
Автор оригинала
Qlarisse
Оригинал
https://archiveofourown.org/works/36164245/chapters/90149050
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Долгое время предполагалось, что Салазар Слизерин - единственный ребёнок в семье, но недавние исследования, проведённые Мопсом и другими (1941), показали, что у него была сестра, ее имя остаётся неизвестным. Предполагалось, что она, вышла замуж под фамилией Селвин.
***
Или как жажда власти Тома Реддла заставляет его жениться на этой девушке.
Примечания
РАБОТА РЕДАКТИРУЕТСЯ!!!!
Фанфик является переводом. Эта история содержит ссылки на расизм и сексизм по отношению к немагический существам. Это художественное произведение, автор не поддерживает любые формы расизма, сексизма, гомофобии и др.
Первые главы будут не столь интересными, как следующие. Следует прочитать до главы 5, чтобы понять, нравится ли это вам.
Публичная бета всегда включена, если увидите ошибки, сообщайте о них, пожалуйста)
Посвящение
Благодарю автора за прекрасную работу! Кларисса, ты прекрасный человек!
Хочу выразить благодарность моим друзьям, которые меня поддерживают и дают пинок под зад, когда у меня опускаются руки)
Май 1942 - Пушистик
26 января 2023, 08:05
Профессор Уингли встретила ее в своем кабинете с серьезным выражением лица через некоторое время после завтрака. Ее мать связалась со школой: ее дедушка скончался. Похороны должны были состояться через несколько дней, и девочку освободили от посещения занятий. Ее отец забирал ее позже ночью, в кабинете директора. Это был четверг. Девушка просто кивнула и направилась прямо в свою спальню. Она могла бы броситься на кровать и заплакать, но вместо этого порылась в ящике прикроватной тумбочки, достала перо и канцелярские принадлежности. Она в спешке нацарапала следующие слова:
— Я не приду в воскресенье, так что давай встретимся сегодня днем. Найди оправдание. Я притворюсь, что мне нездоровится.
Она аккуратно сложила бумагу настолько тонко, насколько позволяли многочисленные сгибы. Она знала, что столкнется с ним на узкой лестнице, ведущей на Астрономическую башню. Ровно в 10:32, позади многих других четверокурсников, на переполненных ступеньках, она заметила его очень темные волосы, торчащие из толпы студентов, спускающихся по лестнице. Не глядя на него, она протянула руку и проворно вложила сложенный пергамент в его ладонь с легкостью, которая выдавала привычку.
Аннабель теперь сидела на скамейке под цветущей яблоней. Она не обратила внимания на то, придет ли мальчик, но, тем не менее, ждала его в их обычном месте встречи. Она чувствовала себя странно взвинченной, несмотря на погоду, вполне подходящую для шотландской весны. Она закрыла глаза, подняла голову и попыталась насладиться солнцем, согревавшим ее щеки, и ветерком, ласкавшим ее волосы. Прошло несколько месяцев с тех пор, как начались их учебные занятия, и она вспомнила, что сначала мальчик был очень суетливым, бросая ей вызов по поводу содержания ее преподавания, что ее расстроило. Тем не менее, он стал намного мягче и полон энтузиазма после первого раза, после того, как она наложила на мальчика мощную иллюзию, отчасти чтобы наказать его за то, что он был таким высокомерным, отчасти потому, что она была взволнована, чтобы показать ему, что она лучше, чем он думал. Это была чрезмерная реакция. Если бы ее дедушка был там, он бы наверняка отругал ее за то, что она не держит свои эмоции под контролем… Она прервала эту мысль. Она не хотела думать о своем дедушке.
Через некоторое время она услышала чьи-то шаги, шуршащие по траве. Она повернулась, опираясь на одну руку, известняк скамейки был холодным под ее ладонью.
— Итак, какое у тебя было оправдание? - спросила она, прищурившись, потому что ее внезапно ослепило солнце. Он возвышался над ней, но она едва могла разглядеть его лицо на фоне света, поэтому приложила одну руку ко лбу, как моряк, смотрящий вдаль.
— Мне это было не нужно. Миссис Бакторн заболела, поэтому мой урок гербологии отменили.
— Повезло, - улыбнулась она.
Она встала и отряхнула плиссированную юбку, прежде чем направиться к густой зеленой колоннаде Запретного леса. Она шла быстро, с определенной настойчивостью.
Довольно скоро они стояли рядом с поляной в лесу, где раньше тренировались. Том сказал ей, что нашел новое заклинание, и она наблюдала, как он быстрым движением взмахнул палочкой, разрезая стволы деревьев перед собой. Он сказал, что это может служить различным целям, срезать траву, стебли или веревки. Аннабель подумала, что этим можно было бы перерезать глотки. Внезапно она почувствовала тошноту, глядя на глубокий разрез в коре, каждая сторона которого вздулась, как распухшие порезы человеческой плоти. Воспоминание о разлагающихся телах в братской могиле под домом ее дедушки пришло ей на ум, и она почувствовала, что ее вот-вот вырвет.
Она села, вцепившись руками в бревно, на котором сидела. Том обернулся и посмотрел на нее, внезапно осознав ее дискомфорт.
— С тобой все в порядке?
— Мне нужна всего одна минута, - прошептала она, пытаясь удержать содержимое своего желудка там, где ему и положено быть. Мальчик нахмурился и достал из своей сумки металлическую фляжку, которую протянул ей. Она поблагодарила его, и прохладная жидкость, скользнувшая по ее горлу, облегчила ее тошноту.
— Может, нам на этом закончить? - спросил он, нахмурив брови, как будто беспокоился о благополучии девушки. Ее щеки были бледны, а лоб покрывал тонкий слой пота, но она вытерла пот тыльной стороной ладони и покачала головой.
— Со мной все в порядке.
Тем не менее, она продолжала сидеть на мертвом дереве, ее дыхание было затруднено, а глаза закрыты. Она услышала, как он сел рядом с ней, и сделала еще глоток воды. Он был спокоен, но она чувствовала, как в нем нарастает нетерпение.
Через некоторое время он спросил мягким голосом.
— Это как-то связано со смертью твоего дедушки? Я видел в Ежедневном пророке сегодня утром, - добавил он после того, как она бросила на него подозрительный взгляд.
Она знала, что люди интересовались ее семьей, они всегда интересовались. Она могла бы наслаждаться такой популярностью, но слава никогда не приходила даром. На каждый шаг, который она делала, кто-то опережал ее, и если ее путь оставался свободным от каких-либо препятствий, она часто чувствовала себя скованной предполагаемым величием своего рода. Иногда она думала, что она была не чем иным, как концепцией, идеей, которую она должна была воплотить. Для ее родителей она станет способом укрепить их империю. Для своего деда она была оружием. Для мальчика, сидевшего рядом с ней, она была средством к недостижимому знанию.
Глаза Аннабель скользнули по лицу мальчика, которое едва скрывало его любопытство.
— Люди говорят, что он был очень могущественным волшебником.
— Могущественным, многие его хвалят, - согласилась она, но ее тон был холодным и резким.
— Он был тем, кто научил тебя всему этому, не так ли?
Она была очень неподвижна, пока не кивнула совсем чуть-чуть. Она обещала никогда не раскрывать, откуда у нее взялись эти навыки, но теперь, когда он был мертв, какое это имело значение?
— Хотел бы я с ним познакомиться...
У нее вырвался короткий ироничный смешок.
— Поверь мне, не стоит, - заявила она и отвела вопросительный взгляд, который он бросил на нее.
— Тебе не грустно, что он скончался? - спросил он, его голос едва скрывал удивление, и Аннабель отвела его взгляд. Она закрыла крышку фляжки, которую он ранее передал ей, и рассеянно провела пальцем по контуру крышки.
В течение многих лет она фантазировала об этом дне, который, как она предполагала, будет наполнен весельем и жизнерадостностью. Она мечтала о своей вновь обретенной свободе, которую представляла себе огромной и захватывающей дух, как океанский прилив, который окатит ее со всех сторон. Но в травме была своя особенность, она была горькой и неумолимой, потому что люди ушли, но воспоминания остались, и вот так ее дедушка навсегда осудил ее.
Она прикусила нижнюю губу, не уверенная в том, как ей это сформулировать.
— Не совсем, нет… Он делал ужасные вещи со многими людьми, - просто сказала она за неимением лучших слов.
— Он тоже делал с тобой ужасные вещи?
Она не ожидала, что Том задаст ей такой личный вопрос, и обнаружила, что немеет, подыскивая слова, понимая, что у нее их нет, что ничто не может по-настоящему передать то, что она чувствует. Она нерешительно взглянула на него и выдержала его взгляд. Она верила, что нашла тепло в его глазах, и это тепло окутало ее.
Она протянула руку и просунула пальцы под его ладонь, которая была мягкой и большой, и она подумала, что это странно интимно - чувствовать его таким. Она закрыла глаза, сосредоточившись на барьере внутри себя, том, который удерживал все, который скрывал все это. Она представляла это как плотину, и ее воспоминания были рекой. Она позволила им бежать и накапливаться вниз по склону ее совести. Довольно скоро стена поддалась. Она почувствовала, что крепче сжимает руку мальчика, когда ее окутал запах плесени.
***
Он был отброшен назад, к ее семилетнему "я", в холодный и сырой земляной подвал дома ее бабушки и дедушки. Она живо вспомнила узловатые пальцы своего дедушки, когда он схватил кролика за уши. “Сделай это”, - с силой выдохнул он, встряхивая бедняжку, которая жалобно пищала. Аннабель скулила и умоляла, но чем дольше она это делала, тем больше он расстраивался и тряс существо так сильно, что девочка бросилась к ногам старого волшебника, ее лицо было залито слезами.
— Пожалуйста, - причитала она. — Только не Пушистик...
Он сильно оттолкнул ее, и девушка упала на спину. Существо теперь билось, издавая ужасные вопли, а мужчина продолжал трясти его, пока оно, наконец, не упало на землю с отвратительным стуком. Девушка отползла в угол, за стул, где она беспокойно раскачивалась взад-вперед.
— Ты убил его, убил его, - выдавила она между двумя приступами икоты, испуганная, но мужчина уже шел к ней, высокий и угрожающий. Он схватил девушку за запястье и потащил ее слабое тело обратно в центр комнаты.
— Оно все еще живо, - прохрипел он. — Теперь ты добьешь его. Ты бы не хотела, чтобы оно страдало еще больше, не так ли? Посмотри на это бедняжку, ему трудно дышать. Возможно, его легкое было пробито сломанным ребром, когда он упал.
Глаза девочки расширились от ужаса при затрудненном дыхании кролика. Мужчина потянулся за своей палочкой и сунул ее в руку девушки, но она отбросила ее на земляную землю.
— Скажи это. Скажи, Аннабель, - приказал он, но она так сильно рыдала, что едва могла дышать. С громким стуком мужчина ударил ее по лицу, и Аннабель почувствовала, как Том крепче сжал ее руку, когда ее губа раскололась и на подбородок хлынула кровь.
— Давай, малышка, заставь своего дедушку гордиться, - уговаривал мужчина, меняя тон, его голос внезапно стал медовым. Губы Аннабель задрожали, через некоторое время она, наконец, схватила палочку, потому что знала, что Пушистику больно, и в этот момент не было другого способа прекратить его агонию.
Зеленый свет вырвался из палочки, когда она произнесла смертный приговор, и внезапно все потемнело.
Ее дыхание было прерывистым, как будто она пробежала сотню миль. Она вытерла щеки тыльной стороной ладони, но с удивлением обнаружила, что ее кожа сухая. Она не плакала. Возможно, ее сердце превратилось в камень.
— Он был монстром, - заявила она странно высоким голосом. — Он покупал мне кроликов, которых просил убивать каждый раз, когда я к ним привязывалась, - добавила она, и ее голос сорвался. Том обнял ее за плечи и притянул к себе. Он крепко обнял ее, и она положила голову ему на шею, впервые почувствовав его запах - смесь древесных нот и бергамота.
В сумерках она робко отстранилась, сказав, что им пора идти. Он предложил ей свою мантию, потому что она дрожала то ли от холода, то ли от усталости, и она согласилась. На опушке леса он, наконец, заговорил снова, его голос был не громче шепота.
— Как ты узнала, что я могу видеть то, что видишь ты?
Он задал вопрос без обычной интонации, которой требует вопрос, это была скорее гипотеза, ожидающая подтверждения.
— Я легимент, - прошептала она.
— Как ты научилась этому?
— Я не училась. Я родилась такой. Это состояние, которое передается из поколения в поколение. Мужчины могут читать мысли, женщины могут читать эмоции. Вот как я узнала, что ты легимент.
Он кивнул, не сводя глаз с замка, который появился вдалеке. Температура была ниже, но его мантия была теплой, и она чувствовала себя странно умиротворенной. Перед тяжелой дверью, ведущей в вестибюль, он остановился и бросил на нее взгляд, который она не смогла расшифровать.
— С каких это пор ты знаешь? - спросил он, и она улыбнулась.
— Ты помнишь тот день, когда мы играли в "Черную вдову" у Аластера в Лондоне? В тот день я поняла.
— Как?
— Ты победил, но должна была я. Я была намного лучше тебя.
Он засмеялся, и она улыбнулась. Он никогда не отчитывал ее за дерзость, вероятно, потому, что сам был ужасно дерзок. Это было то, что она ценила в нем, что ей не нужно было играть роль кроткой и скромной маленькой девочки, потому что если и было что-то, что она обнаружила, тренируясь с Томом Реддлом в течение последних нескольких месяцев, так это то, что у него было мало терпения к ложной скромности.
Когда они наконец толкнули тяжелую деревянную дверь, Аннабель поняла, что они все еще держатся за руки. Она отступила в сторону и вернула ему мантию, внезапно осознав присутствие множества студентов вокруг них, когда они направлялись в Большой зал.
— Но почему именно кролики? - она услышала, как он сказал, но ее глаза уже блуждали по рукам когтевранцев, которые махали ей со своего стола. Она послала мальчику легкую извиняющуюся улыбку и побежала к своим друзьям, которые освободили ей место на скамейке, и она почувствовала себя бодрой, сильной и уравновешенной, и когда она присоединилась к разговору о следующей игре в квиддич, она не могла не взглянуть на мальчика через стол, он тоже наблюдал за ней, и она сказала громко и ясно в своей голове, хотя и не знала за что: спасибо.
И когда она повернулась, чтобы посмотреть на свою подругу Елену, она не увидела ни улыбки, которая появилась на его губах, ни слов, которые он произнес.