорт.       — Не думаю. Сейчас её сил недостаточно, поэтому, вероятно, она либо не видит нас вообще, либо видит размытые образы.       — Мы должны провести инициацию, Нель. Она не сможет сбрасывать хаос самостоятельно       — В чём проблема?       — Я что, похож на человека, толкающего ни в чём не виновных детей к суициду? Она же мне не доверяет от слова «совсем», как я могу провести её через такую серьезную процедуру?       — Сколько ещё она продержится?       — 6-12 циклов, может больше       — Сам ты излишки снять не сможешь?       — Я пробую, но она закрывается от меня, не пускает       — Хорошо, я что-нибудь придумаю. Спасибо тебе.       — Потом сочтёмся       Они ещё какое-то время смотрят в мою сторону и что-то обсуждают, а потом беловолосый растворяется в пучке белого света и только лаорт остаётся смотреть на меня. В его глазах читается такая грусть и тоска, что на какое-то время мне становится его жалко. Хочется протянуть к нему руки и успокоить, так же, как он сегодня успокаивал меня. Интересно, почему у него такой взгляд?       — Спи, красавица — ласковым голосом произносит Дарт и я проваливаюсь ещё глубже в свои сновидения. На этой глубине уже не существует образов и переживаний, никто не гонится за мной и не следит. На этой глубине нет ничего кроме темноты и спокойствия. Моря спокойствия. Я опускаюсь в его воды и мне становится невероятно хорошо и тепло внутри.