Второе поколение (УСТАРЕВШАЯ ВЕРСИЯ)

      Лайтер стоял перед дверью в большой двухэтажный дом, ожидая, когда ему ответят на его стуки в дверь. Все окна были зашторены, с треугольной пурпурной крыши скатывались последние капли после длительного дождя. Тонкие струи воды так же стекали по небесно-голубым стенам дома. На небольшом крыльце, которое являлось лишь таким же как и крыша треугольным навесом, стояло несколько горшков с цветами. Однако они выглядели очень тусклыми и болезненными. Лампоглав больше не был так уверен в словах Гласси о том, что он трепетно относится к цветам и следит и ухаживает за ними, как за собственными детьми. Но не успел он засомневаться ещë больше, как дверь приоткрылась. Из-за неë, неуверенно топчась на месте, выглянул Гласси. – Привет, Гласс! – поприветствовал его Лайт. – О! Э... З-здравствуй! Проходи. – безглазый обджект открыл дверь и впустил его в свой дом.       Хоть лампоглав и собирался рассмотреть дом изнутри, к его удивлению там оказалось слишком темно, чтобы хоть что-то разглядеть. Однако, судя по всему, Гласси чувствовал себя как рыба в воде. Может быть он видел в темноте? Или просто знает каждый уголок дома? – Ого, у вас тут так темно... – удивился Лайтер, взяв Гласси за запястье, чтобы не потеряться. К счастью безглазого, из-за кромешной тьмы очкарик не увидел его смущения. Хоть Гласс и хотел, чтобы обджект его отпустил, но вырывать руку он всë же не стал. – Может свет включить? – Нет-нет... Давай просто ко мне в комнату сразу... – обджект ускорился. Лайт, которого резко потянули за руку, споткнулся и чуть не грохнулся на пол.       Он только успел увидеть несколько тускло-светящихся прямоугольников, выстроенных вертикально в ряд, перед тем, как Гласси его запихнул куда-то в яркий свет. Они оказались в большой, частично пустующей комнате. Просто белые стены со светлым паркетом – комната, на первый взгляд, была ни чем не примечательной. Однако закрытый балкон, засеянный разными рода цветами и пестреющий зелëными оттенками, небольшой журнальный стол из эпоксидной смолы, несколько белых кресел и длинная белая ширма-перегородка с рисунком цветочков, за которой что-то было спрятано от глаз, хоть и не заполняли всю комнату, но хорошо дополняли всë. Лайтер, протерев глаза, начал осматриваться, и обнаружил, что те тусклые прямоугольники были замутнëнными стëклами белой двери, через который лился свет из комнаты. – Ого... – лампоглав рассматривал комнату. – Классная комната. – С-спасибо.. – Гласси хихикнул и покрылся румянцем. – Ты проходи, присаживайся. – Кстати, а что за ширмой? – спросил он, садясь на одно из кресел. – Ну... Немного личное... – сказал Гласси, заходя за ширму. – Ты будешь чай? – послышался щелчок характерный для электрочайника звук вскипания. – Не, спасибо, я не очень его люблю. – Лайтер продолжал осматривать комнату и подмечать, что было очень чисто. Даже слишком. – Оу, хорошо... – снова послышался щелчок и всë затихло. Обджект, практически бесшумно, вышел из-за ширмы. – У тебя чайник прямо в комнате? – поинтересовался лампоглав. – Ну... Не только он... Но да... – Понятно... – Лайт, хоть кресло и было очень уютным и удобным, выкарабкался из него и встал. – Ты хотел мне показать растения, да? – Да! О, эм... Ну... Да... – Гласси всë ещë стеснялся.       Он неуверенно открыл дверь на балкон и вошëл внутрь. Лайтер прошëл за ним и краем глаза заметил, что ширма рядом с балконом была отодвинута. Он мог увидеть кровать и то-ли постер, то-ли ещë что-то. Любопытство тянуло его подглядеть, тем более безглазый, вроде как, не смотрит, но если оно спрятано за ширмой, может не стоит подглядывать? Замешкавшись, чтобы как следует подумать, он решил не заглядывать, и спокойно зашëл в гущу растений и цветов. – Ну... Мы можем посмотреть на... – Гласси уже начал что-то говорить, как вдруг раздался стук в дверь комнаты. Безглазый сразу же буквально выпрыгнул обратно в комнату, оставив Лайтера на балконе. Обджект явно был взволнован. Дверь немного приоткрылась, но ещë нельзя было понять, кто это. – Можно войти? – раздался женский голос. – А... – с досадой в голосе, расстроился Гласси. – Заходи, мам. – Я хотела спросить... – из-за двери буквально выплыл обджект, который мог летать и представлял из себя странные каракули без глаз и ног, но с руками. – Оу. У тебя гости... – Нансенсу, как только увидела растерянного Лайтера на балконе, сразу же остановилась. – Если что, я буду на кухне. – она сразу же вернулась обратно за дверь. За стëклами было видно, что она включила свет в коридоре. Гласси повернулся обратно к Лайтеру и снова хотел что-то сказать, как вдруг дверь снова приоткрылась. – Чашечка сказала, что сегодня постарается прийти пораньше. – и снова ушла. – Опять только постарается... – обджект в мгновение ока стал угрюмым. Он зашëл за ширму, где начал шуметь чем-то, по звукам напоминающим картонку и пластик. После этого послышался звук, будто пластиковой баночкой с каким-то содержимым по типу шариков или чем-то ещë потрясли. Перед тем, как Гласси медленно вернулся на балкон и продолжил сурово молчать, Лайтер услышал звук глотания и очередной шум. – Та-ак... Какое твоë любимое растение на попечительстве? – спросил лампоглав, поправляя очки.

***

      Уже наступил вечер, когда Альма, одетая в джинсовку, сидела на лавочке, безумно взволнованная. Она пыталась сосредоточиться на своëм рюкзаке, пытаясь вспомнить, всë ли она взяла, однако она отвлекалась на всë. Будь то пение птиц, случайный прохожий, шелест листьев деревьев и кустов или что-то подобное, она постоянно отрывалась от рюкзака и крутилась во все стороны, ища глазами Лайтера. С каждой минутой она становилась всë более нервной и всë больше обращала внимания на самые тихие и незаметные звуки. Немудрено, что она услышала, как у кого-то крадящегося к ней сзади шуршит трава под ногами. Она сразу же обернулась. – ЛАЙТ! – воскликнула она, спрыгнув со скамьи. Лайтер, который хотел еë напугать, но его самого заставил врасплох, сам испугался. – УИ-И-И, Я ТАК РАДА! – Ты, видно, уже во всю готова? – Ещë бы! Меня никогда не приглашали в гости, не говоря уже о ночëвках, это так... Так..! – Альме очень сильно хотелось и прыгать от счастья и восторга, но она стойко держалась. – И всë же я не понимаю твоих бывших друзей. – сказал Лайтер, когда к нему подбежала Альма и они начали идти к нему домой. – По-моему ты очень даже классная, помогаешь, поддерживаешь. – А-А-А-А, Я ЕЩË И КЛАССНАЯ! – радостно заорала Альма, устремившись вперëд. – Эй, подожди-ка меня! – очкарик поспешил за ней. Захихикав, Альма побежала ещë быстрее, решив устроить игру в догонялки. – НЕ-Е-Е-А-А-А! – кричала она, проносясь мимо прохожих, с улыбкой на лице. Единственно, она не рассчитала, что они собрались недалеко от их дома, поэтому совсем скоро она оказалась на пороге его дома. Лайтер, тяжело дыша, догнал еë. – Не убегай так... Я в ужасной форме... – проговорил он, дрожащими руками открывая дверь. – Ой, прости пожалуйста. Просто я ТА-А-АК взволнована! Я просто даже не знаю, как мне себя вести! – она забежала внутрь и сразу же сняла кофту и повесила еë на крючок к курткам и плащам. – Итак, ты ужинала или может хочешь поесть? – спросил Лайтер после того, как закрыл дверь. – Ну, в о-о-общем... Сегодня я нас кормлю. – Альма хитро улыбнулась, сняв рюкзак. – О, правда? Звучит интригующе. – Лайт улыбнулся и они пошли по коридору к лестнице наверх. – Здравствуйте! – вдруг сказала Альма, остановившись в проходе. – Ой, бли-ин... – Лайтер подошëл к Альме и, немного стыдясь, посмотрел на кухню, где сидел его отец. – Привет. – Здравствуй. – Кнайф в это время читал газету. Он сразу ухмыльнулся. – Ну что, уже подружка появилась? – Да, я его подруга! – гордо сообщила ему Альма, и попыталась положить ему руку на плечо, однако еë не такой уж высокий рост не позволил ей это сделать, поэтому она лишь неловко хихикнула. – Ну па-ап. – проворчал Лайтер. – Да ладно тебе. – отмахнулся Кнайф. – Уже и пошутить нельзя. – Ты шутишь постоянно, ещë и так, что я больше не знаю где правда, а где твои шуточки... Пошли. – Лайт взял Альму за запястье и потащил еë к себе наверх. Улыбка сразу же сошла с лица Кнайфа. Обджект погрустнел и сел за стол, с тоской взяв в руки газету снова. – Ну, в общем, ты уже была в моей комнате, думаю тебе экскурс не нужен... – сказал лампоглав, пропуская Альму в свою комнату. – Конечно! – банка поставила рюкзак на пол. За окном уже сгустились кучи. Скоро должен был начаться дождь. – Приветик, Гуля! – Альма подошла к клетке и сразу протянула пальцы сквозь решëтку. Гульнара с радостью подтянулась к ней и позволила ей погладить ей шейку с довольным воркованием. – Та-а-ак, ну... Чем бы ты хотела заняться? – Лайтер сел на кровать. – Я хочу... Хм... Хочу-у-у... – в этом момент раздалось странное журчание. Его издавала Альма, вернее еë низ. – Кушать. Я очень хочу кушать. ОЙ, точно! Я такое принесла! – банка подпрыгнула к рюкзаку и достала термосумку, ещë раз благодаря Клячека за то, что он одолжил ей пакет на некоторое время. – Мне прям очень интересно, что ты там принесла. – Та-а-ак... Вродь ничего не протекло...       Она вынула из термо пакета глянцевую гладкую коробочку, на которой было несколько капелек воды. Альма протянула еë Лайтеру вместе с железной вилкой, которую она, видимо, принесла из дома. Достав такую же коробочку себе, она положила пакет рядом и устроилась рядом. Коробка открывалась сверху. Как только лампоглав открыл еë, в его лицо хлынул приятный не обжигающий лицо пар, из-за которого немного запотели очки. Внутри оказалась лапша с кучей овощей, кунжутом сверху и морем коричневого соуса. – Хм... – протянул он задумчиво. Он ел обычную лапшу, но чтобы такую - ни разу. – Это вок, китайский стритфуд. – ответила на его хмыкание Альма, уже опустошающая свою коробочку. – Обожаю такое. – продолжила она говорить с едой во рту. – М, и вправду очень вкусно.       Пока Альма быстро проглатывала небольшие кусочки за другими, Лайтер наматывал на вилку сразу много и молниеносно съедал. Хоть банка и начала есть раньше, закончил есть первым очкарик. Алюмина сразу же поспешила доесть свою порцию и, с набитым ртом, отставила свою коробочку. Лайт уже хотел сказать, что порция была довольно-таки маленькой, что и было правдой, однако Альма сразу замычала, продолжая с трудом пережëвывать еду, затыкая его. Она потянулась к термосумке, протягивая еë Лайтеру. – Йа жнаю... – проговорила она и наконец проглотила еду. – Я знаю, лапши мало, поэтому я сделала упор на вкусняшки и напиточки. – Ого... – всë ещë пребывая в сильном удивлении, он заглянул в пакет и сразу же достал оттуда парочку алюминиевых банок, на которых было что-то написано на каком-то из азиатских языков. – Твои собратья? – пошутил он. – Твои сестрички? – спросила она в ответ, указав на лампы в люстре. – Так, в общем, – она взяла из рук Лайта одну из банок. – Вот эта содовая с клубникой, а та с персиком. – Ну, я тогда персик возьму. – А из вкусняшек у меня всякие печенюшки, а ещë вот эти палочки в шоколаде... – она достала две коробочки. – Ой, какое газированное... – Лайтер аж поморщился, попробовав свою содовую, однако он продолжил еë пить. – И слушай, давай, пока мы едим это, чтобы не сидеть в тишине, давай посплетничаем?? – Посплетничаем? – Посплетничаем! – Альма устроилась на кровати, открыла свою баночку и начала попивать. – Ну... Я в сплетнях мало знаю... – Может у вас есть какие-то городские легенды? Я ж не из вашего города, я тут мало что знаю... – Тем более. – Хм... Ну давай я тебе буду рассказывать, чо там у меня в городе происходит. – Давай. – Лайтер спокойно согласился, залез с ногами на кровать. – Короче, – начала она свой рассказ. В это время начал накрапывать дождик. – У меня получается есть там типо подружка, но я не уверена что мы друзья, но короче, я буду звать еë подружкой. Ещë у вот этой подружки есть еë подружка, но я с ней особо не знакома, поэтому буду еë звать своей знакомой. И ещë мой теперь бывший друг, тире, знакомый, я буду его звать просто челом или чуваком, потому что он единственный пацан в этой истории. – она отпила из баночки. – Итак, однажды нас с другими моими знакомыми собрали и начали рассказывать про то, что вот этот чел не такой уж и хороший, каким все считали. Хотя, он постоянно одевался очень тепло в плюс тридцать, постоянно говорил о металле, эта перхоть, буэ... – на еë лице читалось отвращение. – и нам начали показывать фотки и видео... – Так... – Где он... – Ну..? – СТОЯЛ И наяривал В ПОДЪЕЗДЕ У ТОЙ САМОЙ ЗНАКОМОЙ. – она начала показывать сжатой в кулак рукой этот самый жест во время дрочки – Да ты че... – после небольшой паузы произнëс он и отпил содовой. – Да! – Да не... – Чувак, чистая правда! И это не всë! – она отставила баночку в сторону и начала активно жестикулировать руками. – Короче он ещë курил. – очкарик поморщился. – И есть куча фоток где он стоит голый в какой-то комнате, возможно он эти фотки сам делал! – Капец... – И там ещë пиздец ситуация была, короче, Где-то полгода, нет, даже больше времени назад, вот эта знакомая поссорилась с моей подружкой, и в какой-то момент этот чел сказал, что вот эта знакомая просит фотки, ну не голые, но открытого характера, за деньги. Типо был посредником. – Обалдеть. – Ну, как бы, деньги особо на дороге не валяются, да и она не присылала что-то такое прям, поэтому она отдала фотки этому челу и они деньги поделили. И В ИТОГЕ! В итоге оказалось... Что эти фотки эта знакомая не просила... – ТО ЕСТЬ..! – ДА, ЭТИ ФОТКИ ЗАПРАШИВАЛ ЭТОТ ЧЕЛ. И ОН БЫЛ НЕ ПОСРЕДНИКОМ, А САМИМ КЛИЕНТОМ. – Бля-я-я... – И ещë оказалось, что этот чел дрочил... На пятки моей подружки... – ФУ-У-У! ФУ-ФУ-ФУ... – Лайтер отвернулся. Ему было до глубины души противно и отвратно. – Теперь этот чел у нас изгой. А ещë, когда я только вливалась в нашу компашку, там была ещë одна девочка, которая сразу ко мне побежала знакомиться. И она начала всех срать, типо, вот к этим не лезь, будешь третьей лишней, те молчаливые, та ненормальная.... Короче все какие-то не такие. Ну, я и решила прикинуться дурочкой, я часто так делаю, и, сразу после того как мы гуляли я встретилась с другими ребятами из компашки, и рассказала им про всë. Ой, они там еë и выгнали, и они там чуть ли не митинг устраивали, плакат у неë в подъезде оставляли, в общем, капец. – У тебя не жизнь, а вообще... – задумчиво сказал Лайтер, хлебнув ещë немного напитки. – А у тебя есть что-то такое? Было бы очень интересно послушать. – она взяла свою баночку в руки и одним махом выпила сразу половину. – Ой, ну... Не сказать, что в моей жизни не была дерьма, но я как-то пока побаиваюсь такое рассказывать... – Да, конечно, как скажешь. – она увидела, как он отставил баночку в сторону. Судя по звуку, она была опустошена. – Тебе дать ещë? – Ой, нет, спасибо. Это немного не моë, не люблю сильногазированное... – О, О, О, О! – Альма достала термос из рюкзака. Похоже, в рюкзаке был ещë один, но его трогать она не стала. – У тебя тут есть кружки? А, стоп, погодь. – она достала два больших бумажных стакана из того же рюкзака. Она поставила их на подоконник, открыла термос и начала выливать в стаканы фиолетовую жидкость. – Попробуй! – Что это?.. – Лайтер с неким подозрением взял стакан в руки. – сиреневая болотная тина какая-то... – Если бы это была матча, ты бы почти угадал. – лампоглав взглядом спросил еë, что она имеет ввиду, но она сразу же махнула рукой. – Поверь мне, тебе понравится вкус, ты будешь в шоке. – Ладно, но только потому, что я тебе доверяю. – всë ещë поглядывая с недоверием на Альму, сказал Лайт. Он аккуратно немножко попробовал, после чего удивлëнно отпрянул от стакана. – На вкус... Это... Жидкое печенье?.. – Да! Ну, вернее нет, это чай с молоком, кстати чай называется то ли тáро, то ли тарó, но да, вкус как у печеньки. А ты знаешь, что ещë называется тарó?? – Альма встала на кровати. – Карты для гадания! Правда, я гадать на них не умею, но я чуток поучилась гадать на любовь на игральных картах. – она вдруг откуда-то достала пачку с картами. – На... На любовь? – Ага. Правда, это всë неточно, тем более с криворукой мной, но можно попробовать. – Альма ухмыльнулась. – Ну, давай... – Хочешь тебе погадаем?? Мне нравится один чел, ладно, пару челов, но они нереальные персонажи... Может тебе-е-е? – банка хитро посмотрела на него и начала поднимать и опускать брови. – ... Нет. – сурово ответил он, поставив точку в этом вопросе. – Ну ладно... А может, ты знаешь кого-то, кому мы можем погадать? – Ну-у-у... Может Гласси? Я как раз сегодня был у него. – О, ДАВАЙ! – Альма сразу села на пол, и, пока за окном начал идти дождь и подвывать ветер, начала мешать карты и раскладывать их. Лайтер сел рядом. Она что-то рассказывала, постоянно забывая основную информацию, говорила быстро, сам лампоглав часто не мог расслышать, что она тараторила, выкладывая карты, пока она вдруг громко не ахнула. – Влюблëн... – Че, серьëзно? – Да... Щас... – она продолжила шаманить над картами, и с громким хлопком выложила новую. – ЭТО ДЕВУШКА. – ЧЕ. – ТАК, ТАК, ТАК... – снова махинации над картами и она хлопнула ещë одной, на которой Лайтер успел увидеть карту одной из чëрных мастей. Она снова ахнула. – ЧЕ, ЧЕ, ЧЕ? – Не любит... – Может ещë в кого-то влюблена?? – Ща, ща, ща... – обоих, затянуло в это дело. Пока Альма мешала карты, Лайтер смотрел на них с большим волнением. – Она ваще никого не любит... – сказала она, посмотрев на какую-то новую карту... – Но... – Альма снова принялась за своë дело, как вдруг за окном раздался гром, и еë рука дрогнула, выронив из рук все карты. – БЛИН, МЫ НЕ УЗНАЕМ, ЧТО ЗА НО. – Бли-и-ин... – раздосадовано протянул Лайтер. Они сразу начали собирать карты, как вдруг Альма переменилась в лице и, пододвинувшись к нему вплотную, чем сильно смутила Лайта, и вдруг шепнула. – А давай аниме посмотрим?

***

      Гульнара, на которую Лайтер натянул трусишки, чтобы она не пометила всю комнату, прогуливалась по комнате и разминала крылышки и частенько подлетела и садилась прямо в руки к Лайтеру, который сразу же машинально начинал еë гладить. Гуля сразу же начинала довольно ворковать. Сам Лайт и Альма сидели под одеялом и смотрели уже третью серию аниме с названием «Кафе ужасов». В этом самом кафе миленький призрак каждую серию предлагал узнать три истории, представляемых как три блюда в этом самом кафе. Сами истории не были такими уж страшными, но попивая холодный необычный чай, под стихающий, еле моросящий дождь за окном, под одеялом вдвоëм, перед маленьким экраном Альминого планшета... Всë это заставляло Лайтера чувствовать себя уютно, и при этом некомфортно. – М-да, истории, конечно, не очень-то и страшные. – сказал он, попивая чай. Ему он, видимо, очень понравился. – Ага... СЛУШАЙ. А ХОЧЕШЬ, Я ТЕБЕ СТРËМНЫЕ ИСТОРИИ РАССКАЖУ?? – вдруг сказала Альма, ставя серию на паузу. Она взяла одеяла и стянула его с Лайтера, полностью закутавшись в него и встав с пола. – Хм... Ну, не знаю... Можно только начать с чего-нибудь не очень страшного? – Так-так-так... Ну что ж, я могу рассказать кое-что, что так же близко мне. – Альма снова заинтересовала Лайтера. – Единственно, если я начну задевать твои чувства, то сразу скажи и я перестану, окей? – А, ну, да, хорошо. – Кхм-кхм... – банка села на пол, сложив ноги как в позе лотоса, и немного приспустила одеяло. – Начну с предыстории. Самые распространëнные верования не смогли дать мне того, чего я хотела. Перечитывание одной книжки с огромным количеством порой слишком крайних заповедей, которые ещë и большая часть верующих не соблюдает... Ну... Я не хотела такого. Однако, когда я уже перестала верить в Бога в привычном для всех понимании, я наткнулась на форум про окулуфидейство, то, это, ну, не совсем заинтересовало меня... Хотя знаешь, это может затянуться надолго, поэтому перейду к сути. В книгах и на фресках в этой религии Бог представляется высоким, тощим, шестируким существом. Кстати, я буду называть его... Ну... Оным, типо, оно, потому что неизвестно мужчина это или женщина. Ещë лица везде всегда показываются разными, потому что никто никогда не видел его лица, в основном чëрные когтистые руки. Но везде пишут об одном – много глаз. Очень много. Разных форм, размеров и цветов. И, как рассказывается в книгах, каждый глаз следит за каждым жителем нашего мира. – Прости, не хочу обижать, но это звучит ещë бредовее, чем какой-то обджект, который, судя по строчкам книги, которую нашли неизвестно где, у которой имеется сразу несколько оригиналов, которая была много раз переписана из одной книги в другую, из одного языка в другой и невесть какие изменения туда вносили, мог превращать воду в забродивший сок. – Я знаю, я потому тоже сначала не поверила, но, как только я сделала вот эти фотки...       Она потянулась к своему небольшому сенсорному телефончику и начала нажимать на кнопки, добираясь до «галереи». Через пару секунд она уже гордо показывала одну из нескольких фотографий Лайтеру, который аккуратно брал из еë рук телефон, всë-таки он не каждый день держит в руках сенсорный мобильник. Как только гаджет оказался у него в руках, он наконец-то смог разобрать, что же было на фото. На крыше сидел обджект в накидке, напоминающей чем-то Альмину. Свет падал неудачно, поэтому Лайту было сложно признать знакомый силуэт. Однако с трудом смахнув картинку в сторону, он с ужасом обнаружил фото уже с другого ракурса. Лампоглав ошарашенно смотрел на обджекта-лампу непонятного то ли сиреневого, то ли фиолетового оттенка, с накидкой, соскользнувшей с плеч, с шестью руками, четыре из которых прятались под накидкой, а также усталое лицо, которое он хоть и признал, однако оно ему уже не казалось таким близким и родным, каким он его часто видел. Альма сразу заметила его изумление. – Чувак, ты в порядке? – Лайтер, хоть и не принял рассказ Альмы сперва всерьëз, теперь вполне верил ей, но продолжал ничего не понимать. – Лайт? Что случилось? Тебе плохо?? – ... – Лайт что-то еле слышно пробормотал. Слова превратились в полную кашу, которую ещë и расслышать было невозможно. – Лайтер?? – Это мама. – еле выдавил он из себя. На фото действительно сидела Лампчка, однако с дополнительными конечностями и накидкой, которую он никогда не видел. Она ещë и сидела на крыше, которую он не мог признать. – Кто? Мама? Твоя?? – ... – Лайт лишь молча сглотнул, отдавая Альме телефон обратно. – ...Угу... – Ты уверен? Она слишком жëлтая, если судить по тебе, чтобы иметь так фиолетовый оттенок. – Она голубая. – А... – банка, которая успела пару раз увидеть папу Лайтера, но никак не еë маму, эта информация была в новинку. – Слушай, не волнуйся ты так. Вообще, если она правда тот самый Бог, то тогда ты полу-Бог. Это же круто, да? Да и если нет, то всë нормально, и ты нормальный... – начала его успокаивать Альма, подтянувшись к нему. Вдруг, ей будто что-то ударило в голову. – Так, погоди... Но если у неë голубая лампа, то почему у тебя она жëлтая? – Ну... Эм... – Лайтер ещë пытался отойти о фотографии со своей «мамой». – Это... Так вышло... В общем... Она тут не при чëм. – Слушай, тебе точно не плохо? Ты выглядишь бледным. Давай спать пойдëм, чтобы тебе легче стало? – Нет, нет... Мне, наверное, всë же показалось, что это мама... – Хм, может прифотошопили кстати, ну там, пририсовали, ещë что-то... – Альма выключила телефон и бросила его обратно в рюкзак. – Эй, ну чего ты? Ну не расстраивайся так... – Э, э, э, ты че делаешь?? – Альма потянулась к Лайтеру с распростëртыми объятиями, однако он выставил руки вперëд не дав ей обнять его. – Пытаюсь обнять тебя. Мне казалось, что тебе нужны поддерживающие обнимашки... – Ну. Ну... Ладно... – Лайт отпустил еë и банка смогла крепко обнять его. По какой-то причине лампоглав был очень сильно смущëн. – Тебя что, не отнимают что-ли? – Ну, папа обычно похлопывает по плечу, а мама... Ну... В общем, не обнимает, а с друзьями я давно уже так не делаю. – Ой, прости, я просто хотела отвлечь тебя от такого... Давай я дальше буду рассказывать? – Альма перестала обнимать Лайтера и снова погрузилась в одеяло. – Ну, давай. – Эхем, в общем, – она села в ту же позу, что и была до этого, и продолжила свой рассказ. – Книги говорят, что тебе нужно соблюдать самые простые заповеди, «не насилуй, не причиняй боль первым...», всë в таком духе. Но если ты им не следуешь, или переходишь грань, то БАМ - и с тобой случился несчастный случай. Который точно кончился не без смерти. – Пф, звучит как детский лепет... – Дело не в этом. Несчастные случаи всегда НЕ ПОХОЖИ на случайности, хоть всë и указывает на это. И с каждой такой плохой смертью, ты, типо, опускаешься всë ниже и ниже, и когда твоя сущность, душа, как хочешь зови, доходит до самых низовых... – Что? Вечные муки? – Нет. Все упоминания о тебе, все твои достижения, твои потомки, ВСË СТИРАЕТСЯ. Никто не помнит о тебе, никто не помнит о том, что ты сделал, и никто никогда не сможет это вспомнить или узнать... – Пф, да ну... – Я помню, что у нас в компашке была одна девочка, очень застенчивая, почти всегда была в сторонке, а потом она чуть меня не пырнула ножом! Однако когда я пришла на следующий день, уже никто не помнил об этой девочке, у еë родителей теперь был лишь еë брат, в их общей комнате он жил абсолютно один. – Альм, я знаю, что ты это выдумала, просто чтоб меня попугать. – хоть это всë и звучало банально, Лайта немного напрягал тот факт, что он мог сделать что-то плохое и просто бы исчез из этого мира из прошлого, настоящего и будущего. – Братан, я бы сама хотела чтобы так было, но это чистая правда! Но ты только представь, что мы были знакомы с кем-то. Пацан, девка, ещë кто-то, может, взрослый. И он или она ступила на скользкую дорожку и пропала. И никто не знает, кто она, никто не помнит этого или что-то по типу подобного. – Альм, прекрати пожалуйста... – А представь, если ты тоже что-то совершил и Бог уже нацелил свой мстительный глаз на тебя, и возможно уже завтра тебя не станет... – последние слова она произнесла с самым суровым и пугающим лицом, которое Лайтер только видел у неë. Вдруг раздался стук в окно, из-за чего Гулнора испуганно взлетела к самому потолку, лампоглава сразу парализовало, однако Альма с ужасом в глазах стала смотреть в окно. – А вот и он... – ГДЕ?? – Лайтер, обхватив себя руками от страха и говоря на повышенных тонах, посмотрел в окно, однако он услышал лишь громкий хохот Альмы и Кендела, который стучал в окно. К этому времени дождь утих и облака разошлись. Гуля, недовольная такими шуточками, села прямо на Альму и попыталась сделать на ней белое пятно, однако, из-за птичьего нижнего белья, сделать так не смогла. – КУПИЛСЯ! – банка продолжала громко гоготать, пока сконфуженный Лайт поднялся с пола и пошëл открывать окно. – Здравствуйте? – Лайтер ещë не был хорошо знаком с Кеном. – Добрый день! Вам просили передать письмо прямо вам в руки. – ПРИВЕТ, КЕН! – поприветствовала его Альма, валяющаеся на полу и дико хохочущая, скинув с себя одеяло. – Вы знакомы? – Да, я Кендел. Я работаю в «Карамельной звезде» и, как видишь, немножко подрабатываю почтальоном. Твоë письмо было последнее, так что я домой пойду. – Кен, а хочешь с нами потусить? У нас тут ночëвка. – предложила Альма, всë ещë хихикая и пытаясь успокоиться. – Ну, если честно, я не знаю... – У нас твой любимый чаëчек. И кисленькие ленточки. – Ну... Ну если ты настаиваешь. – Кендел неловко улыбнулся и залез через окно внутрь. – А как ты вообще забрался? Второй этаж всë-таки. – спросил Лайтер, откладывая письмо на стол и мгновенно забывая про него. – У вас сзади дома растëт дерево, ветви толстые и низко растут. А у тебя перед окном выступ широкий, я спокойно с веток на выступ перелез. – Ты бы лучше осторожнее был.. Высоко же. – Ты даже не представляешь, каким супер осторожным он бывает. – сказала Альма. – А хотите ещë одну стрëмную историю? – с хищной улыбкой сказала она. Это был не вопрос. – Ой-ой... – Да ладно тебе, не так уж и страшно. – сказал Лайтер, беря в свои руки Гулю. – Обычно, когда она так начинает смотреть, то обязательно начинает рассказывать то, что было на самом деле... – пролепетал Кен, закутываясь в одеяло, в котором до, этого сидела Альма. – Ну не может быть настолько стрëмно. – Ну что ж... – пока Лайтер и Кендел сидели на полу, Альма встала, из-за чего в полутьме стала выглядеть более устрашающе. – Вы слышали про Фишера? – Я понял, о чëм ты... – Лайт сглотнул и прижался поближе к Кенделу. Тот прижался в ответ.