Вне времени

Намджун настоял, чтобы этой ночью Джин ночевал у него. Было тревожно оставлять друга в потерянном состоянии. После разговора с Сонхва в баре Джин не сказал ни слова, раз за разом перечитывал бумаги, переданные Паком. Ночь пролетела незаметно, он не спал, даже не прилёг, просидел на кресле с бумагами в руках, а утром уехал в офис по просьбе заказчиков. Джин выглядит паршиво, помятая рубашка и пиджак, покрасневшие глаза, бледное лицо, потерянный взгляд и трясущиеся руки. В голове не укладывается, как всё могло быть так, если не было никаких намёков. Отрицание, гнев, боль — вот, что чувствует Джин, но во время переговоров с клиентами всё так же шутит, скидывая свой вид на то, что просто работал всю ночь. После встречи ближе к позднему вечеру парень покидает офис, садится в машину и едет домой. Совсем скоро должен вернуться Чонгук, и старший вынужден рассказать ему всё, но сделать менее болезненно, чтобы брат снова не ушёл в себя. Если Чонгук узнает случайно или от посторонних — будет хуже. По пути домой вся голова забита мыслями о матери, о прочитанном, о фотографиях. Джин так крепко сжимает руль, будто вырвет его в любую секунду, играет жевалками на скулах, пытается унять бушующую ярость внутри, но с каждой мыслью злится лишь больше. На одном из поворотов в его машину почти влетает другая, но та успевает затормозить. Водитель бьёт в окно Джина, выкрикивая непристойные слова, но Джин не реагирует, а просто трогается с места и едет дальше. Ему всё равно. Если бы не Чонгук, он был бы рад разбиться насмерть. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Возле дома Джин видит машину Чонгука, а возле дома Чеён брат прощается с девушкой, возвращаясь к своему. Джин берёт сумку, глубоко вздохнув, идёт за ним, стараясь придерживаться непринужденного вида и спокойного состояния. Главное, чтобы голос не дрожал, тогда младший ни о чём не догадается. — Я думал ты дома. — громко произносит Чонгук, обнимая брата. На его лице царит лучезарная улыбка, Джин пытается ответить тем же, но получается криво. — Ну что? — Чон сразу понимает, на что намекает старший, и с улыбкой опускает голову. Ответа не нужно, Джин понял. Приобняв брата за плечо, ведёт к дому. Дверь, на удивление, оказывается открытой. Оба морщатся, проходя внутрь, Чонгук спотыкается об чемодан, едва удерживаясь на ногах. Джин с грохотом захлопывает дверь, осознание приходит почти сразу, а внутри всё рушится в очередной раз, сердце бьётся невероятно быстро, холод по всему телу. Мать вернулась. Парни идут на звук, доносящийся из кухни. Чонгук ещё ни о чём не подозревает. Мама как ни в чём не бывало накрывает на стол, будто никуда и не уезжала, будто это не её не было больше полугода. Чонгук останавливается возле Джина, поглядывая то на него, то на мать, не понимая происходящего. Джин сильнее сжимает ручку сумки, стиснув зубы. Повернувшись лицом, на лице матери расплывается радостная улыбка. С распростёртыми объятиями подходит к Чонгуку, обняв, но он не отвечает на проявление «любви», отворачивает голову. Подойдя к Джину, тот отталкивает её, бросив сумку на кухонную тумбу, достаёт бумаги, опустив как можно ниже. — Ты не рад меня видеть, Джин? — с непониманием, но улыбкой на лице, спрашивает мама, смотря на Джина. — Тебя не было больше полугода. — Я же говорила, что решала проблемы с бизнесом. — И у тебя не было времени, чтобы звонить хотя бы раз в несколько дней? — с грустью в голосе спрашивает Чонгук, садясь за стол, но не притрагиваясь к еде. — Мальчики, ну, моя вина, я согласна… — её перебивает громкий хлопок. Джин бросил бумаги перед ней на тумбу. — Что это? — Почитай. Уверен, ты в курсе. — голос старшего звучит грубее. Женщина медленно берёт бумаги, с недовольством просматривая их, а её недовольство меняется на ухмылку. Бросив бумаги на обеденный стол, Чонгук с интересом берёт их, с каждой секундой меняясь в лице. Удивлённо смотрит на Джина, в ожидании объяснений. Миён садится за стол, зажигая сигарету. — Джин, что это? — держа в руках бумаги, хмурится Чонгук. — Ты глупый? Или тебе как пятилетнему нужно разжевать? Не думала, что мой сын вырастет таким дурачком. — усмехнувшись, Миён делает одну затяжку, выпуская дым. — Прекрати оскорблять его. — твёрдо произносит Джин, упираясь руками в тумбу. — В бумагах сказано, что ты изменяла отцу. С отцом Сонхва. — он выделяет интонацией последнюю фразу, подняв взгляд на женщину, всё так же ухмыляющуюся. — Да, я ненавидела вашего отца. Точнее, у меня была лёгкая влюбленность, которая прошла так же резко, как и появилась, если бы мудак Миндже не женился на своей нынешней жене, я бы никогда не вышла за вашего отца. — она тушит окурок, бросив его в стакан с водой, закидывает ногу на ногу, окинув Чонгука взглядом. Парень сидит с удивлённым лицом, не сводя с неё взгляд, а Джин пытается держаться, чтобы не сорваться на крик и грубость. — Как долго ты ему изменяла? — Около года до его смерти. Мы с Миндже встречались на переговорах много лет, и в один момент как-то завязалось, тайные встречи, красивые обещания, всё в этом духе. После смерти вашего отца, мы даже планировали снова сойтись, если бы не одно обстоятельство, его жена заболела, и он вернулся в Пусан. — Ты бросила нас, чтобы улететь в Америку «по делам бизнеса», а сама кутила с отцом Сонхва? — сложив руки на груди, Джин хитро посмотрел на мать. — Какой ты умный парнишка. — усмехнувшись, Миён открыла бутылку с вином, наливая в свой бокал. — А ты.. Знаешь, кто убил папу? — шёпотом спросил Чонгук. — А ты бумажечки почитай, там всё подробно описано, даже фотографии интересные есть. — она делает небольшой глоток, сев обратно на стул. — Давай теперь о тебе Джин, расскажи младшенькому, чем ты занимался несколько месяцев, а ему не говорил. — стрельнув глазами, женщина снова закидывает ногу на ногу, не выпуская бокал из рук. Джин смотрит на Чонгука, Чонгук на него, в глазах полное непонимание. — Я пытался выяснить, кто убил отца, и я бы рассказал ему, когда узнал. Зачем давать ложные надежды? Я не такой, как ты. — старший не сводит с матери взгляд, а затем переводит на брата. — Нашего отца убил Пак Миндже, отец Сонхва, а наша мать причастна к его убийству. В день его убийства мы поехали к бабушке, там она пробыла около часа, а затем уехала домой, сказав, что что-то случилось. По пути встретилась с отцом Сонхва, сев в его машину, поехала домой. Позвонив папе, попросила его выйти на улицу, сославшись на то, что подвернула ногу. Там отец встретился с Миндже и произошёл конфликт, мама и Сонхва сидели в машине. Они устранили отца, чтобы он не мешал бизнесу и их так называемым отношениям. Наша мать хорошая актриса, Чонгук. — женщина довольно качала головой, допивая вино. Чонгук опустил голову, запустив пальцы в волосы, крепко сжал, словно выдирая. Глаза горели от покраснения и выступающих слёз. — Только бизнес я так и не получила, потому что папаша переписал его на вас. Но, скажу честно, небольшой отдых от вас мне не помешал, деньги правда закончились. Вы же откажетесь от бизнеса, да, милые? К чему он вам, когда у тебя, Джин, своё агентство, а ты, Чонгук, хочешь посвятить жизнь творчеству? — Миён долила вина в бокал. — Ты ничего не получишь. Отец тебе ничего не оставил, значит, чувствовал, что ты предала его. — твёрдо произносит Джина, на что слышит лишь смех. — Я ненавидела вашего отца, но знаете, кого ненавидела ещё больше? — взболтав содержимое в бокале, окинула взглядом обоих парней. — Вас. Раз уж на то пошло, там написано, что ты приёмный, Джин? — парень молчал, смотрел и молчал, сердце пропустило несколько сильных ударов, разум словно покинул тело. — По глазам вижу, не знал. Твой «папочка» притащил тебя в дом в возрасте двух лет. Такой жалкий, вечно ноющий комок, который он полюбил с первых секунд. Он забрал тебя у какого-то алкаша, задолжавшего крупную сумму, его жена сгнила в могиле, и когда он пришёл напомнить о деньгах увидел тебя, и притащил домой. Оформил опеку, заботился, любил, а я ненавидела тебя. Мечтала, что когда-нибудь он придёт и скажет, что сдаёт в детдом. У нас не было своих детей, я не хотела, принимала противозачаточные, а ему говорила, что не могу иметь их. По каким врачам Чжун меня только не водил, враньё давалось тяжело, но лучше так, чем рожать. Только один раз я не доглядела, сделала тест и узнала о беременности, хотела пойти на аборт, но ваш отец увидел две полоски, и стал опекать словно маленькую девочку. А потом родился ты, Чонгук, существо, которое он полюбил больше жизни. Чжун за вас готов был глотки рвать, последнее бы отдал, лишь бы вы были сыты, очень любил, а я ненавидела. И ненавижу по сей день. На кухне повисает тишина. Чонгук сидит за столом, просматривая листы один за другим, и испытывает внутреннее волнение, с которым не может справиться. Он не верит и не хочет верить. Чонгук хочет убедить себя, что это страшный сон, он проснётся и весь разговор останется выдумкой, но он не проснётся. Потому что уже проснулся. Джин всё так же стоит на своём месте, поджав губы, сдерживает выступающие слёзы, ему не хватает сил. Слышать слова матери слишком больно, даже с его стойкостью, останься один, слёзы польются ручьём. Мать была холодна к нему, и парень думал, что это связано с тем, что он не хочет заниматься родительским бизнесом, но правда крылась намного глубже. Наконец-то Джин её узнал. Это сломило его. Старший смотрит на брата с бумагами в руках, и в мыслях всплывает последнее, о чём он не спросил. Глубоко вдохнув, сглатывает, чтобы избавиться от кома в горле, но тот никуда не исчезает. Миён допивает последнюю каплю вина, звонко ставит бокал на поверхность стола, берёт сумочку и начинает что-то искать. — Вы с отцом причастны к смерти родителей Ким Тэхёна? — сдержанно спрашивает Джин, скривив лицо, и смотрит на мать. Она поднимает голову, растерянно взглянув на него, крепче сжимает сумочку в руках, принимая прежний невозмутимый вид. — Да. Родители этого мальца мешали нам в бизнесе, Миндже предложил выкупить у них часть акций, но они отказались. После предлагал вашему отцу устранить их, выкинуть из компании, они бы просто потеряли деньги, но Чжун отказался. Тогда Миндже планировал навредить им, припугнуть, чтобы они сами отказались, я согласилась, почему нет? Чем больше денег и власти — тем лучше. Мы ехали на какую-то встречу, я знала, что родители Тэхёна будут возвращаться из Пусана в этот день, в какое время. Подгоняла вашего отца, чтобы он поехал на обгон и случайно подрезал их машину. Они должны были отделаться простым испугом, но всё вышло из-под контроля, их машина слетела с трассы, летальный исход. У нас всего лишь несколько царапин, ну, потом Миндже откупился, подстроил всё как несчастный случай и взял вашего отца за яйца. — Ваша жажда денег и власти стоила людям жизни! — Джин сорвался на крик, впившись пальцами в столешницу, обезумевшим взглядом смотря на мать. — Ты подставила отца, изменяла ему, врала всю жизнь! Чонгук никогда не видел брата в таком состоянии, от крика подпрыгнул на стуле, разволновавшись ещё больше. Миён хмыкнула, повесив сумочку на плечо, подошла ближе к старшему. — Жизнь сплошное разочарование, вот так иногда бывает. Я вырастила вас, несмотря на всю ненависть, которую испытывала каждый день. Благодаря мне вы те, кем сейчас являетесь. — сквозь зубы процедила женщина, злобно смотря на сына. — Благодаря тебе — отец мёртв. Благодаря тебе — Чонгук закрылся в себе, сидел на успокоительных. Благодаря тебе — у нас нет нормальной семьи. — старший выровнялся в спине. — Пошла вон. — гневно произнёс Джин. Миён сделала несколько шагов к выходу, но затем остановилась и посмотрела на него. — Я бы с радостью ушла, но у меня закончились деньги, не одолжишь мне немного, сыночек? — скорчив невинное лицо, она смотрела на парня. Чонгук сорвался со стула, пролетев между ней и Джином, шумно поднялся по лестнице на второй этаж, захлопнув дверь своей комнаты. Джин подбежал к лестнице, взявшись за перила, выкрикнул его имя, ответа не было. Чонгук терпел весь разговор, пытался понять, что происходит, пытался оправдать мать. Она не могла так поступить, но с каждым её словом разочаровывался всё больше и больше. Последняя капля, он почувствовал, что вот-вот сорвётся на крик и плачь. Чонгук больше не хочет видеть маму. Она стала для него разочарованием и злейшим врагом. Чонгук никогда не простит матери смерть отца. Джин злобно фыркает, достаёт из куртки бумажник, вынимает все купюры, что только есть и запихивает в сумку матери, подхватив за локоть. Открыв дверь, одним движением руки выставляет за порог. — Пошла вон и никогда не приходи сюда, иначе я сдам тебя в полицию за соучастие в двух убийствах. Не смей подходить к Чонгуку. Сделаешь ему больно и у тебя будут большие проблемы. — как можно спокойнее высказался парень, захлопнув перед лицом матери дверь. Со скоростью света поднялся на второй этаж к брату в комнату. Младший лежит на своей кровати, уткнувшись лицом в подушку, заливаясь слезами. Под звук громких всхлипов Джин садится на край кровати, успокаивающе поглаживая брата по спине, чувствуя, как тяжело вздымается его тело. Старший сам готов разреветься, но сейчас не может дать волю эмоциям. Чонгук важнее. Он лежит так более пятнадцати минут с прихода Джина, и тот начинает не на шутку волноваться. Крепко схватив брата за плечи пытается отодрать от подушки, но Чонгук так сильно вцепился в неё, что несколько попыток оборачиваются провалом. Когда у Джина всё же удаётся, он разворачивает младшего к себе лицом. Весь красный с покрасневшими от слёз глазами, опухшим лицом, мокрой чёлкой и сбитым дыханием, Чонгук смотрит на старшего брата и не думает успокаиваться. Хочет выплеснуть всё, что накопилось за этот час. — Чонгук.. — начинает Джин, но тот не даёт даже слова произнести. — Почему в нашей жизни всё так? Почему она так поступила с нами? Почему она так поступила с отцом? Если ей было так плохо, почему она просто не ушла, зачем было убивать его? Она никогда не любила меня, всё было притворством! Она никогда не любила тебя! Я ненавижу её! — сквозь слёзы пытается кричать Чон, но больше похоже на скулёж. Слёзы накатывают с новой силой и он снова утыкается в подушку, да так сильно, что не оставляет пространства для воздуха. Джин, одним резким движением, вновь возвращает брата в сидячее положение. — Ты слишком сильно прижимаешься к подушке, ты можешь задохнуться! — строже произносит он, смотря младшему в глаза. Тот, захлёбываясь в слезах, рвано дышит, пытаясь собрать мысли и слова в кучу. — У меня нет никого, хён.. Никого. Я остался один.. — говорит Чонгук задыхаясь, и ранит словами Джина. Но старший понимает, что сейчас Чонгук не отвечает за резкость своих слов, говорит то, что на душе. Они поговорят позже, когда он придёт в себя. Сейчас главное — успокоить его. Джин слегка трясёт парня, чтобы обратить на себя внимание. — У тебя есть я, а у меня есть ты. Ты для меня самый родной и любимый брат, слышишь? Я всю жизнь рос с тобой, ты для меня ближе, чем кто-либо, Чонгук-а. Кто бы тебе что не говорил, у тебя есть я. Я буду заботиться о тебе, пока не сгнию в могиле. — Джин крепко прижимает слабое тело к себе, Чонгук отвечает на объятия через некоторое время, всхлипывая и прикрыв глаза. Старший беспокоится, что Чонгуку снова придётся принимать таблетки, которые он принимал после смерти отца. Поглаживания по спине успокаивают, Джин укладывает брата, укрыв одеялом и спускается, чтобы дать успокоительное и тот заснул. Взгляд падает на бумаги, лежащие на столе, он должен избавиться от них. Проконтролировав, что Чонгук выпил успокоительное, спускается, поджигая те самые бумаги, которые раскрыли многие вещи. Смотря, как огонь поглощает белые листы, к Джину приходит осознание, какую информацию о родителях Сонхва собирается рассказать Тэхёну. Узнай Тэхён об этом, их дружба может разрушиться, но разве дети отвечают за поступки родителей, о которых не знали до этой секунды? Возвращаясь к себе в комнату, Джин в очередной раз проверяет Чонгука, чтобы убедиться, не бьётся ли тот в очередной истерике. В тёмную комнату падает свет, горящий в коридоре, старший стоит, держась за ручку двери. Чонгук спит. Шумно посапывает, но спит. День вымотал его и Джин надеется, что он проспит до самого утра. Закрывшись в своей спальне, Джин, не дойдя до кровати, опускается на пол, прижимаясь спиной к двери, поджимает ноги и даёт волю эмоциям. Слёзы текут ручьём, ком к горлу снова подкатывает, дыхание сбивается, а сердце бьётся так, словно выпрыгнет из груди. Все фразы, сказанные матерью всплывают в воспоминаниях. Режут больно и метко. Он плачет тихо, практически бесшумно, чтобы Чонгук, находящийся в соседней комнате не проснулся. Джин — единственный, кто у него остался, на кого младший может положиться. Чонгуку будет тяжело, и Джин должен быть рядом, чтобы тот снова не опустил руки. Джин должен дать ему счастливое будущее. Он будет стараться изо всех сил, чтобы стать примером для брата, и тем, кому он может доверять, несмотря ни на что. Чонгук — единственный, кто остался у Джина. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Джин пробуждается от назойливого будильника, сморщившись, нащупывает рукой телефон, приоткрыв один глаз, отключает его. На улице давно рассвело. Неспешно поднимаясь с кровати, парень смотрит на себя в зеркале и понимает, что выглядит ужасно. Помятое лицо и опухшее, помятая одежда, он даже не переоделся перед тем, как лечь спать. Идёт, чтобы разбудить Чонгука, но не застаёт его в комнате, кровать давно заправлена. Внутри появляется волнение, мало ли, куда он мог уйти после вчерашнего. Или чего хуже, сделать. Быстрым шагом спускается на первый этаж и приходит на кухню, где и застаёт младшего брата. Он сидит за столом, поедая бутерброды и запивая чаем. Старший задумчиво чешет затылок, сев рядом. — Ты давно встал? — не находит ничего лучше, чем начать диалог с этой фразы. — Час назад. У меня сегодня экзамен, нельзя пропускать. — отрешенно отвечает Чонгук, не смотря на брата. — Как ты чувствуешь себя? — Паршиво, а ты? — Так же. — Джин опускает голову, диалог зашёл в тупик. Раздаётся стук во входную дверь, старший сам идёт её открыть, чтобы Чонгук не отрывался от завтрака. На пороге стоят Чеён с Тэхёном. — Привет, Джин, Чонгук уже готов? — Чеён выглядит бодро, и так же задаёт вопрос, Тэхён коротко кивает в знак приветствия, а у Джина внутри всё сжимается при виде друга. Джин не успевает ответить, Чонгук уже тут же показывается в прихожей, быстро обувается, проходит мимо, мажет по щеке девушки поцелуем и идёт к машине Тэхёна. — Я отвезу их на экзамен. — Ким удаляется, а Чеён за ним, но её задерживает Джин. — Чеён.. — он поджимает губы. — У нас вчера кое-что произошло, и Чонгук может вести себя немного странно, пожалуйста, не спрашивай почему. Если он захочет — расскажет сам. И, присматривай за ним, не хочу, чтобы он наделал глупостей. — Пак, непонимающе смотрит, но положительно кивает. — Удачи на экзамене. Садясь в машину, Тэхён просматривает что-то в телефоне, а Чонгук сидит, подперев подбородок и прижавшись к окну. Он ничего не говорит, даже не смотрит ни на Чеён, ни на Тэхёна. Выглядит так, словно погружен в свой мир и не замечает ничего вокруг, но спрашивать девушка не решается. Она волнуется, но будет придерживаться просьбы Джина. Рано или поздно Чонгук поделится с ней. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Тэхён со стуком заходит в палату к матери, прошло два дня после операции, врач разрешил посещение максимум на полчаса. Парень с улыбкой смотрит на мать, которая едва может улыбнуться. Организм ещё слаб, нужно больше времени, чтобы прийти в себя. Он садится рядом, накрывая её ладонь своей и нежно поглаживает большим пальцем, не сводя взгляд. — Ну, как ты? — тихо спрашивает парень. — В порядке, надеюсь, в скором времени я смогу вернуться домой и быть с вами. — женщина криво улыбается, прикрыв глаза на мгновение. — Конечно. — Тэхён не сводит с матери глаз. Они просто молчат, и эта тишина не напрягает. Джунг высвобождает свою руку, отвернув голову, и смотрит в потолок, тяжело вздохнув. — Тэхён-а, милый, я должна тебе рассказать. — снова тяжело вздохнув, женщина начинает рассказывать о дне, когда погибли родители Тэхёна. Рассказывает все подробности, которые знает сама. О родителях Джина и Чонгука, о подстроенной аварии. — Прости, что не рассказала раньше. Ты был слишком мал, а потом мы решили, что лучше всё оставить как есть, но появление Миён привело нас с отцом в тупик. Ты должен знать, прости, Тэхён. — Тэхён смотрит на мать в ужасе, после услышанного внутри смешанные чувства. Родители его хорошего друга причастны к смерти отца и матери. Вранье и предательство. Парень нервно сглатывает, сжав пальцы в кулак, сидит в таком напряжении, что выступают вены на шее и висках. — Не руби с плеча, и не наделай глупостей, поговори с Джином спокойно. — мать словно его мысли прочитала. Ким смотрит на неё пустыми глазами, коротко кивнув. Просидев ещё некоторое время в палате, пришёл врач и попросил уйти. Тэхён, выйдя на улицу, закурил сигарету, осматривая колёса машины. Теперь он знает правду, а знал ли Джин об этом? Если да, то скрывал и врал в глаза? Одно, что радует Тэхёна в эту секунду — не нужно выполнять просьбу Сонхва. Лучше выплатить ту сумму, чем брать вину какого-то обиженного на отца сынка. Бросив окурок на землю, растирает по асфальту подошвой и садится в машину, громко хлопнув дверью. Несмотря на слова матери, внутри Кима горит ярость и рвётся наружу. Если не поговорит с Джином сейчас, будет мучить и себя, и его. Тронувшись с места, давит на педаль газа, чтобы как можно скорее оказаться у друга. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Джин сидел за столом в домашней футболке и шортах, на плечах расправленных халат, рядом кружка с чаем, который он не может выпить целый час. Просто смотрит на белую поверхность стола, думая о вчерашних словах матери, они не могут выйти из головы, кажется, что она сейчас взорвётся. Громкие стуки в дверь заставляют Джина выйти из раздумий, он устало поднимает покрасневшие глаза и смотрит на неё. Медленно встаёт, чтобы открыть. Тэхён залетает в дом, злобно смотря на друга. Джин разворачивается и идёт на кухню, слушая крики Кима. — Ты знал, что твои родители причастны к смерти моих? Знал?! — Тэхён старается держать себя в руках, ну, или думает, что пытается. Идёт по пятам за другом, который не отвечает ему. — Что ты молчишь, Джин? Нечего сказать? — старший поворачивается лицом, сложив руки в замок спереди. — Знал. — Почему не рассказал мне? То есть, ты всё это время знал и скрывал? Как тебе совесть позволила смотреть мне в глаза, улыбаться, прикидываться другом?! — глаза парня краснеют от выступающих слёз, внутри играет обида и ненависть. Чонгук вернулся домой после экзамена, из кухни доносятся крики. Парень непонимающе смотрит на Чеён, вошедшую сразу же за ним, спешно разувается и идёт на шум. Тэхён тычет указательным пальцем в грудь Джина, а тот просто стоит ничего не делая, выслушивает. — Что здесь происходит? — громко спрашивает Чеён, заставляя брата обратить на неё внимание. Тэхён поворачивает голову, смотрит обезумевшим от злости взглядом. — Он знал, что его родители убили моих. Знал, и общался со мной, будто ничего не было! — снова сорвался на крик Ким. Внутри Чонгука пламя разгорается со скоростью света, он отталкивает Тэхёна от брата, встав между ними. — Прекрати орать, мы узнали об этом вчера, Джин ни в чём не виноват! Ты приходишь в наш дом, не разобравшись, накидываешься на моего брата. Тебе стоит следить за языком, Тэхён. — грубо произносит Чонгук, смерив Кима взглядом. Чеён, стоя сзади, удивляется происходящему, боится сказать слово и двинуться с места. — Вчера? И не сказал мне? Ты узнал это из тех бумаг, что дал Сонхва? — Тэхён говорит чуть тише, но гнев в груди никуда не делся. — Когда я должен был тебе сказать? Позвонить ночью и рассказать? Мне было не до тебя, я переживал за Чонгука. Ты ничего не знаешь, что произошло вчера, и смеешь обвинять меня в чём-то. Мне жаль, что так вышло, но я не могу отвечать за поступки своих родителей. Я был ребёнком! Жил в таком же неведении, как и ты! Ни я, ни Чонгук ни в чём не виноваты. Я прошу прощения за мать и отца! Если ты не готов думать головой, успокоиться, а потом поговорить — тебе нечего здесь делать, уходи Тэхён. — всё сказанное Джин буквально прокричал, срывая голос. Сев на стул, запустил пальцы в волосы, крепко сжав. Тэхён, ничего не ответив, пулей вылетел из дома. Чонгук сел возле брата, приобнял за плечо. — Он остынет.. И придёт поговорить.. Извини, Джин. — негромко произнесла Чеён, и двинулась в сторону выхода. Информация тяжёлая, Тэхён может натворить много дел необдуманно, она должна быть рядом, чтобы успокоить его. Сложно принять факт, что родители хороших друзей являются убийцами твоих. Невозможно. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Непринятие и отрицание — вот, что происходит у Тэхёна внутри. Он закрылся в комнате, пнув ногой ножку кровати, сжав волосы на голове со всей силы, что есть, и сморщился, сдерживая слёзы, вырывающиеся наружу. Телефон надоедливо вибрирует в кармане уже долгое время. Он не хочет отвечать, но похоже, человек на том конце не планирует останавливаться. Достав его из кармана, на дисплее высвечивается «Сонхва». Тэхён снова кривится, борясь с отвращением и желанием бросить мобильный куда подальше. Но глубоко вдохнув, всё же отвечает на звонок. — Ты ещё помнишь о нашем договоре? Нужно обсудить кое-какие детали. — Я не буду ничего делать, разбирайся со своим папашей сам. Я выплачу сумму, которую брал. Сразу же отключившись, бросается телефон в сторону, и тот с треском падает на пол, но Тэхёну всё равно. Он падает на кровать, зарывшись носом в подушку, и надеется, что задохнётся. В дверь стучит Чеён, и просит открыть, но Ким не собирается этого делать. Ему сейчас не нужна компания. Даже компания сестры. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Лалиса недавно покинула пределы университета и в одиночестве идёт на остановку, чтобы доехать до дома. Людей на улице почти нет из-за собравшихся туч, намечается дождь, а у девушки даже нет с собой зонта. Из-за задержки преподавателя она опаздывает и может пропустить свой транспорт. Манобан решает сократить путь через переулок, пять минут страха, зато потом будет ехать домой, или обходить по освещённой улице и ждать ещё минут двадцать. Недолго подумав, выбор падает на первый вариант. Лиса сворачивает налево, в переулке темно, что можно ноги свернуть. Пройдя половину пути, слышит шаги сзади и чувствует, что кто-то дышит ей в самый затылок, но обернуться боится. Сердце уходит в пятки, от страха ноги подкашиваются, тело немеет, тайка решает ускориться, но её одним рывком прижимают к холодной стене и закрывают рот ладонью. Девушка, полными страха глазами смотрит на мужчину, держащего её, ближе подходят ещё двое. Один подставляет пистолет к животу, а тот, который держит, опускает ладонь к шее, крепко сжав. — Что вам от меня нужно? — её голос хрипит от страха и недостатка воздуха. — Передай Ким Тэхёну, что договоренности нужно выполнять. — грубый голос бьёт по барабанным перепонкам, становится ещё страшнее. — Усекла, куколка? — Да.. — коротко отвечает тайка, боясь сделать лишнее движение. — Если он проигнорирует предупреждение — можешь прощаться с жизнью. — мужчины начинают смеяться поочередно, отпустив девушку, удаляются из переулка. Свет фар ослепляет, и исчезает через минуту. Лалиса сползла по холодной бетонной стене на землю, задыхаясь от страха и слёз. Трясущимися руками достает телефон из сумочки, и, едва найдя номер Тэхёна, набрала его. Парень ответил не сразу, тогда, когда Лалиса смирилась, что он этого не сделает. — Да? — Тэхён.. Ты можешь забрать меня, пожалуйста.. Я.. Недалеко от университета. — Манобан заикалась от страха. Тэхён не стал ничего спрашивать, лишь бросил «хорошо» и сразу же отключился.